"7 дней" в своем репертуаре
Понедельник, 25 сентября 2000, 13:11
УП всегда однозначно негативно относилась к трактовке информации, подаваемой в программе "7 Дней". Мы и не ожидали, что люди, которые там работают, после такого количества критики по поводу их пропагандистской деятельности, найдут в себе мужество просто проявят человеческую реакцию в связи с исчезновением Гонгоадзе.
Мы также не расчитывали, что эти люди смогут устоять от соблазна порассуждать в сложившейся ситуации о профессиональной этике журналистов или о чем-то другом в этом же смысле, что никогда не было достоинством авторов этой программы.
Понятно, что не сами журналисты программы выстраивают логику своих сюжетов. Я знаю тех людей, которые за этим стоят. Мне просто жаль этих, если их можно назвать журналистов, когда даже в момент исчезновения человека, они не в состоянии найти в своей душе хоть каплю человеческого сострадания. Они никогда не смогут с казать себе: "Хватит. Я вижу, что происходит. Они не заставят говорить меня неправду, замалчивать и выслуживаться".
Более того, тенденциозная подача этой пропагандистской программы, вызвала возмущение у тех, чье мнение эти люди использовали для подтверждения своих пустых слов.
Вот заявление по этому поводу Натальи Лигачевой, синхрон которой прозвучал в программе.
"Внимание! Коллеги!
Я не сомневалась в том, что если мы таки создадим нашу организацию под рабочим названием «Журналистская инициатива», у нас будет достаточно поводов для дискуссий. Вот - первый из них.
Я уверена в том, что каждый журналист имеет право на свой субъективный взгляд на происходящее, выстраивая любые цепочки событий. Однако если при этом цитируются другие мнения или тексты, журналист обязан исходить из общего смысла последних, а не выдергивать отдельные фразы из контекста. Поэтому я заявляю о некорректном цитировании моих публикаций в «Дне», связанных с исчезновением Георгия, ведущим «7 дней» Игорем Сторожуком (24 сентября).
Во-первых, я не проводила никакой связи между массовыми акциями журналистской солидарности - и той политической силой, - с которой, возможно, в последнее время сотрудничал Георгий. Не говоря уже о том, что «День» не задавался вопросом об этой политической силе (как утверждал И. Сторожук), а лишь приводил этот вопрос среди нескольких других, в качестве тех, которые должны освещаться журналистами, если мы хотим действительно объективной информации.
Во-вторых, что касается моей фразы о том, что «волна журналистской солидарности приобретает, похоже, свою пену» - то она, опять-таки, ни в коей мере не относилась ни к самим массовым акциям, ни к их участникам. Да, мне показалась странной ситуация, при которой на пресс-конференции в минувший вторник одни журналисты задавали вопросы другим журналистам, вместо того, чтобы устроить общий круглый стол. В итоге получилось, что большинство пишущих журналистов так и остались в качестве как бы сторонних наблюдателей - с подозрением относящихся к «активничающим» своим коллегам. Да, для меня была невнятной цель «прорыва» журналистов на парламентскую трибуну. Однако это не значит, что я негативно отношусь к любым действиям журналистов. Просто я считаю, что они могут быть лишь дополнением к главному: собственным журналистским расследованиям, сбору и анализу всей информации, в полном объеме, не закрывая глаза на одни факты, и не выпячивая другие.
Главная же суть моих публикаций - повторюсь - была в том, что мы не имеем права ставить вопрос о необходимости гарантий безопасности исполнения журналистами своих обязанностей, вопрос о гарантиях для свободы слова в стране - вне контекста нашей ответственности за то, что, увы, нередко, мы сами - вольно или невольно - но предоставляем политикам возможности для использования нас. И теперь, когда, это использование приобрело трагическую окраску, мы не имеем права об этом молчать. Ведь, в конце концов, та пока единственная озвученная политическая версия произошедшего «Волков - враги Волкова» не могла бы существовать (быть осуществлена?), если бы «УП» придерживалась канона объективной журналистики: каждому критикуемому должно быть предоставлено право изложить свою точку зрения. Если бы «УП» всегда давала несколько точек зрения, комментариев происходящего.
Я рада, что я нахожу в этом понимание Алены Притулы. Я надеюсь, что обсуждение всех аспектов нашей профессиональной деятельности, в том числе этических, вынесение всех спорных вопросов по любой публикации в том числе и на страницы «УП» станет одной из основных целей «Журналистской инициативы». Ведь, в конце концов, никто из нас не является обладателем абсолютной истины - но мы должны спорить, а не передергивать друг друга.
