Игра в "дурака"
Вторник, 19 марта 2002, 13:37
Известный медиа-олигарх Вадим Рабинович полагает, что продается и покупается все – от репутации до справки из психбольницы
Неплохо изучив биографию Рабиновича, в т.ч. в беллетризованном виде (книга Юргена Ротта "Олигарх"), не могу отделаться от мысли, что это уже было, было, было… В первую очередь, в дешевых мягкообложечных романах. Ибо, сопоставляя приводимые Вадимом Зиновьевичем факты с уже известными, приходишь к выводу, что нет ничего более непредсказуемого, чем его реальная биография. Его землячка, народный депутат Инна Богословская в интервью газете "Сегодня" сказала – "…Рабинович – это человек-блеф. Большего профессионала в деле создания легенды вокруг своего имени в Украине не существует".
Факты. В 1984 г. мастер ремонтно-строительного управления г. Богодухова Вадим Рабинович был осужден судебной коллегией по уголовным делам Харьковского областного суда к 14 годам лишения свободы. Ему инкриминировалась ст. 165 УК УССР – "Злоупотребление властью или должностным положением", или, "умышленное, из корыстных мотивов, личной заинтересованности использование должностным лицом власти или положения". Вместе с подельником Рабинович нанес ущерб государству на сумму около полумиллиона рублей.
Комментарии. В негуманные коммунистические времена за такое грозила "вышка", т.е. исключительная мера наказания. Но, к счастью, обошлось. Наш герой получил то, что получил. Но это случилось уже в финале истории, которая тянулась почти четыре года.
Вор или "псих"?
Понятно, что предприимчивый молодой человек хотел избежать высшей меры. Теперь он говорит, что на Западе дают награды за то, за что его судили. Не будем вдаваться в дискуссию, правильно или нет он поступал, продавая гражданам втридорога дефицитные товары. Ведь не был Рабинович цивилизованным цеховиком. Он не шил джинсы, не клепал пояса, не кормил людей вкусными пирожками. В апологетической книжке и из многочисленных интервью можно узнать лишь то, что он имел отношение к производству хрустальных стаканов. Но реальные деньги зарабатывал на перепродаже украденных строительных материалов. В этом и раскрылся его криминальный талант.
"Вышка" ему грозила на самом деле. И тогда Рабинович принимает едино-возможное для себя решение: он начинает косить под "психа". Родители написали в прокуратуру письмо, что вследствие перенесенного в детстве вирусного заболевания (энцефалита) их сын, мягко говоря, неадекватен. Мол, даже из автодорожного института его выгнали за "аморалку": сочинял на парах нецензурные кроссворды…
В это время Вадим Рабинович, уже сидящий в СИЗО, заводит себе толстую тетрадь и заполняет ее бессмысленными формулами, обрывками слов и прочей галиматьей. Больше того, он всячески изображает великую ценность тетради, никогда с ней не расстается и даже …мылся в обнимку с ней в тюремной бане. Прокурору, в конце концов, надоели "художества" обвиняемого и он спросил: нет ли у него каких-либо жалоб. Тут и настал звездный час Рабиновича: извините, мол, мне "некогда", я занят важными научными расчетами…
Объяснения Рабиновича, приводимые в книге Ротта, наивны и рассчитаны на непосвященных. В первую очередь, тех, кто незнаком с нравами, царившими в советских СИЗО и тюрьмах – "…У меня пытались украсть эти тетради. Однако я хранил их в надежном месте, чтобы все почувствовали, какими важными они для меня являются".
Прокомментирую коротко. Если бы надзиратели действительно хотели изъять "труды", то сделали бы это без малейшего труда. Поскольку: а) в камере никогда не выключается свет и контролеру не составляет труда видеть, кто чем занят днем или ночью, б) среди сокамерников, и на это указывает сам Рабинович, обязательно находился осведомитель (стукач, "наседка"), для администрации СИЗО не было секретом, где именно находятся "надежные места" того или иного "психа", и, наконец, в) во время т.наз. шмона все вещи, матрасы перетряхивались и поэтому тетради были бы изъяты. Только в этом не было никакой необходимости. Слишком очевидным был корыстный характер преступлений, совершенных Рабиновичем. И слишком примитивной - игра в больного.
