МОЯ неЕВРОПА
Вторник, 9 апреля 2002, 16:10
И Андрухович, и Кучма оставили меня за пределами Европы.
Кто-то из литературных хронологов оставил наблюдение за общением Джойса и Беккета, который определенное время было секретарем у Джойса: "Их долгие разговоры были преисполнены печали: Джойса - больше печали о мире, Беккета - печали о себе". Два эссе - Анджея Стасюка и Юрия Андруховича, - объединены в книгу "Моя Европа", которая не так давно пришла в киевские книжные магазины (хоть была она презентована в сентябре, а в Польше и того раньше), имеют такую же химическую формулу печали: Стасюка - о мире, Андруховича - о себе. Европа Стасюка - это попытка развернуть папирус на очищенном от грязной посуды столе, Европа Андруховича - это свернутый в трубочку и воткнутый где-то в Прикарпатье папирус его генеалогического древа.
Архивы фамильных легенд, литературное фото родителей, которые переносят историю во время, где живем сейчас мы, делая ее более ощутимой, - так улитки переносят на своих ороговевших домиках листву прошлогоднего леса, чтобы мы могли дотронуться до него. Но при чем здесь, по большому счету, Европа? А "центрально-восточная ревизия"? Собственно, "центрально-восточная" относительно чего, где установлена та самая "роза ветров", с которой и начинается в воображении Юрия Андруховича отсчет шагов на восток Европы?
Читая эссе, понимаю, что она, эта точка отсчета, точно находится где-то в Польше, а в интеллектуальных путешествиях по своей Европе ни гражданин Польши Стасюк, ни гражданин Украины Андрухович не выходят в восточном направлении за пределы Станиславской области. На этой границе, по их ощущениям, и заканчивается Европа, во всяком случае, ревизовать восточнее эту "страну барокко" теперь никто не собирается. Мне, в Киеве, и всем тем, кто проживает не наЗападной Украине, мимолетом отказано быть причастной к Европе. География никогда не была благосклонной ко мне, а тем более, политическая география.
Наверное, такие замечания и можно расценить как взгляд "женщины востока", ограниченный кругозором из-под паранджи, но на самом деле это "случайные" мысли, навеянные, возможно, политической и масс-медийной истерией последних недель вокруг линии воображаемого раскола Украины на "восток" и "запад". Я совсем не хотела об ЭТОМ думать, я хотела пофантазировать о моей Европе. Но споткнулась на ощущении, что "моей Европы" нет. У Стасюка есть. У какого-то словацкого вуйка, наверное, тоже есть. Даже у Андруховича, с которым у меня общая Родина, - получается, тоже есть. А у меня нет.
Не долетают до Киева ни ястребы НАТО, ни ангелы с нежными крылышками, такие, как в западных магазинах продают к Рождеству. Хотя на площади Независимости почти все памятники с крыльями, однако, чувствуется, что никто из них не взлетит. Потому что так задумано. Либидь с братьями - словно выпорхнула из глубокого социализма, результат удачного спиритического сеанса скульптора Куща с Верой Мухиной. Колонна с летящей бабой - словно одолженная из эпохи императрицы Екатерины. В этот антураж нормально вписывались абсолютно ориентальные предвыборные агитки за мэра всей детворы и строителей, такие навязчиво-безальтернативные, повсеместные, рахатлукумные, якобы изобретенные политтехнологами Туркменбаши.
Поэтому зря Сан Саныч Омельченко убеждает меня, что "Киев - европейская столица". Несмотря на все вышеупомянутое мне стоит только посмотреть на киевского мэра, чтобы усомниться в европейскости Киева. Все же сомневаешься в куртуазности мужчины с реноме казановы, когда он, пардон, слово "минет" произносит с мягким знаком.
Украина, понятно, не паленица - ее о колено пополам не разломаешь: половину - Западу, другую - Востоку (а Одессу - родственникам Бабеля). Все же линию нафантазированного разлома все украинцы почему-то представляют единодушно четко, и проходит она, вопреки разделам истории – то есть "политики, обращенной в прошлое", - по Днепру.
