Почему война на Донбассе никогда не была "гражданской"
Авторы: Юлия Каздобина, Якоб Хеденског и Андреас Умланд
Российско-украинская война началась с незаконной оккупации Россией Крыма 20 февраля 2014 года. А ровно 10 лет назад, в апреле 2014-го, она переросла в масштабный ожесточенный вооруженный конфликт.
Однако даже многие из тех неукраинских комментаторов, которые сегодня симпатизируют Украине и осуждают широкомасштабное вторжение России 24 февраля 2022-го, сохраняют двойственное отношение к ее предыстории.
Многие иностранные наблюдатели проводят резкое различие между боевыми действиями в Украине до и после этой даты. В силу то ли российской пропаганды, то ли теоретических предубеждений, то ли простой наивности или же по другим причинам.
Как Россия спровоцировала восточноукраинское "ополчение"
Война на Донбассе стала одним из нескольких результатов более масштабной попытки России взять под контроль тогда преимущественно русскоговорящие восточные и южные районы Украины. Изначально Кремль намеревался сделать это с минимальным количеством открытых военных действий. Самой известной частью этой в основном некинетической и в основном скрытой, но уже явно военной операции стала аннексия Россией Крыма в период с 20 февраля по 18 марта 2014 года.
Попытка захватить все то, что российские имперские националисты называют "Новороссией", включала в себя множество других подрывных, гибридных, тайных, мягких и так далее действий, направленных на подрыв общественной сплоченности, политической стабильности и государственных структур на востоке и юге Украины, а также за ее пределами.
Среди наиболее важных инструментов гибридной войны России на материковой части Украины в начале 2014 года были российские СМИ. А также украинские СМИ, находящиеся под влиянием российских или пророссийских акторов в Украине. Однако эффект от кампании демонизации, которую проводила Москва, на общественное мнение восточной Украины оставался ограниченным.
Не только российские пропагандистские каналы, но и зарубежные СМИ часто представляли пророссийские демонстрации на Донбассе как выражение якобы широко распространенных народных настроений. Однако различные опросы общественного мнения, проведенные до и во время этого этапа, рисуют иную картину.
Так, в марте 2014 года только треть жителей Донецкой и Луганской областей поддерживали отделение Донбасса от Украины, а 56% отвергали эту идею. Многие сепаратистские акции в восточных и южных городах Украины были не только или совсем не инициированы на местах, но инициированы, направлены и профинансированы Москвой.
Читайте также:
Почему российско-украинская война началась в феврале 2014 года
Дугин и война, или Какую роль сыграли русские ультраправые в подготовке нападения России на Украину
Как российские боевики привели к эскалации насилия
Хотя к началу апреля 2014 года напряженность уже была высокой, масштабные боевые действия начались только на второй неделе апреля. Новый этап противостояния в середине того же месяца характеризовался применением огнестрельного оружия и повсеместным присутствием российских граждан.
Эта эскалация стала началом войны на Донбассе как вооруженного субконфликта всеобщей войны России против Украины, которая стартовала с выходом регулярных российских войск из своих баз в Крыму 20 февраля 2014 года и продолжается до сих пор.
Война на Донбассе началась с того, что 12 апреля в Славянске и Краматорске под руководством нерегулярных российских боевиков были захвачены административные здания. За захватом Славянска последовали первые масштабные бои русско-украинской войны.
Антиукраинские нерегулярные формирования в Славянске возглавил гражданин России, полковник в отставке и бывший офицер ФСБ Игорь Гиркин (кличка "Стрелков"). Вооруженная группа Гиркина, состоящая из более чем 50 боевиков, прибыла на материковую Украину – через Россию – из уже оккупированного Крыма, где большинство этой группы участвовало в операции по аннексии.
Группа Гиркина сыграла решающую роль в превращении регионального гражданского конфликта на Донбассе в делегированную межгосударственную войну между Россией и Украиной.
В интервью московскому ультраправому еженедельнику "Завтра" в ноябре 2014 года Гиркин признался:
"Спусковой крючок войны всё-таки нажал я. Если бы наш отряд не перешёл границу, в итоге всё бы кончилось, как в Харькове, как в Одессе. Было бы несколько десятков убитых, обожженных, арестованных. И на этом бы кончилось.
А практически маховик войны, которая до сих пор идёт, запустил наш отряд. Мы смешали все карты на столе. Все! И с самого начала мы начали воевать всерьёз: уничтожать диверсионные группы "правосеков". И я несу личную ответственность за то, что там происходит. За то, что до сих пор Донецк обстреливается, – я несу ответственность".
Как Москва направляла "сепаратистов" в Украине
13 апреля исполняющий обязанности президента Украины Александр Турчинов объявил о начале антитеррористической – а не военной – операции (АТО). И это несмотря на то, что с самого начала были доказательства российского участия в событиях в Славянске и Краматорске. Это первоначальное решение украинского правительства начать оборонительную операцию как антитеррористическую, а не военную иногда интерпретируется как свидетельство внутригосударственного, а не международного конфликта.
