Куклы и кукловоды. Кто пишет пьесы для новоявлених реформаторов из УНА-УНСО?
Понедельник, 19 ноября 2001, 23:00
Сентенция, которая утверждает, что мир - это театр, а люди в нем - актеры, со времен Шекспира, по-видимому, уже набила всем оскомину. Но подобного сравнения - и меткого, и остроумного - отнюдь не избежать, наблюдая нашу жизнь, особенно жизнь политическую. Следя за тем, как словно из воздуха образуются новые партии (которым социологические службы уже пророчили немалые проценты на выборах) или, наоборот, как разваливаются крепкие, хорошо сцементированные структуры, поневоле задаешь себе вопрос: кто режиссер этого политического театра, кто дергает за нити покорных воле автора кукол? Он остается в тени кулис, однако внимательный зритель определит стиль и почерк мастера.
Событие, которое вызвало эти размышления, уже освещалось в "Украинской правде". Речь идет о внутрипартийных делах Украинской Национальной Ассамблеи. Непосредственным информационным предлогом снова заглянуть на политическую кухню этой партии стал проведенный в воскресенье закрытый для прессы съезд УНА-УНСО. После довольно долгого общения с членами организации, после ознакомления с различными мыслями, документами и тому подобное вызрела необходимость поделиться с читателями самым интересным. Формой подачи материала будет служить построение древнегреческой трагедии, в которой на сцену по очереди выходят герои и антигерои и высказывают свои мысли. Себе автор этих строк отводит скромную роль античного хора, который не вмешивается в течение событий, а только позволяет себе определенным образом акцентировать те или другие моменты представления. Итак, согласно античным канонам - "эписодий первый"…
О закрытости-открытости съезда и его легитимности
Съезд УНА-УНСО сначала был запланирован на 28 октября 2001 года. По данным "УП", он должен проходить в закрытом режиме, о чем и было сообщено в статье под названием "Мискоборцы". В тот же день от Юрия Тимы, председателя исполкома УНА-УНСО, поступило опровержение этой информации. Более того, ваш корреспондент получил вежливое приглашение посетить этот съезд. Но в назначенный день никакого мероприятия не было.
Рассказывает Эдуард Коваленко, тогда председатель политсовета УНА-УНСО, сейчас - заместитель председателя партии (30 октября 2001 г.): "Мы были организационно не готовы провести съезд, поэтому его перенесли на ближайшее время. Я думаю это было правильное решение, ибо если проводить съезд, то проводить согласовано, со всеми членами, с руководством, которое находится и за решеткой, и на свободе". Съезд был проведен 18 ноября.
"Руководство, которое находится за решеткой", при посредстве адвокатов рассказывает о том, как происходило "согласование" с ним тех или иных моментов и проблем. Свидетельствует Андрей Шкиль, лидер УНА-УНСО (19 ноября): "Я только сегодня услышал о съезде. Постфактум. Со мной никаких вопросов, связанных с его проведением, не обсуждали, моим мнением никто не интересовался".
О закрытом характере съезда однозначно сообщил в телефонном разговоре со мной господин Тима. Разговор имел место 15 ноября, и былых вежливых приглашений посетить это собрание от господина Тимы уже не поступало. На вопросы: "Чего вы таитесь? И недавний съезд Социалистической партии, и съезд блока Юлии Тимошенко проходили открыто, празднично, прессу не только приглашали, а даже предлагали ей воспользоваться транспортом для прибытия на место собрания", господин Тима ответил в смысле, мол, это их дело… Конечно, как писал украинский философ и поэт Григорий Сковорода: "Всяка имеет свой ум голова".
По уставу партии, проясняет ситуацию пресс-секретарь Андрея Шкиля Татьяна Чорновил, съезд считается легитимным только тогда, когда на нем присутствует по меньшей мере половина всех членов партии (поскольку в УНА числится всего несколько тысяч членов, обеспечить подобное представительство не является проблематичным). Говорит представитель киевского "филиала" УНА -УНСО, отрекомендовавшийся как Славко: "Нас было не больше сотни".
