Ушел?
Вторник, 20 марта 2001, 14:24
Те в Украине, кого интересует судьба страны, и кто имеет доступ к информации, уже несколько дней задают себе один вопрос: ушел или нет? Одни люди полностью заслуживающие уважения, говорят, что да, другие, не менее значимые, отвечают - нет. Головоломка какая-то.
Сам по себе стиль, в котором исполняется драма отставки-не-отставки Юрия Кравченко, красноречиво свидетельствует об одной из главных проблем нынешней власти - несостоятельности действовать быстро и солидарно. Многие справедливо сетуют на разобщенность оппозиции, но посмотрите на степень консолидации власти: согласием здесь и не пахнет, групповые интересы рвут дееспособность власти на куски. Те же мудрецы, которые пугают хаосом оппозиции - разве не хаос правит в стране сейчас? Что это - мудрое правление убежденных в своей правоте людей, которым мешают разрушители и вечные революционеры - когда одни приближенные к президенту тянут одеяло назначений на себя, а другие пытаются пройти по головам своих оппонентов пред очами верховного владыки? И достоен ли уважения лидер нации, который убежал из столицы и закрылся на даче, где розрываемый слабодушием, политическими соглашениями с теми или другими должностными лицами и страхом за будущее, пытается перекроить диспозицию своего двора?
Но разговор не об этом, а о господине Кравченко. Если господин Кравченко ушел в отставку, то это не просто победа оппозиции, это победа здравого смысла. Человек, которого обвиняют в причастности к убийству, а также в организации акций запугивания против оппозиционеров, имеет сразу трезво и обосновано опровергнуть обвинения. Если ему это не удается, то такой человек должен уйти со своей должности. Если такой человек наделенн честью и умом, он должен подать в отставку сам - хотя бы потому, чтобы его имя не превратилось в разменную монету в политической торговле. Но у Юрия Кравченко свои взгляды на честь из-за призмы целесообразности и интересов, очевидно без избыточного морализаторства.
То, что Юрий Кравченко должен уйти - было понятно с самого начала, когда обнародовали пленки. Возникает вопрос - почему это произошло (или не произошло?) только через три с половиной месяца? Ответ такой - из-за страха. Страх - это главное оружие нашего Министерства внутренних дел. Министра Кравченко боялись и, очевидно, будут бояться, даже после ухода с должности. Возможно, боится и будет бояться господин президент.
Господин Кравченко, понятно, пользовался наивысшим доверием президента Кучмы. Он смахивает на немногословного, решительного, уверенного человека. Как и положенно государственному человеку. Это, безусловно, человек способный и сообразительный. Но можно спорить мудрый ли человек, потому что мудрость - это ум, окрашенный воспитанностью. И для господина Кравченко воспитанность, похоже, составляет значительно меньшую ценность, чем достижение своих жизненных целей.
Полученные с генами таланты, он удачно развил, использовав возможность, которую предоставляла ему советская власть - сделал сам себе блестящую, по украинским меркам, карьеру. Кроме того, можно сказать, что "беспредел" уличного бандитизма начала 90-х годов в значительной степени сейчас ушел в прошлое - в том числе и благодаря реальным усилием людей из команды Кравченко. Безусловно, у него есть своя мораль, он способен на поступки, за которые ему благодарны люди - и такие люди, безусловно, есть. Не может не быть.
Почему же много людей радуются, когда он уходит? Потому что милиции должны бояться преступники, а не все граждане. Потому что засилье преступности начала 90-х сменилось страхом перед человеком в форме. Человек в форме стал для миллионов чем-то даже опаснее преступника. И дело не только в том, что у нас несовершенные законы. У нас, по многим показателям - полицейское государство.
Следует сказать, что укрощение организованного криминала было одним из заданий первых лет украинской государственности - бандиты почувствовали первыми, что государство только создается, и власть не может больше контролировать ситуацию. К этому же, конечно, прибавились и годы перестройки, когда (на волне реабилитаций политических узников и изменений в общественной морали, связанных с легализацией капиталистического способа зарабатывания денег) преступники почувствовали себя наподобии хозяев жизни. Блатные песни того времени считаются, чуть ли не частью фольклора - редкостное уважение простых граждан к тем, кто у них ворует, и кто их запугивает.