Я живу на Левом берегу, поэтому меня такие штучки не на шутку не устраивают. (Понятное дело, не только потому, что в обрезанном мне Киеве останется катастрофически мало "достопримечательностей" - разве что Дарницкий вокзал, два Макдональдса и нудистский пляж. Хотя, впрочем, даже это уже является существенным основанием для решительного протеста всяческим зловещим сценариям о дележке Украины). Ведь и вы, вы лично, под влиянием политического трепа на эту тему из Москвы и Киева, очевидно, пунктирно начертили линию деления именно по Днепру. Сознайтесь же, что не по речке Супонь. Я поражена, что МЫ ВСЕ так думаем! Почему? Для колонизаторского удобства? Почему-то во все века наша нация умудрялась думать о себе и о своей Родине так, чтобы было удобно и полезно другим.
Украина такая большая, что иногда я со страхом замечаю, что даже погода не может служить общей темой для нашего всенародного обсуждения. Ведь когда, например, в Ужгороде расцветает под дождем сакура, и люди тонут в фатально традиционных наводнениях, в другом углу страны современные "сарматы", задыхаясь от жары, делят выручку от перепроданного закарпатского леса, неконтролированная вырубка которого, как кассандрствуют ученые, и повлекла за собой в частности эти самые наводнения. На таком фоне даже снобизм галицкой отдельности, слобожанской маргинальности и крымская русофилия выглядят вовсе не такими уж уродливыми. Хотя и остаются болезненно непоправимыми.
Как бы часто и по существу правильно мы бы не говорили о гнетущих иностранных - в первую очередь, известно, российских - влияниях на Украину и украинцев, мы все хорошо осознаем, что антагонизм "разных Украин" дремлет почти в каждом из нас. Стоит только кому-то приняться будить... Для подтверждения такого грустного тезиса не нужно спускаться в донецкую шахту или подниматься к гуцулам на Говерлу и допытываться у необремененных даже петеушным образованием соотечественников, насколько им симпатичные восточники ("бандеровцы")? Это просто может стать вопросом "на засыпку" для чуть ли не каждого украинского интеллигента.
Вот, например, мой преподаватель французского языка Григорий Федорович, образованный мсье, как оказалось, родом из Черкасс, с перфектным знанием трех романо-германских языков, говорит, что комфортнее чувствует себя на бульваре Сан-Мишель в Париже, чем на улице Коперника во Львове,при чем со своим русским во Львове он комплексует, а кроме того весьма осторожно относится к имени Степана Бандера и историю жакерии знает лучше, чем историю украинского национально-освободительного движения 50-х. А писатель из "станиславского феномену" Юрий Издрик, образованный и симпатичный мне человек, свирепо недолюбливает Киев с его "русацтвом" и свое пренебрежение к восточным регионам деликатно обращает в цитату из Киплинга: "Запад есть Запад, а Восток есть Восток, и им не сойтись вдвоем, sorry".
Похоже, мы, разнонаправленные украинцы, так зашугали друг друга, что время собираться на какую-то всенародную ассамблею "без галстуков" и пить мировую за – извините за неприличность - за единую Украину. При этом нам не следует рассчитывать ни на интеллектуальное, ни на финансовое спонсорство такой романтической идеи нашей "многовекторной" властью. Потому что, судя по всему, власть не знает, куда направить или запихнуть свои векторы ни внутри страны, ни вовне, и отсутствие ее реакции на раздутый из пылинки недавний скандал вокруг дивизии "Галичина", а после того и дискуссий о "разделении Украины" - как можно лучшее тому подтверждение.
Так и будем жить, мои европейские соотечественники. Сначала проследим за формированием правительства, потом посадим картошку (причем, как показывает опыт, с одинаковой усердностью нагнуться на грядках все украинцы - и те, которые проевропейские, и те, которые живут под терриконами), потом махнем в отпуск, кто - в Яремчу, кто - в Симеиз, а там уже и начнем готовиться, согласно недавнему указу господина Кучмы, к отмечанию на государственном уровне юбилея Переяславской ради.