Как убеждал ранее автора этих срок Эдуард Коваленко, будет равная квота для представителей всех без исключения региональных ячеек партии, т.е. каждая областная организация УНА-УНСО делегирует одинаковое количество унсовцев на столичное мероприятие. И вот, надеясь на соблюдение этой договоренности, в столицу отовсюду прибывают члены партии.
Рассказывает Роман Ярош, представитель Львовского провода: "Нас просто выгнали из автобуса, который должен был доставить делегатов на место проведения собрания. Это было мотивировано тем, что мы якобы не попали в какие-то списки, которые должен был составить руководитель областного провода. Но ведь всем известно, что Львовскую организацию, как и Центральный провод, возглавляет Андрей Шкиль. А сидя в тюрьме, довольно трудно заниматься списками".
Уже упомянутый Славко прибавляет к этому рассказу следующее: "Нас, представителей киевской организации, фильтровали перед ступеньками автобуса. Отобрали двух - Андрея и Влада. Остальным сказали: "Вы люди нелояльные, а демократии у нас на съезде не будет". В автобусе, как мы успели увидеть, было немало никому неизвестных парней, о которых говорили, что они просто создают массовку за плату в десять гривен".
Вот так, отделив зерна от плевел, позаботившись о нужном количестве "зерен", часть унсовцев двинулась дальше от Киева, в живописную Пущу-Водицу, где много свежего воздуха и ни одного надоедливого репортера.
Показательно, что Юрий Шухевич - знаковая фигура украинского оппозиционного движения, заметный член УНА в начале 90-х лет - занял четкую и принципиальную позицию по проведению съезда и круга обсуждаемых на нем вопросов. Он отметил то, что не видит сейчас более актуального задания, чем освобождение политзаключенных из тюрьмы. Концентрировать усилия на другом, по мнению господина Шухевича, является недопустимым.
…Следовательно, таким было начало съезда. О принятых на нем решениях рассказывает "эписодий второй"…
"Два кольори мої, два кольори…"
На съезде была утверждена новая символика Украинской Национальной Ассамблеи. Два цвета - красный и черный, традиционные для украинской народной культуры, для украинской вышивки, воспетые как "любовь" и "журба", а также не менее традиционный мальтийский крест - символ христианской веры и рыцарства, - отныне покинули знамена Украинской Национальной Ассамблеи.
"Речь идет не об изменении символов, а о введении партийной символики, которой до этого не было. Была символика УНСО и она использовалась как партийная. УНА-УНСО планирует стать партией власти и нужно иметь символику, которая определяет национальную идею новой эры, а новой эрой должны руководить мы!" - заявил в разговоре с автором этих строк 30 октября Эдуард Коваленко. ( "Символика новой эры" представляет собой непонятный спиралеобразный знак желтого цвета на голубом поле).
А вот мнение тех, с кем будто бы было "предварительно согласовано" введение новой символики. Говорит Руслан Зайченко, один из семи членов Центрального провода, лидер Черкасской организации УНА-УНСО: "Мой унсовский крест был у меня изъят и теперь находится в камере хранения СИЗО СБУ. Первое, что я сделаю, когда выйду - надену его".
Говорит Андрей Шкиль: "Изменение символов - это не просто подмена цветов, это подмена идейных стержней, для которых цвета были символами. Будут две знаковые системы - старые символы, знамена, политые нашим потом и кровью, которые мы несли в течение двенадцати лет, и новые, которые символизируют что-то другое. Возможно, против существования старых цветов и не будет возражений, но будут доминировать новые, выдержанные в общепринятых, нейтральных к власти тонах. В общем, политзаключенные пришли к единому мнению о том, что под какими знаменами нас посадили, под такими мы должны и выйти на свободу".
Следовательно, для "лояльных" унсовцев, которые примирились с отсутствием демократии - лояльные знамена. Чего же еще не хватает? Ясное дело, лояльного лидера.