Из рогатки – "Маршалу Устинову. Лично"
Попытка избежать наказания путем попадания в "дурку" - очень важный момент для понимания истинной человеческой природы Вадима Рабиновича. Любой бывший диссидент – самиздатчик, украинский националист, сионист, крымский татарин, греко-католик, баптист-"раскольник" - подтвердит, что не раз проходил принудительную психиатрическую экспертизу. Главной целью любого нормального человека, попавшего за решетку, было желание доказать ненормальность происходящего. И, естественно, они обращались к здравому смыслу, к своей абсолютной нормальности. К примеру, после одной из психиатрических экспертиз в личном деле одного из украинских диссидентов появилась запись: "маниакально честный".
Здоровый, уважающий себя мужчина не мог пойти на то, чтобы оговорить себя, прикинуться "дурным", чтобы таким образом скостить себе срок. И только уголовники шли на то, чтобы выжить любой ценой, даже путем "канать под психа". Может ли нормальный человек, верящий в свою правоту, многие месяцы унижаться, изображать животное?...
Тем не менее, Рабиновича перевели в ближайшую к СИЗО, 15-ю харьковскую психбольницу. Экспертиза показала – страдает психическим заболеванием в форме шизофрении. Следовательно, неподсуден, ибо "не понимает, что творит". Посему подлежит не наказанию, а лечению в психбольнице общего типа. Следствие, потратившее немало времени на распутывание теневых схем ушлого расхитителя, с таким выводом не согласилось.
Затем была знаменитая столичная "Павловка". И здесь вошедший в раж Рабинович смог убедить комиссию их профессоров, что страдает параноидальной шизофренией. С фантазией у Вадима Зиновьевича, и события недавнего времени это подтверждают, всегда было хорошо. "Больной" изготовил рогатку и с ее помощью запустил из окна больницы письмо маршалу Советского союза, министру обороны Дмитрию Устинову. В нем он просит о встрече. Мол, имеет важную конфиденциальную информацию – "Благодаря этому открытию, мы сможем обойтись без ракет, танков, пушек и вообще без других наук. Прошу вас навестить меня. Однако вы должны знать, что враги коварны и могут принять ваш облик. Во избежание этого советую вам держать в качестве условного знака в одной руке колбасу, а в другой – банан". Свой адрес Рабинович написал удивительно точно: психбольница им. Павлова, Киев, третья кровать справа от окна.
Надо отдать должное профессиональному упорству харьковских ментов. Они вновь не согласились отпустить преступника "на больничку" и повезли Вадима Рабиновича в Москву – в печально-известный в диссидентских кругах Институт судебной психиатрии им. Сербского. Руководитель учреждения академик Снежневский вошел в историю советской медицины с репутацией нацистского доктора Менгеле. И тот, и другой ставили опыты над живыми людьми. Только гестаповец после своих бесчеловечных опытов отправлял людей в газовые камеры, а коммунист – здоровых людей в политические лагеря.
Наш герой в вышеупомянутой книге Ротта всячески набивает себе цену. Мол, его делом лично занимался генеральный прокурор, обвинитель от СССР на Нюрнбергском процессе Роман Руденко. Если верить Рабиновичу (сомнительное занятие, однако), Руденко, проверив со всей тщательностью дело, не нашел ничего такого, за что его можно было осудить. Затем кровавый сталинский прокуратор якобы сам позвонил в Харьковскую облпрокуратуру, чтобы уточнить некоторые детали. Во время этого телефонного разговора якобы присутствовал следователь, который вел дело будущего олигарха. Спустя несколько лет тот решил (надо понимать, в порыве откровенности к преступнику, ходившему под "вышкой"), рассказать, что местный прокурор позволил себе кричать на всесильного Руденко – мол, вы, товарищ генпрокурор, не разобрались в этом деле... И только смерть Руденко не дала оправдать невиновного – делает вывод Рабинович.
Изображать "придурка" пришлось еще более двух лет. 2 июля 1983 г. ведущие столичные эксперты дали заключение, что гражданин Рабинович вменяем, что означало – подсуден. И уже через два месяца следствие инкриминировало талантливому "психу" и его подельнику, бывшему капитану Советской армии Корчакову причинение государству ущерба путем хищения, злоупотребления служебным положением и в результате халатности. Сотни тысяч полновесных советских рублей в итоге были проконвертированы "самым гуманным судом в мире" в четырнадцать лет строгого режима.
