Министры парадокса, или Парадокс министров
Четверг, 10 мая 2001, 13:43
Сегодня, после отставки правительства Виктора Ющенко, многим стало понятно, насколько президент Украины Леонид Кучма стал зависим от руководителей силовых ведомств. Только они теперь могут спасти его от новых "победителей" – антиправительственного союза коммунистов и олигархов в Верховной раде.
А впервые силу и значение министров-силовиков знающие люди оценили несколько недель назад, после отставок председателя Службы безопасности Украины Леонида Деркача и министра внутренних дел Украины Юрия Кравченко, а также после освобождения из тюрьмы Юлии Тимошенко, экс-вице-премьера и одного из непримиримых противников Кучмы, вызванных якобы выступлениями антипрезидентской оппозиции. Она, эта самая украинская оппозиция, казалось бы, должна быть довольна. Ан нет! Ничего подобного не произошло.
Точнее, оппозиция праздновала "праздник на нашей улице" только внешне: для публики и журналистов у зданий силовых ведомств по очереди возложила венки с надписями "капут№1" и "капут№2". ("Ему капут!" – это некий обобщенный слоган украинской оппозиции по аналогии с сербским "Готов е!", главным лозунгом противников Слободана Милошевича.) Однако в своих итоговых комментариях лидеры оппозиции в один голос заявили, что кадровые изменения "вряд ли изменят логику работы силовых ведомств".
И дело тут не в том, что на смену, по мнению оппозиции, одиозному Юрию Кравченко пришел Юрий Смирнов, до этого начальник киевской милиции, по мнению оппозиции, тоже ответственный за избиение демонстрантов 9 марта этого года. На первой же после назначения пресс-конференции новый министр как раз заявил, что его ведомство объявляет расследование дела пропавшего журналиста Георгия Гонгадзе своим "главным приоритетом". А потом, после проведенного "внутреннего служебного расследования", которое обнаружило в действиях милиции в стычках с уличными оппозиционерами "незаконные действия", милицейские начальники дружно в этом покаялись. Это даже стало самой громкой сенсацией последних недель.
Но. С другой стороны, "сенсация" уже сведена на "нет" параллельными сообщениями СБУ о том, что 14 участникам выступлений 9 марта предъявлены обвинения по статье 71 Уголовного кодекса Украины, предусматривающей наказание в виде лишения свободы от 2 до 12 лет за организацию антигосударственных манифестаций с применением насилия. Попал в эти "проскрипционные списки" и арестованный Андрей Шкиль, лидер праворадикальной партии УНА-УНСО, движущей силы оппозиции, и сокоординатор оппозиционного движения "Украина – без Кучмы!".
Оппозиция оказалась права в том, что ничего и не могло измениться, ибо незыблемым остается главный парадокс украинской политической действительности – министры-силовики являются проявлением и одновременно главными и, пожалуй, единственными хранителями статус-кво президента в системе украинской власти. И в его отношениях как с союзниками, так и – это главное! – со всем оппонентами, независимо от их целей и политической "краски". А президент, в свою очередь, является главным гарантом сохранения политического, социального и – главное – должностного статуса силовиков. Парадокс заключается в том, что они входят в "президентскую команду" не только по должности, но и по принципу личной преданности, так как напрямую, минуя премьера, подчинены лично президенту, и только он может принять решение об их назначении или отставке. Существует полная взаимозависимость главы государства и руководителей силовых ведомств: СБУ, МВД, минобороны, Генпрокуратуры, Государственной налоговой администрации Украины (ГНАУ), Совета нацбезопасности и обороны Украины (СНБОУ). И повлиять на эту связку в Украине не может никто. Нет соответствующих законов.
И очень характерным проявлением этого парадокса является и то, что в возникшей сейчас политической заварушке отставки силовиков требует не только антипрезидентская оппозиция, но и олигархические группировки, казалось бы, близкие к президенту. Осенью прошлого года за предложение отправить силовиков в отставку в парламенте голосовала не только оппозиция, но и большинство из так называемого "пропрезидентского парламентского большинства", составленного из лобби различных олигархических финансово-промышленных группировок.
