Степан Гавриш: "Я верю президенту - он сдержит обещание и не пойдет на третий срок"
Четверг, 4 декабря 2003, 12:06
Политическая реформа, одна из составных которой в разных предложениях предусматривает избрание президента Украины в парламенте, давно стала существенным фактором всей политической (и не только) ситуации в стране.
Координатор парламентского большинства Степан Гавриш, который готовил один из законопроектов, имеет свою точку зрения на эту ситуацию. Детальнее о политической реформе, полномочиях президента, парламентском большинстве и оппозиции – в интервью со Степаном Гавришем.
– Председатель парламента Владимир Литвин сказал, и эту цитату повторяют сейчас все масс-медиа, что правительство давило во время принятия бюджета на депутатский корпус. Как вы прокомментируете это давление?
– Каждый имеет право на эмоции...
– Эмоции правительства или Литвина?
– Каждый имеет право на эмоции. Правительство является частью нашей коалиции, и мы за него несем политическую ответственность. Мы взяли на себя огромный риск, голосуя за отмену минимального уровня заработной платы в 237 грн., понимая, для чего мы это делаем, понимая: если мы этого не сделаем, то украинцы не будут получать соответствующей их качествам заработной платы, а долг по ней будет возрастать.
– Вы – народный депутат, имеете хороший парламентский опыт, вы же понимаете, что это яма...
– Это серьезная ошибка правительства, которое не сумело своевременно найти арсенал макроэкономических возможностей для того, чтобы оставить минимальный уровень заработной платы и привести к соответствующим соотношениям межтарифные отношения относительно заработной платы. Это серьезная ошибка правительства, но ее надо исправлять.
Думаю, что эта ошибка связана с серьезным риском правительства, проведенным из-за уменьшения подоходного налога физических лиц до 13% и уменьшения налоговых поступлений в бюджет на 2.5 млрд. грн. Очень сложно сейчас сказать, но все будет зависеть от дальнейшей практики правительства.
Маргарет Тэтчер отменила бесплатное молоко, уменьшила на 4,5 млрд. социальные расходы на общество, но через пару лет уменьшила налоги на прибыльный и неприбыльный доходы граждан. Лозунгом для нее было не сидеть и ждать, а подняться и идти, и нам это также нужно. Мы понимаем, что построение собственного государства, социального благосостояния невозможно в условиях буферной экономики, которая существует в Украине с максимально высокой степенью коррумпированности и тенизации.
– Этот бюджет помогает выйти деньгам из тени или наоборот?
– В значительной мере помогает, но бюджет не может решать проблему детенизации украинской экономики, где еще один ВВП производят в тени. Такие механизмы в бюджете заложить невозможно, но, с другой стороны, они заложены в законе, который включен в бюджет для уменьшения подоходного налога на доходы физических лиц, а это будет означать, что каждый граждан будет заинтересован в высокой публичной заработной плате, и она ныне не ограничена, как было раньше.
Мы не провели до конца пенсионную реформу, проголосовали за накопительную систему пенсионного обеспечения, но не приняли целый пакет предложений, например, внедрение персонифицированных счетов пенсионеров, которые имеют накопительные счета, которые бы контролировали свою заработную плату, чтобы на эти счета поступило как можно больше денег.
Надо провести целую систему реформ для серьезной детенизации системы заработной платы.
– Как вы оцениваете возможность третьего срока президента, о котором начали говорить в течение последней недели?
– Я верю президенту, думаю, что он выполнит свое обещание и не пойдет на третий срок. Думаю, что главная цель для него – провести политическую реформу. Именно с ней он войдет в историю украинской нации, историю Европы как человек-реформатор.
– Как вы оцениваете опыт российского сценария? То есть, президент назовет своего преемника?
– Перед Украиной есть два типа развития следующей политической власти в государстве, которую возглавляет президент: тип Азербайджана-России, когда политические элиты действительно договаривались между собой, и смена политических эпох состоялась спокойно и принесла пользу нации, и тип, который мы имеем в Грузии. Поэтому для Украины будет лучше, если она пойдет третьим путем.
