Война биг-мака с козьей лепешкой

Интервью с известным политологом Дмитрием Выдриным, где он проявляет себя как эксперт по глобальным внешнеполитическим вопросам

– Дмитрий Игнатьевич, мир сегодня, в связи с иракскими событиями, как бы раскололся. Одни считают военную акцию коалиции вполне обоснованной, во всем, мол, виноват Хусейн, который своей жестокостью, коварством и агрессивностью сам спровоцировал войну в своей стране. Другие называют действия коалиции агрессией, обвиняют США во всех грехах: начиная от нарушения международных законов и кончая геноцидом против мирного населения в Ираке, включая женщин и детей.

Вы часто бываете и в США, и на Ближнем Востоке, знаете политическую и военную элиту и той, и другой стороны. И как Вы оцениваете сложившуюся ситуацию – кто, по Вашему мнению, больше в ней виноват?

– К сожалению, в политике, в геополитике, очень редко возникают однозначные, бесспорные ситуации, когда можно локализовать и конкретно назвать виновников. Как это ни банально звучит, значительно чаще здесь мы сталкиваемся со случаями, когда все участники конфликта в определенном смысле виноваты, либо все невиновны. Когда-то я уже говорил, что голая правда еще более отвратительна, чем голый депутат. Наверное, поэтому часто никто просто не хочет обнажать всю правду, а тем более смотреть на нее – неприкрытую, неприглядную, непривычную.

– Все это абстракции. Но Вы же не можете сказать, что, например, Хусейн недостоен наказания или что можно оправдать убийство иракских детей, запрещенными шариковыми бомбами?

– Одно дело обвинять, а совсем другое дело понимать. Я, например, как мне кажется, понимаю, почему в принципе достаточно заурядный иракский офицер стал тем мифически грозным, тем демонически ужасным диктатором Хусейном, против которого так дружно сплотились все "силы добра".

"Голая правда" в данном случае звучит примерно так – ни один другой тип правителя не смог бы в существующих условиях обеспечить единство, независимость и суверенитет Ирака. Поэтому, в принципе, Хусейн и единый Ирак – это почти одно и то же. Вот посмотрите, после "освобождения", а точнее завоевания Ирака силами коалиции, эта страна распадется, как минимум на три анклава. На ее месте возникнут: северный Курдистан; некая южная Шиитская Республика, которая возможно сольется с Кувейтом, и центральный Суитский анклав…

– Так разве это плохо? Если на этих территориях будут нормальные, демократические режимы.

– Как всегда, для кого-то это будет хорошо, и даже очень хорошо, например, для курдов, которые веками мечтали о собственной стране, а для кого-то это станет, чуть ли не трагедией – для тех, кто всю жизнь стремился к единому, мощному Ираку, как своего рода сакральному центру арабского мира.

Кстати говоря, я недавно задал вопрос тем депутатам из национал-демократических фракций, которые голосовали за отправку нашего батальона в Кувейт, как бы они поступили, если бы стояли перед выбором: единая соборная неделимая Украина, но под руководством диктатора, или образование на ее территории трех-четырех абсолютно демократических республик.

Все единогласно сказали, что лучше терпеть диктатора, чем смириться с распадом страны. В Ираке есть свои национал-демократы, которые рассуждают точно так же – да, Хусейн негодяй, да, кровавый диктатор, но именно он обеспечил единство страны, подавил в свое время сепаратизм курдов, и поэтому, сражаясь за Хусейна, мы сражаемся за свою страну.

– А неужели нет сценария единой, но демократичной страны?

– Я думаю, что в данном регионе с его специфическими традициями, где только сила и жестокость являются главными государствообразующими скрепами, других сценариев, пожалуй, нет. Посмотрите, что стало с "демократическим" Афганистаном. Здесь "голая правда", на которую отказываются смотреть политики и журналисты, такова, что эта страна сейчас существует только на бумажной карте. А в реальности есть северный узбекский анклав, под управлением генерала Дустума, который больше слушает Ташкент, чем Кабул.