Леонид Кучма тогда проигнорировал обращение депутатов, так как не мог нарушить баланс равновесия между тремя центрами власти и влияния, которые как являются главной опорой его власти, так и могут политически "завалить" его в любой момент. Либо сделать безвольной марионеткой в своих руках. Но пока эти центры соперничают между собой за влияние на главу государства, Кучма был и остается неуязвимым.
Сегодня уже очевидно, что на политику государства, кроме Кучмы и его администрации, конкретно влияли именно эти центры. До недавнего времени это, во-первых, было правительство Виктора Ющенко, из-под контроля которого силовики были выведены, но Кабинет занимался текущей экономической жизнью страны и, как утверждают, реформированием экономики. Это правительство пользовалось кредитом доверия на Западе и потому являлось гарантом предоставления финансовой помощи. Теперь этот центр ликвидирован, и президент оказался один на один с двумя другими центрами.
Один из них – это близкие к президенту олигархи, обеспечивающие экономическую и политическую поддержку инициатив главы государства как в парламенте, так и в обществе, благодаря своим организационным и финансовым ресурсам. К этим олигархам относятся группировки первого вице-спикера парламента Виктора Медведчука и его политического и бизнес-партнера Григория Суркиса, Александра Волкова, зятя президента Виктора Пинчука и т. д. Эти группировки, естественно, желают поживиться за счет остатков рентабельной госсобственности, которая выставлена на последний этап приватизации, а посему контроль за процессом разгосударствления со стороны правительства Ющенко им был "противопоказан". Они, олигархи, "присовокупив". А где и прямо "прикупив" коммунистов, в конце концов, и свалили Ющенко, убирая "конкурента".
Третий центр – эти самые силовики, которые обеспечивают всестороннюю и непосредственную защиту главы государства от всех, кто на него посягает. Это некий современный украинский вариант "преторианской гвардии", набранной по принципу личной преданности. Например, в условиях расцвета "теневой экономики" и коррупции ГНАУ при желании может уничтожить бизнес любого из оппонентов Кучмы, а милиция и СБУ "обеспечить" ему любой срок. Кроме того, и СБУ, и особенно МВД во время правления Кравченко обзавелись огромным репрессивным аппаратом. Например, численный состав милиции почти на 200 тысяч человек больше украинской армии. Именно потому Кучма, как зеницу ока, оберегал и оберегает силовиков. Он понимает, что видеть на их месте своих ставленников хотят и оппозиция, и олигархи, и, разумеется, любой премьер, не лишенный политических амбиций. И если это произойдет, то личной власти президента конец.
Именно поэтому Кучма, вроде бы идя на уступки оппозиции и меняя силовиков, на самом деле ничего не меняет по сути. Вместо главы СБУ, президентского друга студенческой юности Деркача назначен Владимир Радченко, ранее, при Кучме, уже год возглавлявший эту структуру. А вместо Кравченко руководить МВД назначен Юрий Смирнов, выходец из Днепропетровска, политической "вотчины" Кучмы, и представитель днепропетровского клана. Оба эти выдвиженцы – давние члены президентской команды, попавшие в нее, напомню, по старому принципу личной преданности.
По общему мнению, подобная кадровая рокировка может произойти и в Генпрокуратуре и СНБОУ, где главы этих ведомств Михаил Потебенько и Евгений Марчук тоже за выдвижение благодарны лично Кучме. Первого – Потебенько – Кучма вернул из забытья после насильственной отставки с этой должности в 1991 году, а второго – Марчука – возвысил в 1999 году, когда тот с треском проиграл ему президентские выборы. Другими словами, без Кучмы эти люди – политические трупы, реанимировать которые не сможет никто. Но никто и ничто не мешает и президенту, вроде бы договариваясь с оппозицией, снять этих людей, но на их должности назначить других подобных деятелей, лично ему преданных.
Вот этой возможностью главы государства "менять, ничего не меняя", которой Кучма успешно пользуется, и оппозиция и недовольна. И требует создания формы правления, которая предусматривала бы новый механизм взаимоотношений между ветвями власти. В частности, жесткое подчинение правительства не президенту, а парламентскому большинству, его сформировавшему. А главное – оппозиция требует вернуть силовиков в подчинение премьер-министру. И вот потому Кучма отказывается пока идти на переговоры с оппозицией, ибо понимает, что она от него потребует: если что-то и менять в стране, то менять украинский парадокс по сути.