Тем не менее, это решение было принято по прагматическим, а не парадигматическим соображениям. Главным образом потому, что предотвращение сепаратизма подпадает под действие украинского законодательства о борьбе с терроризмом, а не оборонного законодательства.
В апреле 2014 года Киев не хотел объявлять военное положение перед президентскими выборами, которые были назначены на май 2014 года и должны были быть отменены в условиях чрезвычайного положения.
Несколько глубоких научных исследований предыстории, начала и хода войны на Донбассе выявили и проанализировали многочисленные связи между, казалось бы, независимыми нерегулярными антиукраинскими вооруженными силами на востоке Украины, с одной стороны, и российскими государственными органами, будь то в Москве, Ростове-на-Дону, Симферополе или где-либо еще, с другой.
Российский историк из Германии Николай Митрохин в немецкой статье "Транснациональная провокация" одним из первых в 2014 году указал на решающую роль не только российских нерегулярных акторов, но и российского государства в развязывании якобы гражданской войны на Донбассе.
Позже японский политолог Сансиро Хосака со своими статьями, например, "Российские политические технологии в войне на Донбассе", и немецкий исследователь Якоб Хаутер в своей основополагающей книге "Упущенное вторжение России", а также другие аналитики подтвердили ранние выводы Митрохина.
Причем еще до появления этих исследований причастность российского государства представлялась наиболее правдоподобным объяснением начала войны.
Более широкий политический контекст военной эскалации на Донбассе весной 2014 года уже тогда наводил на размышления.
Вряд ли могло быть совпадением то, что война на материке готовилась в тот же период, когда регулярные российские войска захватывали Крым и когда Россия наращивала разнонаправленное гибридное наступление на всю Украину.
Странным аспектом кажущегося "восстания" на Донбассе всегда было то, что с начала и до конца в так называемой "Русской весне" в Донецкой и Луганской областях не участвовали никакие известные лидеры или организации региона.
Как российские регулярные войска вмешались в войну на Донбассе
До сегодняшнего дня Россия категорически отрицает, что ее регулярные войска принимали активное участие в войне на Донбассе. Это действительно было в основном так до августа 2014 года. Тем не менее, помимо решающей роли российских регулярных войск в аннексии Крыма в феврале – марте 2014 года, на материковой Украине был целый ряд случаев, свидетельствующих о присутствии не только нерегулярных, но и регулярных российских солдат.
Самым печально известным таким случаем стал экипаж самоходного зенитно-ракетного комплекса "Бук-ТЭЛАР" российских войск ПВО, который в июле 2014 года на несколько дней зашел на территорию восточной Украины и случайно сбил пассажирский рейс MH-17 авиакомпании Malaysian Airlines, летевший над Донбассом с 298 гражданскими лицами на борту.
В то же самое время, когда небольшие российские регулярные части, такие как подразделение "Бук", оказывали поддержку российским нерегулярным формированиям, воюющим на Донбассе, армия РФ начала обстреливать украинские войска через границу.
В течение июля 2014 года на фото и видео были запечатлены несколько ракетных и артиллерийских обстрелов украинских позиций с российской территории. Первый такой обстрел произошел 11 июля 2014 года в районе села Зеленополье Луганской области, в результате которого погибли 30 украинских солдат и пограничников. В докладе, опубликованном в декабре 2016 года, известная OSINT-группа Bellingcat описала российские обстрелы Украины как минимум в 149 отдельных случаях.
В течение следующего месяца Россия осуществила широкомасштабное вторжение на материковую часть Украины. 14 августа 2014 года российско-украинскую границу пересекла большая колонна, состоящая как минимум из двух десятков бронетранспортеров и другой техники российской армии. Это было первое массовое вторжение российских регулярных войск на территорию материковой Украины, подтвержденное независимыми наблюдателями.
К концу августа 2014-го на территории Украины было развернуто до восьми регулярных так называемых "батальонных тактических групп" (БТГ) российских вооруженных сил численностью более 6000 человек.
Заключение
Тем не менее, многие политики, журналисты, дипломаты и даже некоторые ученые по всему миру, комментируя эти события, по-прежнему следуют пропагандистскому нарративу Кремля о войне на Донбассе последних 10 лет. СМИ, политические, академические, гражданские и другие комментаторы должны позаботиться о том, чтобы они правильно освещали истоки и характер российско-украинской войны.
Политики, дипломаты и другие акторы, заинтересованные в будущем Украины, должны в своих публичных и непубличных заявлениях четко и постоянно подчеркивать, что вооруженный конфликт на Донбассе в 2014–2022 годах был делегированной межгосударственной войной между Россией и Украиной, а не внутриукраинской гражданской войной.
Юлия Каздобина – старший научный сотрудник Программы исследований безопасности Совета внешней политики "Украинская призма" в Киеве
Якоб Хеденског и Андреас Умланд – аналитики Стокгольмского центра восточноевропейских исследований (SCEEUS) Шведского института международных дел.
Эта колонка основана на более подробном докладе SCEEUS, опубликованном здесь.
