"Все и так знают, что цензура в Украине есть"
Четверг, 5 декабря 2002, 20:04
В четверг все живо обсуждали парламентские слушания по вопросам свободы слова и цензуры. Вот лишь несколько мыслей относительно их результатов.
Посол Германии в Украине Дитмар Штюдеманн убежден, что именно различие в видении журналистами и представителями власти ситуации со свободой слова и доказывает, что цензура в Украине – это не надуманная проблема. Господин Штюдеманн видит пользу в таких парламентских слушаниях.
В интервью Радио Свобода он указал: "Конечно, таких слушаний недостаточно для изменения ситуации со свободой слова в Украине. Но благодаря им тема останется актуальной. Депутаты должны работать над законами. Журналисты должны писать, чтобы выполнять от лица общества свою контролирующую функцию. И мы, иностранные дипломаты и наблюдатели, тоже должны знать об этом.
Нельзя говорить о ком-то одном ответственном за состояние свободы слова. Это наследство от старых структур и традиций, которые все еще препятствуют демократическому развитию страны. Поэтому частные интересы преобладают над общественными."
Янина Соколовская, собственный корреспондент в Украине русской газеты "Известия" назвала нынешние парламентские слушания по вопросам свободы слова – скромным трауром планетарного значения. "Все и так знают, что цензура в Украине есть", - говорит журналистка. - "Но эти слушания - только разговор журналистов самих с собою".
Янина Соколовская приводит пример России и советует украинским коллегам: "Возможно, я не права относительно большинства коллег, но я считаю, что журналистам надо не говорить, а писать, снимать и показывать. То есть заниматься своей профессиональной деятельностью. Журналистская забастовка – это наибольший провал, который только может быть. Так как если мы прекратим писать, то прийдут штрейкбрехеры, которые будут писать, снимать и показывать то, что нужно власти. Поэтому, как мне кажется, это бесперспективное занятие. Другое дело, что надо было бы собраться и подумать, каким образом можно сделать издание рентабельными. Ведь в России есть рентабельные издания и их много. Очевидно, это возможно и в Украине, бизнес в которой достаточно развит. В том числе и газетный. Так что можно создавать какие-то консорциумы, делать издание самодовлеющими, зарабатывать самим на себя и делать то, что мы считаем нужным."
Саймон Пирани, британский журналист, представитель профсоюза журналистов Великобритании, который наблюдал за слушаниями в украинском парламенте, отмечает, что его более всего поразило, как благодаря журналистам, их умению объединяться слушания "ожили". Опыт журналистов в Крыму, которые создали профсоюз и провели предупредительную забастовку, акции протеста сотрудников агентства УНИАН, Манифест украинских журналистов – все это шаги к свободе слова, которые проходили все без исключения страны.
Была ли убедительной власть? Саймон Пирани ответил так:
"Нет. Конечно, их слова не были достаточно убедительными. Мы отслеживаем ситуацию в Украине с определенного времени и мы знаем, что, если бы не действия коллег, дело Георгия Гонгадзе не приобрело бы огласки, а было бы потоплено. Если бы не мужественные действия майора Мельниченко, который предоставил свидетельства того, что могло быть причиной смерти Георгия. Если бы не действия тысяч украинских граждан, которые вышли на улицы с требованиями раскрытия дела Гонгадзе, имя Георгия могло бы присоединиться к длинному списку журналистов, которые погибли в мире из-за того, что кому-то не нравилось, что они пишут. Мы бы его конечно не забыли, но общество бы забыло. В любой стране, где происходят убийства журналистов, всегда наблюдаются ужасные задержки в проведении экспертиз и следствия, и это касается не только Георгия. В этих странах тоже де-юре цензура не существует. Но это ничего не означает.
В дополнение к страху и тревоге, которые журналисты не могут не ощущать после этих убийств, есть еще так называемые темники – то есть правила, в соответствии с которыми изготовляется телевизионный продукт.
Де-юре мы в Великобритании так же не имеем цензуры, но существуют скрытые формы цензуры, которые используются очень осторожно, так как наша власть имела значительно больше времени, чтобы попрактиковаться в этом, в то же время журналисты в нашей стране, значительно лучше организованы, объединены в профсоюз и реагируют на событии быстро и остро.
Конечно, ситуация в Украине ужасна. Наши коллеги работают в ужасных условиях. Мы все сейчас являемся частью общего европейского дома. А если кого-то бьют, или убивают в вашем доме за то, что он является журналистом, вы должны стать на его защиту. Именно поэтому мы здесь.
Нас очень беспокоит ситуация в Украине. На самом деле беспокоит проваленное украинской властью расследования дела Гонгадзе. Мы постоянно поддерживаем контакт с нашими коллегами, читаем газеты, поднимаем этот вопрос перед Советом Европы, Парламентской Ассамблеей, дипломатами. Мы считаем, что это также наше дело."
