Прямая и кривая демократия. Отклик на призыв президента
Вторник, 18 марта 2003, 15:48
Если раньше у нас была самая лучшая в Европе Конституция, то теперь к списку демократических достижений Украины можно смело добавить еще и тонкое чувство времени. По крайней мере, именно такое впечатление оставил очередной приступ конституционного реформаторства Банковой.
Судите сами: последние несколько лет западные политологи активно обсуждают неизбежность перехода информационного общества от представительской модели демократии к прямой. То есть гарант украинской Конституции с реанимированными идеями о прямом действии референдумов и всенародным обсуждением президентских инициатив попадает в самое яблочко. Только вот не совсем понятно, какой мишени.
Фиктивно-демонстративная демократия
В общем-то, не секрет, что характерной чертой нынешних развитых демократических обществ является снижение политической активности граждан в традиционном понимании этого словосочетания. Люди не вступают в партии, забывают сходить проголосовать, а политическим новостям предпочитают развлекательные передачи. Вероятно, самый яркий пример политической лени последнего времени – выборы президента Франции в прошлом году, когда во второй тур неожиданно для всех прошел одиозный Жан-Мари Ле Пэн.
Некоторое время считалось, что появление новых информационных технологий, и, в первую очередь, распространение и доступность интернета, вернет людям интерес к политике и проблемам управления государством. Однако, сколько бы сайтов местных и национальных властей и политических партий не появлялось в сети, посещают их в основном те, кто и так интересуется политикой.
Однако, вместе с тем, новое время принесло новые тенденции: несмотря на падение общей политической активности, во многих странах мира все большую популярность приобретают методы прямой демократии – в первую очередь "всенародные" и локальные референдумы. Например, в США более половины штатов ежегодно принимают важные политические решения с помощью такого волеизъявления народа. И это не считая плебисцитов на уровне городов и общин. В Европе референдумы проводятся для принятия важнейших решений в жизни страны, например, одобрения Конституции. А в стране, известной своими традициями фиксировать все законы референдумами, - Швейцарии – последнее время отмечается резкое увеличение их числа.
Кроме того, именно итоги национальных референдумов становятся условием для расширения Евросоюза. Так, перед недавним раундом расширения "добро" на вступление в ЕС новых государств давали жители всех действительных членов – причем не обошлось без курьезов: совершенно неожиданно с первого раза ирландцы проголосовали против. Как писали потом газеты, правительству страны пришлось провести дополнительную разъяснительную работу, чтобы получить согласие своих граждан хотя бы со второго раза. Теперь соответствующие референдумы проходят в странах-кандидатах.
Собственно, увлеченность демократических стран референдумами позволила аналитикам из британского журнала The Economist спрогнозировать, что в недалеком будущем практически все важнейшие решения для жизни общества будут приниматься не законодательными органами, избранными по представительской модели, а прямыми референдумами. Причем возможны два варианта – либо "всем миром" ежедневно голосовать по всем законотворческим инициативам, либо для каждого законопроекта отбирать несколько сотен наиболее компетентных граждан.
Плюсы такой прямой демократии довольно очевидны: во-первых, каждый человек снова может ощутить сладкое чувство причастности, что судьба его родины – у него в руках. А, во-вторых, при референдуме фактически сводится на нет традиция "лоббирования" чьих бы то ни было интересов. Как пишет журнал, подкупить такую массу людей просто никому не под силу.
Подводные камни прямой демократии также выглядят вполне преодолимыми. Основной упрек референдумам – отсутствие специальных знаний у граждан и высокая вероятность того, что без "вышестоящего надзора" будут приниматься противоречивые решения. О том, как разрешить первое затруднение, мы писали выше, а противоречия всегда можно разрешить с помощью еще одного дополнительного референдума.
Однако все это возможно только при одном простеньком таком условии, о котором даже упоминать неловко, - референдум как метод прямой демократии эффективен только при условии свободы слова в СМИ и равном доступе к информации всех граждан страны. По поводу Украины, очевидно, комментарии будут излишни. Честный референдум и Украина – понятия несовместимые.
