Нужно ли заставлять Киев обменять землю на мир?

Данная колонка написана в рамках проекта SCEEUS, посвященного препятствиям на пути к российско-украинскому миру.

И Киев, и Запад, и многие другие международные игроки хотят прекращения огня между Россией и Украиной – лучше раньше, чем позже. 

Почему национальные интересы Украины сегодня стоят на пути к мирному соглашению с Россией – понятно. Проблема Киева в переговорах с Москвой заключается в том, что мирное соглашение с Кремлем не приведет к полному восстановлению территориальной целостности Украины. Оно также не защитит Украину от российского империализма.

По мнению большинства украинцев и других восточных европейцев, переговоры с нынешним российским правительством – пустая трата времени. 

Прочное соглашение между Москвой и Киевом возможно только после того, как Россия потерпит серьезное поражение. 

Как и в предыдущие периоды царской и советской истории, военная неудача может вызвать коренные внутренние перемены в России.

Перед западными странами и другими государствами мира стоит другая дилемма. Они могут неоднозначно относиться к амбициям Путина, будущему России и суверенитету Украины. 

Западные столицы (не говоря уже о незападных) в меньшей степени, чем Киев и столицы восточноевропейские, обеспокоены тем, насколько долговременным и прочным окажется мирное соглашение. 

Избирательные циклы в демократических государствах заставляют даже в принципе проукраинских политиков Запада искать быстрые решения сегодня, а не ввязываться в многолетние конфронтации.

Вызовы для циников

Многие политики в Вашингтоне, Брюсселе, Париже или Берлине, не говоря уже о столицах Азии, Африки или Латинской Америки, рассматривают российско-украинскую войну как далёкий региональный, постсоветский или/и внутриславянский спор. Некоторые политики до сих пор открыто утверждают, что это восточноевропейское противостояние не имеет для них большого значения. 

Украина географически, культурно и исторически отдалена от западных, азиатских и африканских игроков. Для их правительств это может означать, что финансовые, военные и политические инвестиции в оборону, безопасность и инфраструктуру Украины должны быть ограничены или даже прекращены. 

Это также может означать, что плохой, но скорый мир теперь является предпочтительнее благородной, но долгой освободительной войны.

Однако даже политики и правительства, равнодушные к принципам справедливости, свободе и самоопределению, не могут отделить свое поведение по отношению к Москве и Киеву от вопросов глобальной стабильности и безопасности. 

Украина является частью мирового политического и правового порядка. Она полноправный член международного сообщества государств.

Еще в 1945-1991 годах Украинская Советская Республика, в отличие от Российской Советской Республики, являлась участником ООН – правда, тогда несуверенным. 

После обретения независимости в августе 1991 года Украина, которая стала суверенным государством, не только превратилась в обычного члена ООН. Сегодня она также является участником Совета Европы, ОБСЕ, Договора о нераспространении ядерного оружия и многих других международных организаций, соглашений и договоренностей.

Кремлевская перчатка

Именно поэтому незаконная аннексия Россией Крымского полуострова в 2014 году создала фундаментальную проблему для международного сообщества. Даже для тех правительств, которые равнодушны к судьбе украинского народа и государства. 

Москва настаивает на том, что украинский народ и государство не обладают полноценностью. Однако структура, логика и функционирование международного порядка и трансграничного сотрудничества основаны на отношении ко всем странам-членам ООН, в том числе и к Украине, как к полноценным государствам.

Спустя восемь лет после военного захвата Крыма Москва словом и делом подтвердила свое отрицание украинской государственности. Вновь незаконно и еще более беззастенчиво, чем в 2014 году, Россия в 2022 году аннексировала еще четыре области, теперь уже в материковой Украине. 

Это очередное демонстративное нарушение международного права, а также эскалация террористической кампании Москвы против украинского гражданского населения с 24 февраля 2022 года усилили взрывной характер российской украинофобии. 

Ход, продолжительность, итоги и последствия войны становятся все более подрывными не только для Украины (и, косвенно, самой России), но и для стабильности глобального порядка суверенных государств.

Девять лет назад в кремлевский нарратив о якобы спорном статусе Крыма международное сообщество отчасти поверило. Сегодня, напротив, мало кто из нероссийских политиков, дипломатов и экспертов согласится с причудливыми обоснованиями скандального поведения России в Украине. 

Тем временем Кремль продолжает давать мнимые объяснения, почему Украина не имеет права на существование, по крайней мере, в пределах её международно признанных границ. 

Москва продолжает избирательно трактовать и откровенно фальсифицировать украинскую историю, политику, культуру и так далее. Все это делается для того, чтобы подкрепить утверждение Кремля о том, что Украины на самом деле не существует.

Читайте также: Пора говорить по-плохому?

Прощание с международным порядком?

Проблема кремлевской дезинформационной кампании заключается не только и не столько в искажении и фальсификации украинского прошлого и настоящего. 

Фундаментальная проблема антиукраинского нарратива Москвы заключается в том, что риторически аналогичные истории можно рассказать о многих странах (включая саму Россию). 

Большинство наций по всему миру имело запутанную историю, противоречивые принадлежности и неожиданные эпизоды в своем давнем и недавнем прошлом. Некоторые из них и по сей день имеют спорные территории и неоднозначную идентичность. 

Все страны мира, как и Украина, когда-то не существовали. Все они когда-то были не государствами и, как и Украина, имели разные границы.

Несмотря на взрывоопасный характер поведения Москвы для международной системы государств, Кремль продолжает настаивать на том, что ящик Пандоры пуст. 

Хуже того, Россия – необыкновенно важная страна в мировом порядке. Она унаследовала от Советского Союза постоянное место в Совете Безопасности ООН и статус официального государства, обладающего атомными боеголовками в соответствии с Договором о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО).

