Пленки Мельниченко решили судьбу Кучмы
Понедельник, 4 февраля 2002, 15:57
В Америке произошло событие, которое может иметь стратегические последствия для политической жизни Украины. Суд Северного Округа штата Калифорния постановил, что Николай Мельниченко обязан немедленно передать министерству юстиции США все записи, сделанные им в кабинете президента Кучмы. Обстоятельства этого дела подверглись в некоторых украинских СМИ значительной мистификации, поэтому стоит кратко остановиться на истории вопроса.
Практически сразу по прибытии в США Мельниченко получил от следователей министерства юстиции повестку в суд. Это была так называемая повестка duces tecum, которая предписывает не только предстать перед судом для дачи показаний, но и предоставить имеющиеся в распоряжении вызываемого вещественные доказательства и дать по ним объяснения. Такими вещественными доказательствами, по мнению минюста, являются записи, сделанные Мельниченко в кабинете Кучмы.
В свое время в некоторых украинских СМИ появились сообщения, что эта повестка была инспирирована адвокатами Павла Лазаренко, которые через минюст пытались получить доступ к пресловутым пленкам. Дело в том, что, согласно американским законам, любые доказательства, добытые прокурором по делу, скажем, Лазаренко, должны быть в обязательном порядке переданы и его адвокатам.
Так вот, адвокаты Лазаренко к повестке Мельниченко никакого отношения не имели. Они присоединились к ней много месяцев спустя, чтобы, в случае удовлетворения требований прокуратуры, тоже получить доступ к пленкам Мельниченко. Инициатива же повестки всецело принадлежала министерству юстиции США.
Любопытно, что хотя речь формально шла лишь о деле Лазаренко, прокуратура затребовала все записи, сделанные Мельниченко и находящиеся в его распоряжении.
Сама форма повестки предполагает, что эти материалы могут служить вещественными доказательствами по уголовным делам в американских судах. Каким именно делам, можно только догадываться. Как сообщил сотрудник минюста, просивший не называть его имени, ознакомление с уже известными записями Мельниченко дают основание полагать, что уголовные дела можно заводить чуть ли не по каждому второму эпизоду пленок.
Мельниченко сопротивлялся требованию минюста долго и упорно. Для этого ему пришлось прибегнуть к помощи известнейших юридических фирм США. Однако реалии американской жизни таковы, что даже президент США не может отбиться от требования минюста предоставить имеющиеся вещественные доказательства. Так было с Ричардом Никсоном, у которого во время Уотергейта затребовали звукозаписи, сделанные в его кабинете "для истории". Такая же угроза нависла и над Биллом Клинтоном в его делах с Моникой Левински. Как только ему объяснили, что отберут весьма специфические вещественные доказательства неформальных связей с Моникой, президент тут же сознался во всех грехах.
Правда, в деле Мельниченко у государственных органов Украины была реальная возможность провалить иск минюста и воспрепятствовать передаче пленок американскому правительству. Адвокаты Мельниченко выстроили мощную линию обороны, и судья Сьюзан Иллстон долго колебалась перед принятием окончательного решения по иску.
По мнению представителей минюста, с которыми мне удалось переговорить, если бы генпрокуратура Украины официально уведомила американский суд, что в записях Мельниченко содержится государственная тайна, решение судьи могло быть совсем другим. В Америке существует прецедентная система права, и было немало случаев, когда аналогичные иски отклонялись в связи с тем, что затребованные материалы содержали гостайну другой страны.
Позиция ведомства г-на Потебенько не может не удивлять. На Украине ее представители шумят о том, что на пленках содержится гостайна, хотя толку от таких заявлений никакого. А вот в США, где подобное заявление могло иметь решающее значение, стражи украинских законов и гостайны молчат, как рыба. Складывается впечатление, что забота о сохранении гостайны для них менее важна, чем стремление выгородить президента и его соратников по бизнесу в области управления государством. Если это действительно так, то правящий режим совершил крупную ошибку.