Старые исполнители - новые роли
Вопрос о должности лидера в партии для тех, кто остался "на хозяйстве" после ареста Шкиля, Зайченко, Мазура, Ляховича, стал ощутимо болезненным. 24 октября, в отзыве на напечатанную "УМ" статью, Юрий Тима категорически отрицал существование в УНА проводника в лице одного человека. "Должность главы партии занимает Провод УНА -УНСО, который состоит из семи лиц", объяснил г-н Тима. Правда, несколькими строками ниже он называет Председателем Провода Андрея Шкиля.
Ситуация в изложении господина Тимы складывается довольно непонятной. Окончательному разъяснению ее мешает и обстоятельство, что личных контактов с корреспондентом "УМ" Юрий Тима избегает, общение с ним имеет характер телефонных разговоров или сообщений по факсу. Вместо него Эдуард Коваленко, который не отказался от интервью, заметил, что круг обязанностей Андрея Шкиля очерчен согласно требованиям Минюста, согласно которым определенный человек (а не коллегиальный орган) должен нести ответственность за функционирование зарегистрированной партии в юридической плоскости.
При этом 18 ноября на съезде УНА-УНСО(л), т.е. УНА-УНСО лояльной, декларируется существование еще одной руководящей должности - Главы партии. На эту должность назначается Николай Карпюк, проводник Ровенской организации УНА-УНСО, а в качестве его заместителя - Эдуард Коваленко. Об этих лицах - немного спустя. Сначала о попытках выяснить, чем была вызвана необходимость утверждения подобной должности, которая, по словам Юрия Тимы существовала и раньше, но длительное время оставалась вакантной.
Господин Тима, мотивируя неотложную потребность дать партии Председателя, ссылался опять-таки на требования Минюста. Т.е., у корреспондента "УМ" создалось впечатление, что Глава партии и Председатель провода - должности, которые в известной степени дублируются. Поговорить на эту тему с Николаем Карпюком нет возможности, поскольку он сейчас находится в Ровно по подписке о невыезде. В предоставлении контактных телефонов с новоназначенным Председателем ни господин Тима, ни господин Коваленко автору этих строк не посодействовали.
"Меня удивляет создание должности Главы партии, - говорит Андрей Шкиль. - Я ничего не знаю ни о функциях, ни о круге обязанностей человека, который ее будет занимать. Мне также ничего не известно об изменениях к уставным документам УНА, которые должны были бы сопровождать возникновение такой должности. Что же касается персоналий, то я пока что воздержусь от комментариев до выяснения всех обстоятельств проведения съезда и уровня его легитимности".
Ваш выход…
Подводя некоторые итоги, вспомним неоспоримые факты. Украинской Национальной Ассамблее пытаются навязать курс отхода от жесткой оппозиционности до умеренных, взвешенных действий. Проявление этого можно увидеть в организации съезда, на который попали нужные люди для принятия нужных решений, в изменении символики, которую власть считала слишком эпатажной и которая безгранично ее раздражала, и, наконец, в выдвижении на высокие должности Эдуарда Коваленко и Николая Карпюка.
Об Эдуарде Коваленко лучше всего расскажет сам Эдуард Коваленко. Причем с монологом он будет выходить дважды. Первая мизансцена: интервью корреспонденту "УМ" (30 октября 2001 года):
Кор.: - Вы вступили в партию приблизительно весной. Теперь Вы уже занимаете в УНА-УНСО довольно высокую должность, чем можно объяснить подобную стремительную карьеру?
Э.К.: - Я партией УНА-УНСО интересовался еще десять лет тому назад - знал обо всех происходящих событиях, интересовался прессой УНА-УНСО. Мне эта партия была близка по духу с самого начала. Я жил этими идеями! И просто смог реализовать себя и свои идеи, я стал единым организмом, с первого часа, с первой минуты я почувствовал себя монолитом с этой партией. Думаю, что в этом меня поддержат руководители партии. Я же не просто сам себя назначил - было собрание… Все поддержали и мою кандидатуру, и мои действия…
Другая мизансцена: кабинет следователя, ведущего "дело 9 марта". Из свидетельств Эдуарда Коваленко: "В г. Киеве я проживаю приблизительно с октября 2000 года… В начале февраля 2001 года я подошел к участникам митинга оппозиционных сил, где познакомился с лидером партии УНА Андреем Шкилем… Я по собственной инициативе для поддержания знакомства иногда подвозил Тиму со Шкилем туда, куда они меня просили… Никакого участия в деятельности УНА я не принимал, просто пытался понять суть данной организации. Вообще, насколько я знаю, Шкиль мне не очень доверял, поэтому о делах УНА я был не в курсе. Вопросы, которые касались деятельности УНА, решались без меня".