Посол Германии в Украине Дитмар Штюдеманн убежден, что именно различие в видении журналистами и представителями власти ситуации со свободой слова и доказывает, что цензура в Украине – это не надуманная проблема. Господин Штюдеманн видит пользу в таких парламентских слушаниях.
В интервью Радио Свобода он указал: "Конечно, таких слушаний недостаточно для изменения ситуации со свободой слова в Украине. Но благодаря им тема останется актуальной. Депутаты должны работать над законами. Журналисты должны писать, чтобы выполнять от лица общества свою контролирующую функцию. И мы, иностранные дипломаты и наблюдатели, тоже должны знать об этом.
Нельзя говорить о ком-то одном ответственном за состояние свободы слова. Это наследство от старых структур и традиций, которые все еще препятствуют демократическому развитию страны. Поэтому частные интересы преобладают над общественными."
Янина Соколовская, собственный корреспондент в Украине русской газеты "Известия" назвала нынешние парламентские слушания по вопросам свободы слова – скромным трауром планетарного значения. "Все и так знают, что цензура в Украине есть", - говорит журналистка. - "Но эти слушания - только разговор журналистов самих с собою".
Янина Соколовская приводит пример России и советует украинским коллегам: "Возможно, я не права относительно большинства коллег, но я считаю, что журналистам надо не говорить, а писать, снимать и показывать. То есть заниматься своей профессиональной деятельностью. Журналистская забастовка – это наибольший провал, который только может быть. Так как если мы прекратим писать, то прийдут штрейкбрехеры, которые будут писать, снимать и показывать то, что нужно власти. Поэтому, как мне кажется, это бесперспективное занятие. Другое дело, что надо было бы собраться и подумать, каким образом можно сделать издание рентабельными. Ведь в России есть рентабельные издания и их много. Очевидно, это возможно и в Украине, бизнес в которой достаточно развит. В том числе и газетный. Так что можно создавать какие-то консорциумы, делать издание самодовлеющими, зарабатывать самим на себя и делать то, что мы считаем нужным."
Саймон Пирани, британский журналист, представитель профсоюза журналистов Великобритании, который наблюдал за слушаниями в украинском парламенте, отмечает, что его более всего поразило, как благодаря журналистам, их умению объединяться слушания "ожили". Опыт журналистов в Крыму, которые создали профсоюз и провели предупредительную забастовку, акции протеста сотрудников агентства УНИАН, Манифест украинских журналистов – все это шаги к свободе слова, которые проходили все без исключения страны.
Была ли убедительной власть? Саймон Пирани ответил так:
"Нет. Конечно, их слова не были достаточно убедительными. Мы отслеживаем ситуацию в Украине с определенного времени и мы знаем, что, если бы не действия коллег, дело Георгия Гонгадзе не приобрело бы огласки, а было бы потоплено. Если бы не мужественные действия майора Мельниченко, который предоставил свидетельства того, что могло быть причиной смерти Георгия. Если бы не действия тысяч украинских граждан, которые вышли на улицы с требованиями раскрытия дела Гонгадзе, имя Георгия могло бы присоединиться к длинному списку журналистов, которые погибли в мире из-за того, что кому-то не нравилось, что они пишут. Мы бы его конечно не забыли, но общество бы забыло. В любой стране, где происходят убийства журналистов, всегда наблюдаются ужасные задержки в проведении экспертиз и следствия, и это касается не только Георгия. В этих странах тоже де-юре цензура не существует. Но это ничего не означает.
В дополнение к страху и тревоге, которые журналисты не могут не ощущать после этих убийств, есть еще так называемые темники – то есть правила, в соответствии с которыми изготовляется телевизионный продукт.
Де-юре мы в Великобритании так же не имеем цензуры, но существуют скрытые формы цензуры, которые используются очень осторожно, так как наша власть имела значительно больше времени, чтобы попрактиковаться в этом, в то же время журналисты в нашей стране, значительно лучше организованы, объединены в профсоюз и реагируют на событии быстро и остро.
Конечно, ситуация в Украине ужасна. Наши коллеги работают в ужасных условиях. Мы все сейчас являемся частью общего европейского дома. А если кого-то бьют, или убивают в вашем доме за то, что он является журналистом, вы должны стать на его защиту. Именно поэтому мы здесь.
Нас очень беспокоит ситуация в Украине. На самом деле беспокоит проваленное украинской властью расследования дела Гонгадзе. Мы постоянно поддерживаем контакт с нашими коллегами, читаем газеты, поднимаем этот вопрос перед Советом Европы, Парламентской Ассамблеей, дипломатами. Мы считаем, что это также наше дело."