Сейчас этого же могут потребовать олигархи с коммунистами, и уже только от силовиков зависит, в какой мере президент сможет прислушаться либо проигнорировать эти "предъявы" от новоявленных союзников.
А впервые силу и значение министров-силовиков знающие люди оценили несколько недель назад, после отставок председателя Службы безопасности Украины Леонида Деркача и министра внутренних дел Украины Юрия Кравченко, а также после освобождения из тюрьмы Юлии Тимошенко, экс-вице-премьера и одного из непримиримых противников Кучмы, вызванных якобы выступлениями антипрезидентской оппозиции. Она, эта самая украинская оппозиция, казалось бы, должна быть довольна. Ан нет! Ничего подобного не произошло.
Точнее, оппозиция праздновала "праздник на нашей улице" только внешне: для публики и журналистов у зданий силовых ведомств по очереди возложила венки с надписями "капут№1" и "капут№2". ("Ему капут!" – это некий обобщенный слоган украинской оппозиции по аналогии с сербским "Готов е!", главным лозунгом противников Слободана Милошевича.) Однако в своих итоговых комментариях лидеры оппозиции в один голос заявили, что кадровые изменения "вряд ли изменят логику работы силовых ведомств".
И дело тут не в том, что на смену, по мнению оппозиции, одиозному Юрию Кравченко пришел Юрий Смирнов, до этого начальник киевской милиции, по мнению оппозиции, тоже ответственный за избиение демонстрантов 9 марта этого года. На первой же после назначения пресс-конференции новый министр как раз заявил, что его ведомство объявляет расследование дела пропавшего журналиста Георгия Гонгадзе своим "главным приоритетом". А потом, после проведенного "внутреннего служебного расследования", которое обнаружило в действиях милиции в стычках с уличными оппозиционерами "незаконные действия", милицейские начальники дружно в этом покаялись. Это даже стало самой громкой сенсацией последних недель.
Но. С другой стороны, "сенсация" уже сведена на "нет" параллельными сообщениями СБУ о том, что 14 участникам выступлений 9 марта предъявлены обвинения по статье 71 Уголовного кодекса Украины, предусматривающей наказание в виде лишения свободы от 2 до 12 лет за организацию антигосударственных манифестаций с применением насилия. Попал в эти "проскрипционные списки" и арестованный Андрей Шкиль, лидер праворадикальной партии УНА-УНСО, движущей силы оппозиции, и сокоординатор оппозиционного движения "Украина – без Кучмы!".
Оппозиция оказалась права в том, что ничего и не могло измениться, ибо незыблемым остается главный парадокс украинской политической действительности – министры-силовики являются проявлением и одновременно главными и, пожалуй, единственными хранителями статус-кво президента в системе украинской власти. И в его отношениях как с союзниками, так и – это главное! – со всем оппонентами, независимо от их целей и политической "краски". А президент, в свою очередь, является главным гарантом сохранения политического, социального и – главное – должностного статуса силовиков. Парадокс заключается в том, что они входят в "президентскую команду" не только по должности, но и по принципу личной преданности, так как напрямую, минуя премьера, подчинены лично президенту, и только он может принять решение об их назначении или отставке. Существует полная взаимозависимость главы государства и руководителей силовых ведомств: СБУ, МВД, минобороны, Генпрокуратуры, Государственной налоговой администрации Украины (ГНАУ), Совета нацбезопасности и обороны Украины (СНБОУ). И повлиять на эту связку в Украине не может никто. Нет соответствующих законов.
И очень характерным проявлением этого парадокса является и то, что в возникшей сейчас политической заварушке отставки силовиков требует не только антипрезидентская оппозиция, но и олигархические группировки, казалось бы, близкие к президенту. Осенью прошлого года за предложение отправить силовиков в отставку в парламенте голосовала не только оппозиция, но и большинство из так называемого "пропрезидентского парламентского большинства", составленного из лобби различных олигархических финансово-промышленных группировок.
Леонид Кучма тогда проигнорировал обращение депутатов, так как не мог нарушить баланс равновесия между тремя центрами власти и влияния, которые как являются главной опорой его власти, так и могут политически "завалить" его в любой момент. Либо сделать безвольной марионеткой в своих руках. Но пока эти центры соперничают между собой за влияние на главу государства, Кучма был и остается неуязвимым.