_______________
NB. О харьковском побоище во время выборов, о том, кто же стал мэром в Черкассах и Кировограде, о шоу едунов на Буковине, о том, как на Львовщине можно выиграть выборы, о депутате/недепутате Граче, про последнюю волю Василия Куйбиды - обо всем этом читайте в разделе "Украинской правды" ВЫБОРЫ 2002
Кто-то из литературных хронологов оставил наблюдение за общением Джойса и Беккета, который определенное время было секретарем у Джойса: "Их долгие разговоры были преисполнены печали: Джойса - больше печали о мире, Беккета - печали о себе". Два эссе - Анджея Стасюка и Юрия Андруховича, - объединены в книгу "Моя Европа", которая не так давно пришла в киевские книжные магазины (хоть была она презентована в сентябре, а в Польше и того раньше), имеют такую же химическую формулу печали: Стасюка - о мире, Андруховича - о себе. Европа Стасюка - это попытка развернуть папирус на очищенном от грязной посуды столе, Европа Андруховича - это свернутый в трубочку и воткнутый где-то в Прикарпатье папирус его генеалогического древа.
Архивы фамильных легенд, литературное фото родителей, которые переносят историю во время, где живем сейчас мы, делая ее более ощутимой, - так улитки переносят на своих ороговевших домиках листву прошлогоднего леса, чтобы мы могли дотронуться до него. Но при чем здесь, по большому счету, Европа? А "центрально-восточная ревизия"? Собственно, "центрально-восточная" относительно чего, где установлена та самая "роза ветров", с которой и начинается в воображении Юрия Андруховича отсчет шагов на восток Европы?
Читая эссе, понимаю, что она, эта точка отсчета, точно находится где-то в Польше, а в интеллектуальных путешествиях по своей Европе ни гражданин Польши Стасюк, ни гражданин Украины Андрухович не выходят в восточном направлении за пределы Станиславской области. На этой границе, по их ощущениям, и заканчивается Европа, во всяком случае, ревизовать восточнее эту "страну барокко" теперь никто не собирается. Мне, в Киеве, и всем тем, кто проживает не наЗападной Украине, мимолетом отказано быть причастной к Европе. География никогда не была благосклонной ко мне, а тем более, политическая география.
Наверное, такие замечания и можно расценить как взгляд "женщины востока", ограниченный кругозором из-под паранджи, но на самом деле это "случайные" мысли, навеянные, возможно, политической и масс-медийной истерией последних недель вокруг линии воображаемого раскола Украины на "восток" и "запад". Я совсем не хотела об ЭТОМ думать, я хотела пофантазировать о моей Европе. Но споткнулась на ощущении, что "моей Европы" нет. У Стасюка есть. У какого-то словацкого вуйка, наверное, тоже есть. Даже у Андруховича, с которым у меня общая Родина, - получается, тоже есть. А у меня нет.
Не долетают до Киева ни ястребы НАТО, ни ангелы с нежными крылышками, такие, как в западных магазинах продают к Рождеству. Хотя на площади Независимости почти все памятники с крыльями, однако, чувствуется, что никто из них не взлетит. Потому что так задумано. Либидь с братьями - словно выпорхнула из глубокого социализма, результат удачного спиритического сеанса скульптора Куща с Верой Мухиной. Колонна с летящей бабой - словно одолженная из эпохи императрицы Екатерины. В этот антураж нормально вписывались абсолютно ориентальные предвыборные агитки за мэра всей детворы и строителей, такие навязчиво-безальтернативные, повсеместные, рахатлукумные, якобы изобретенные политтехнологами Туркменбаши.
Поэтому зря Сан Саныч Омельченко убеждает меня, что "Киев - европейская столица". Несмотря на все вышеупомянутое мне стоит только посмотреть на киевского мэра, чтобы усомниться в европейскости Киева. Все же сомневаешься в куртуазности мужчины с реноме казановы, когда он, пардон, слово "минет" произносит с мягким знаком.
Украина, понятно, не паленица - ее о колено пополам не разломаешь: половину - Западу, другую - Востоку (а Одессу - родственникам Бабеля). Все же линию нафантазированного разлома все украинцы почему-то представляют единодушно четко, и проходит она, вопреки разделам истории – то есть "политики, обращенной в прошлое", - по Днепру.