Что касается Николая Карпюка, который держится в тени, известно, что этот человек после открытия против него уголовного дела, был вскоре отпущен следователями СБУ под подписку о невыезде. На вопросы, почему в отношении господина Карпюка представители власти пошли на подобную уступку, Юрий Тима уверенно ответил, что против Карпюка не выдвигались столь тяжкие обвинения, как, например, против Андрея Шкиля.
Но это заявление полностью опровергают материалы дела, в которых между прочим, речь идет о том, что Шкиль "выкрикивал лозунги: "УНА - к власти!, "УНСО - на штурм"!, подстрекал обещаниями о поощрении участников нападений, вызывал у массы лиц негативное отношение к правопорядку". Т.е., "преступления" Андрея Шкиля носят сугубо вербальний, словесный характер. Вместо этого Карпюку инкриминируются конкретные противоправные действия, которые описаны следующим образом: "с целью совершения насилия над работниками милиции, Карпюк М.А. лично ломал металлическое ограждение, которое отделяло работников милиции, наносил им удары руками. Преднамеренно бросал в работников милиции куски металлической проволоки, используя их как оружие. Нанес не менее двух ударов ногой работникам милиции".
Таким образом, Андрей Шкиль, который якобы выкрикивал какие-то лозунги, восемь месяцев подряд находится в СИЗО СБУ, а Николай Карпюк, который, по данным следствия, повлек за собой телесные повреждения работников милиции, ожидает суда дома. В случае Шкиля на изменение ему меры пресечения не повлияли даже такие обстоятельства, как тяжелое состояние здоровья Андрея (травмы черепа и позвоночника, болезнь печени), а также содержание семидесятилетней матери.
Перефразируя Маяковского, спросим: если одни сидят за решетками, а другие - за столом определенным определенным образом направленного съезда, значит, это кому-то нужно? Возможно, вскоре станет известно, кто и по чьему сценарию играет, ведь, по законам жанра, шоу должно продолжаться…
Событие, которое вызвало эти размышления, уже освещалось в "Украинской правде". Речь идет о внутрипартийных делах Украинской Национальной Ассамблеи. Непосредственным информационным предлогом снова заглянуть на политическую кухню этой партии стал проведенный в воскресенье закрытый для прессы съезд УНА-УНСО. После довольно долгого общения с членами организации, после ознакомления с различными мыслями, документами и тому подобное вызрела необходимость поделиться с читателями самым интересным. Формой подачи материала будет служить построение древнегреческой трагедии, в которой на сцену по очереди выходят герои и антигерои и высказывают свои мысли. Себе автор этих строк отводит скромную роль античного хора, который не вмешивается в течение событий, а только позволяет себе определенным образом акцентировать те или другие моменты представления. Итак, согласно античным канонам - "эписодий первый"…
О закрытости-открытости съезда и его легитимности
Съезд УНА-УНСО сначала был запланирован на 28 октября 2001 года. По данным "УП", он должен проходить в закрытом режиме, о чем и было сообщено в статье под названием "Мискоборцы". В тот же день от Юрия Тимы, председателя исполкома УНА-УНСО, поступило опровержение этой информации. Более того, ваш корреспондент получил вежливое приглашение посетить этот съезд. Но в назначенный день никакого мероприятия не было.
Рассказывает Эдуард Коваленко, тогда председатель политсовета УНА-УНСО, сейчас - заместитель председателя партии (30 октября 2001 г.): "Мы были организационно не готовы провести съезд, поэтому его перенесли на ближайшее время. Я думаю это было правильное решение, ибо если проводить съезд, то проводить согласовано, со всеми членами, с руководством, которое находится и за решеткой, и на свободе". Съезд был проведен 18 ноября.