Америка – не Украина, и прятать вещественные доказательства американская прокуратура не может и не будет, даже если они касаются высшего должностного лица иностранного государства. Тем более что в политических кругах США есть немало лиц и групп, полных решимости довести расследование дела Гонгадзе и других знаковых дел на Украине до конца.
Затребовав все пленки Мельниченко, минюст отрезал себе все пути к отступлению. Теперь ему ничего не остается, как проанализировать их и дать по ним экспертное заключение. В принципе, такое заключение уже готово, и сделано оно авторитетнейшим экспертом, имеющим к минюсту самое прямое отношение. Вкратце его вывод состоит в том, что оригинальные записи Мельниченко монтажу не подвергались, а на его экспертизе в США и Европе выигран не один десяток дел.
Как говорится, конец подкрался незаметно и застал администрацию Кучмы врасплох.
Сейчас его команда во всю сражается за места в новом парламенте, а по Украине поползли слухи, что Данилыч готовится на третий срок. Должен успокоить слабонервных: третьего срока для Кучмы не будет, ибо отныне его будущее будет решаться в Вашингтоне. Здесь могут быть нюансы, но третий срок напрочь исключается.
В свое время Буш-старший проиграл президентские выборы Клинтону из-за своего призыва к Украине остаться в составе СССР. Эта речь, получившая название "цыпленок по-киевски", вызвала возмущение украинского лобби в США, к которому примкнули выходцы из Польши и Прибалтики. В результате – провал на выборах. Буш-младший хорошо знает эту историю, а его советники прекрасно понимают, что третий срок Кучмы может стоить второго срока Бушу. Из этого украинская оппозиция и должна исходить.
Что касается Павла Лазаренко, то решение суда по иску минюста против Мельниченко открывает для бывшего премьера новые возможности. Если эксперты минюста столкнутся с трудностями в переводе суржика, на котором "базарят" Кучма и его подельники, то Лазаренко без сомнения легко разберется в родных голосах. Кто же его приговорит в этой ситуации?
Здесь или "сядем усе", как говорил незабвенный Папанов в "Бриллиантовой руке", или придется Павла Ивановича выпускать. В противном случае получается избирательное применение права, а это является грубым нарушением закона. Так что напрасно Кучма назвал дело Гонгадзе "перевернутой страницей". Оказывается, ничто не забыто, никто не забыт.
Практически сразу по прибытии в США Мельниченко получил от следователей министерства юстиции повестку в суд. Это была так называемая повестка duces tecum, которая предписывает не только предстать перед судом для дачи показаний, но и предоставить имеющиеся в распоряжении вызываемого вещественные доказательства и дать по ним объяснения. Такими вещественными доказательствами, по мнению минюста, являются записи, сделанные Мельниченко в кабинете Кучмы.
В свое время в некоторых украинских СМИ появились сообщения, что эта повестка была инспирирована адвокатами Павла Лазаренко, которые через минюст пытались получить доступ к пресловутым пленкам. Дело в том, что, согласно американским законам, любые доказательства, добытые прокурором по делу, скажем, Лазаренко, должны быть в обязательном порядке переданы и его адвокатам.
Так вот, адвокаты Лазаренко к повестке Мельниченко никакого отношения не имели. Они присоединились к ней много месяцев спустя, чтобы, в случае удовлетворения требований прокуратуры, тоже получить доступ к пленкам Мельниченко. Инициатива же повестки всецело принадлежала министерству юстиции США.
Любопытно, что хотя речь формально шла лишь о деле Лазаренко, прокуратура затребовала все записи, сделанные Мельниченко и находящиеся в его распоряжении.
Сама форма повестки предполагает, что эти материалы могут служить вещественными доказательствами по уголовным делам в американских судах. Каким именно делам, можно только догадываться. Как сообщил сотрудник минюста, просивший не называть его имени, ознакомление с уже известными записями Мельниченко дают основание полагать, что уголовные дела можно заводить чуть ли не по каждому второму эпизоду пленок.