Причем, отсидел Вадим Зиновьевич только девять лет. Но это уже совсем другая история…
Неплохо изучив биографию Рабиновича, в т.ч. в беллетризованном виде (книга Юргена Ротта "Олигарх"), не могу отделаться от мысли, что это уже было, было, было… В первую очередь, в дешевых мягкообложечных романах. Ибо, сопоставляя приводимые Вадимом Зиновьевичем факты с уже известными, приходишь к выводу, что нет ничего более непредсказуемого, чем его реальная биография. Его землячка, народный депутат Инна Богословская в интервью газете "Сегодня" сказала – "…Рабинович – это человек-блеф. Большего профессионала в деле создания легенды вокруг своего имени в Украине не существует".
Факты. В 1984 г. мастер ремонтно-строительного управления г. Богодухова Вадим Рабинович был осужден судебной коллегией по уголовным делам Харьковского областного суда к 14 годам лишения свободы. Ему инкриминировалась ст. 165 УК УССР – "Злоупотребление властью или должностным положением", или, "умышленное, из корыстных мотивов, личной заинтересованности использование должностным лицом власти или положения". Вместе с подельником Рабинович нанес ущерб государству на сумму около полумиллиона рублей.
Комментарии. В негуманные коммунистические времена за такое грозила "вышка", т.е. исключительная мера наказания. Но, к счастью, обошлось. Наш герой получил то, что получил. Но это случилось уже в финале истории, которая тянулась почти четыре года.
Вор или "псих"?
Понятно, что предприимчивый молодой человек хотел избежать высшей меры. Теперь он говорит, что на Западе дают награды за то, за что его судили. Не будем вдаваться в дискуссию, правильно или нет он поступал, продавая гражданам втридорога дефицитные товары. Ведь не был Рабинович цивилизованным цеховиком. Он не шил джинсы, не клепал пояса, не кормил людей вкусными пирожками. В апологетической книжке и из многочисленных интервью можно узнать лишь то, что он имел отношение к производству хрустальных стаканов. Но реальные деньги зарабатывал на перепродаже украденных строительных материалов. В этом и раскрылся его криминальный талант.
"Вышка" ему грозила на самом деле. И тогда Рабинович принимает едино-возможное для себя решение: он начинает косить под "психа". Родители написали в прокуратуру письмо, что вследствие перенесенного в детстве вирусного заболевания (энцефалита) их сын, мягко говоря, неадекватен. Мол, даже из автодорожного института его выгнали за "аморалку": сочинял на парах нецензурные кроссворды…
В это время Вадим Рабинович, уже сидящий в СИЗО, заводит себе толстую тетрадь и заполняет ее бессмысленными формулами, обрывками слов и прочей галиматьей. Больше того, он всячески изображает великую ценность тетради, никогда с ней не расстается и даже …мылся в обнимку с ней в тюремной бане. Прокурору, в конце концов, надоели "художества" обвиняемого и он спросил: нет ли у него каких-либо жалоб. Тут и настал звездный час Рабиновича: извините, мол, мне "некогда", я занят важными научными расчетами…
Объяснения Рабиновича, приводимые в книге Ротта, наивны и рассчитаны на непосвященных. В первую очередь, тех, кто незнаком с нравами, царившими в советских СИЗО и тюрьмах – "…У меня пытались украсть эти тетради. Однако я хранил их в надежном месте, чтобы все почувствовали, какими важными они для меня являются".
Прокомментирую коротко. Если бы надзиратели действительно хотели изъять "труды", то сделали бы это без малейшего труда. Поскольку: а) в камере никогда не выключается свет и контролеру не составляет труда видеть, кто чем занят днем или ночью, б) среди сокамерников, и на это указывает сам Рабинович, обязательно находился осведомитель (стукач, "наседка"), для администрации СИЗО не было секретом, где именно находятся "надежные места" того или иного "психа", и, наконец, в) во время т.наз. шмона все вещи, матрасы перетряхивались и поэтому тетради были бы изъяты. Только в этом не было никакой необходимости. Слишком очевидным был корыстный характер преступлений, совершенных Рабиновичем. И слишком примитивной - игра в больного.