– Оппозиция подвергает критике властный вариант реформы, говоря, что реформу осуществляют не потому, что для нее пришло время, а чтобы не допустить избрания, скажем, Ющенко, который будет иметь такие же полномочия. Как вы прокомментируете такие утверждения?
– Я не хотел бы, чтобы с такими полномочиями пришел кто-нибудь, в том числе и я.
– Итак, тогда Кучма лучше, чем, например, вы?
– Кучма – особый человек. Наверное, любому из нас сейчас тяжело говорить о любой перспективе стать Кучмой. Это не повторится, как нельзя дважды войти в одну и ту же воду. Когда мы говорим о президенте, надо говорить, что президент – это не просто Леонид Кучма, это государство, это его прошлое, настоящее и будущее.
Уничтожая в это время образ украинского президента, критикуя его, мы разрушаем основы украинской государственности, и если у нас в этом есть проблемы, то это должно исходить из национальных наших интересов. Мы должны беречь все, что связано с Украиной.
Президент – это часть нашей Украины, и очень весомая. Что касается полномочий президента, то Кучма прекрасно понимает, что они являются чрезмерными. Он об этом открыто, честно и неожиданно для всех сказал. Другие кандидаты, не буду называть фамилий, которые появятся, будут высоконравственными и позитивными людьми, но когда они получат в руки такие инструменты, то только своими руками они руководить не смогут.
Этим будет пользоваться окружение. И это может привести к следующему, еще более глубокому, еще более непрогнозируемому кризису. Я этого не хочу.
– У президента Кучмы также есть окружение... Почему тогда в случае именно со следующим президентом сработает злоупотребление полномочиями?
– В Украине чрезмерный уровень коррупции, глубоко тенизированная экономика, где еще один ВВП производят в тени, где почти две трети граждан получают деньги в двух конвертах, где люди не могут свободно и публично формировать свою собственность, где публичная экономика формируется в высоких кабинетах.
Все это коррелирует с полномочиями президента очень прямо. Используя имя президента, бюрократия злоупотребляет доверием, которое получает от него, и когда власть не имеет соревновательного принципа, то понятно, что она является серьезным тормозом развития.
Власть не становится институтом услуг, которым бы мог воспользоваться каждый украинец. И президент согласился, что надо разрушить стену, которая разделила власть и общество.
– Удастся ли удержать большинство, ведь есть серьезные центробежные течения в разных группах – "Трудовая Украина", СДПУ(О), НДП, Аграрная партия...
– Мы не расходимся. Расходиться никуда. Мы взяли на себя политическую ответственность. Не надо преувеличивать политическое поле – на нем нет свободного места.
– Возможна ли тогда перегруппировка большинства?
– Я этого не исключаю. Это тенденция абсолютно логическая и мотивированная, для этого есть все основания – нам нужно 300 голосов для проведения политической реформы.
– Появились сообщения о том, что вы как координатор парламентского большинства дали "зеленый свет" на сбор подписей за отставку Александра Зинченко с должности вице-спикера. Правда ли это?
– Это спекуляция и неправда, поскольку я вообще не могу давать "зеленую улицу" любым похожим процессам. Я – координатор, а не лидер парламентского большинства. Фракция СДПУ(О) поставила вопрос, согласно решению фракции, которое она передала руководителю каждой фракции относительно отзыва Зинченко, и я лишь сделал достоянием гласности решение координационного совета. И не более.
– Но это обусловит смену структуры руководства парламента. Вы считаете, что состоится перераспределение руководства ВР и комитетов Верховной рады?
– Мы убеждали СДПУ(О) не делать этот шаг, но их позиция твердая, и мы вынуждены выполнять партнерскую коалиционную функцию. Сейчас подписей не собрали. Решение по этому вопросу координационный совет не принимал. Говорилось лишь о том, чтобы мы начали сбор подписей. Не шла речь о том, чтобы их зарегистрировать и начать процесс отзыва Александра Зинченко.
– А как другие субъекты большинства трактуют эту инициативу СДПУ(О)? Не создает ли она напряжение в самом большинстве?