Есть восточный Афганистан, который фактически управляется из Карачи, и есть куча других мелких образований под руководством полевых наркокомандиров. То есть в Афганистане одновременно произошла и "югославизация", то есть утрата политического центра, контроля над национальными и религиозными анклавами, и "колумбизация" – захват над большими территориями власти людьми, у которых консолидируются большие финансовые ресурсы, заработанные на наркотиках, торговле оружием и живым товаром. Повторяю, абсолютно то же самое будет через полгода в Ираке.

Кстати говоря, наши американские друзья в какой-то степени это понимают, точнее это понимали сильные эксперты предыдущих администраций США. Поэтому они в свое время и поставляли тому же Хусейну оружие. Сейчас, например, часто вспоминают, что Хусейн десять лет назад травил курдов химическим оружием. Но почему-то забывают, что на эту химию посадили его те же американцы. Сегодня просто ситуация изменилась. И теперь уже американцы в коалиции с прокоммунистическими курдами громят антикоммунистического Хусейна.

– Так что, получается, американцам просто перестал быть нужен единый и суверенный Ирак?

– Да дело вообще-то не в Ираке. Ирак это просто первое попавшееся препятствие на пути глобального процесса. Хусейну, честно говоря, просто не повезло. Он оказался в идеологическом плане идеальной мишенью, хотя с таким же успехом на его месте мог оказаться Асад, Кадафи или даже руководство их союзника Саудовской Аравии. По коэффициенту, что ли, диктатуры все они стоят один другого, и по своим "заслугам" практически не отличаются.

– Так что это за таинственный процесс?

– Наоборот, не таинственный, а самый освещаемый в мире под названием глобализация. Видимо глобализация перешла в новую фазу как в количественном плане – здесь она уже вышла за пределы христианской цивилизации, так и в качественном – она переходит из "холодной" фазы (где инструментом являются в основном финансы) в "горячую" (где главный инструментарий – войска и оружие).

Почему-то эксперты мало говорят о том, что глобализация -это чисто американский феномен. Соединенные Штаты, как любая империя не может стабильно существовать, если, во-первых, постоянно не расширяет сферу своего влияния, а во-вторых, если постоянно не подтверждает свою жизнеспособность и силу – неважно в какой сфере в экономической, политической или военной. В жизни империи есть даже своя ритмика.

Когда-то эту ритмику первый прочувствовал и выразил еще Советский Союз. Не случайно он всю свою жизнь разбил на пятилетки. Для империи видимо необходимо хотя бы раз в пять лет доказывать свою силу, хотя бы в виде победных рапортов о выполнении пятилеток. Тот же Союз раз в пять лет влезал в какую-нибудь военную интригу.

Посмотрите, тоже самое сегодня происходит в Штатах. За последние 55 лет ровно одиннадцать войн (Корея, Вьетнам, Ливан, Гренада, Панама, Ирак, Сомали, Гаити, Югославия, Афганистан и опять Ирак). Могу поспорить, что завтра будет Сирия, Ливия, возможно Северная Корея…

Повторяю, это не потому, что Америка плохая, это как раз, пожалуй, самая замечательная сегодня страна, а просто таков модус и ритмика жизни ее как империи. Скорее это даже инстинкт ее жизни. Как кошка инстинктивно находит нужную траву, если у нее проблемы со здоровьем, так Штаты инстинктивно, помимо даже воли ее лидеров и военоначальников, начинают войну, чтобы сохранить себя как мировой центр силы и сверхгосударство.

Опять-таки, мало кто заметил, что в сентябре прошлого года США поменяли концепцию национальной безопасности. Раньше эта концепция базировалась на принципе преемственности, то есть нанесения упреждающих ударов по источникам опасности. Новая же концепция базируется на принципе превентивности, то есть нанесения ударов предупреждающих.

Иначе говоря, раньше предполагалось бить только тех, кто приготовил уже какую-то бяку против Штатов, а сегодня уже можно бить тех, у кого, возможно, скоро появятся намерения приготовить Штатам какую-то гадость. Еще раз повторяю – глобализация перешла в новую фазу.

– И что, альтернативы подобной глобализации нет?

– А какая может быть альтернатива? Глобализация в своей сути это тотальная унификация. Распространять свои интересы, эффективно управлять можно только тем, что однородно. Почему, например, МакДональдс самая успешная в мире сеть быстрого питания?