Я живу на Левом берегу, поэтому меня такие штучки не на шутку не устраивают. (Понятное дело, не только потому, что в обрезанном мне Киеве останется катастрофически мало "достопримечательностей" - разве что Дарницкий вокзал, два Макдональдса и нудистский пляж. Хотя, впрочем, даже это уже является существенным основанием для решительного протеста всяческим зловещим сценариям о дележке Украины). Ведь и вы, вы лично, под влиянием политического трепа на эту тему из Москвы и Киева, очевидно, пунктирно начертили линию деления именно по Днепру. Сознайтесь же, что не по речке Супонь. Я поражена, что МЫ ВСЕ так думаем! Почему? Для колонизаторского удобства? Почему-то во все века наша нация умудрялась думать о себе и о своей Родине так, чтобы было удобно и полезно другим.
Украина такая большая, что иногда я со страхом замечаю, что даже погода не может служить общей темой для нашего всенародного обсуждения. Ведь когда, например, в Ужгороде расцветает под дождем сакура, и люди тонут в фатально традиционных наводнениях, в другом углу страны современные "сарматы", задыхаясь от жары, делят выручку от перепроданного закарпатского леса, неконтролированная вырубка которого, как кассандрствуют ученые, и повлекла за собой в частности эти самые наводнения. На таком фоне даже снобизм галицкой отдельности, слобожанской маргинальности и крымская русофилия выглядят вовсе не такими уж уродливыми. Хотя и остаются болезненно непоправимыми.
Как бы часто и по существу правильно мы бы не говорили о гнетущих иностранных - в первую очередь, известно, российских - влияниях на Украину и украинцев, мы все хорошо осознаем, что антагонизм "разных Украин" дремлет почти в каждом из нас. Стоит только кому-то приняться будить... Для подтверждения такого грустного тезиса не нужно спускаться в донецкую шахту или подниматься к гуцулам на Говерлу и допытываться у необремененных даже петеушным образованием соотечественников, насколько им симпатичные восточники ("бандеровцы")? Это просто может стать вопросом "на засыпку" для чуть ли не каждого украинского интеллигента.
Вот, например, мой преподаватель французского языка Григорий Федорович, образованный мсье, как оказалось, родом из Черкасс, с перфектным знанием трех романо-германских языков, говорит, что комфортнее чувствует себя на бульваре Сан-Мишель в Париже, чем на улице Коперника во Львове,при чем со своим русским во Львове он комплексует, а кроме того весьма осторожно относится к имени Степана Бандера и историю жакерии знает лучше, чем историю украинского национально-освободительного движения 50-х. А писатель из "станиславского феномену" Юрий Издрик, образованный и симпатичный мне человек, свирепо недолюбливает Киев с его "русацтвом" и свое пренебрежение к восточным регионам деликатно обращает в цитату из Киплинга: "Запад есть Запад, а Восток есть Восток, и им не сойтись вдвоем, sorry".
Похоже, мы, разнонаправленные украинцы, так зашугали друг друга, что время собираться на какую-то всенародную ассамблею "без галстуков" и пить мировую за – извините за неприличность - за единую Украину. При этом нам не следует рассчитывать ни на интеллектуальное, ни на финансовое спонсорство такой романтической идеи нашей "многовекторной" властью. Потому что, судя по всему, власть не знает, куда направить или запихнуть свои векторы ни внутри страны, ни вовне, и отсутствие ее реакции на раздутый из пылинки недавний скандал вокруг дивизии "Галичина", а после того и дискуссий о "разделении Украины" - как можно лучшее тому подтверждение.
Так и будем жить, мои европейские соотечественники. Сначала проследим за формированием правительства, потом посадим картошку (причем, как показывает опыт, с одинаковой усердностью нагнуться на грядках все украинцы - и те, которые проевропейские, и те, которые живут под терриконами), потом махнем в отпуск, кто - в Яремчу, кто - в Симеиз, а там уже и начнем готовиться, согласно недавнему указу господина Кучмы, к отмечанию на государственном уровне юбилея Переяславской ради.
_______________
NB. О харьковском побоище во время выборов, о том, кто же стал мэром в Черкассах и Кировограде, о шоу едунов на Буковине, о том, как на Львовщине можно выиграть выборы, о депутате/недепутате Граче, про последнюю волю Василия Куйбиды - обо всем этом читайте в разделе "Украинской правды" ВЫБОРЫ 2002