Сейчас большую часть преступных группировок ликвидировано - благодаря действиям правоохранителей. И это реальное достижение. Казалось, нужно милицию благодарить. Но... Набирая силу и опыт, милиция не остановилась на этом. Здесь появляется много вопросов - например, почему кто-то из авторитетов исчез из поля зрения, а кто-то - почтенный бизнесмен, почему кто-то из скромных милиционеров разъезжает на раскошных машинах и почему работники госавтоинспекции вынуждены выживать при помощи выбивания дорожных взяток, когда-то называемых штрафами.
Милиция стала орудием для получения незаконных доходов - это знают все - серьезного продвижения в направлении улучшения не видно. Наиболее очевидный пример дорожная служба. Когда, например, в курьезном месте ставится знак ограничения скорости, и под ним месяцами дежурят сотрудники ГАИ - то мимоходом напрашивается вопрос - почему именно там стоит знак, с чьего ведома эти сотрудники свое рабочее время проводят именно там, кто считает квитанции за штрафы, и кто контролирует этих милиционеров?
Министерство внутренних дел является бесконтрольным и непрозрачным для общественности. Здесь речь не идет о прозрачности тайны следствия - хотя и самим понятием тайны следствия здесь манипулируют – то оглашая до суда в СМИ факты относительно отдельных подследственных, то пряча от глаз общественности вопиющие детали.
Ключ к бесконтрольности и неподотчетности милиции - в том, как ее функции понимают руководители государства и их советники. Ход их мыслей можно легко представить. (а) Украина является бедной страной, поэтому (б) народные массы - потенциальные революционные силы, готовые к выступлениям хотя бы тому, что им просто плохо жить. (в) Улучшить моментально их жизнь невозможно (собственно этого не удалось за десять лет независимости), поэтому (г) нужно иметь сильный репрессивный аппарат - ну, так, на всякий случай. Как отмечали класики советского марксизма: государство - это аппарат насилия. Таким аппаратом насилия в Украине является, в частности, милиция.
Следует вспомнить, что МВД также пользуется особой привилегией работать непосредственно в связке с администрацией президента, фактически вне контроля премьера. Здесь не совсем понятно, для чего его вообще называть министерством, а например не переименовать на "спецуправление под командой президента", "президентскую гвардию", или СБУ-2.
На момент, когда эта статья пишется, еще неизвестно окончательно, ушел ли министр. Но даже, когда министр уйдет, страх останется. Нормально жить в такой атмосфере невозможно. Милиция, да и весь государственный аппарат, не может действовать по принципу - здесь у нас правда одна, а здесь мы делаем исключение. Закон должен быть одним для всех. Разделение правды для одних и для других порождает враждебность внутри общества, а в сочетании с неконтролируемой силой – всеобъемлющий страх. Страхом можно руководить, но он также убивает интерес к самостоятельности, убивает желание действовать и выделяться из толпы, а значит, убивает природные двигатели бизнеса, общественной жизни, искусства. Собственно страх убивает цивилизованность и развитие, превращая людей в безразличных рабов.
Перестановка министра даст результат только тогда, когда новый чиновник сдвинет министерство в сторону открытости, но нашего с вами, дорогие читатели УП, контроля, сделает его таким, которое заботится обо всех гражданах, а не служит интересам отдельных групп, насколько бы влиятельными они не были. Те лица внутри министерства, которые требуют "розвязать им руки" в борьбе с оппозицией, которые виновны в избиении оппозиции, например, в Ровно - должны из МВД уйти. Собственно такого типа люди должны были уйти еще лет 10 тому.
Новый министр, если он хочет руководствоваться общественными интересами, должен бы реформировать свое ведомство в духе измененного времени. Во многом жизнь в нашей стране, а также мир кругом, изменились c момента получения независимости, а МВД во многом остается МВД УССР - обломок ушедшего строя, жесткого и репрессивного. Возможно, это просто следствие болезненности эволюционного способа общественных трансформаций, который, как мы видим, является реальностью нашего общества, но иногда посреди всего этого приходит отчаяние, – действительно ли мы куда-то двигаемся?
Доверие людей добывается честными действиями - кто хочет доказать, что изменения к лучшему происходят, должен содействовать расследованию того, что касается обвинений в причастности МВД к политической слежке, влияния на ход выборов-99, обвинений в коррупции. Должны быть полученны ответы на обвинения относительно "орлов Кравченко" и досье, которые его люди якобы собирали на граждан этой страны. Тогда люди начнут осознавать, что МВД заинтересовано в справедливом строе, а не угрожает простым людям, из-за своего безсилия перед настоящими преступниками.