И только тогда, когда мы сможем реально отвечать за собственный профессионализм, - мы станем влиятельной силой в обществе, с которой будут считаться, и в гораздо меньшей мере - использовать.
Наталья Лигачева
Мы также не расчитывали, что эти люди смогут устоять от соблазна порассуждать в сложившейся ситуации о профессиональной этике журналистов или о чем-то другом в этом же смысле, что никогда не было достоинством авторов этой программы.
Понятно, что не сами журналисты программы выстраивают логику своих сюжетов. Я знаю тех людей, которые за этим стоят. Мне просто жаль этих, если их можно назвать журналистов, когда даже в момент исчезновения человека, они не в состоянии найти в своей душе хоть каплю человеческого сострадания. Они никогда не смогут с казать себе: "Хватит. Я вижу, что происходит. Они не заставят говорить меня неправду, замалчивать и выслуживаться".
Более того, тенденциозная подача этой пропагандистской программы, вызвала возмущение у тех, чье мнение эти люди использовали для подтверждения своих пустых слов.
Вот заявление по этому поводу Натальи Лигачевой, синхрон которой прозвучал в программе.
"Внимание! Коллеги!
Я не сомневалась в том, что если мы таки создадим нашу организацию под рабочим названием «Журналистская инициатива», у нас будет достаточно поводов для дискуссий. Вот - первый из них.
Я уверена в том, что каждый журналист имеет право на свой субъективный взгляд на происходящее, выстраивая любые цепочки событий. Однако если при этом цитируются другие мнения или тексты, журналист обязан исходить из общего смысла последних, а не выдергивать отдельные фразы из контекста. Поэтому я заявляю о некорректном цитировании моих публикаций в «Дне», связанных с исчезновением Георгия, ведущим «7 дней» Игорем Сторожуком (24 сентября).
Во-первых, я не проводила никакой связи между массовыми акциями журналистской солидарности - и той политической силой, - с которой, возможно, в последнее время сотрудничал Георгий. Не говоря уже о том, что «День» не задавался вопросом об этой политической силе (как утверждал И. Сторожук), а лишь приводил этот вопрос среди нескольких других, в качестве тех, которые должны освещаться журналистами, если мы хотим действительно объективной информации.
Во-вторых, что касается моей фразы о том, что «волна журналистской солидарности приобретает, похоже, свою пену» - то она, опять-таки, ни в коей мере не относилась ни к самим массовым акциям, ни к их участникам. Да, мне показалась странной ситуация, при которой на пресс-конференции в минувший вторник одни журналисты задавали вопросы другим журналистам, вместо того, чтобы устроить общий круглый стол. В итоге получилось, что большинство пишущих журналистов так и остались в качестве как бы сторонних наблюдателей - с подозрением относящихся к «активничающим» своим коллегам. Да, для меня была невнятной цель «прорыва» журналистов на парламентскую трибуну. Однако это не значит, что я негативно отношусь к любым действиям журналистов. Просто я считаю, что они могут быть лишь дополнением к главному: собственным журналистским расследованиям, сбору и анализу всей информации, в полном объеме, не закрывая глаза на одни факты, и не выпячивая другие.
Главная же суть моих публикаций - повторюсь - была в том, что мы не имеем права ставить вопрос о необходимости гарантий безопасности исполнения журналистами своих обязанностей, вопрос о гарантиях для свободы слова в стране - вне контекста нашей ответственности за то, что, увы, нередко, мы сами - вольно или невольно - но предоставляем политикам возможности для использования нас. И теперь, когда, это использование приобрело трагическую окраску, мы не имеем права об этом молчать. Ведь, в конце концов, та пока единственная озвученная политическая версия произошедшего «Волков - враги Волкова» не могла бы существовать (быть осуществлена?), если бы «УП» придерживалась канона объективной журналистики: каждому критикуемому должно быть предоставлено право изложить свою точку зрения. Если бы «УП» всегда давала несколько точек зрения, комментариев происходящего.
Я рада, что я нахожу в этом понимание Алены Притулы. Я надеюсь, что обсуждение всех аспектов нашей профессиональной деятельности, в том числе этических, вынесение всех спорных вопросов по любой публикации в том числе и на страницы «УП» станет одной из основных целей «Журналистской инициативы». Ведь, в конце концов, никто из нас не является обладателем абсолютной истины - но мы должны спорить, а не передергивать друг друга.
И только тогда, когда мы сможем реально отвечать за собственный профессионализм, - мы станем влиятельной силой в обществе, с которой будут считаться, и в гораздо меньшей мере - использовать.
Наталья Лигачева
