Эфирная политология
Среда, 14 ноября 2001, 13:28
Крепкие панцири соорудили из свеклы зеленой,
А для щитов подобрали искусно капустные листья…
"Война мышей и лягушек" ("Батрахомиомахия")
Очень странная пропагандистская кампания разворачивается в последние недели в эфире некоторых наших телеканалов. Обобщая, идею кампании можно сформулировать так: "Партии – хорошо, а блоки - плохо". Строго говоря, дискуссия довольно бессмысленная, напоминающая классический диалог: "Чукчи лучше, чем китайцы. Чем лучше? – Чем китайцы!".
Аргументы "блокоборцев" противоречат друг другу, здравому смыслу и политической практике. Один ведущий отечественный конфликтолог требовал, чтобы партии, настолько идейно близкие, что сумели организоваться в блок, непременно реорганизовались в новую совместную партию; другой, тоже ведущий, но уже социолог, рассказывал, что объединившиеся в блок партии непременно потеряют в сумме голосов (вдвое – по мнению социолога). А вот пример другой, уже более подробной аргументации: "…Лише поодинокі партії виходять на старт самостійно, пропонуючи: "Ось наша програма, ось наша ідеологія, ось наші кадри, а ось - кількарічна історія". Бал правлять блоки… А що таке блок? Це тактичний прийом. У майбутньому парламенті він може існувати, а може померти вже під час обрання нового спікера. Більше того, вони майже 100%-ово розпадаються, адже складають їх партії з зовсім різною ідеологією. Прецеденти вже існують. Соціалісти і аграрники розвалили блок одразу після виборів. А чи запитував хтось у виборця про ревізію голосування? Хто відповість за обіцянки зробити все навколо нашим, єдиним, лівим, правим, чи ще яким-небудь? Немає дурних." ("Эпицентр, 4 ноября").
Пытаться обобщить все эти аргументы весьма затруднительно. Проблема распада партийных списков - универсальна и отнюдь не является отличительной чертой именно блоков. Собственно, об этом вспомнил и автор эпицентровского сюжета, сославшись на пример ПСПУ. Однако то же самое можно было бы сказать о большинстве партий, преодолевших в марте 1998 года 4%-й барьер.
Фактически, только коммунисты и "зеленые" сумели избежать тяжелых кадровых потерь, выпавших на долю ПСПУ, НДП, "Громады" и объединенных социал-демократов. В частности, эс-деки сумели вскоре после выборов потерять не кого-нибудь, а тогдашнего начальника партии – Василия Онопенко. Череда разительных метаморфоз произошла со вторым номером списка СДПУ(о) – Евгением Марчуком. В конце 1998 года Евгений Кириллович сложил с себя руководство партийной фракцией; потом стал кандидатом в Президенты и назывался прессой "лидером нелевой оппозиции", конкурируя с кандидатом Леонидом Кучмой, которого поддерживали недавние социал-демократические (объединенные) соратники Марчука; потом, расставшись со своими союзниками по "каневской четверке" (о нелицеприятных деталях лучше не вспоминать), Евгений Марчук занял должность секретаря Совнацбеза. Сейчас, как утверждает оппозиционная пресса, он опять состоит в "объединенной" когорте и, не исключено, вновь займет достойное место в партийном избирательном списке. То есть, формально Евгения Марчука можно, конечно, причислять к тем самым "кадрам", которыми гордится партия, но при этом не стоит забывать и "многолетнюю историю".
Разумеется, тактические преимущества избирательных коалиций тоже необходимо учитывать. И, разумеется, крайне желательно, чтобы тактические приемы не ущемляли права избирателей, а, напротив, всячески способствовали их полнейшей реализации. Практика свидетельствует, что блоки в этом смысле, как минимум, не уступают партиям. Так, например, осенью 1997 года, когда формировались избирательные списки, все ожидали заключения союза между "Реформами и порядком" и "Вперед, Украина". По разным причинам альянс не состоялся. В результате барьер не преодолели оба списка ("РиП" - 3,13%, "Вперед, Украина" - 1,74%). Почти 5% избирателей в результате лишились своего представительства в высшем законодательном органе.
Возможно, что в случае блокирования отданные этим партиям голоса действительно, не суммировались бы целиком (рассуждения о двукратной потере оставим на совести ведущего социолога) и коалиция преодолела бы барьер "на минимуме", набрав, как СДПУ(о), какие-нибудь жалкие 4,02 – 4,03 процента – все равно избиратели, очевидно, получили бы более полное представительство.
Более того, сегодняшние опросы отмечают, что на фоне давно перевалившего за сотню количества политических партий, у наших граждан избирателей все больше вырастает в цене такое редкое свойство, как умение договариваться. Блоки, коалиции, альянсы – это институализация именно умения пойти на компромиссы и договориться о совместных действиях – для начала хотя бы в рамках избирательной кампании.
