Дугин и война, или Какую роль сыграли русские ультраправые в подготовке нападения России на Украину
Эпатажный российский публицист Александр Дугин – частый герой журналистских расследований, посвященных причинам, определяющим внешнюю политику Москвы в последнее время.
Длиннобородый экстраверт со звучным голосом, Дугин – телегеничен и выглядит как архетипический русский философ. Он может быть для слушателей кем угодно – современным Достоевским, правым Троцким, православным монахом, вторым Распутиным или альтернативным Толстым.
Дугин – начитанный полиглот, владеющий несколькими языками. Он хорошо разбирается в социальной теории, эзотерической литературе и нормативной философии.
Его политические взгляды охватывают самые разные школы и идеологии – от теории цивилизации Самуэля Хантингтона до сатанизма Алистера Кроули, от крайне левого синдикализма до крайне правого традиционализма, от архиреакционных принципов до радикальных нонконформистских идей.
Дугина называют консерватором, марксистом, империалистом, фундаменталистом, геополитиком и многими другими. Большинство из этих ярлыков так или иначе подходят, но сами по себе они неточны.
Для обозначения собственной идеологии Дугин вводит новые конструкции, такие как "неоевразийство" или "четвертая политическая теория", чтобы произвести впечатление на читателей в России и за ее пределами.
Дугин также является талантливым оратором. На конференциях, ток-шоу и в интервью он предстает как дальновидный, красноречивый и остроумный. Он открыто признает свою крайне нигилистическую позицию. Дугин призывает к глобальной антилиберальной революции, предрекает конец международного порядка и с готовностью объясняет причины своего отвращения к Западу.
В 1990-е годы Дугин открыто представлял себя как фашиста. Он неоднократно восхвалял представителей германского национал-социализма и его союзников. Однако в последнее время Дугин воздерживается от публичного выражения симпатий к историческому европейскому фашизму. Вместо этого он теперь представляет себя как "антифашиста".
Текстовая продукция Дугина и его различных аналитических центров за последние 35 лет была огромна. Он и его сподвижники опубликовали десятки книг на разных языках, написали сотни статей и распространили тысячи письменных, аудио- и видеовыступлений в различных российских и нероссийских СМИ, на общественных форумах и в социальных сетях.
Необычайный объем, многочисленные переводы и головокружительное количество высказываний Дугина, а не их ограниченная глубина, сомнительное качество и странные утверждения, сделали его знаменитым.
Сегодня Дугин признан во всем мире как крупный представитель современной российской политической мысли. Его публичная вездесущность, воинственные заявления и ораторское искусство заставляют многих наблюдателей видеть в нем одного из или даже главного вдохновителя возрождения российского империализма и антизападного поворота Москвы.
За последние 15 лет Дугина называли "мозгом Путина", "самым опасным философом мира" и тому подобное.
Однако его роль в новой агрессивности Кремля в целом и в российско-украинской войне в частности более сложная.
Вопреки распространенному представлению, Дугин не является ни оригинальным мыслителем, ни идеологом, имеющим прямой доступ к Кремлю. Он любит представлять себя и тем, и другим, и его российские и нероссийские сторонники превозносят его как глубокого философа, имеющего тесные связи в российском руководстве. Как ни странно, некоторые из его критиков также принимают эти утверждения за чистую монету.
Однако философские положения и политические идеи Дугина – всего лишь русские переводы или переформулировки различных более старых нерусских антирациональных и антииндивидуалистических дискурсов.
Тот, кто знаком с классической геополитикой, интегральным традиционализмом, международным оккультизмом, немецкой консервативной революцией, французским постмодернизмом, европейскими "новыми правыми" и некоторыми другими альтернативными школами мысли, будет постоянно испытывать дежавю при чтении Дугина.
Читатели, не знакомые с концепциями дугинских предшественников пред-, меж- и послевоенного периодов, могут воспринять его как оригинального русского философа. Но то, что он провозглашает своей "неоевразийской", или "четвертой" теорией, является всего лишь заимствованием у некоторых спорных и/или маргинальных теоретиков и философов ненавистного Запада.
