Шесть препятствий для достижения мира путем переговоров между Киевом и Москвой

Предисловие: Этот текст был подготовлен для иностранных читателей и публиковался или будет опубликован на разных европейских языках. Он не был изначально адресован украинскому читателю, но здесь, тем не менее, представлен как документация западных дискуссий об окончании войны.

Иностранные наблюдатели российско-украинской войны единодушны в том, что она должна закончиться как можно скорее. Большинство украинцев не могут не согласиться с этим.

Сегодня и многие россияне, надо полагать, были бы не против прекратить бойню.

Почему же до сих пор нет и, скорее всего, не будет в ближайшее время финала войны путем переговоров?

Существует по крайней мере шесть причин, препятствующих достижению компромисса между Киевом и Москвой. Это действующие украинская и российская Конституции, внутренние политические ландшафты Украины и России, потребности Крыма и роль полуострова для России, а также историческая память народов Восточно-Центральной Европы.

Каждый из этих шести факторов, препятствующих быстрому перемирию, весомый сам по себе. Их совокупное влияние на тех, кто принимает решения в Москве и Киеве, велико.

Поэтому в данный момент настаивать на том, чтобы Украина и Россия заключили перемирие на основе переговоров, не говоря уже об устойчивом мировом договоре, как это делает часть неукраинских политологов, бесполезно.

Следование этой стратегии не только не принесет результатов. Оно также может отвлечь внимание, энергию и усилия, которые необходимы для поиска более перспективных путей урегулирования самого большого военного межгосударственного конфликта Европы со времён Второй мировой войны.

Конституции Украины и России

Базовые нормы международного права – то есть нерушимость границ и территориальная целостность государств – часто упоминаются в качестве препятствия для компромисса между Киевом и Москвой. Хотя это, несомненно, правильно, основные правовые установки мирового порядка – не главные юридические препятствия для успешных российско-украинских переговоров и компромисса.

В прошлом постсоветская Россия занималась созданием или поддержкой сепаратистских движений, разжиганием (псевдо-) гражданских войн, а также созданием так называемых "республик" на территории соседних государств. Однако десять лет назад Москва отошла от этой неформальной стратегии подрыва независимых государств, вышедших из состава ее бывшей империи.

В марте 2014 года Россия формально – с точки зрения Кремля – аннексировала Крым и сделала его официальной частью своей псевдофедерации. В сентябре 2022 года Москва повторила этот неординарный шаг и объявила четыре юго-восточных материковых региона Украины частью Российской (так называемой) Федерации.

Для их полного включения в состав России было изменено внутреннее законодательство. В результате в настоящее время существует пять административных единиц Украины, на которые претендует российская Конституция и десятки нижестоящих российских правовых актов – законов, указов, постановлений и так далее.

Очевидно, что претензии Москвы не имеют юридической силы, согласно украинскому и международному праву. Вопреки мнению, распространенному в России и среди некоторых введенных в заблуждение внешних наблюдателей, самопровозглашенное право России на пять оккупированных украинских областей также является исторически сомнительным. Эти территории были колонизированы современной царской и советской империями, а не принадлежали какому-то древнему московскому государству.

Тем не менее, незаконные и антиисторические притязания Москвы на пять украинских областей теперь полностью закреплены в основном законе, "федеральном" законодательстве и государственном устройстве РФ. Особенно в Крыму это уже имеет глубокие материальные и психологические последствия для повседневной экономической, социальной, культурной и частной жизни захваченного местного населения.

Ни украинскую, ни российскую Конституции нельзя легко изменить. Теоретически украинскую Конституцию можно быстро изменить большинством в две трети голосов однопалатного парламента Украины – Верховной Рады. Однако такая конституционная реформа никогда не состоится.

Под давлением Берлина и Парижа бывший президент Петр Порошенко в августе 2015 года попытался незначительно и временно изменить Конституцию Украины, чтобы выполнить пресловутые Минские соглашения. Однако назначение парламентского голосования по этой несущественной конституционной реформе привело к ожесточенным столкновениям перед зданием Верховной Рады. Несколько человек погибли и десятки получили ранения в центре Киева.

Предложение о временном особом статусе оккупированных Россией районов Донбасса не прошло в парламент. На этом фоне и с учетом других факторов  Украина от своей законной государственной территории никогда не откажется.

Напротив, перспектива, что Россия отменит конституционные реформы 2014 и 2022 годов, потворствующие аннексии, с политической точки зрения менее фантастична, чем то, что Украина откажется от своих временно оккупированных территорий.