– Это непростой вопрос. Мы договорились, что дискуссию по нему вести не будем – до завершения дискуссии относительно государственного бюджета и проведения политической реформы. Но этот вопрос фракция СДПУ(О) поставила принципиально, и мы не могли уклониться от принятия соответствующего солидарного решения.
– Несколько представителей большинства, в частности лидер НДП Валерий Пустовойтенко, заявили, что готовы выставить кандидатуры на этих президентских выборах. Большинство будет решать серьезную проблему с единым кандидатом?
– Вопрос о проблеме единого кандидата является достаточно тривиальным, поскольку возникает в связи с тем, что власть до сих пор не определилась на фоне результативной деятельности оппозиции, которая практически начала в лице "Нашей Украины" избирательную кампанию, реальную избирательную кампанию. Это провоцирует страсти и эмоции вокруг этого вопроса.
– То, что этого определения нет, вам мешает?
– Я бы не сказал, что во мне что-то изменится, когда власть определится, хотя, с моей точки зрения, в то время парламентское большинство может превратиться в единую политическую коалицию, объединенную конкретной идеологической программой, которую будет инициировать именно кандидат в президенты от большинства.
– Кто может определиться с единым кандидатом от большинства?
– Прежде всего – президент. Без сомнения, президент должен четко высказать эту позицию. Но я понимаю его и знаю, почему он этого не делает, поскольку этот шаг привел бы к существенной политической дестабилизации в Украине и подорвал бы основы стабильности, которые сейчас имеют место.
Кроме того, такое определение противоречило бы Конституции и действующему законодательству, в соответствии с которыми вопрос о президентской кампании решают за шесть месяцев до выборов президента. В конце концов, не надо забывать, что мы не определились, как избирать президента.
Три сценария нам известны. До сих пор нет четкого результата. Первый – традиционный вариант: президента избирают всенародно с действующими полномочиями, и мы не изменяем систему власти в Украине.
Второй – президента избирают всенародно, согласно представленному законопроекту, в 2004 году, а в 2006-м, после выборов на пропорциональной основе, избирают президента в парламенте.
В конце концов, третий вариант – избирают президента в парламенте в 2004 году. Соответственно, нужно выбирать и определенную политическую тактику.
– С Конституционным судом постоянно какая-то катавасия – относительно всех вариантов есть положительный вывод. Разумеется, как автор одного из законопроектов, вы считаете его для себя более близким. Но можете ли аргументировать, почему именно эти варианты...
– Могу. Конституционный закон писали не школьники, а профессиональные специалисты в области конституционного права, внимательно читая Конституцию, и потому Конституционный суд не мог высказать существенных предостережений. Хотя относительно первого законопроекта, в особенности относительно органов местного самоуправления, есть существенные возражения. Собственно, и относительно второго есть определенные возражения...
– Что вы имеете в виду под "первым" и "вторым"...
– Первый – это проект Мороза-Матвиенко, второй – Симоненко-Медведчука, третий – который подготовил я, его подписали 172 народных депутата. В соответствии с ним, президента избирают в парламенте в 2004 году – то есть уже этим созывом, и мы продолжаем полномочия этого парламента еще на полтора года с целью синхронизации выборов президента парламентом на пятилетний срок.
– Легитимно ли избирать президента уже этим созывом парламента, если половина состава – мажоритарники?
– Абсолютно легитимно. А почему мы говорим об избрании президента как о какой-то чрезвычайной, эксклюзивной, экстремальной миссии в Украине? Почему, избирая премьер-министра в парламенте, предоставляя ему огромную компетенцию руководить исполнительной властью и передавая ему все материальные ресурсы через государственный бюджет и другие, мы не говорим о том, что это – не легитимно?
Представительная форма демократии разрешает нам подтвердить, что представители народа, в особенности когда мажоритарщики – половина состава парламента, целиком могут согласовать эту позицию со своими избирателями.
Если сейчас говорить, что мы не можем избрать президента, то это означает, что мы имеем урезанное право, не предусмотренное Конституцией. Народ, передав часть суверенного права принимать от своего имени решения, собственно, определился с тем, что это право не ограничено только определенным количеством предоставленных прав, а является достаточно широким, в том числе и принимать решение относительно реформы системы власти.
