Теперь у Медведчука развязаны руки
Пятница, 14 декабря 2001, 15:24
Предложение выпить 100 грамм, переговоры со злым Кучмой, оправдания депутатов, незаслуженно зачисленных ко врагам; тренажерный зал, просмотр вечерних новостей, сон без сновидений. Это - вторая часть 14 декабря, дня отставки Медведчука, в его собственной интерпретации.
На первую пресс-конференцию после увольнения он специально одел не рубашку с галстуком, а свитер-гольф. Говорит, что теперь депутат, а не вице-спикер, и имеет на это право.
Медведчук, в принципе, никогда не признает своего поражения. Поэтому и сейчас побежденный эс-дек на публике ведет себя с позиции сильного: "Я знаю, кто имеет отношение к моей отставке, и я ни на кого не обижаюсь".
"Я об этой операции знал в течение последнего месяца. Просто не хотелось унижаться и идти на переговоры". Именно таким он должен выглядеть в глазах своего электората. Его люди если когда-то и плачут, то только на футболе.
"Унижаться" Медведчук не хотел не только перед "Солидарностью" или "Еднистью", с которыми он мог бы договориться. Недовольным вчера был и Кучма. Так, во всяком случае, выходит из реплики уволенного эс-дека: "Президент вчера вечером меня обвинил в том, что я ничего ему не сказал, не обратился [к нему за помощью]".
Тем более странно было бы, если Медведчук начал требовать пересчета голосов. Но, понятно, он этого не хочет: "Я политик, а не бухгалтер". Самое интересное, что, видимо, у Медведчука просто так на язык легло. И камни в огород Ющенко здесь полетели случайно. Как, кстати, и в Кучмин, который известен на весь мир как "ракетчик, а не политик".
Медведчук не добавил ничего нового к перечню причин своего увольнения, кроме версий, которые были откомментированы накануне: "Это своеобразная реакция - я не хочу употреблять слово месть". Левые свергали Медведчука за "бархатную революцию" и голосование по Земельному кодексу, правые - за отставку Ющенко и законопроект о статусе языков национальных меньшинств.
Зная характер Медведчука, вопрос об ответной реакции выглядит риторическим. Сам он говорит, что "месть - минутное желание". "Если бы я был один, за мной не стояла партия, я бы мог расставить точки над і. Но за мной же люди, за которых я несу ответственность".
В своих силах дать сдачи Медведчук не сомневается: "Если бы я вчера плюнул и сказал: иду в адвокаты. И положил бы еще одно заявление - о сложении с себя полномочий депутата. И сказал: ну хорошо, я с вами разберусь. Поверьте, мне бы хватило духу это сделать. Возможно".
Пока же Медведчук обещает, что "не позволит", чтобы отставка "ослабила" СДПУ(О). "Мы будем еще сильнее. Я же говорил, у меня руки никогда не дрожали, но были напряжены. Сейчас они более свободные".
На первую пресс-конференцию после увольнения он специально одел не рубашку с галстуком, а свитер-гольф. Говорит, что теперь депутат, а не вице-спикер, и имеет на это право.
Медведчук, в принципе, никогда не признает своего поражения. Поэтому и сейчас побежденный эс-дек на публике ведет себя с позиции сильного: "Я знаю, кто имеет отношение к моей отставке, и я ни на кого не обижаюсь".
"Я об этой операции знал в течение последнего месяца. Просто не хотелось унижаться и идти на переговоры". Именно таким он должен выглядеть в глазах своего электората. Его люди если когда-то и плачут, то только на футболе.
"Унижаться" Медведчук не хотел не только перед "Солидарностью" или "Еднистью", с которыми он мог бы договориться. Недовольным вчера был и Кучма. Так, во всяком случае, выходит из реплики уволенного эс-дека: "Президент вчера вечером меня обвинил в том, что я ничего ему не сказал, не обратился [к нему за помощью]".
Тем более странно было бы, если Медведчук начал требовать пересчета голосов. Но, понятно, он этого не хочет: "Я политик, а не бухгалтер". Самое интересное, что, видимо, у Медведчука просто так на язык легло. И камни в огород Ющенко здесь полетели случайно. Как, кстати, и в Кучмин, который известен на весь мир как "ракетчик, а не политик".
Медведчук не добавил ничего нового к перечню причин своего увольнения, кроме версий, которые были откомментированы накануне: "Это своеобразная реакция - я не хочу употреблять слово месть". Левые свергали Медведчука за "бархатную революцию" и голосование по Земельному кодексу, правые - за отставку Ющенко и законопроект о статусе языков национальных меньшинств.
Зная характер Медведчука, вопрос об ответной реакции выглядит риторическим. Сам он говорит, что "месть - минутное желание". "Если бы я был один, за мной не стояла партия, я бы мог расставить точки над і. Но за мной же люди, за которых я несу ответственность".
В своих силах дать сдачи Медведчук не сомневается: "Если бы я вчера плюнул и сказал: иду в адвокаты. И положил бы еще одно заявление - о сложении с себя полномочий депутата. И сказал: ну хорошо, я с вами разберусь. Поверьте, мне бы хватило духу это сделать. Возможно".
Пока же Медведчук обещает, что "не позволит", чтобы отставка "ослабила" СДПУ(О). "Мы будем еще сильнее. Я же говорил, у меня руки никогда не дрожали, но были напряжены. Сейчас они более свободные".