Тем не менее, выполнение Россией своих обязательств по международному праву – если и когда такое намерение появится – будет нелегко осуществить. Не только политически легче аннексировать территории, чем уступить их.

Процедура пересмотра Конституции в России сложнее, чем в Украине. Гипотетическое голосование российского парламента по вопросу деаннексии станет лишь первым из нескольких шагов в проведении новой конституционной реформы.

Более того, чтобы такой пересмотр стал реальностью, должны коренным образом измениться как режим в Москве, так и ситуация на фронте в Украине.

Иными словами, российская формально-юридическая реверсия путинской экспансионистской авантюры произойдет только после, а не до ее материального завершения.

Надежда на то, что Украина или/и Россия смогут в результате дипломатического процесса добиться хотя бы временной отмены своих действующих Конституций, нереальна.

Два лагеря ястребов

И в Украине, и в России есть значительные общественные и политические группы, которые категорически против любого территориального и политического компромисса с противником. В результате тяжелых последствий войны для обеих стран даже символические уступки другой стороне создадут внутриполитические вызовы для их правительств.

Уже незначительные примирительные шаги в сторону другой стороны в качестве результата гипотетических переговоров будут расценены как акты национальной измены. Против них выступят более или менее значительные группы граждан и целые партии. Они заявят о себе, станут политически активными.

Конечно, "ястребиные" лагеря Украины и России не являются ни нормативно, ни политически сопоставимыми. Как и территориальные претензии двух Конституций, они принципиально отличаются по многим параметрам: морально, исторически, культурно и так далее.

С одной стороны, украинский "ястребиный" лагерь просто требует восстановления закона, порядка и справедливости. К этой группе граждан относится большинство населения Украины. Хотя в течение 2023 года процент украинских ястребов несколько снизился.

На другой стороне находятся различные типы российских ястребов. Они настаивают на том, что по крайней мере некоторые территориальные и политические выгоды от военного нападения на Украину с 2014 года должны остаться навсегда. Радикальное крыло российского "ястребиного" лагеря, включая самого Путина, считает, что территориальное расширение, которого РФ достигла к настоящему времени, недостаточное.

По их мнению, некоторые регионы, еще незаконно не аннексированные Россией, такие как Одесса и Николаев, якобы также являются российскими. Более того, нынешнее нечленство Украины в ЕС и НАТО должно, с этой точки зрения, стать постоянным. Суверенитет Украины якобы должен быть ограничен и в ряде других аспектов – от языковой до оборонной политики.

При этом глубина и ширина непримиримых настроений среди населения России меньше, чем среди граждан Украины.

То, что российское население в будущем признает потерю завоеваний России в результате войны, более вероятно и может стать более распространенным явлением, чем то, что украинское население гипотетически могло бы признать потери своих территорий и/или суверенитета.

С другой стороны, аннексия Крыма, осуществленная Москвой в 2014 году, по-прежнему пользуется поддержкой подавляющего большинства населения России. Эти настроения выходят далеко за пределы откровенно империалистической части российского лагеря ястребов.

Такая перспектива создает для Кремля, российского населения и внешних игроков своеобразную стратегическую головоломку По географическим причинам Крым – наиболее уязвимый для России из пяти украинских регионов, аннексированных с 2014 года.

Черноморский полуостров, который является самой удаленной и труднодоступной (из России) оккупированной территорией – военная добыча, которая ненадолго останется в руках России.

Тем не менее, Крым по-прежнему остается и, вероятно, будет оставаться самым популярным из территориальных достижений Путина в войне. 

Безусловно, цели, настроения и видения простых украинцев и россиян в отношении войны, как показывают опросы общественного мнения, менялись по содержанию и интенсивности с 2014 года. В последние два года эти сдвиги в ту или иную сторону в обеих странах были более выраженными.

Тем не менее, в Украине сохраняется явное большинство за полное восстановление территориальной целостности, а в России – за необратимость захвата Крыма.

Кроме того, в обеих странах есть ярые максималисты-ястребы, которые категорически против даже незначительных уступок. Среди этих непримиримых частей общества как в России, так и в Украине есть люди, имеющие опыт применения оружия и доступ к нему.

Даже в случае гипотетического изменения Конституции России или Украины, или обеих стран, сохранилась бы двойная внутриполитическая проблема для успешных переговоров.

Российское и/или украинское правительство может теоретически склониться к тому, чтобы добиться прекращения войны путем переговоров. Однако остается неясным, какой компромисс они смогут предложить менее "голубиной" части своей внутренней аудитории. Учитывая более или менее широкое распространение непримиримых настроений среди украинского и российского населения, и Москва, и Киев рискуют получить гражданскую войну у себя дома.