Речь идет о другом – о широкомасштабной спекуляции вокруг этого вопроса, инициированной оппозицией. У нее есть харизматический лидер, который на это время имеет высочайший рейтинг. Используя борьбу за то, чтобы не допустить избрания президента в парламенте, инсталируют в сознание людей, что этого лидера обязательно выберут всенародно.
Но мы же говорим не о корпоративном интересе, а о национальном. Избрание президента всенародно при проведении политической реформы может привести к продолжению конфликта, так как президент прийдет со своей программой, со своей командой и всегда будет иметь легитимное право инициировать референдум, чтобы изменить, так сказать, систему власти, которая уже записана в Конституции.
Президент, избранный в парламенте, вынужден будет тонко балансировать между разными ветвями власти, политическими силами – оппозицией и большинством. Когда же мне сегодня говорят, что вы приняли плохой бюджет, то я спрашиваю у оппозиционеров: а вы предлагаете лучший? Почему оппозиция когда-то поддержала программу действий правительства Януковича, а ныне оппозиция не одобрила бюджет?
– Если бюджет не совершенен, то почему они должны его поддерживать?
– Извините меня, но речь идет о том, что вопрос о несовершенном бюджете лежит в плоскости дискуссии. И "Наша Украина", и социалисты, и другие, кто поддерживает национальные интересы, кто не борется против украинского народа, обязаны были подать альтернативный бюджет.
– Но...
– Дискуссии не было не потому, что мы не хотели дискутировать, а потому, что первый раз заблокировали трибуну, и мы принимали бюджет в первом чтении, к величайшему сожалению, даже не зная, что в нем записано, хотя его подготовил бюджетный комитет. А в четверг – такая же ситуация, дошло даже до потасовки.
Мы предлагали рассмотреть каждую статью госбюджета. Хотели провести эту дискуссию через бюджетный комитет, но не удалось. Мы видим довольно жесткую, абсолютно бескомпромиссную борьбу за власть. Замена одних представителей другими во власти ничего не изменяет. И потому я совсем не равнодушен к дискуссии, можно ли избирать президента в парламенте или нет. Считаю, что избрание президента в парламенте максимально стабилизирует современную украинскую ситуацию.
Координатор парламентского большинства Степан Гавриш, который готовил один из законопроектов, имеет свою точку зрения на эту ситуацию. Детальнее о политической реформе, полномочиях президента, парламентском большинстве и оппозиции – в интервью со Степаном Гавришем.
– Председатель парламента Владимир Литвин сказал, и эту цитату повторяют сейчас все масс-медиа, что правительство давило во время принятия бюджета на депутатский корпус. Как вы прокомментируете это давление?
– Каждый имеет право на эмоции...
– Эмоции правительства или Литвина?
– Каждый имеет право на эмоции. Правительство является частью нашей коалиции, и мы за него несем политическую ответственность. Мы взяли на себя огромный риск, голосуя за отмену минимального уровня заработной платы в 237 грн., понимая, для чего мы это делаем, понимая: если мы этого не сделаем, то украинцы не будут получать соответствующей их качествам заработной платы, а долг по ней будет возрастать.
– Вы – народный депутат, имеете хороший парламентский опыт, вы же понимаете, что это яма...
– Это серьезная ошибка правительства, которое не сумело своевременно найти арсенал макроэкономических возможностей для того, чтобы оставить минимальный уровень заработной платы и привести к соответствующим соотношениям межтарифные отношения относительно заработной платы. Это серьезная ошибка правительства, но ее надо исправлять.
Думаю, что эта ошибка связана с серьезным риском правительства, проведенным из-за уменьшения подоходного налога физических лиц до 13% и уменьшения налоговых поступлений в бюджет на 2.5 млрд. грн. Очень сложно сейчас сказать, но все будет зависеть от дальнейшей практики правительства.
Маргарет Тэтчер отменила бесплатное молоко, уменьшила на 4,5 млрд. социальные расходы на общество, но через пару лет уменьшила налоги на прибыльный и неприбыльный доходы граждан. Лозунгом для нее было не сидеть и ждать, а подняться и идти, и нам это также нужно. Мы понимаем, что построение собственного государства, социального благосостояния невозможно в условиях буферной экономики, которая существует в Украине с максимально высокой степенью коррумпированности и тенизации.