В развитых странах, кроме обычных демократических гарантий свободы слова в масс-медиа (работающих гарантий, а не задекларированных), своеобразной подстраховкой выступает доступный 40-60% гражданам интернет. Причем не только как источник альтернативной информации, сколько как место, где любую информацию можно обсудить, проверить, уточнить – по своему собственному выбору. Недаром американский политолог Пиппа Норрис считает, что всемирная паутина становится условием существования новой – низовой – социальной и политической активности: в форумах, конференциях и чатах недовольные чем-то люди готовят, а потом участвуют в локальных и национальных акциях протеста, пишут жалобы и петиции, и т.д. Что, кстати, тоже является проявлением прямой демократии. В Украине же, как мы знаем, активно пользуются интернетом от силы 2% граждан…
Далее. Во время выборов за симпатии избирателей (даже в Украине) всегда борются несколько политических сил – и из прямого общения народа с политиками вырисовывается если не объективная картина, то хотя бы "плюрализм мнений". В ситуации референдума, инициированного властью, на какую альтернативную точку зрения можно надеяться?
Здесь имеет смысл остановится еще на нескольких камнях преткновения, порожденных деформированной "демократией по-украински". Как известно, нехватка информации или знаний – лучшая основа для манипуляции тем, что обычно называют общественным мнением. А при проведении всенародных референдумов простор для творчества "манипуляторов" просто не ограничен. С одной стороны, есть вопросы, которые выносятся на всенародное обсуждение, – чем сложнее они закручены, тем лучше (вспомним пресловутый референдум-2000).
С другой стороны, "правильное" информационное сопровождение референдума в СМИ при отсутствии настоящей дискуссии дает практически 100% гарантию нужного результата. Многие, наверное, помнят еще один "всплеск" демократии 10 лет назад в России – в апреле 1993 года проводился референдум о доверии Борису Ельцину, вошедший в историю как референдум "Да-Да-Нет-Да". Позднее довольно известный московский психолог Виктор Петренко (кстати, в 1999 году сотрудничавший с одним из кучмовых штабов) отмечал, что очень простой ход – использовать рекламные ролики, в которых телезрителям 20 раз в день показывали, как нужно отвечать на вынесенные вопросы, - практически решил исход дела.
Фарс-мажор: народ и конституционная реформа
И последний момент – собственно всенародное обсуждение инициатив президента. Кто и где их будет обсуждать? Ну, с местом вроде бы понятно – поскольку ни СМИ, ни интернет (если не считать официального представительства президента Украины в сети, усеянного письмами доярок), по причинам изложенным выше не готовы послужить площадкой для бурления общественной мысли, то, очевидно, остается последнее убежище – кухни.
Большие проблемы с тем, КТО будет обсуждать реформу государственной системы. Четыре года назад автору этой статьи довелось столкнуться с работой одного из проектов, развернутых под президентские выборы-1999. Речь идет об "Уличном телевидении" (далее по тексту "УТ"), которое в один прекрасный момент решили сделать площадкой для обсуждения вопросов конституционной реформы. Напомню, что по официальной версии государственнический зуд охватил инициативную группу граждан из Житомира, пожелавших провести референдум об изменении некоторых разделов главного закона страны. На тот момент "УТ" благополучно показало, что открытое обсуждение кандидатов в президенты "очков" Кучме, мягко говоря, не добавляет, поэтому в октябре, прямо накануне выборов, "уличники" стали активно "выезжать" с темой "референдум" (по ходу дела ненавязчиво собирая подписи для его проведения).
Поскольку большинство вопросов того референдума пересекается с нынешними инициативами президента, будет полезно напомнить, как именно граждане Украины высказывались о двухпалатном парламенте и полномочиях президента. "Расстрелять", "выжечь напалмом", "посадить на наши пенсии", "все они воры", "работать не дают" – вот далеко не полный перечень комментариев пожилых и не очень, трезвых и не очень киевлян, проявивших интерес к обсуждению. Если же ведущий все-таки спрашивал о том, нужен ли стране двухпалатный парламент, в ответ, как правило, летело, нечто в роде: "Кучма и Лазаренко и так уже все украли".
Отдельный номер сессии "УТ" начинался тогда, когда на площадку приходили специально подготовленные "представители" группы инициативных граждан. "Агитаторы", как правило, с уровнем правовой подготовки не отличавшейся от уровня прохожих, иногда попахивая перегаром (дело было осенью – на улице холодно) в лучшем случае авторитетно говорили, что "для страны это будет полезно", да и "президент поддерживает нашу инициативу". Люди "инициативным" гражданам не верили и не слушали их.
Надо ли говорить, что наиболее осмысленная дискуссия получалась только при обсуждении вопроса об отмене депутатской неприкосновенности? Как оказалось, обычные прохожие – тот самый народ, с которым так хочет посоветоваться гарант – редко отличают исполнительную ветвь власти от законодательной, а уж полномочия, права, обязанности президента, премьера и спикера – вообще темный лес. Не думаю, что за четыре года ситуация радикально изменилась. Какие уж тут конституционные реформы и фарсовое всенародное обсуждение?
