Бой за себя. Почему у этой войны нет аналогов, и она изменит нас навсегда
Я журналист и пишу тексты уже больше 15 лет – на самые разные темы и в самые разные издания, от Playboy и до газеты киевских газовщиков. Но я совершенно не понимаю, какой текст можно написать сегодня.
В 50-е годы выдающийся немецкий социолог Теодор Адорно сказал, что невозможно сочинять стихи после ужасов Освенцима. Как нам описать происходящее в Украине сегодня? Как описать этот клубок из боли, надежды, отчаяния и гордости?
Как можно осмыслить пребывание в самом эпицентре исторических событий? Ведь то, что происходит сейчас, будут преподавать в университетах самых разных стран. Об этом будут писать монографии и книги, снимать фильмы и записывать подкасты.
На наших глазах уже неделю взрывается Хиросима, и отзвук этого взрыва будет звучать десятилетиями.
Похоже, эта война изменит весь мир – либо превратив его в радиоактивные развалины, либо в более честное и справедливое место.
Она уже изменила каждого из нас, и масштаб этих изменений поражает. В наших друзьях и соседях вдруг обнаружились настоящие герои. Героизм этот бывает разным – сбить самолет, голыми руками выгнать вражеский танк из родного села или приготовить еще одну порцию еды, когда сил уже нет. Или даже просто выйти на работу, когда в паре кварталов взрываются ракеты. В эти дни подвиг стал нормой.
– Ну что, как вы? – спрашиваю у продавщиц в гастрономе около дома.
– Плачем, не паникуем, работаем, – отвечают они.
В "Янки при дворе короля Артура" Марка Твена есть сюжетная линия, где главный герой путешествует с монархом под видом простолюдинов. Однажды они заходят к какому-то крестьянину, садятся с ним обедать, а пришелец из будущего извиняется перед Артуром за то, что меню не очень роскошное.
Если бы у меня в убежище была хорошая связь, я бы сейчас нашел точную цитату, но в целом король отвечает примерно в таком духе: "Не говори так. Самое большое, что может дать каждый человек – это то, что у него есть. У кого-то есть роскошные блюда во дворце, у кого-то – корка хлеба в хижине. Но когда и один, и второй это отдают – это нужно ценить".
Сегодня десятки миллионов украинцев отдают все, что у них есть – от денег до своих бессонных ночей. Это героизм исторического масштаба. Про 300 спартанцев помнят уже 2500 лет, но прямо сейчас вокруг нас 40 млн "спартанцев", упершихся спиной в свои Фермопилы. Это удивительный ежедневный перманентный подвиг. Подвиг сквозь слезы и сквозь "это все немыслимо, я не могу в это поверить". Героизм бойца, волонтера, повара, водителя, пенсионера.
Вчера мы пытались пробиться обратно в Киев. На одном из крохотных пригородных вокзальчиков кассирша в сотый раз повторяет каждому в очереди: "Я не знаю. Это не от меня зависит. Мы делаем все возможное. Ждите объявлений".
Я выясняю, как добраться до столицы и просто говорю на прощание: "Не грустите, держитесь". Она начинает плакать. Плачет, не паникует, работает. Это дни большой боли и большой гордости.
А ради чего это? Вот ради чего миллионы людей сейчас отдают последние силы и даже жизни? Как ни странно, ради очень абстрактных, вроде бы, вещей.
Мы же сражаемся не за территории и не за богатства и даже, возможно, не за выживание. Ведь, как бы зверски ни вели себя оккупанты, в массовый геноцид в европейской стране в 21-м веке все же не верится. Получается, мы сражаемся за идеалы и ценности. Не за географию или кошельки. За пресловутую свободу. Ту самую свободу мыслить, чувствовать, быть собой.
Когда вообще в последний раз в мире была война не за экономические выгоды, не за территории, не за религию или не за собственную безопасность? Во Второй мировой речь шла о выживании, Афганистан или Вьетнам – это про территории и сферы влияния, Балканы – межнациональная рознь, Ирак – борьба с терроризмом, многочисленные конфликты на Ближнем Востоке – во многом вопрос религии.
Сейчас каждый из украинцев в кокпите истребителя, в окопе, на блокпосте, в пекарне или даже в подвале с новостной лентой на экране телефона, имеет в сердце этот такой хрупкий и такой важный огонек – свободу.
Никто из нас не знает, что случится в будущем. Но ясно одно – у украинцев то будущее точно будет.
Юрий Марченко