Сам по себе стиль, в котором исполняется драма отставки-не-отставки Юрия Кравченко, красноречиво свидетельствует об одной из главных проблем нынешней власти - несостоятельности действовать быстро и солидарно. Многие справедливо сетуют на разобщенность оппозиции, но посмотрите на степень консолидации власти: согласием здесь и не пахнет, групповые интересы рвут дееспособность власти на куски. Те же мудрецы, которые пугают хаосом оппозиции - разве не хаос правит в стране сейчас? Что это - мудрое правление убежденных в своей правоте людей, которым мешают разрушители и вечные революционеры - когда одни приближенные к президенту тянут одеяло назначений на себя, а другие пытаются пройти по головам своих оппонентов пред очами верховного владыки? И достоен ли уважения лидер нации, который убежал из столицы и закрылся на даче, где розрываемый слабодушием, политическими соглашениями с теми или другими должностными лицами и страхом за будущее, пытается перекроить диспозицию своего двора?
Но разговор не об этом, а о господине Кравченко. Если господин Кравченко ушел в отставку, то это не просто победа оппозиции, это победа здравого смысла. Человек, которого обвиняют в причастности к убийству, а также в организации акций запугивания против оппозиционеров, имеет сразу трезво и обосновано опровергнуть обвинения. Если ему это не удается, то такой человек должен уйти со своей должности. Если такой человек наделенн честью и умом, он должен подать в отставку сам - хотя бы потому, чтобы его имя не превратилось в разменную монету в политической торговле. Но у Юрия Кравченко свои взгляды на честь из-за призмы целесообразности и интересов, очевидно без избыточного морализаторства.
То, что Юрий Кравченко должен уйти - было понятно с самого начала, когда обнародовали пленки. Возникает вопрос - почему это произошло (или не произошло?) только через три с половиной месяца? Ответ такой - из-за страха. Страх - это главное оружие нашего Министерства внутренних дел. Министра Кравченко боялись и, очевидно, будут бояться, даже после ухода с должности. Возможно, боится и будет бояться господин президент.
Господин Кравченко, понятно, пользовался наивысшим доверием президента Кучмы. Он смахивает на немногословного, решительного, уверенного человека. Как и положенно государственному человеку. Это, безусловно, человек способный и сообразительный. Но можно спорить мудрый ли человек, потому что мудрость - это ум, окрашенный воспитанностью. И для господина Кравченко воспитанность, похоже, составляет значительно меньшую ценность, чем достижение своих жизненных целей.
Полученные с генами таланты, он удачно развил, использовав возможность, которую предоставляла ему советская власть - сделал сам себе блестящую, по украинским меркам, карьеру. Кроме того, можно сказать, что "беспредел" уличного бандитизма начала 90-х годов в значительной степени сейчас ушел в прошлое - в том числе и благодаря реальным усилием людей из команды Кравченко. Безусловно, у него есть своя мораль, он способен на поступки, за которые ему благодарны люди - и такие люди, безусловно, есть. Не может не быть.
Почему же много людей радуются, когда он уходит? Потому что милиции должны бояться преступники, а не все граждане. Потому что засилье преступности начала 90-х сменилось страхом перед человеком в форме. Человек в форме стал для миллионов чем-то даже опаснее преступника. И дело не только в том, что у нас несовершенные законы. У нас, по многим показателям - полицейское государство.
Следует сказать, что укрощение организованного криминала было одним из заданий первых лет украинской государственности - бандиты почувствовали первыми, что государство только создается, и власть не может больше контролировать ситуацию. К этому же, конечно, прибавились и годы перестройки, когда (на волне реабилитаций политических узников и изменений в общественной морали, связанных с легализацией капиталистического способа зарабатывания денег) преступники почувствовали себя наподобии хозяев жизни. Блатные песни того времени считаются, чуть ли не частью фольклора - редкостное уважение простых граждан к тем, кто у них ворует, и кто их запугивает.