Что касается верности (или, точнее, неверности) программам и идеологиям, то это, действительно – проблема, но опять таки – общая, не знающая различий между партиями и блоками. С кем только не блокировались в нынешнем парламенте наши правоверные коммунисты? Или все те же объединенные социал-демократы? С правыми – против левых, с левыми – против Ющенко – суровая логика политической борьбы диктует свою суровую тактику.
Кстати, о тактике. Авторы сюжета о том, как "правые политики и политологи обсуждали политические перспективы Украины" утверждают: "Головними рисами наступних парламентських виборів вони [политологи] називають розчарування виборців у політичних партіях та зростання ролі засобів масової інформації та - РR-технологій." ("1+1", ТСН, 27.10). И вот кажется мне почему-то, что развернутая кампания про партии и блоки – как раз демонстрация этих самых PR-технологий при массированном использовании СМИ.
Каналы, поддерживающие дискуссию, в последнее время не пытаются скрыть свое особое расположение к партии объединенных социал-демократов. Очевидно, против кого направлена кампания – против блока Ющенко и ТУНДРы (прошу прощения, теперь – блока "За єдину Україну") - главных соперников СДПУ(о) на электоральном поле и, особенно, – в борьбе за доступ к пресловутому уже "админресурсу".
"Объединенных" штабистов и технологов можно понять. Потому что победные рейтинги – это одно, а реальная политическая практика – это совершенно другое дело. И она уже однажды была дана в очень неприятных, я думаю, ощущениях - в марте 1998 года, - в дни подсчета голосов, когда СДПУ(о) медленно и неуверенно преодолевала четырехпроцентный барьер.
Непонятно только, - на кого, собственно, рассчитана вся эта шумная кампания про ужасные недостатки блоков и коалиций по сравнению с достоинствами партий? На избирателей? Они не особенно стремятся разобраться в политологических и социологических тонкостях. Может быть, - психологическая атака на соперников? Так те вряд ли усомнятся в целях и мотивах своих коллег. Воздействие на региональных лидеров? У губернаторов всегда найдется, с кем посоветоваться, помимо ведущих политических программ. Что касается Главного Государственного Уха, то чрезмерная доверчивость не входит в число ни достоинств, ни недостатков Леонида Кучмы.
Прародитель политологической науки Никколо Макиавелли утверждал, что политик, если это целесообразно, может быть жестоким, лживым и коварным, но обязательно должен стремиться к тому, чтобы не выглядеть таковым. У нас же – все наоборот. Что, может быть, и к лучшему.
А для щитов подобрали искусно капустные листья…
"Война мышей и лягушек" ("Батрахомиомахия")
Очень странная пропагандистская кампания разворачивается в последние недели в эфире некоторых наших телеканалов. Обобщая, идею кампании можно сформулировать так: "Партии – хорошо, а блоки - плохо". Строго говоря, дискуссия довольно бессмысленная, напоминающая классический диалог: "Чукчи лучше, чем китайцы. Чем лучше? – Чем китайцы!".
Аргументы "блокоборцев" противоречат друг другу, здравому смыслу и политической практике. Один ведущий отечественный конфликтолог требовал, чтобы партии, настолько идейно близкие, что сумели организоваться в блок, непременно реорганизовались в новую совместную партию; другой, тоже ведущий, но уже социолог, рассказывал, что объединившиеся в блок партии непременно потеряют в сумме голосов (вдвое – по мнению социолога). А вот пример другой, уже более подробной аргументации: "…Лише поодинокі партії виходять на старт самостійно, пропонуючи: "Ось наша програма, ось наша ідеологія, ось наші кадри, а ось - кількарічна історія". Бал правлять блоки… А що таке блок? Це тактичний прийом. У майбутньому парламенті він може існувати, а може померти вже під час обрання нового спікера. Більше того, вони майже 100%-ово розпадаються, адже складають їх партії з зовсім різною ідеологією. Прецеденти вже існують. Соціалісти і аграрники розвалили блок одразу після виборів. А чи запитував хтось у виборця про ревізію голосування? Хто відповість за обіцянки зробити все навколо нашим, єдиним, лівим, правим, чи ще яким-небудь? Немає дурних." ("Эпицентр, 4 ноября").
Пытаться обобщить все эти аргументы весьма затруднительно. Проблема распада партийных списков - универсальна и отнюдь не является отличительной чертой именно блоков. Собственно, об этом вспомнил и автор эпицентровского сюжета, сославшись на пример ПСПУ. Однако то же самое можно было бы сказать о большинстве партий, преодолевших в марте 1998 года 4%-й барьер.