"Руководство, которое находится за решеткой", при посредстве адвокатов рассказывает о том, как происходило "согласование" с ним тех или иных моментов и проблем. Свидетельствует Андрей Шкиль, лидер УНА-УНСО (19 ноября): "Я только сегодня услышал о съезде. Постфактум. Со мной никаких вопросов, связанных с его проведением, не обсуждали, моим мнением никто не интересовался".
О закрытом характере съезда однозначно сообщил в телефонном разговоре со мной господин Тима. Разговор имел место 15 ноября, и былых вежливых приглашений посетить это собрание от господина Тимы уже не поступало. На вопросы: "Чего вы таитесь? И недавний съезд Социалистической партии, и съезд блока Юлии Тимошенко проходили открыто, празднично, прессу не только приглашали, а даже предлагали ей воспользоваться транспортом для прибытия на место собрания", господин Тима ответил в смысле, мол, это их дело… Конечно, как писал украинский философ и поэт Григорий Сковорода: "Всяка имеет свой ум голова".
По уставу партии, проясняет ситуацию пресс-секретарь Андрея Шкиля Татьяна Чорновил, съезд считается легитимным только тогда, когда на нем присутствует по меньшей мере половина всех членов партии (поскольку в УНА числится всего несколько тысяч членов, обеспечить подобное представительство не является проблематичным). Говорит представитель киевского "филиала" УНА -УНСО, отрекомендовавшийся как Славко: "Нас было не больше сотни".
Как убеждал ранее автора этих срок Эдуард Коваленко, будет равная квота для представителей всех без исключения региональных ячеек партии, т.е. каждая областная организация УНА-УНСО делегирует одинаковое количество унсовцев на столичное мероприятие. И вот, надеясь на соблюдение этой договоренности, в столицу отовсюду прибывают члены партии.
Рассказывает Роман Ярош, представитель Львовского провода: "Нас просто выгнали из автобуса, который должен был доставить делегатов на место проведения собрания. Это было мотивировано тем, что мы якобы не попали в какие-то списки, которые должен был составить руководитель областного провода. Но ведь всем известно, что Львовскую организацию, как и Центральный провод, возглавляет Андрей Шкиль. А сидя в тюрьме, довольно трудно заниматься списками".
Уже упомянутый Славко прибавляет к этому рассказу следующее: "Нас, представителей киевской организации, фильтровали перед ступеньками автобуса. Отобрали двух - Андрея и Влада. Остальным сказали: "Вы люди нелояльные, а демократии у нас на съезде не будет". В автобусе, как мы успели увидеть, было немало никому неизвестных парней, о которых говорили, что они просто создают массовку за плату в десять гривен".
Вот так, отделив зерна от плевел, позаботившись о нужном количестве "зерен", часть унсовцев двинулась дальше от Киева, в живописную Пущу-Водицу, где много свежего воздуха и ни одного надоедливого репортера.
Показательно, что Юрий Шухевич - знаковая фигура украинского оппозиционного движения, заметный член УНА в начале 90-х лет - занял четкую и принципиальную позицию по проведению съезда и круга обсуждаемых на нем вопросов. Он отметил то, что не видит сейчас более актуального задания, чем освобождение политзаключенных из тюрьмы. Концентрировать усилия на другом, по мнению господина Шухевича, является недопустимым.
…Следовательно, таким было начало съезда. О принятых на нем решениях рассказывает "эписодий второй"…
"Два кольори мої, два кольори…"
На съезде была утверждена новая символика Украинской Национальной Ассамблеи. Два цвета - красный и черный, традиционные для украинской народной культуры, для украинской вышивки, воспетые как "любовь" и "журба", а также не менее традиционный мальтийский крест - символ христианской веры и рыцарства, - отныне покинули знамена Украинской Национальной Ассамблеи.