Мельниченко сопротивлялся требованию минюста долго и упорно. Для этого ему пришлось прибегнуть к помощи известнейших юридических фирм США. Однако реалии американской жизни таковы, что даже президент США не может отбиться от требования минюста предоставить имеющиеся вещественные доказательства. Так было с Ричардом Никсоном, у которого во время Уотергейта затребовали звукозаписи, сделанные в его кабинете "для истории". Такая же угроза нависла и над Биллом Клинтоном в его делах с Моникой Левински. Как только ему объяснили, что отберут весьма специфические вещественные доказательства неформальных связей с Моникой, президент тут же сознался во всех грехах.
Правда, в деле Мельниченко у государственных органов Украины была реальная возможность провалить иск минюста и воспрепятствовать передаче пленок американскому правительству. Адвокаты Мельниченко выстроили мощную линию обороны, и судья Сьюзан Иллстон долго колебалась перед принятием окончательного решения по иску.
По мнению представителей минюста, с которыми мне удалось переговорить, если бы генпрокуратура Украины официально уведомила американский суд, что в записях Мельниченко содержится государственная тайна, решение судьи могло быть совсем другим. В Америке существует прецедентная система права, и было немало случаев, когда аналогичные иски отклонялись в связи с тем, что затребованные материалы содержали гостайну другой страны.
Позиция ведомства г-на Потебенько не может не удивлять. На Украине ее представители шумят о том, что на пленках содержится гостайна, хотя толку от таких заявлений никакого. А вот в США, где подобное заявление могло иметь решающее значение, стражи украинских законов и гостайны молчат, как рыба. Складывается впечатление, что забота о сохранении гостайны для них менее важна, чем стремление выгородить президента и его соратников по бизнесу в области управления государством. Если это действительно так, то правящий режим совершил крупную ошибку.
Америка – не Украина, и прятать вещественные доказательства американская прокуратура не может и не будет, даже если они касаются высшего должностного лица иностранного государства. Тем более что в политических кругах США есть немало лиц и групп, полных решимости довести расследование дела Гонгадзе и других знаковых дел на Украине до конца.
Затребовав все пленки Мельниченко, минюст отрезал себе все пути к отступлению. Теперь ему ничего не остается, как проанализировать их и дать по ним экспертное заключение. В принципе, такое заключение уже готово, и сделано оно авторитетнейшим экспертом, имеющим к минюсту самое прямое отношение. Вкратце его вывод состоит в том, что оригинальные записи Мельниченко монтажу не подвергались, а на его экспертизе в США и Европе выигран не один десяток дел.
Как говорится, конец подкрался незаметно и застал администрацию Кучмы врасплох.
Сейчас его команда во всю сражается за места в новом парламенте, а по Украине поползли слухи, что Данилыч готовится на третий срок. Должен успокоить слабонервных: третьего срока для Кучмы не будет, ибо отныне его будущее будет решаться в Вашингтоне. Здесь могут быть нюансы, но третий срок напрочь исключается.
В свое время Буш-старший проиграл президентские выборы Клинтону из-за своего призыва к Украине остаться в составе СССР. Эта речь, получившая название "цыпленок по-киевски", вызвала возмущение украинского лобби в США, к которому примкнули выходцы из Польши и Прибалтики. В результате – провал на выборах. Буш-младший хорошо знает эту историю, а его советники прекрасно понимают, что третий срок Кучмы может стоить второго срока Бушу. Из этого украинская оппозиция и должна исходить.
Что касается Павла Лазаренко, то решение суда по иску минюста против Мельниченко открывает для бывшего премьера новые возможности. Если эксперты минюста столкнутся с трудностями в переводе суржика, на котором "базарят" Кучма и его подельники, то Лазаренко без сомнения легко разберется в родных голосах. Кто же его приговорит в этой ситуации?
Здесь или "сядем усе", как говорил незабвенный Папанов в "Бриллиантовой руке", или придется Павла Ивановича выпускать. В противном случае получается избирательное применение права, а это является грубым нарушением закона. Так что напрасно Кучма назвал дело Гонгадзе "перевернутой страницей". Оказывается, ничто не забыто, никто не забыт.