Потому что система МакДональдса от Аризоны до Токио, от Техаса до Сингапура абсолютно одинакова. Примерно так же с политической точки зрения Америке необходимо унифицировать политические режимы, политические системы, политических лидеров во всей зоне своего влияния. А зоной такой является мир.

– Какая-то просто апокалиптическая картина. Вы не находите, что это просто ужасно?

– Почему ужасно? Если во всем мире будет чисто, светло и одинаково, как в МакДональдсе – разве это плохо? А то что будет пованивать немножко подгоревшим картофелем и маслом – так это вопрос вкуса. Многим, например, этот запах нравится больше, чем запах натуральных, так сказать, козьих лепешек в иракских духанах.

– Ну а как же такая, как Вы говорите, политика всеобщей унификации сообразуется с хваленой американской демократией, с их правом личности на выбор?

– А где Вы видели в Америке демократию? Если она есть, то очень точечно применяемая и по-аптекарски дозируемая. Помню, я был в гостях у господина Пауэлла, когда он еще являлся начальником Кабинета штабов вооруженных сил США (у меня до сих пор хранится где-то галстучная заколка с его выгравированной подписью). И вот к нему в кабинет во время нашего разговора заходит ординарец. По-американски бравый такой, вышколенный, молодцеватый парень. И у этого блестящего офицера развязаны шнурки на обоих ботинках и волокутся за ним на расстоянии с полметра.

Я потом не удержался и спросил у генерала, что это означает и почему он позволяет своему ординарцу такие вольности. На что он чуть смущенно ответил, что сейчас у молодежи модно носить незашнурованные ботинки, а в демократичной стране моду запретить нельзя. Но хотел бы я видеть, что сделали бы с этим ординарцем, если бы он позволил себе какое-нибудь вольное высказывание о политике своей страны, о ее вооруженных силах. Во время иракской кампании все это проявилось со всей наглядностью: любое слово, несогласованное с официальной точкой зрения, – и самые маститые американские журналисты тоже лишаются работы.

Вот это и есть суть любой современной демократии, кстати говоря, не только американской. Ботинки ты можешь не зашнуровывать, но рот лучше держать на шнурках, чтобы не ляпнуть чего-нибудь лишнего против своего начальства, тем более страны.

– Так по-вашему получается, что у нас в Украине чуть ли не большая демократия, чем в западном мире?

– Не чуть ли, а в десятки раз больше. Вот войдем полностью в цивилизованный мир и тогда узнаем почем настоящая цена демократии. Ведь демократия – роскошь, а во всем мире роскошь стоит очень дорого.

– Мы несколько отвлеклись, давайте вернемся к нашей главной теме. Если я правильно поняла, то Вы считаете, что в иракском конфликте, если можно так мягко его назвать, нет виновных. Что у одних это инстинкт и воля к сохранению не столько Хусейна, сколько целостности государства, у других инстинкт сохранения главного мирового полюса силы.

– Именно так.

– Но все-таки, кому более выгоден конфликт? Торговцам нефтью, борцам с тоталитарными режимами, "старой" Европе (пытающейся показать свой гуманизм и правопослушание на фоне неосвященных международных законов действующей коалиции), кому именно?

– По большому счету всем. Американцы неизбежно выиграют, расширят сферу своего влияния и попутно укрепят доллар. Европа консолидируется, начнет усиленно создавать свои собственные структуры безопасности, неподконтрольные США. Китай и Россия смогут провести через парламенты дополнительные бюджетные ассигнования на развитие ядерного оружия и реформу войск. Даже Украина сможет вставить свои пять копеек и поучаствовать в восстановлении Ирака, тем более там главным товаром в ближайшем времени станут трубы, особенно большого диаметра.

И выгодно конечно арабскому миру. Иракская война уже дала колоссальный толчок к консолидации арабского мира – ничто так не способствует, как я уже говорил, вызреванию империи, как войны, особенно оборонительные. Уже появились новые арабские святые. Первый смертник-камикадзе в Ираке Али Хаммади аль-Намани уже стал национальным арабским героем, и он сплотит десятки арабских стран быстрее и крепче, чем политики и дипломаты.

– А гибнущий народ?

– А народ всегда при любых режимах – тоталитарных или демократических – является либо "строительным материалом" различных политических проектов, либо "пушечным мясом" для проектов военных.