– Этот бюджет помогает выйти деньгам из тени или наоборот?
– В значительной мере помогает, но бюджет не может решать проблему детенизации украинской экономики, где еще один ВВП производят в тени. Такие механизмы в бюджете заложить невозможно, но, с другой стороны, они заложены в законе, который включен в бюджет для уменьшения подоходного налога на доходы физических лиц, а это будет означать, что каждый граждан будет заинтересован в высокой публичной заработной плате, и она ныне не ограничена, как было раньше.
Мы не провели до конца пенсионную реформу, проголосовали за накопительную систему пенсионного обеспечения, но не приняли целый пакет предложений, например, внедрение персонифицированных счетов пенсионеров, которые имеют накопительные счета, которые бы контролировали свою заработную плату, чтобы на эти счета поступило как можно больше денег.
Надо провести целую систему реформ для серьезной детенизации системы заработной платы.
– Как вы оцениваете возможность третьего срока президента, о котором начали говорить в течение последней недели?
– Я верю президенту, думаю, что он выполнит свое обещание и не пойдет на третий срок. Думаю, что главная цель для него – провести политическую реформу. Именно с ней он войдет в историю украинской нации, историю Европы как человек-реформатор.
– Как вы оцениваете опыт российского сценария? То есть, президент назовет своего преемника?
– Перед Украиной есть два типа развития следующей политической власти в государстве, которую возглавляет президент: тип Азербайджана-России, когда политические элиты действительно договаривались между собой, и смена политических эпох состоялась спокойно и принесла пользу нации, и тип, который мы имеем в Грузии. Поэтому для Украины будет лучше, если она пойдет третьим путем.
– Оппозиция подвергает критике властный вариант реформы, говоря, что реформу осуществляют не потому, что для нее пришло время, а чтобы не допустить избрания, скажем, Ющенко, который будет иметь такие же полномочия. Как вы прокомментируете такие утверждения?
– Я не хотел бы, чтобы с такими полномочиями пришел кто-нибудь, в том числе и я.
– Итак, тогда Кучма лучше, чем, например, вы?
– Кучма – особый человек. Наверное, любому из нас сейчас тяжело говорить о любой перспективе стать Кучмой. Это не повторится, как нельзя дважды войти в одну и ту же воду. Когда мы говорим о президенте, надо говорить, что президент – это не просто Леонид Кучма, это государство, это его прошлое, настоящее и будущее.
Уничтожая в это время образ украинского президента, критикуя его, мы разрушаем основы украинской государственности, и если у нас в этом есть проблемы, то это должно исходить из национальных наших интересов. Мы должны беречь все, что связано с Украиной.
Президент – это часть нашей Украины, и очень весомая. Что касается полномочий президента, то Кучма прекрасно понимает, что они являются чрезмерными. Он об этом открыто, честно и неожиданно для всех сказал. Другие кандидаты, не буду называть фамилий, которые появятся, будут высоконравственными и позитивными людьми, но когда они получат в руки такие инструменты, то только своими руками они руководить не смогут.
Этим будет пользоваться окружение. И это может привести к следующему, еще более глубокому, еще более непрогнозируемому кризису. Я этого не хочу.
– У президента Кучмы также есть окружение... Почему тогда в случае именно со следующим президентом сработает злоупотребление полномочиями?
– В Украине чрезмерный уровень коррупции, глубоко тенизированная экономика, где еще один ВВП производят в тени, где почти две трети граждан получают деньги в двух конвертах, где люди не могут свободно и публично формировать свою собственность, где публичная экономика формируется в высоких кабинетах.
Все это коррелирует с полномочиями президента очень прямо. Используя имя президента, бюрократия злоупотребляет доверием, которое получает от него, и когда власть не имеет соревновательного принципа, то понятно, что она является серьезным тормозом развития.
Власть не становится институтом услуг, которым бы мог воспользоваться каждый украинец. И президент согласился, что надо разрушить стену, которая разделила власть и общество.