На самом деле Москва с 2014 года целенаправленно пытается превратить изначально делегированную, а затем открытую межгосударственную войну России против Украины в гражданскую войну внутри украинской политической нации.

В течение восьми лет Запад странным образом поддерживал эту стратегию Кремля, так как оказывал давление на Киев с тем, чтобы тот выполнял пресловутые Минские соглашения. Эту позорную политикуБерлина и Парижа свернули только в феврале 2022 года.

Как показал мятеж Пригожина летом 2023 года, перспектива внутренних гражданских беспорядков теперь стала реальной проблемой для российского руководства. Вооруженное восстание Пригожина было мотивировано, стоит напомнить, критикой недостаточной воинственности Москвы, а не пацифистскими целями.

Учитывая угрозу внутренней дестабилизации как в российском, так и в украинском тылу, маловероятно, что Киев или Москва смогут пойти на уступки, которые посчитают достаточными для того, чтобы достигнуть прочного прекращения огня, не говоря уже о мирном соглашении.

Крымская головоломка

Пятым препятствием на пути к прекращению войны путем переговоров является особая роль Крыма в российском национальном сознании и военной экспансии с 2014 года. Как уже говорилось, Крым был и есть самой популярной территориальной добычей с начала войны, которую Путин представил россиянам.

Полуостров для них – гораздо более ценное приобретение, чем Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия, Донецк, Луганск, Запорожье или Херсон. И это несмотря на то, что аннексия 2014 года была основана на глубоко ошибочном историческом повествовании о якобы российском Крыме.

За всю свою предыдущую историю Крым был напрямую административно связан с территорией нынешней РФ всего 32 года – с 1922 по 1954 год. До этого он был связан через Крымское ханство (до 1783 года) и Таврическую губернию империи Романовых (1802–1917 годы) с территорией нынешнего юга Украины. После кратковременного пребывания в составе РСФСР полуостров был через Украинскую Советскую Республику (1954–1991 годы) и независимую Украину (с 1991 года) частью территории нынешнего украинского государства.

Российский характер Крыма – отчасти исторический вымысел, а отчасти – результат безжалостной демографической инженерии досоветских, советских и постсоветских правительств бывшей империи.

За последние 240 лет Санкт-Петербург/Москва сократили долю коренных крымских татар в населении Крыма с более чем 84% в 1785 году до сегодняшних 12%, согласно официальной российской статистике. Цари, генсекретари и Путин проводили жестокие репрессии, депортации и высылки, чтобы навсегда вытеснить сотни тысяч крымских татар с их родных земель.

Колониальная политика Санкт-Петербурга/Москвы на Черноморском полуострове также означала замену коренного населения восточными славянами. До 1991 года это касалось и украинцев, которые составляли тогда около четверти населения Крыма. С 1940-х годов большинство населения Крыма составляли "этнические русские".

Доля русских стала превышать 50% только после насильственной массовой депортации почти всего коренного населения Крыма в азиатскую часть СССР, проведенной Сталиным в 1944 году. Многие из них погибли по дороге в насильственную ссылку.

Этническому русскому демографическому доминированию в Крыму, которого достигли в результате чудовищного массового преступления, менее 80 лет.

Несмотря на это, сегодня большинство россиян и некоторые сторонние наблюдатели считают, что Крым – исконно российский. В основе этой мифологии среди россиян лежит скорее красота полуострова, его длинные черноморские пляжи и частично субтропический климат, чем в значительной степени нероссийская история Крыма.

Когда Путин аннексировал Крым в 2014 году, многие россияне пришли в такой восторг, что индекс восприятия коррупции в России, измеряемый Transparency International, временно снизился. В год аннексии 2014 года небо было голубее, а трава – зеленее для большинства россиян.

Это делает маловероятным не только возвращение Крыма Украине в результате переговоров.

Это также создает для Кремля своеобразную стратегическую дилемму. В какой-то момент Москва может оказаться заинтересованной в прекращении войны. Новое российское руководство, возможно, даже будет готово "пожертвовать" материковыми российскими территориями, аннексированными в 2022 году. Однако Крым всегда нуждался в этих материковых украинских территориях насевере для своего развития. 

Тесная географическая и историческая связь между Крымом и материковой Украиной стала основной причиной того, что в 1954 году советское правительство коллективно (а не лично Никита Хрущев, как утверждает российская пропаганда) приняло решение о передаче Крыма из состава РСФСР в состав Украинской советской республики.