Судите сами: последние несколько лет западные политологи активно обсуждают неизбежность перехода информационного общества от представительской модели демократии к прямой. То есть гарант украинской Конституции с реанимированными идеями о прямом действии референдумов и всенародным обсуждением президентских инициатив попадает в самое яблочко. Только вот не совсем понятно, какой мишени.
Фиктивно-демонстративная демократия
В общем-то, не секрет, что характерной чертой нынешних развитых демократических обществ является снижение политической активности граждан в традиционном понимании этого словосочетания. Люди не вступают в партии, забывают сходить проголосовать, а политическим новостям предпочитают развлекательные передачи. Вероятно, самый яркий пример политической лени последнего времени – выборы президента Франции в прошлом году, когда во второй тур неожиданно для всех прошел одиозный Жан-Мари Ле Пэн.
Некоторое время считалось, что появление новых информационных технологий, и, в первую очередь, распространение и доступность интернета, вернет людям интерес к политике и проблемам управления государством. Однако, сколько бы сайтов местных и национальных властей и политических партий не появлялось в сети, посещают их в основном те, кто и так интересуется политикой.
Однако, вместе с тем, новое время принесло новые тенденции: несмотря на падение общей политической активности, во многих странах мира все большую популярность приобретают методы прямой демократии – в первую очередь "всенародные" и локальные референдумы. Например, в США более половины штатов ежегодно принимают важные политические решения с помощью такого волеизъявления народа. И это не считая плебисцитов на уровне городов и общин. В Европе референдумы проводятся для принятия важнейших решений в жизни страны, например, одобрения Конституции. А в стране, известной своими традициями фиксировать все законы референдумами, - Швейцарии – последнее время отмечается резкое увеличение их числа.
Кроме того, именно итоги национальных референдумов становятся условием для расширения Евросоюза. Так, перед недавним раундом расширения "добро" на вступление в ЕС новых государств давали жители всех действительных членов – причем не обошлось без курьезов: совершенно неожиданно с первого раза ирландцы проголосовали против. Как писали потом газеты, правительству страны пришлось провести дополнительную разъяснительную работу, чтобы получить согласие своих граждан хотя бы со второго раза. Теперь соответствующие референдумы проходят в странах-кандидатах.
Собственно, увлеченность демократических стран референдумами позволила аналитикам из британского журнала The Economist спрогнозировать, что в недалеком будущем практически все важнейшие решения для жизни общества будут приниматься не законодательными органами, избранными по представительской модели, а прямыми референдумами. Причем возможны два варианта – либо "всем миром" ежедневно голосовать по всем законотворческим инициативам, либо для каждого законопроекта отбирать несколько сотен наиболее компетентных граждан.
Плюсы такой прямой демократии довольно очевидны: во-первых, каждый человек снова может ощутить сладкое чувство причастности, что судьба его родины – у него в руках. А, во-вторых, при референдуме фактически сводится на нет традиция "лоббирования" чьих бы то ни было интересов. Как пишет журнал, подкупить такую массу людей просто никому не под силу.
Подводные камни прямой демократии также выглядят вполне преодолимыми. Основной упрек референдумам – отсутствие специальных знаний у граждан и высокая вероятность того, что без "вышестоящего надзора" будут приниматься противоречивые решения. О том, как разрешить первое затруднение, мы писали выше, а противоречия всегда можно разрешить с помощью еще одного дополнительного референдума.
Однако все это возможно только при одном простеньком таком условии, о котором даже упоминать неловко, - референдум как метод прямой демократии эффективен только при условии свободы слова в СМИ и равном доступе к информации всех граждан страны. По поводу Украины, очевидно, комментарии будут излишни. Честный референдум и Украина – понятия несовместимые.
В развитых странах, кроме обычных демократических гарантий свободы слова в масс-медиа (работающих гарантий, а не задекларированных), своеобразной подстраховкой выступает доступный 40-60% гражданам интернет. Причем не только как источник альтернативной информации, сколько как место, где любую информацию можно обсудить, проверить, уточнить – по своему собственному выбору. Недаром американский политолог Пиппа Норрис считает, что всемирная паутина становится условием существования новой – низовой – социальной и политической активности: в форумах, конференциях и чатах недовольные чем-то люди готовят, а потом участвуют в локальных и национальных акциях протеста, пишут жалобы и петиции, и т.д. Что, кстати, тоже является проявлением прямой демократии. В Украине же, как мы знаем, активно пользуются интернетом от силы 2% граждан…
Далее. Во время выборов за симпатии избирателей (даже в Украине) всегда борются несколько политических сил – и из прямого общения народа с политиками вырисовывается если не объективная картина, то хотя бы "плюрализм мнений". В ситуации референдума, инициированного властью, на какую альтернативную точку зрения можно надеяться?