В дугинских нигилистических фантазиях, фашистских мечтаниях и тоталитарных схемах найдется мало нового для знатоков нерусских разновидностей ультранационализма и антилиберализма.
Столь же распространенное заблуждение касается того, что, как часто заявляют, Дугин имеет прямое влияние на принятие политических решений в России. Действительно, некоторые приближенные к Путину люди, например, его давние коллеги по КГБ Виктор Черкесов и Владимир Якунин, проявляли заметный интерес к трудам Дугина.
Небезызвестный второй человек России, секретарь Совета безопасности Николай Патрушев, однажды в интервью сослался на геополитические идеи сэра Хэлфорда Макиндера. Возможно, Патрушев узнал о британском географе от Дугина, который в 1990-е годы популяризировал в России этого неоднозначного исследователя международных отношений. В начале XX века Макиндер утверждал, что тот, кто контролирует так называемую "сердечную землю" (heartland), то есть территорию нынешней Российской Федерации, будет править миром.
В прошлом некоторые экстремистские высказывания Дугина предвосхищали риторику современных кремлевских пропагандистов. В 2014 году в печально известной видеопрезентации Дугин призвал россиян "убивать, убивать, убивать" украинцев. Многие другие старые высказывания Дугина также казались когда-то возмутительными, но сегодня звучат в России современно.
Тем не менее, не стоит переоценивать растущую конгруэнтность дискурса Дугина и риторики Кремля, особенно после 2022 года. Хотя сегодня возросшая близость Путина и Дугина очевидна, этого недостаточно, чтобы утверждать прямую причинно-следственную связь между дугинскими идеями и путинской политикой.
В последние десятилетия Дугин предсказал развитие постсоветской России лучше многих академических исследователей. Однако он был скорее пророком и популяризатором, чем непосредственным инициатором или двигателем этих тенденций.
Начиная с 1990-х годов Дугин и его последователи действительно способствовали все большему отравлению российского общественного и интеллектуального дискурса манихейскими, конспирологическими и эсхатологическими идеями. Их рассказы о вековой вражде Запада с Россией, о неизбежной финальной битве между традиционными сухопутными и либеральными морскими державами, о проникновении в российское общество иностранных сил и так далее способствовали радикализации путинского режима и политики.
Но в этом Дугина и его последователей поддержали и десятки других реакционных, фашистских, расистских и ультранационалистических российских писателей и комментаторов.
Вместе они добились чего-то похожего на то, чего достигла немецкая так называемая "консервативная революция" в Веймарской республике в межвоенный период. Вместо того чтобы напрямую влиять на партии, политиков, чиновников и дипломатов, они создали атмосферу, в которой жестокие репрессии внутри страны и вооруженная агрессия за рубежом кажутся естественными.
Мало кто из российских политиков дословно повторяет идеи Дугина, и еще меньше тех, кто читал его книги. Учитывая то, как прежде Дугин откровенно нахваливал фашизм, только избранные российские чиновники признаются, что он произвел на них впечатление.
Тем не менее, российские ультраправые в целом помогли подготовить антизападный поворот России в 2007 году, вторжение в Украину в 2014 году и полномасштабную войну с 2022 года. Дугин и подобные ему правые барабанщики уже более трех десятилетий неустанно озвучивают империалистические, ультранационалистические и параноидальные антизападные идеи.
Когда 15 лет назад Путин объявил о своем отказе от Запада, почти 10 лет назад аннексировал Крым и вот уже скоро 2 года как начал большую войну, многим россиянам не нужно было объяснять, почему Москва якобы должна это сделать. Российские ультраправые, философским патриархом которых является Дугин, уже сделали это много лет назад.
Докторр Андреас Умланд – аналитик Стокгольмского центра восточноевропейских исследований (SCEEUS) при Шведском институте международных отношений (UI) и доцент кафедры политологии Киево-Могилянской академии (НаУКМА).