В 2022 году похожие соображения заставили Путина совершить полномасштабное нападение на Украину. Захватив полуостров в 2014 году, он понял, что для устойчивого экономического развития черноморской жемчужины России необходимо оккупировать и материковые территории Украины к северу от Крыма. В период с 2014 по 2021 год аннексированный Крым был не только самым незаконным, но и самым дотационным регионом РФ.

Крым является неотъемлемой частью более крупной геоэкономической зоны, охватывающей также значительную часть материковой части Украины.

В гипотетических будущих российско-украинских переговорах о будущем оккупированных территорий "все или ничего" – вопрос не только для Киева, но и для Москвы. Это станет особенно актуально после того, как Керченский мост в 2019 году будет разрушен Вооруженными силами Украины, что скорее всего рано или поздно произойдет.

Среди некоторых иностранных аналитиков популярна идея о том, чтобы Россия частично согласилась на возвращение Украине ее материковых территорий, но оставила Крым в качестве утешительного приза Москве. Однако это неприемлемо не только для Киева. Для Кремля это было бы тоже неудовлетворительным решением.

Сохранение Крыма в качестве изолированного эксклава вдали от России не имело бы для Москвы ни экономического, ни стратегического смысла.

Тем не менее, многие неукраинские наблюдатели рассматривают Крым как объект переговоров и потенциальный инструмент компромисса. На самом деле полуостров не является ни тем, ни другим. Простой взгляд на карту и ознакомление с историей Крыма в Википедии должны дать понять, что на будущих переговорах полуостров будет скорее частью проблемы, чем средством ее решения.

Необходимость тесной связи Крыма с материковой частью Украины на севере снижает вероятность компромисса между Киевом и Москвой.

Центральноевропейский скептицизм по отношению к Москве

Возможно, самым важным фактором, удерживающим Киев от преждевременных переговоров с Москвой, является его исторический опыт с Россией, а также сравнительная интерпретация нынешней дилеммы.

Украинская национальная история и прошлое других стран Восточно-Центральной Европы говорят о том, что Россия не будет придерживаться соглашения, достигнутого путем дипломатического компромисса, а не военной победы. За последние 30 лет независимая Украина подписала сотни соглашений с Россией, большинство из которых сегодня недействительны.

Среди них были как политические меморандумы или договоренности, такие как Будапештский меморандум 1994 года или Минские соглашения 2014–2015 годов, так и полностью ратифицированные договора, такие как трехстороннее Беловежское соглашение 1991 года, подписанное Борисом Ельциным, или двусторонний российско-украинский договор о границе 2003 года, подписанный Владимиром Путиным.

Некоторые из этих документов прямо признают границы, целостность и суверенитет Украины. Однако даже те из них, которые были ратифицированы российским парламентом, оказались недействительными в 2014 и 2022 годах.

Одним из ранних постсоветских примеров того, как Москва ведет себя по отношению к своим бывшим колониям, стало ее вмешательство в Молдове с начала 1990-х годов, когда Путин еще был второстепенным бюрократом в Санкт-Петербурге.

В 1992 году командующий 14-й российской армией, ныне покойный Александр Лебедь, оправдывал вмешательство своих войск во внутримолдавский конфликт утверждением, что новое правительство Молдовы ведет себя хуже, чем эсэсовцы за 50 лет до этого.

Таким образом, Лебедь дал объяснение, которое Путин позже повторно применит для своих вторжений в Украину в 2014 и 2022 годах. Российская военная поддержка пророссийских сепаратистов в Молдове привела к укреплению сателлитного псевдогосударства, так называемой Приднестровской Молдавской Республики. Это образование простирается в странной форме на сотни километров между восточным берегом Днестра и границей Молдовы с Украиной.

Чтобы решить этот вопрос, в 1990-х годах Молдова и Запад сделали то, что сегодня многие неукраинские наблюдатели советуют сделать Киеву, Вашингтону и Брюсселю. Кишинев вступил в переговоры с Москвой и привлек к урегулированию конфликта международные организации, такие как ОБСЕ. Запад не стал применять к России экономические санкции или поддерживать Молдову оружием. В 1994 году Кишинев подписал с Москвой договор о выводе российских войск из Молдовы.

Более того, в своей новой, до сих пор действующей Конституции, принятой в том же 1994 году, Молдова определила себя как внеблоковую страну. Таким образом, исключалось будущее вступление страны в НАТО.