"Речь идет не об изменении символов, а о введении партийной символики, которой до этого не было. Была символика УНСО и она использовалась как партийная. УНА-УНСО планирует стать партией власти и нужно иметь символику, которая определяет национальную идею новой эры, а новой эрой должны руководить мы!" - заявил в разговоре с автором этих строк 30 октября Эдуард Коваленко. ( "Символика новой эры" представляет собой непонятный спиралеобразный знак желтого цвета на голубом поле).
А вот мнение тех, с кем будто бы было "предварительно согласовано" введение новой символики. Говорит Руслан Зайченко, один из семи членов Центрального провода, лидер Черкасской организации УНА-УНСО: "Мой унсовский крест был у меня изъят и теперь находится в камере хранения СИЗО СБУ. Первое, что я сделаю, когда выйду - надену его".
Говорит Андрей Шкиль: "Изменение символов - это не просто подмена цветов, это подмена идейных стержней, для которых цвета были символами. Будут две знаковые системы - старые символы, знамена, политые нашим потом и кровью, которые мы несли в течение двенадцати лет, и новые, которые символизируют что-то другое. Возможно, против существования старых цветов и не будет возражений, но будут доминировать новые, выдержанные в общепринятых, нейтральных к власти тонах. В общем, политзаключенные пришли к единому мнению о том, что под какими знаменами нас посадили, под такими мы должны и выйти на свободу".
Следовательно, для "лояльных" унсовцев, которые примирились с отсутствием демократии - лояльные знамена. Чего же еще не хватает? Ясное дело, лояльного лидера.
Старые исполнители - новые роли
Вопрос о должности лидера в партии для тех, кто остался "на хозяйстве" после ареста Шкиля, Зайченко, Мазура, Ляховича, стал ощутимо болезненным. 24 октября, в отзыве на напечатанную "УМ" статью, Юрий Тима категорически отрицал существование в УНА проводника в лице одного человека. "Должность главы партии занимает Провод УНА -УНСО, который состоит из семи лиц", объяснил г-н Тима. Правда, несколькими строками ниже он называет Председателем Провода Андрея Шкиля.
Ситуация в изложении господина Тимы складывается довольно непонятной. Окончательному разъяснению ее мешает и обстоятельство, что личных контактов с корреспондентом "УМ" Юрий Тима избегает, общение с ним имеет характер телефонных разговоров или сообщений по факсу. Вместо него Эдуард Коваленко, который не отказался от интервью, заметил, что круг обязанностей Андрея Шкиля очерчен согласно требованиям Минюста, согласно которым определенный человек (а не коллегиальный орган) должен нести ответственность за функционирование зарегистрированной партии в юридической плоскости.
При этом 18 ноября на съезде УНА-УНСО(л), т.е. УНА-УНСО лояльной, декларируется существование еще одной руководящей должности - Главы партии. На эту должность назначается Николай Карпюк, проводник Ровенской организации УНА-УНСО, а в качестве его заместителя - Эдуард Коваленко. Об этих лицах - немного спустя. Сначала о попытках выяснить, чем была вызвана необходимость утверждения подобной должности, которая, по словам Юрия Тимы существовала и раньше, но длительное время оставалась вакантной.
Господин Тима, мотивируя неотложную потребность дать партии Председателя, ссылался опять-таки на требования Минюста. Т.е., у корреспондента "УМ" создалось впечатление, что Глава партии и Председатель провода - должности, которые в известной степени дублируются. Поговорить на эту тему с Николаем Карпюком нет возможности, поскольку он сейчас находится в Ровно по подписке о невыезде. В предоставлении контактных телефонов с новоназначенным Председателем ни господин Тима, ни господин Коваленко автору этих строк не посодействовали.
"Меня удивляет создание должности Главы партии, - говорит Андрей Шкиль. - Я ничего не знаю ни о функциях, ни о круге обязанностей человека, который ее будет занимать. Мне также ничего не известно об изменениях к уставным документам УНА, которые должны были бы сопровождать возникновение такой должности. Что же касается персоналий, то я пока что воздержусь от комментариев до выяснения всех обстоятельств проведения съезда и уровня его легитимности".