– Удастся ли удержать большинство, ведь есть серьезные центробежные течения в разных группах – "Трудовая Украина", СДПУ(О), НДП, Аграрная партия...
– Мы не расходимся. Расходиться никуда. Мы взяли на себя политическую ответственность. Не надо преувеличивать политическое поле – на нем нет свободного места.
– Возможна ли тогда перегруппировка большинства?
– Я этого не исключаю. Это тенденция абсолютно логическая и мотивированная, для этого есть все основания – нам нужно 300 голосов для проведения политической реформы.
– Появились сообщения о том, что вы как координатор парламентского большинства дали "зеленый свет" на сбор подписей за отставку Александра Зинченко с должности вице-спикера. Правда ли это?
– Это спекуляция и неправда, поскольку я вообще не могу давать "зеленую улицу" любым похожим процессам. Я – координатор, а не лидер парламентского большинства. Фракция СДПУ(О) поставила вопрос, согласно решению фракции, которое она передала руководителю каждой фракции относительно отзыва Зинченко, и я лишь сделал достоянием гласности решение координационного совета. И не более.
– Но это обусловит смену структуры руководства парламента. Вы считаете, что состоится перераспределение руководства ВР и комитетов Верховной рады?
– Мы убеждали СДПУ(О) не делать этот шаг, но их позиция твердая, и мы вынуждены выполнять партнерскую коалиционную функцию. Сейчас подписей не собрали. Решение по этому вопросу координационный совет не принимал. Говорилось лишь о том, чтобы мы начали сбор подписей. Не шла речь о том, чтобы их зарегистрировать и начать процесс отзыва Александра Зинченко.
– А как другие субъекты большинства трактуют эту инициативу СДПУ(О)? Не создает ли она напряжение в самом большинстве?
– Это непростой вопрос. Мы договорились, что дискуссию по нему вести не будем – до завершения дискуссии относительно государственного бюджета и проведения политической реформы. Но этот вопрос фракция СДПУ(О) поставила принципиально, и мы не могли уклониться от принятия соответствующего солидарного решения.
– Несколько представителей большинства, в частности лидер НДП Валерий Пустовойтенко, заявили, что готовы выставить кандидатуры на этих президентских выборах. Большинство будет решать серьезную проблему с единым кандидатом?
– Вопрос о проблеме единого кандидата является достаточно тривиальным, поскольку возникает в связи с тем, что власть до сих пор не определилась на фоне результативной деятельности оппозиции, которая практически начала в лице "Нашей Украины" избирательную кампанию, реальную избирательную кампанию. Это провоцирует страсти и эмоции вокруг этого вопроса.
– То, что этого определения нет, вам мешает?
– Я бы не сказал, что во мне что-то изменится, когда власть определится, хотя, с моей точки зрения, в то время парламентское большинство может превратиться в единую политическую коалицию, объединенную конкретной идеологической программой, которую будет инициировать именно кандидат в президенты от большинства.
– Кто может определиться с единым кандидатом от большинства?
– Прежде всего – президент. Без сомнения, президент должен четко высказать эту позицию. Но я понимаю его и знаю, почему он этого не делает, поскольку этот шаг привел бы к существенной политической дестабилизации в Украине и подорвал бы основы стабильности, которые сейчас имеют место.
Кроме того, такое определение противоречило бы Конституции и действующему законодательству, в соответствии с которыми вопрос о президентской кампании решают за шесть месяцев до выборов президента. В конце концов, не надо забывать, что мы не определились, как избирать президента.
Три сценария нам известны. До сих пор нет четкого результата. Первый – традиционный вариант: президента избирают всенародно с действующими полномочиями, и мы не изменяем систему власти в Украине.
Второй – президента избирают всенародно, согласно представленному законопроекту, в 2004 году, а в 2006-м, после выборов на пропорциональной основе, избирают президента в парламенте.
В конце концов, третий вариант – избирают президента в парламенте в 2004 году. Соответственно, нужно выбирать и определенную политическую тактику.