В последующие три десятилетия между Кишиневом и Тирасполем проводились многочисленные переговоры – как с участием Запада, так и без него. Экономический обмен, контакты между людьми и другие меры укрепления доверия, международные организации и другие инструменты посредничества и урегулирования конфликтов применялись хрестоматийно.

Тем не менее, остатки 14-й армии Лебедя, которые теперь называются Оперативной группой российских войск, все еще находятся в Приднестровье. Они продолжают поддерживать сепаратистский квазирежим.

Спустя три десятилетия поддерживаемое Москвой псевдогосударство на международно признанной территории Молдовы живет и здравствует. С 2014 года приднестровская "республика" выполняет для Кремля дополнительную функцию как угроза безопасности Украины с запада.

На протяжении тридцати лет Молдова является одной из беднейших стран Европы и несостоявшимся государством. Судьба Молдовы, успех приднестровского эксперимента Москвы и поведение Запада стали поучительным опытом для Кремля. Они легли в основу поведения и стратегии России в Грузии в 2008 году и в Украине в 2014-ом.

Модельная функция приднестровского образца зашла так далеко, что весной 2014 года некоторые внедренные Москвой функционеры квазиправительства в Тирасполе были переведены на Донбасс. Там они помогли создать так называемые "народные республики" Донецка и Луганска, которые были аннексированы Россией в сентябре 2022 года.

Эта и подобные авантюры Москвы на постсоветском пространстве не сулят ничего хорошего, с украинской точки зрения, для переговоров с Кремлем.

За минувшие века украинцы, как и другие народы бывшей царской и советской империи, накопили немало горького опыта конфликтов с российским империализмом, который сегодня снова является едва замаскированной идеологией Москвы.

Эти исторические уроки подсказывают не только Киеву, но и Хельсинки, Таллину, Риге, Вильнюсу, Варшаве, Праге или Бухаресту, что Украине необходимо одержать – хотя бы частичную – победу, прежде чем вступать в конструктивные переговоры с Россией.

Только оказавшись перед лицом военной катастрофы, Москва приступит к реальному поиску компромисса, который может быть приемлемым для Киева.

Выводы

В какой-то момент зайдет речь и о переговорах. Однако необходимо дождаться, пока ситуация на местах и в Москве не изменится настолько, что эти переговоры будут иметь смысл для Киева.

Соглашение, подписанное до того, как Украина получит хоть сколько-нибудь существенное военное преимущество и более сильную позицию на переговорах, оказалось бы фарсом. В лучшем случае, оно приведет к отсрочке, а не к прекращению вооруженного конфликта.

Быстрое соглашение о прекращении огня сегодня способствовало бы увеличению общей продолжительности войны высокой интенсивности. Это противоречило бы тем соображениям безопасности, которые изначально привели к переговорам.

Для сравнения, Минские соглашения действительно успокоили в 2014 и 2015 годах продолжавшееся тогда вооруженное противостояние. Однако они не предотвратили масштабную эскалацию 2022 года, а скорее подготовили ее.

После подписания приемлемого для Киева соглашения с Москвой необходимо будет обеспечить его функционирование. На фоне того, как Россия  ведет себя на постсоветском пространстве в течение последних 30 лет, сохранение будущего мира возможно только при условии надежного военного сдерживания от повторной эскалации.

Таким образом, оказание Киеву существенной военной поддержки является правильной стратегией в трех отношениях. Она, во-первых, поможет подготовить содержательные переговоры сейчас; во-вторых, обеспечит – в отличие от Минских соглашений – устойчивое соглашение между Киевом и Москвой в какой-то момент в будущем; и, в-третьих, поддержит мир в дальнейшем.

Весной 2014 года Киев попытался применить в Крыму популярные пацифистские формулы: "Представьте, что идет война, но никто не приходит" (по-немецки: "Stell Dir vor, es ist Krieg und keiner geht hin") или "Строим мир без оружия" (по-немецки: "Frieden schaffen ohne Waffen"). Украина повела себя так 10 лет назад при явном одобрении, если не сказать активном поощрении и давлении Запада. Результатом стала крупнейшая европейская бойня со времен Второй мировой войны.

Из этой стратегической катастрофы можно сделать тривиальный вывод: поведение Запада должно основываться на эмпирическом анализе реальной ситуации, а не на благих, но неотрефлексированных намерениях и неуместных исторических ссылках.

Андреас Умланд – аналитик Стокгольмского центра восточноевропейских исследований (SCEEUS) при Шведском институте международных отношений (UI). В статье обобщены результаты проекта, реализованного в рамках четырех докладов SCEEUS на протяжении 2023 года – читайте.