Фактически, только коммунисты и "зеленые" сумели избежать тяжелых кадровых потерь, выпавших на долю ПСПУ, НДП, "Громады" и объединенных социал-демократов. В частности, эс-деки сумели вскоре после выборов потерять не кого-нибудь, а тогдашнего начальника партии – Василия Онопенко. Череда разительных метаморфоз произошла со вторым номером списка СДПУ(о) – Евгением Марчуком. В конце 1998 года Евгений Кириллович сложил с себя руководство партийной фракцией; потом стал кандидатом в Президенты и назывался прессой "лидером нелевой оппозиции", конкурируя с кандидатом Леонидом Кучмой, которого поддерживали недавние социал-демократические (объединенные) соратники Марчука; потом, расставшись со своими союзниками по "каневской четверке" (о нелицеприятных деталях лучше не вспоминать), Евгений Марчук занял должность секретаря Совнацбеза. Сейчас, как утверждает оппозиционная пресса, он опять состоит в "объединенной" когорте и, не исключено, вновь займет достойное место в партийном избирательном списке. То есть, формально Евгения Марчука можно, конечно, причислять к тем самым "кадрам", которыми гордится партия, но при этом не стоит забывать и "многолетнюю историю".
Разумеется, тактические преимущества избирательных коалиций тоже необходимо учитывать. И, разумеется, крайне желательно, чтобы тактические приемы не ущемляли права избирателей, а, напротив, всячески способствовали их полнейшей реализации. Практика свидетельствует, что блоки в этом смысле, как минимум, не уступают партиям. Так, например, осенью 1997 года, когда формировались избирательные списки, все ожидали заключения союза между "Реформами и порядком" и "Вперед, Украина". По разным причинам альянс не состоялся. В результате барьер не преодолели оба списка ("РиП" - 3,13%, "Вперед, Украина" - 1,74%). Почти 5% избирателей в результате лишились своего представительства в высшем законодательном органе.
Возможно, что в случае блокирования отданные этим партиям голоса действительно, не суммировались бы целиком (рассуждения о двукратной потере оставим на совести ведущего социолога) и коалиция преодолела бы барьер "на минимуме", набрав, как СДПУ(о), какие-нибудь жалкие 4,02 – 4,03 процента – все равно избиратели, очевидно, получили бы более полное представительство.
Более того, сегодняшние опросы отмечают, что на фоне давно перевалившего за сотню количества политических партий, у наших граждан избирателей все больше вырастает в цене такое редкое свойство, как умение договариваться. Блоки, коалиции, альянсы – это институализация именно умения пойти на компромиссы и договориться о совместных действиях – для начала хотя бы в рамках избирательной кампании.
Что касается верности (или, точнее, неверности) программам и идеологиям, то это, действительно – проблема, но опять таки – общая, не знающая различий между партиями и блоками. С кем только не блокировались в нынешнем парламенте наши правоверные коммунисты? Или все те же объединенные социал-демократы? С правыми – против левых, с левыми – против Ющенко – суровая логика политической борьбы диктует свою суровую тактику.
Кстати, о тактике. Авторы сюжета о том, как "правые политики и политологи обсуждали политические перспективы Украины" утверждают: "Головними рисами наступних парламентських виборів вони [политологи] називають розчарування виборців у політичних партіях та зростання ролі засобів масової інформації та - РR-технологій." ("1+1", ТСН, 27.10). И вот кажется мне почему-то, что развернутая кампания про партии и блоки – как раз демонстрация этих самых PR-технологий при массированном использовании СМИ.
Каналы, поддерживающие дискуссию, в последнее время не пытаются скрыть свое особое расположение к партии объединенных социал-демократов. Очевидно, против кого направлена кампания – против блока Ющенко и ТУНДРы (прошу прощения, теперь – блока "За єдину Україну") - главных соперников СДПУ(о) на электоральном поле и, особенно, – в борьбе за доступ к пресловутому уже "админресурсу".
"Объединенных" штабистов и технологов можно понять. Потому что победные рейтинги – это одно, а реальная политическая практика – это совершенно другое дело. И она уже однажды была дана в очень неприятных, я думаю, ощущениях - в марте 1998 года, - в дни подсчета голосов, когда СДПУ(о) медленно и неуверенно преодолевала четырехпроцентный барьер.
Непонятно только, - на кого, собственно, рассчитана вся эта шумная кампания про ужасные недостатки блоков и коалиций по сравнению с достоинствами партий? На избирателей? Они не особенно стремятся разобраться в политологических и социологических тонкостях. Может быть, - психологическая атака на соперников? Так те вряд ли усомнятся в целях и мотивах своих коллег. Воздействие на региональных лидеров? У губернаторов всегда найдется, с кем посоветоваться, помимо ведущих политических программ. Что касается Главного Государственного Уха, то чрезмерная доверчивость не входит в число ни достоинств, ни недостатков Леонида Кучмы.
Прародитель политологической науки Никколо Макиавелли утверждал, что политик, если это целесообразно, может быть жестоким, лживым и коварным, но обязательно должен стремиться к тому, чтобы не выглядеть таковым. У нас же – все наоборот. Что, может быть, и к лучшему.