Сегодня уже очевидно, что на политику государства, кроме Кучмы и его администрации, конкретно влияли именно эти центры. До недавнего времени это, во-первых, было правительство Виктора Ющенко, из-под контроля которого силовики были выведены, но Кабинет занимался текущей экономической жизнью страны и, как утверждают, реформированием экономики. Это правительство пользовалось кредитом доверия на Западе и потому являлось гарантом предоставления финансовой помощи. Теперь этот центр ликвидирован, и президент оказался один на один с двумя другими центрами.
Один из них – это близкие к президенту олигархи, обеспечивающие экономическую и политическую поддержку инициатив главы государства как в парламенте, так и в обществе, благодаря своим организационным и финансовым ресурсам. К этим олигархам относятся группировки первого вице-спикера парламента Виктора Медведчука и его политического и бизнес-партнера Григория Суркиса, Александра Волкова, зятя президента Виктора Пинчука и т. д. Эти группировки, естественно, желают поживиться за счет остатков рентабельной госсобственности, которая выставлена на последний этап приватизации, а посему контроль за процессом разгосударствления со стороны правительства Ющенко им был "противопоказан". Они, олигархи, "присовокупив". А где и прямо "прикупив" коммунистов, в конце концов, и свалили Ющенко, убирая "конкурента".
Третий центр – эти самые силовики, которые обеспечивают всестороннюю и непосредственную защиту главы государства от всех, кто на него посягает. Это некий современный украинский вариант "преторианской гвардии", набранной по принципу личной преданности. Например, в условиях расцвета "теневой экономики" и коррупции ГНАУ при желании может уничтожить бизнес любого из оппонентов Кучмы, а милиция и СБУ "обеспечить" ему любой срок. Кроме того, и СБУ, и особенно МВД во время правления Кравченко обзавелись огромным репрессивным аппаратом. Например, численный состав милиции почти на 200 тысяч человек больше украинской армии. Именно потому Кучма, как зеницу ока, оберегал и оберегает силовиков. Он понимает, что видеть на их месте своих ставленников хотят и оппозиция, и олигархи, и, разумеется, любой премьер, не лишенный политических амбиций. И если это произойдет, то личной власти президента конец.
Именно поэтому Кучма, вроде бы идя на уступки оппозиции и меняя силовиков, на самом деле ничего не меняет по сути. Вместо главы СБУ, президентского друга студенческой юности Деркача назначен Владимир Радченко, ранее, при Кучме, уже год возглавлявший эту структуру. А вместо Кравченко руководить МВД назначен Юрий Смирнов, выходец из Днепропетровска, политической "вотчины" Кучмы, и представитель днепропетровского клана. Оба эти выдвиженцы – давние члены президентской команды, попавшие в нее, напомню, по старому принципу личной преданности.
По общему мнению, подобная кадровая рокировка может произойти и в Генпрокуратуре и СНБОУ, где главы этих ведомств Михаил Потебенько и Евгений Марчук тоже за выдвижение благодарны лично Кучме. Первого – Потебенько – Кучма вернул из забытья после насильственной отставки с этой должности в 1991 году, а второго – Марчука – возвысил в 1999 году, когда тот с треском проиграл ему президентские выборы. Другими словами, без Кучмы эти люди – политические трупы, реанимировать которые не сможет никто. Но никто и ничто не мешает и президенту, вроде бы договариваясь с оппозицией, снять этих людей, но на их должности назначить других подобных деятелей, лично ему преданных.
Вот этой возможностью главы государства "менять, ничего не меняя", которой Кучма успешно пользуется, и оппозиция и недовольна. И требует создания формы правления, которая предусматривала бы новый механизм взаимоотношений между ветвями власти. В частности, жесткое подчинение правительства не президенту, а парламентскому большинству, его сформировавшему. А главное – оппозиция требует вернуть силовиков в подчинение премьер-министру. И вот потому Кучма отказывается пока идти на переговоры с оппозицией, ибо понимает, что она от него потребует: если что-то и менять в стране, то менять украинский парадокс по сути.
Сейчас этого же могут потребовать олигархи с коммунистами, и уже только от силовиков зависит, в какой мере президент сможет прислушаться либо проигнорировать эти "предъявы" от новоявленных союзников.