– С Конституционным судом постоянно какая-то катавасия – относительно всех вариантов есть положительный вывод. Разумеется, как автор одного из законопроектов, вы считаете его для себя более близким. Но можете ли аргументировать, почему именно эти варианты...
– Могу. Конституционный закон писали не школьники, а профессиональные специалисты в области конституционного права, внимательно читая Конституцию, и потому Конституционный суд не мог высказать существенных предостережений. Хотя относительно первого законопроекта, в особенности относительно органов местного самоуправления, есть существенные возражения. Собственно, и относительно второго есть определенные возражения...
– Что вы имеете в виду под "первым" и "вторым"...
– Первый – это проект Мороза-Матвиенко, второй – Симоненко-Медведчука, третий – который подготовил я, его подписали 172 народных депутата. В соответствии с ним, президента избирают в парламенте в 2004 году – то есть уже этим созывом, и мы продолжаем полномочия этого парламента еще на полтора года с целью синхронизации выборов президента парламентом на пятилетний срок.
– Легитимно ли избирать президента уже этим созывом парламента, если половина состава – мажоритарники?
– Абсолютно легитимно. А почему мы говорим об избрании президента как о какой-то чрезвычайной, эксклюзивной, экстремальной миссии в Украине? Почему, избирая премьер-министра в парламенте, предоставляя ему огромную компетенцию руководить исполнительной властью и передавая ему все материальные ресурсы через государственный бюджет и другие, мы не говорим о том, что это – не легитимно?
Представительная форма демократии разрешает нам подтвердить, что представители народа, в особенности когда мажоритарщики – половина состава парламента, целиком могут согласовать эту позицию со своими избирателями.
Если сейчас говорить, что мы не можем избрать президента, то это означает, что мы имеем урезанное право, не предусмотренное Конституцией. Народ, передав часть суверенного права принимать от своего имени решения, собственно, определился с тем, что это право не ограничено только определенным количеством предоставленных прав, а является достаточно широким, в том числе и принимать решение относительно реформы системы власти.
Речь идет о другом – о широкомасштабной спекуляции вокруг этого вопроса, инициированной оппозицией. У нее есть харизматический лидер, который на это время имеет высочайший рейтинг. Используя борьбу за то, чтобы не допустить избрания президента в парламенте, инсталируют в сознание людей, что этого лидера обязательно выберут всенародно.
Но мы же говорим не о корпоративном интересе, а о национальном. Избрание президента всенародно при проведении политической реформы может привести к продолжению конфликта, так как президент прийдет со своей программой, со своей командой и всегда будет иметь легитимное право инициировать референдум, чтобы изменить, так сказать, систему власти, которая уже записана в Конституции.
Президент, избранный в парламенте, вынужден будет тонко балансировать между разными ветвями власти, политическими силами – оппозицией и большинством. Когда же мне сегодня говорят, что вы приняли плохой бюджет, то я спрашиваю у оппозиционеров: а вы предлагаете лучший? Почему оппозиция когда-то поддержала программу действий правительства Януковича, а ныне оппозиция не одобрила бюджет?
– Если бюджет не совершенен, то почему они должны его поддерживать?
– Извините меня, но речь идет о том, что вопрос о несовершенном бюджете лежит в плоскости дискуссии. И "Наша Украина", и социалисты, и другие, кто поддерживает национальные интересы, кто не борется против украинского народа, обязаны были подать альтернативный бюджет.
– Но...
– Дискуссии не было не потому, что мы не хотели дискутировать, а потому, что первый раз заблокировали трибуну, и мы принимали бюджет в первом чтении, к величайшему сожалению, даже не зная, что в нем записано, хотя его подготовил бюджетный комитет. А в четверг – такая же ситуация, дошло даже до потасовки.
Мы предлагали рассмотреть каждую статью госбюджета. Хотели провести эту дискуссию через бюджетный комитет, но не удалось. Мы видим довольно жесткую, абсолютно бескомпромиссную борьбу за власть. Замена одних представителей другими во власти ничего не изменяет. И потому я совсем не равнодушен к дискуссии, можно ли избирать президента в парламенте или нет. Считаю, что избрание президента в парламенте максимально стабилизирует современную украинскую ситуацию.
