10 лет за необъяснимое авто. Почему дел по "незаконному обогащению" будет становиться больше

Что проще – задокументировать передачу взятки или уличить чиновника в том, что у него непонятно откуда появился новый дом или автомобиль?

В первом случае нужно проводить полноценное расследование, привлекать агентов, совершать следственные действия и, возможно, даже провоцировать потенциального преступника.

Во втором – просто найти имущество, происхождение которого чиновник не сможет объяснить. И если вразумительного объяснения не будет – отправить за решетку.

Именно бесхитростность второго метода делает преследование за незаконное обогащение одним из наиболее перспективных направлений работы антикоррупционных органов.

На минувшей неделе Национальное антикоррупционное бюро завершило расследование резонансного дела министра инфраструктуры Владимира Омеляна. Ему вменяют покупку за непонятные деньги нового внедорожника BMW X5 2015 выпуска, а также непонятное происхождение $90 тысяч и €25 тысяч. Общая сумма "проблемных" активов министра – 4,23 млн грн.

Опуская здесь возможную политическую составляющую, на которой настаивает сам Омелян, нужно отметить, что представленная НАБУ фабула дела – классический пример преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 368-2 Уголовного кодекса – "незаконное обогащение".

Ее санкция – от пяти до десяти лет лишения свободы с конфискацией имущества. При этом обвиняемый не может получить меньшее наказание при наличии смягчающих обстоятельств, условный срок или заключить сделку со следствием – это невозможно при совершении коррупционных преступлений.

Казалось бы – это же "просто какой-то BMW", неужели нельзя отделаться штрафом? И вообще, что это за статья, по которой наказывают только из-за факта наличия у тебя имущества? Что, реальных нарушений не нашли?

Это типичные "оправдания" фигурантов по данной статье.

Но правда в том, что именно представители нынешней власти превратили ее в реальный инструмент для легкого повышения показателей НАБУ по "отлавливанию" коррупционеров. Собственноручно сделав ее не менее жесткой, чем статьи за взяточничество.

Стадии "закручивания гаек"

Внедренная в 2011 году в Уголовный кодекс, статья "незаконное обогащение" была тихим пристанищем для реальных коррупционеров.

Если "взяткой" называли любую незаконную выгоду, полученную за выполнение служебных обязанностей, то к "обогащению" относили такую же выгоду, только не связанную с работой чиновника.

Например, правоохранители задокументировали передачу чиновнику 10 тысяч долларов, но выявить, за что он их получил – не удалось. Это было "незаконным обогащением", но не "взяткой".

Кроме того, обязательным условием для этой квалификации был именно факт получения блага, а не просто владения им.

Конечно же, адвокаты коррупционеров стремились всеми правдами и неправдами переквалифицировать "взятку" на "обогащение" – при желании здесь можно было отделаться даже штрафом.

В 2014 году, когда принимался пакет антикоррупционных законов, суть статьи кардинально изменилась.

Во-первых, объектом расследования уже становится сам факт наличия имущества. Откуда оно взялось – никому не интересно.

Во-вторых, если ранее серьезность наказания рассчитывалась от стоимости незаконного нажитого (больше сумма – больше срок), то теперь она зависит от должности (выше положение в иерархии чиновников – больше срок).

Согласно правилу, привлекать к ответственности стало можно за любые квартиры и машины стоимостью от 2 раз больше, чем чиновник легально заработал.

Законом предусмотрели, что "обогащение" становится коррупционным преступлением. А значит – на него не распространяются нормы о возможном смягчении наказания и о возможности получить условный срок – только реальный.

В 2015 году нынешний генпрокурор Юрий Луценко, будучи народным депутатом, вместе с коллегами инициировал очередные изменения в антикоррупционное законодательство. Они ужесточили статью 368-2 УК.

Теперь вместо двукратного превышения доходов "контрольная сумма" "незаконного обогащения" – около 800 тысяч грн (сумма определяется исходя из размера прожиточного минимума для трудоспособных лиц) или порядка $28 тысяч, если законность происхождения активов не подтверждается доказательствами. Независимо от размера доходов.

Удобно или целесообразно?

В сегодняшнем виде статья "незаконное обогащение" – один из наиболее "доступных" способов привлечения к ответственности потенциальных коррупционеров.

Не нужно выяснять происхождение имущества (если у фигуранта нет объяснений), не нужно доказывать, что "клиент" принял какие-то правомерные либо неправомерные решения за эти деньги.

Легко предположить, что для НАБУ эта статья может стать "золотой жилой" для улучшения статистики как, собственно, возбужденных производств, так и по количеству обвинительных актов.  

По данным полугодового отчета НАБУ, на сегодняшний день у него в работе 54 уголовных производства по ст. 368-2. В суд переданы обвинительные акты пока всего по трем фигурантам. Общая сумма незаконного обогащения – 536 млн грн.

Из известных чиновников, которые стали объектом внимания НАБУ по этой статье, – первый замглавы СБУ Павел Демчина, глава Окружного админсуда Киева Павел Вовк, нардеп Евгений Дейдей, глава Госаудитслужбы Лидия Гаврилова. Кроме того, открыты дела против министра юстиции Павла Петренко и нардепа Антона Геращенко.

И конечно же, одним из наиболее резонансных обещает стать пакет уголовных производств в отношении генерального прокурора Юрия Луценко (два из них были объединены в одно, о подозрении никому не сообщалось).

Недавно СМИ сообщили о том, что НАБУ и Специализированная антикоррупционная прокуратура якобы получили доступ к банковским и другим финансовым документам по делу с возможностью их изъятия.

В отличие от дела Омеляна, НАБУ пока не публикует подробностей по делам Луценко. Поэтому делать выводы об их перспективности рано.

Впрочем, не с юридической, а с общечеловеческой точки зрения стоит быть честными: повод для привлечения за незаконное обогащение найдется почти у каждого второго чиновника.

Поэтому очень важно, чтобы "легкость добычи" не вскружила голову детективам НАБУ и не превратила их в инструмент политического давления, в то время как реальные – и требующие документирования – коррупционные схемы будут и дальше процветать.

Юрий Радзиевский, управляющий партнер АБ "Радзиевский и партнеры"

Специально для УП