Ваш выход…
Подводя некоторые итоги, вспомним неоспоримые факты. Украинской Национальной Ассамблее пытаются навязать курс отхода от жесткой оппозиционности до умеренных, взвешенных действий. Проявление этого можно увидеть в организации съезда, на который попали нужные люди для принятия нужных решений, в изменении символики, которую власть считала слишком эпатажной и которая безгранично ее раздражала, и, наконец, в выдвижении на высокие должности Эдуарда Коваленко и Николая Карпюка.
Об Эдуарде Коваленко лучше всего расскажет сам Эдуард Коваленко. Причем с монологом он будет выходить дважды. Первая мизансцена: интервью корреспонденту "УМ" (30 октября 2001 года):
Кор.: - Вы вступили в партию приблизительно весной. Теперь Вы уже занимаете в УНА-УНСО довольно высокую должность, чем можно объяснить подобную стремительную карьеру?
Э.К.: - Я партией УНА-УНСО интересовался еще десять лет тому назад - знал обо всех происходящих событиях, интересовался прессой УНА-УНСО. Мне эта партия была близка по духу с самого начала. Я жил этими идеями! И просто смог реализовать себя и свои идеи, я стал единым организмом, с первого часа, с первой минуты я почувствовал себя монолитом с этой партией. Думаю, что в этом меня поддержат руководители партии. Я же не просто сам себя назначил - было собрание… Все поддержали и мою кандидатуру, и мои действия…
Другая мизансцена: кабинет следователя, ведущего "дело 9 марта". Из свидетельств Эдуарда Коваленко: "В г. Киеве я проживаю приблизительно с октября 2000 года… В начале февраля 2001 года я подошел к участникам митинга оппозиционных сил, где познакомился с лидером партии УНА Андреем Шкилем… Я по собственной инициативе для поддержания знакомства иногда подвозил Тиму со Шкилем туда, куда они меня просили… Никакого участия в деятельности УНА я не принимал, просто пытался понять суть данной организации. Вообще, насколько я знаю, Шкиль мне не очень доверял, поэтому о делах УНА я был не в курсе. Вопросы, которые касались деятельности УНА, решались без меня".
Что касается Николая Карпюка, который держится в тени, известно, что этот человек после открытия против него уголовного дела, был вскоре отпущен следователями СБУ под подписку о невыезде. На вопросы, почему в отношении господина Карпюка представители власти пошли на подобную уступку, Юрий Тима уверенно ответил, что против Карпюка не выдвигались столь тяжкие обвинения, как, например, против Андрея Шкиля.
Но это заявление полностью опровергают материалы дела, в которых между прочим, речь идет о том, что Шкиль "выкрикивал лозунги: "УНА - к власти!, "УНСО - на штурм"!, подстрекал обещаниями о поощрении участников нападений, вызывал у массы лиц негативное отношение к правопорядку". Т.е., "преступления" Андрея Шкиля носят сугубо вербальний, словесный характер. Вместо этого Карпюку инкриминируются конкретные противоправные действия, которые описаны следующим образом: "с целью совершения насилия над работниками милиции, Карпюк М.А. лично ломал металлическое ограждение, которое отделяло работников милиции, наносил им удары руками. Преднамеренно бросал в работников милиции куски металлической проволоки, используя их как оружие. Нанес не менее двух ударов ногой работникам милиции".
Таким образом, Андрей Шкиль, который якобы выкрикивал какие-то лозунги, восемь месяцев подряд находится в СИЗО СБУ, а Николай Карпюк, который, по данным следствия, повлек за собой телесные повреждения работников милиции, ожидает суда дома. В случае Шкиля на изменение ему меры пресечения не повлияли даже такие обстоятельства, как тяжелое состояние здоровья Андрея (травмы черепа и позвоночника, болезнь печени), а также содержание семидесятилетней матери.
Перефразируя Маяковского, спросим: если одни сидят за решетками, а другие - за столом определенным определенным образом направленного съезда, значит, это кому-то нужно? Возможно, вскоре станет известно, кто и по чьему сценарию играет, ведь, по законам жанра, шоу должно продолжаться…