Сейчас большую часть преступных группировок ликвидировано - благодаря действиям правоохранителей. И это реальное достижение. Казалось, нужно милицию благодарить. Но... Набирая силу и опыт, милиция не остановилась на этом. Здесь появляется много вопросов - например, почему кто-то из авторитетов исчез из поля зрения, а кто-то - почтенный бизнесмен, почему кто-то из скромных милиционеров разъезжает на раскошных машинах и почему работники госавтоинспекции вынуждены выживать при помощи выбивания дорожных взяток, когда-то называемых штрафами.
Милиция стала орудием для получения незаконных доходов - это знают все - серьезного продвижения в направлении улучшения не видно. Наиболее очевидный пример дорожная служба. Когда, например, в курьезном месте ставится знак ограничения скорости, и под ним месяцами дежурят сотрудники ГАИ - то мимоходом напрашивается вопрос - почему именно там стоит знак, с чьего ведома эти сотрудники свое рабочее время проводят именно там, кто считает квитанции за штрафы, и кто контролирует этих милиционеров?
Министерство внутренних дел является бесконтрольным и непрозрачным для общественности. Здесь речь не идет о прозрачности тайны следствия - хотя и самим понятием тайны следствия здесь манипулируют – то оглашая до суда в СМИ факты относительно отдельных подследственных, то пряча от глаз общественности вопиющие детали.
Ключ к бесконтрольности и неподотчетности милиции - в том, как ее функции понимают руководители государства и их советники. Ход их мыслей можно легко представить. (а) Украина является бедной страной, поэтому (б) народные массы - потенциальные революционные силы, готовые к выступлениям хотя бы тому, что им просто плохо жить. (в) Улучшить моментально их жизнь невозможно (собственно этого не удалось за десять лет независимости), поэтому (г) нужно иметь сильный репрессивный аппарат - ну, так, на всякий случай. Как отмечали класики советского марксизма: государство - это аппарат насилия. Таким аппаратом насилия в Украине является, в частности, милиция.
Следует вспомнить, что МВД также пользуется особой привилегией работать непосредственно в связке с администрацией президента, фактически вне контроля премьера. Здесь не совсем понятно, для чего его вообще называть министерством, а например не переименовать на "спецуправление под командой президента", "президентскую гвардию", или СБУ-2.
На момент, когда эта статья пишется, еще неизвестно окончательно, ушел ли министр. Но даже, когда министр уйдет, страх останется. Нормально жить в такой атмосфере невозможно. Милиция, да и весь государственный аппарат, не может действовать по принципу - здесь у нас правда одна, а здесь мы делаем исключение. Закон должен быть одним для всех. Разделение правды для одних и для других порождает враждебность внутри общества, а в сочетании с неконтролируемой силой – всеобъемлющий страх. Страхом можно руководить, но он также убивает интерес к самостоятельности, убивает желание действовать и выделяться из толпы, а значит, убивает природные двигатели бизнеса, общественной жизни, искусства. Собственно страх убивает цивилизованность и развитие, превращая людей в безразличных рабов.
Перестановка министра даст результат только тогда, когда новый чиновник сдвинет министерство в сторону открытости, но нашего с вами, дорогие читатели УП, контроля, сделает его таким, которое заботится обо всех гражданах, а не служит интересам отдельных групп, насколько бы влиятельными они не были. Те лица внутри министерства, которые требуют "розвязать им руки" в борьбе с оппозицией, которые виновны в избиении оппозиции, например, в Ровно - должны из МВД уйти. Собственно такого типа люди должны были уйти еще лет 10 тому.
Новый министр, если он хочет руководствоваться общественными интересами, должен бы реформировать свое ведомство в духе измененного времени. Во многом жизнь в нашей стране, а также мир кругом, изменились c момента получения независимости, а МВД во многом остается МВД УССР - обломок ушедшего строя, жесткого и репрессивного. Возможно, это просто следствие болезненности эволюционного способа общественных трансформаций, который, как мы видим, является реальностью нашего общества, но иногда посреди всего этого приходит отчаяние, – действительно ли мы куда-то двигаемся?
Доверие людей добывается честными действиями - кто хочет доказать, что изменения к лучшему происходят, должен содействовать расследованию того, что касается обвинений в причастности МВД к политической слежке, влияния на ход выборов-99, обвинений в коррупции. Должны быть полученны ответы на обвинения относительно "орлов Кравченко" и досье, которые его люди якобы собирали на граждан этой страны. Тогда люди начнут осознавать, что МВД заинтересовано в справедливом строе, а не угрожает простым людям, из-за своего безсилия перед настоящими преступниками.