Из рогатки – "Маршалу Устинову. Лично"
Попытка избежать наказания путем попадания в "дурку" - очень важный момент для понимания истинной человеческой природы Вадима Рабиновича. Любой бывший диссидент – самиздатчик, украинский националист, сионист, крымский татарин, греко-католик, баптист-"раскольник" - подтвердит, что не раз проходил принудительную психиатрическую экспертизу. Главной целью любого нормального человека, попавшего за решетку, было желание доказать ненормальность происходящего. И, естественно, они обращались к здравому смыслу, к своей абсолютной нормальности. К примеру, после одной из психиатрических экспертиз в личном деле одного из украинских диссидентов появилась запись: "маниакально честный".
Здоровый, уважающий себя мужчина не мог пойти на то, чтобы оговорить себя, прикинуться "дурным", чтобы таким образом скостить себе срок. И только уголовники шли на то, чтобы выжить любой ценой, даже путем "канать под психа". Может ли нормальный человек, верящий в свою правоту, многие месяцы унижаться, изображать животное?...
Тем не менее, Рабиновича перевели в ближайшую к СИЗО, 15-ю харьковскую психбольницу. Экспертиза показала – страдает психическим заболеванием в форме шизофрении. Следовательно, неподсуден, ибо "не понимает, что творит". Посему подлежит не наказанию, а лечению в психбольнице общего типа. Следствие, потратившее немало времени на распутывание теневых схем ушлого расхитителя, с таким выводом не согласилось.
Затем была знаменитая столичная "Павловка". И здесь вошедший в раж Рабинович смог убедить комиссию их профессоров, что страдает параноидальной шизофренией. С фантазией у Вадима Зиновьевича, и события недавнего времени это подтверждают, всегда было хорошо. "Больной" изготовил рогатку и с ее помощью запустил из окна больницы письмо маршалу Советского союза, министру обороны Дмитрию Устинову. В нем он просит о встрече. Мол, имеет важную конфиденциальную информацию – "Благодаря этому открытию, мы сможем обойтись без ракет, танков, пушек и вообще без других наук. Прошу вас навестить меня. Однако вы должны знать, что враги коварны и могут принять ваш облик. Во избежание этого советую вам держать в качестве условного знака в одной руке колбасу, а в другой – банан". Свой адрес Рабинович написал удивительно точно: психбольница им. Павлова, Киев, третья кровать справа от окна.
Надо отдать должное профессиональному упорству харьковских ментов. Они вновь не согласились отпустить преступника "на больничку" и повезли Вадима Рабиновича в Москву – в печально-известный в диссидентских кругах Институт судебной психиатрии им. Сербского. Руководитель учреждения академик Снежневский вошел в историю советской медицины с репутацией нацистского доктора Менгеле. И тот, и другой ставили опыты над живыми людьми. Только гестаповец после своих бесчеловечных опытов отправлял людей в газовые камеры, а коммунист – здоровых людей в политические лагеря.
Наш герой в вышеупомянутой книге Ротта всячески набивает себе цену. Мол, его делом лично занимался генеральный прокурор, обвинитель от СССР на Нюрнбергском процессе Роман Руденко. Если верить Рабиновичу (сомнительное занятие, однако), Руденко, проверив со всей тщательностью дело, не нашел ничего такого, за что его можно было осудить. Затем кровавый сталинский прокуратор якобы сам позвонил в Харьковскую облпрокуратуру, чтобы уточнить некоторые детали. Во время этого телефонного разговора якобы присутствовал следователь, который вел дело будущего олигарха. Спустя несколько лет тот решил (надо понимать, в порыве откровенности к преступнику, ходившему под "вышкой"), рассказать, что местный прокурор позволил себе кричать на всесильного Руденко – мол, вы, товарищ генпрокурор, не разобрались в этом деле... И только смерть Руденко не дала оправдать невиновного – делает вывод Рабинович.
Изображать "придурка" пришлось еще более двух лет. 2 июля 1983 г. ведущие столичные эксперты дали заключение, что гражданин Рабинович вменяем, что означало – подсуден. И уже через два месяца следствие инкриминировало талантливому "психу" и его подельнику, бывшему капитану Советской армии Корчакову причинение государству ущерба путем хищения, злоупотребления служебным положением и в результате халатности. Сотни тысяч полновесных советских рублей в итоге были проконвертированы "самым гуманным судом в мире" в четырнадцать лет строгого режима.
Причем, отсидел Вадим Зиновьевич только девять лет. Но это уже совсем другая история…
