Синдром Коттара

Воскресенье, 26 апреля 2020, 06:00
Синдром Коттара
коллаж: Андрей Калистратенко

  – Скажите-ка, доктор, а ведь эта сволочная чума начинает всерьез забирать, а?

Доктор признал это. А Коттар не без удовольствия заметил:

– И причин-то вроде нет, чтобы эпидемия прекратилась. Все пойдет шиворот-навыворот.

Благодаря карантину в Европе значительно выросли продажи романа "Чума". Скорее всего, картина эпидемии, нарисованная Альбером Камю, привлекает массовую публику натуралистичностью, а не метафоричностью.

Но, как бы то ни было, символические образы "Чумы" вновь обрели актуальность. В том числе и колоритная фигура мсье Коттара.

Будучи не в ладах с законом, Коттар искренне радовался вспыхнувшей эпидемии.

Изгой в обычной жизни, с приходом чумы он оказался востребован и расцвел. Всеобщее несчастье стало для него желанным окном возможностей.

Невзгоды, преследующие мир и Украину в 2020-м, подарили нам схожий человеческий типаж.

Тех, кто встречает пандемию и кризис с плохо скрываемым  воодушевлением. Тех, кто видит в глобальном бедствии долгожданную отдушину.

Тех, кто готов торговать не антисептиками или защитными масками, а продавать деморализованному обществу собственную повестку.

Синдром Коттара затронул очень разных людей, некогда перенесших болезненную психологическую травму.

Такой травмой могло послужить все что угодно: от распада любимой сверхдержавы в 1991-м до поражения  импонирующего кандидата в 2019-м.

Вплоть до недавнего момента эти люди чувствовали себя несправедливо обделенными и оттесненными в сторону. Считали свои ценности недооцененными, а свои идеи – недостаточно востребованными. И теперь надеются взять реванш.

Коттары нашего времени ставят диагнозы глобальному миру, обществу потребления и свободному рынку. Наслаждаются всеобщей растерянностью, претендуют на тайное знание и озвучивают изощренные теории заговора.

Нынешние Коттары азартно втаптывают в грязь чужое, освобождая место для своего. Насмехаются над идеалами и принципами, пострадавшими от пандемии, и противопоставляют им собственные консервативные добродетели.

Сегодняшние Коттары с энтузиазмом наблюдают за перекрытием границ и замыканием человечества в национальных квартирах. Празднуют победу над космополитическим мышлением и предвкушают новый порядок.

В представлении современных Коттаров мировая катастрофа выступает моментом истины.

На смену несущественному наконец-то придет главное, на смену фальшивому – настоящее, на смену ложному – правильное. То бишь то, что считает правильным сам увлеченный наблюдатель.

Но проблема в том, что кризис не выдвигает на первый план "главные", "настоящие" или "правильные" ценности.

Любой кризис выносит на первый план кризисные ценности. Поощряет не оптимальное, а экстремальное.

Порождает спрос не на вечное, а на соответствующее моменту.

Идея, получающая признание на фоне катастрофы, не доказывает правоту идеологов, а лишь подчеркивает катастрофичность происходящего.  

Рассматривая глобальное бедствие как трамплин для утверждения своей повестки, вы невольно дискредитируете то, во что верите. Поневоле признаете ущербность своих идеалов.

Реклама:
Низводите их до уровня касторки, которой никто не станет угощаться по собственному желанию, которую соглашаются пить лишь при крайней необходимости и от которой наверняка откажутся при первой же возможности.

Ставка на чужие несчастья способна сработать здесь и сейчас, но не в долгосрочной исторической перспективе. И хрестоматийные беды ХХ столетия служат этому неплохой иллюстрацией.

Читайте также: Первая мировая коронавирусная война

В начале тридцатых кого-то воодушевляла Великая депрессия. Лопающиеся банки, вылетающие в трубу предприятия, разоряющиеся фермеры, десятки миллионов безработных.

Происходящее интерпретировалось как свидетельство обреченности капитализма и рыночного хозяйства.

"Капиталистические страны до сих пор не могут выбраться из ямы мирового экономического кризиса, принесшего огромное увеличение нищеты и безработицы для рабочих и всей трудящейся массы этих стран. Если факты каждого нового дня говорят о неисчислимых и все растущих силах социализма в нашей стране, то, с другой стороны, мировой экономический кризис и растущая революционная борьба рабочих против капитализма и диктатуры буржуазии дают неисчислимое количество доказательств приближения краха буржуазно-капиталистического строя".

Эти слова прозвучали на XVII съезде ВКП(б) в 1934-м.

По иронии судьбы, большинство делегатов, наслаждавшихся этим прогнозом, не доживут до конца десятилетия: их перемелет репрессивная мясорубка. А рыночный капитализм шагнет в ХХI век, где его с тем же успехом продолжат хоронить.

В начале сороковых кого-то воодушевляло военное фиаско западных демократий.

Реклама:
Падение Франции, разгром британских экспедиционных сил, оккупации Бельгии и Нидерландов. Происходящее интерпретировалось как свидетельство обреченности либерализма и демократического строя.

"В останніх роках спір про життєвість демократії й її устроєвих форм точився з особливою силою. Тепер прийшов час для висновків цього спору. Їх продиктувало життя й його факти, які розкрилися перед здивованим людством з вибухом сучасної війни між демократіями й націоналістичними державами. На полях Фляндрії й Франції демократія збанкротувала катастрофально. Прийшов час, коли це в усій повноті й ясності зрозуміли саме ті народи, яким лиха доля судила довший час бути "класичними демократіями". Хто має очі, щоб бачити  – хай уміє дивитися!"

Эти строки идеолог ОУН Николай Сциборский написал в 1941-м. По иронии судьбы, сам он не доживет до конца года: пуля убийцы сразит его в оккупированном Житомире.

А либеральная демократия шагнет в ХХI век, где ее с тем же успехом продолжат хоронить.

Сегодня кого-то воодушевляет коронавирус и экономический обвал. Как и 80 или 90 лет назад, происходящее с легкостью поддается желаемой интерпретации.

Правда, по иронии судьбы, не все из воодушевленных комментаторов переживут мировой кризис: вера в собственную правоту не увеличивает шансы уцелеть. А других ждет новое испытание: неизбежный конец пандемии, которая, увы, не может длиться вечно.

И это отсылает нас к финалу все той же "Чумы". По воле автора мсье Коттар пережил столь благотворную для себя эпидемию, но только затем, чтобы тронуться рассудком после ее окончания.

Михаил Дубинянский

Реклама:
Уважаемые читатели, просим соблюдать Правила комментирования
Главное на Украинской правде