Здесь имеет смысл остановится еще на нескольких камнях преткновения, порожденных деформированной "демократией по-украински". Как известно, нехватка информации или знаний – лучшая основа для манипуляции тем, что обычно называют общественным мнением. А при проведении всенародных референдумов простор для творчества "манипуляторов" просто не ограничен. С одной стороны, есть вопросы, которые выносятся на всенародное обсуждение, – чем сложнее они закручены, тем лучше (вспомним пресловутый референдум-2000).
С другой стороны, "правильное" информационное сопровождение референдума в СМИ при отсутствии настоящей дискуссии дает практически 100% гарантию нужного результата. Многие, наверное, помнят еще один "всплеск" демократии 10 лет назад в России – в апреле 1993 года проводился референдум о доверии Борису Ельцину, вошедший в историю как референдум "Да-Да-Нет-Да". Позднее довольно известный московский психолог Виктор Петренко (кстати, в 1999 году сотрудничавший с одним из кучмовых штабов) отмечал, что очень простой ход – использовать рекламные ролики, в которых телезрителям 20 раз в день показывали, как нужно отвечать на вынесенные вопросы, - практически решил исход дела.
Фарс-мажор: народ и конституционная реформа
И последний момент – собственно всенародное обсуждение инициатив президента. Кто и где их будет обсуждать? Ну, с местом вроде бы понятно – поскольку ни СМИ, ни интернет (если не считать официального представительства президента Украины в сети, усеянного письмами доярок), по причинам изложенным выше не готовы послужить площадкой для бурления общественной мысли, то, очевидно, остается последнее убежище – кухни.
Большие проблемы с тем, КТО будет обсуждать реформу государственной системы. Четыре года назад автору этой статьи довелось столкнуться с работой одного из проектов, развернутых под президентские выборы-1999. Речь идет об "Уличном телевидении" (далее по тексту "УТ"), которое в один прекрасный момент решили сделать площадкой для обсуждения вопросов конституционной реформы. Напомню, что по официальной версии государственнический зуд охватил инициативную группу граждан из Житомира, пожелавших провести референдум об изменении некоторых разделов главного закона страны. На тот момент "УТ" благополучно показало, что открытое обсуждение кандидатов в президенты "очков" Кучме, мягко говоря, не добавляет, поэтому в октябре, прямо накануне выборов, "уличники" стали активно "выезжать" с темой "референдум" (по ходу дела ненавязчиво собирая подписи для его проведения).
Поскольку большинство вопросов того референдума пересекается с нынешними инициативами президента, будет полезно напомнить, как именно граждане Украины высказывались о двухпалатном парламенте и полномочиях президента. "Расстрелять", "выжечь напалмом", "посадить на наши пенсии", "все они воры", "работать не дают" – вот далеко не полный перечень комментариев пожилых и не очень, трезвых и не очень киевлян, проявивших интерес к обсуждению. Если же ведущий все-таки спрашивал о том, нужен ли стране двухпалатный парламент, в ответ, как правило, летело, нечто в роде: "Кучма и Лазаренко и так уже все украли".
Отдельный номер сессии "УТ" начинался тогда, когда на площадку приходили специально подготовленные "представители" группы инициативных граждан. "Агитаторы", как правило, с уровнем правовой подготовки не отличавшейся от уровня прохожих, иногда попахивая перегаром (дело было осенью – на улице холодно) в лучшем случае авторитетно говорили, что "для страны это будет полезно", да и "президент поддерживает нашу инициативу". Люди "инициативным" гражданам не верили и не слушали их.
Надо ли говорить, что наиболее осмысленная дискуссия получалась только при обсуждении вопроса об отмене депутатской неприкосновенности? Как оказалось, обычные прохожие – тот самый народ, с которым так хочет посоветоваться гарант – редко отличают исполнительную ветвь власти от законодательной, а уж полномочия, права, обязанности президента, премьера и спикера – вообще темный лес. Не думаю, что за четыре года ситуация радикально изменилась. Какие уж тут конституционные реформы и фарсовое всенародное обсуждение?
