Моральность и украинская политика
Четверг, 16 мая 2002, 17:08
Похоже, что г-н Александр Лавринович, недавно назначенный министр юстиции Украины, решил заполнить пустующую нишу украинской политики – моральность. Не так давно любезный министр юстиции рассказал о своем взгляде по поводу нравственных аспектов письма Николая Мельниченко, адресованного Владимиру Путину, президенту Российской Федерации. "Если гражданин своего государства обращается уже к другим государствам, что он будет содействовать охране их интересов, их тайнам – это уже является свидетельством его морального уровня", поучал министр юстиции. Это было достойное выступление, с которым мог справиться лишь человек с безупречными моральными качествами.
Для тех, кто не помнит, напомню, что г-н Лавринович был главой парламентской комиссии, расследовавшей дело Гонгадзе. За его прекрасную работу на этом посту другой украинский столп нравственности президент Кучма наградил его должностью министра юстиции.
Теперь г-н Лавринович говорит, что подобные следственные комиссии Рады должны прекратить свое существование, поскольку они являются "инструментом политической борьбы". А не был ли он сам "инструментом политической борьбы", когда возглавлял эту комиссию? Очень похоже на то, поскольку министром юстиции его назначил президент, который собственно несет ответственность за убийство Гонгадзе. И это же конечно не совпадение, что Лавринович высказывает те же идеи, что и бывший Генеральный прокурор Потебенько, представлявший собой основное препятствие в расследовании смерти Гонгадзе.
Приятно видеть, что нравственность возвращается в кабинеты руководства Украины. Ее там давно не видно – а возможно, никогда и не было. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Кто лучше Лавриновича может прочесть Мельниченко лекцию о моральности? Только Лавринович может возвратить нравственность в высшие эшелоны власти, чего она заслуживает в сегодняшней Украине - Украине, наполненной циничной коррупцией и алчностью, служащей лишь самой себе.
Я предполагаю, что нам предстоит услышать со стороны Лавриновича новые комментарии по поводу моральности - по мере того, как он приспособится к роли защитника священных украинских нравственных ценностей. Я также надеюсь, что его дети, если они у него есть, запомнят эти слова отца и когда-нибудь, когда уже все будет сказано и сделано, наберутся мужества посмотреть ему в глаза и спросят его, почему он сделал то, что сделал.
Для тех, кто не помнит, напомню, что г-н Лавринович был главой парламентской комиссии, расследовавшей дело Гонгадзе. За его прекрасную работу на этом посту другой украинский столп нравственности президент Кучма наградил его должностью министра юстиции.
Теперь г-н Лавринович говорит, что подобные следственные комиссии Рады должны прекратить свое существование, поскольку они являются "инструментом политической борьбы". А не был ли он сам "инструментом политической борьбы", когда возглавлял эту комиссию? Очень похоже на то, поскольку министром юстиции его назначил президент, который собственно несет ответственность за убийство Гонгадзе. И это же конечно не совпадение, что Лавринович высказывает те же идеи, что и бывший Генеральный прокурор Потебенько, представлявший собой основное препятствие в расследовании смерти Гонгадзе.
Приятно видеть, что нравственность возвращается в кабинеты руководства Украины. Ее там давно не видно – а возможно, никогда и не было. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Кто лучше Лавриновича может прочесть Мельниченко лекцию о моральности? Только Лавринович может возвратить нравственность в высшие эшелоны власти, чего она заслуживает в сегодняшней Украине - Украине, наполненной циничной коррупцией и алчностью, служащей лишь самой себе.
Я предполагаю, что нам предстоит услышать со стороны Лавриновича новые комментарии по поводу моральности - по мере того, как он приспособится к роли защитника священных украинских нравственных ценностей. Я также надеюсь, что его дети, если они у него есть, запомнят эти слова отца и когда-нибудь, когда уже все будет сказано и сделано, наберутся мужества посмотреть ему в глаза и спросят его, почему он сделал то, что сделал.