Таким образом, Российская Федерация является одним из тех пяти членов международного сообщества, которые обладают особыми правами и обязанностями по поддержанию межгосударственного порядка, мировой безопасности и международного права. 

Своими действиями Москва подрывает основополагающие принципы Устава ООН. Россия переворачивает всю логику глобального режима ядерного нераспространения и исключительного статуса пяти официальных атомных держав. 

Совет Безопасности ООН и Договор о нераспространении ядерного оружия становятся в руках России инструментами не стабилизации, а подрыва международного порядка.

Тем не менее: мир сейчас?

Большинство самопровозглашенных пацифистов во всём мире, которые выступают за мирное соглашение между Украиной и Россией по принципу "земля в обмен на мир", не находятся на содержании Кремля. 

Возможно, они не испытывают особой симпатии к Путину и Ко. Некоторые из них выражают, наоборот, симпатию к украинцам. 

Планы о незамедлительном прекращении огня и подписании мирного договора иногда предлагаются исходя из ложного убеждения сторонников российско-украинского мира, что они соответствуют предполагаемым интересам украинского народа.

Однако такие миротворцы часто не хотят или не в состоянии учитывать все последствия своих пацифистских планов. 

Во-первых, соглашение с Москвой по принципу "земля в обмен на мир" ставит вопрос о том, к какому миру это приведет на востоке и юге Украины. 

Местное население на оккупированных Россией территориях подвергается широкомасштабным депортациям, пыткам, казням, экспроприациям и другим массовым нарушениям прав человека. 

Многие сторонники быстрого перемирия склонны использовать моральные аргументы. Однако, как правило, эти моралисты обходят стороной сложный этический вопрос о том, что делать с террористическим оккупационным режимом России в Украине.

Во-вторых, различные мирные планы явно или неявно предусматривают временное или даже постоянное ограничение территориальной целостности и/или политического суверенитета Украины. 

Среди наиболее популярных предложений – сохранить Крым под контролем Москвы и/или исключить вступление Украины в НАТО. Однако эти уступки Кремлю создали бы не только проблемы для Украины. Они также стали бы неоднозначными глобальными сигналами.

Такой путь к миру означал бы, что территориальная целостность и государственная независимость полноправного члена ООН, коим является Украина, не только временно ограничивались бы Россией. Такой компромисс, спонсируемый международным сообществом, означал бы, что и другие страны будут участвовать в долгосрочном подрыве межгосударственного порядка планеты. 

Этот подход повторил бы сомнительное давление Франции и Германии на Украину в рамках печально известного "нормандского формата" 2014-2021 годов. Применив безжалостно военную силу и беззастенчиво ядерный шантаж, Россия бы вновь получила официальную поддержку многосторонней группы в собирании плодов вооруженной и террористической агрессии.

Неудобные вопросы

Каким авторитетом и легитимностью будут обладать система ООН и европейский порядок безопасности, если России сойдёт с рук то, что она нарушила десятки её двусторонних и многосторонних обязательств по различным международным договорам и организациям? 

Если группа государств продвинет и примет соглашение, которое даст России некий геополитический выигрыш, это будет не только игнорировать суверенитет Украины. Это также вступит в фундаментальное противоречие с теми нормами международного права, которые обязывают все страны мира не легитимизировать военные завоевания.

Разве нет десятка других регионов мира, которые уже десятилетиями ждут того, чтобы их так же "вернули домой", как "Новороссию"?

Хуже того, не только некоторые, а многие страны мира могут захотеть позаботиться о том, чтобы не оказаться в одной лодке с украинцами. 

Почему относительно слабые страны мира должны продолжать полагаться на международное право и ООН для того, чтобы защитить свои границы и независимость? 

Если западные и незападные правительства дадут понять, что на них нельзя положиться как на защитников международного порядка, не будут ли тогда необходимы другие инструменты самообороны и обеспечения своей государственной целостности, как, например, химические средства массового поражения или ядерные боеголовки?

Выводы

Медленная и половинчатая реакция международного сообщества на российскую незаконную аннексию Крыма в 2014 году, гибридную войну на Донбассе в 2014-2021 годах и широкомасштабную агрессию против Украины с 2022 года уже нанесла ущерб системе международной безопасности. 

Если бы сегодня вступил в силу мирный план, возможно, боевые действия в Украине временно прекратились бы. Однако это бы еще больше углубило и без того тревожные трещины в миропорядке.

Соглашение "земля в обмен на мир" означало бы, что российская безжалостная и безответственная сила была бы награждена. 

Это признание подорвало бы не только международный либеральный порядок, но и мировую систему безопасности. Оно повлечёт за собой ещё больший ущерб, чем уже теперь нанесённый глобальному режиму нераспространения ядерного и других видов оружия массового уничтожения.  

Вооруженный захват Россией земель и террор в Украине сегодня не могут быть прекращены мирными средствами. Поэтому нет иного пути, кроме как ответить силой на насилие. Это соответствует международному праву в целом и статье 51 Устава ООН в частности.

Политические компромиссы, уступки территорий и другие концессии государству-агрессору не являются путем к прочному миру ни в Восточной Европе, ни в других регионах мира. 

Сделка "земля в обмен на мир" между Россией и Украиной нанесет огромный ущерб международному порядку, основанному на правилах ООН и верховенстве международного права. Такая договоренность подготовила бы почву для новых территориальных войн на постсоветском пространстве и за его пределами.

Андреас Умланд – аналитик Стокгольмского центра восточноевропейских исследований (SCEEUS) Шведского института международных отношений (UI) и доцент кафедры политологии Киево-Могилянской академии.