Агентство "Кролл" подсказывает украинскому следствию
Четверг, 27 сентября 2001, 14:41
Отчет агентства "Кролл", преданный огласке "Трудовой Украиной", можно положительно оценить по нескольким причинам. На сегодня он является единой более-менее целостной попыткой собрать вместе всю незасекреченную и нетайную информацию об обстоятельствах дела Георгия Гонгадзе. В нем есть попытка подойти к расследованию менее заангажированно, чем любому другому доныне известному украинскому следствию. Как можно увидеть после чтения доклада, "Кроллу" удалось перевести вопрос исчезновения журналиста и причастности президента за границы эмоционального восприятия, на речь фактов и логичных рассуждений.
Конечно, после того, как дочитываешь доклад "Кролла" до конца, остается более чем много вопросов. Не имеются в виду противоречивые вещи - такие, как причастность или непричастность отдельных более чем известных лиц. Речь не идет и о том, что американские специалисты НЕ ответили на главный вопрос, ответ на который от них хотели услышать. Речь о другом - об интересных и, как кажется, не изученные следствием до конца версии.
В частности, одна из них о возможной причастности властных структур. "Кролл" абсолютно резонно указывает на подозрительную путаницу с номерным знаком "Жигулей" 07309 кв, машины, что, как явствует из письма Гонгадзе генпрокурору, следила за журналистом. Детективы говорят, что милиция признала принадлежность номера их машине, но заявила, что номер был похищен за несколько недель до описанного Гонгадзе факта слежения. В то же время следственные "Кролла" указывают, что милиция НИКОГДА не приводила доказательств факта кражи, в частности, протокола, или другого свидетельства. Не понятно также, искали ли номер.
Следовательно, агентство "Кролл" дает ценную подсказку украинским следователям узнать, на самом ли деле был украден номер. А если нет, то найти, какому милицейскому подразделению этот номер принадлежал, и КАКОЙ милицейской машине он принадлежал. А вдруг он принадлежал "Жигулям"? Потом можно представить проверку, каким образом и машина использовалась, например, 14 июля 2000 года. Кроме того, интересно знать, к каким следственным действиям пришли владельцы украденного номера, и как машина с украденным номером могла несколько недель ездить по Киеву и следить за журналистом в тот момент, когда этот номер должна бы разыскивать милиция. На эти вопросы нужно искать ответ.
Следовательно, следствию по делу исчезновения Георгия Гонгазде (и тем следственным, кто работает с прокуратурой, и в парламентской комиссии) есть чем заниматься. Будем надеяться, что оно изыщет возможность исследовать выдвинутые "Кроллом" вопросы и дать ответ во всеуслышание и без проволочек. Иначе состав следствия нужно менять и создавать специальную, вневедомственную следственную комиссию, которая бы действовала под общественным контролем и была бы наделена особыми полномочиями.
Конечно, после того, как дочитываешь доклад "Кролла" до конца, остается более чем много вопросов. Не имеются в виду противоречивые вещи - такие, как причастность или непричастность отдельных более чем известных лиц. Речь не идет и о том, что американские специалисты НЕ ответили на главный вопрос, ответ на который от них хотели услышать. Речь о другом - об интересных и, как кажется, не изученные следствием до конца версии.
В частности, одна из них о возможной причастности властных структур. "Кролл" абсолютно резонно указывает на подозрительную путаницу с номерным знаком "Жигулей" 07309 кв, машины, что, как явствует из письма Гонгадзе генпрокурору, следила за журналистом. Детективы говорят, что милиция признала принадлежность номера их машине, но заявила, что номер был похищен за несколько недель до описанного Гонгадзе факта слежения. В то же время следственные "Кролла" указывают, что милиция НИКОГДА не приводила доказательств факта кражи, в частности, протокола, или другого свидетельства. Не понятно также, искали ли номер.
Следовательно, агентство "Кролл" дает ценную подсказку украинским следователям узнать, на самом ли деле был украден номер. А если нет, то найти, какому милицейскому подразделению этот номер принадлежал, и КАКОЙ милицейской машине он принадлежал. А вдруг он принадлежал "Жигулям"? Потом можно представить проверку, каким образом и машина использовалась, например, 14 июля 2000 года. Кроме того, интересно знать, к каким следственным действиям пришли владельцы украденного номера, и как машина с украденным номером могла несколько недель ездить по Киеву и следить за журналистом в тот момент, когда этот номер должна бы разыскивать милиция. На эти вопросы нужно искать ответ.
Следовательно, следствию по делу исчезновения Георгия Гонгазде (и тем следственным, кто работает с прокуратурой, и в парламентской комиссии) есть чем заниматься. Будем надеяться, что оно изыщет возможность исследовать выдвинутые "Кроллом" вопросы и дать ответ во всеуслышание и без проволочек. Иначе состав следствия нужно менять и создавать специальную, вневедомственную следственную комиссию, которая бы действовала под общественным контролем и была бы наделена особыми полномочиями.
