Рецепт для политиков в День украинского языка: лучше читать, чем жевать
Так называемая украинская власть регулярно поздравляет и "мытарей", и "грешников", и татарский народ с основанием Казани, и китайский – с созданием КНР.
Намного хуже с собственной страной. В этом году, как-то, ну совсем незаметно для страны прошли две выдающиеся даты, из которых другие государства сделали бы фестиваль патриотизма.
 |
И если о первой дате УП уже писала, то о последней самое время напомнить ко Дню украинской письменности и языка и ко дню святого Нестора-летописца, который празднуется 9 ноября.
Празднуется, надо заметить, значительно скромнее, чем, скажем, дни рождения Софии Ротару или Яна Табачника.
Следует заметить, что "Слово о полку Игореве", без преувеличения, имеет исполинское значение для Украины. "Слово" создавалось именно как литературное произведение, с огромной концентрацией ярких образов.
"Слово о полку Игореве" является фактически единственным памятником художественной литературы времен Киевской Руси, не считая устного творчества, записанного значительно позже.
Но, при этом, по образности и силе изложения это произведение местами сильнее, чем созвучные ему французская "Песнь о Роланде" или немецкая "Песнь о Нибелунгах".
Как известно, создателем церковнославянского языка, на котором написано "Слово о полку Игореве", были славянские просветители Кирилл и его брат Мефодий из города Солунь (Салоники в Греции).
Целью славянских просветителей было создание искусственного языка, который бы понимали все славяне, от болгар до чехов и моравов. Этот язык ими был создан на основе солунского диалекта болгарского языка.
В Болгарском царстве старославянский язык пережил расцвет. В этой форме старославянский язык пришел на Русь – как язык религиозных служб и официальных документов. В целом же церковнославянский язык использовался как международный – болгарами, сербами, хорватами, моравами, а также на Киевской Руси. В сущности, это был славянский эквивалент латыни, на котором никто, кроме части болгар, никогда в быту не говорил.
Однако, не смотря на то, что первые одиночные литературные памятники на английском, итальянском, французском языках были созданы лишь в ХІІІ-XIV столетиях, эти народы считают своей всю местную литературу, написанную на латыни, и, соответственно, считают своими всех местных писателей, которые писали на латыни.
Следует заметить, что длительное время, до ХVІІ столетия, церковнославянский также использовался как письменный и религиозный язык у неславянских народов Молдовы и Волощины.
Хотя "Слово о полку Игореве" написано на церковнославянском языке, это явно украинское произведение – как, по месту написания, месту и контексту описываемого события, так и по языковым особенностям – явным украинизмам, которых нет в церковнославянском языке, и которые могли взяться в "Слове о полку Игореве" только из живого народного языка.
Совсем не церковнославянские такие выражения, слова и формы слов, как : лисици брешутъ на щиты, другаго дни велми рано, дhти бhсови, уже бо братіє невеселая година въстала, уже княже туга умь полонила, заступивъ королеви путь, подъ тыи мечи харалужныи, загородите полю ворота, оксамиты, кожу́хы, стягъ, звонячи в прадhднюю славу и т. п.
В "Слове о полку Игореве" есть такие украинские слова, которых нет в церковнославянском, как "кожух", "яруга", "не доста", "жалощі", "година", "брехати", "туга", "вельми", "дівиця", "вергати", "звичаї", "могутній", "порох" (в значении "пыль"), "смага", "хула", "чи", "яруга" и т. п.
В украинском языке также сохранились окончания, распространенные в "Слове" -ови (-єви): красному Романови, по Дунаеви.
Звательный падеж, присущий украинскому языку, также часто используется в "Слове": княже, Рюриче, Давыде, Осмомисле Ярославе, господине, Романе, Мстиславе и т. д.
Соответственно и название украинской столицы в "Слове" читается по-украински: "в Кыев".
Явная местная специфика читается в целых стихах "Слова":
"Комони ржуть за Сулою, —
звенить слава въ КыєвЂ;
трубы трубять въ НовЂградЂ, —
стоять стязи въ ПутивлЂ!"
"Ни хытру,
ни горазду,
ни птицю горазду,
суда Божіа не минути".
"На НемизЂ снопы стелютъ головами,
молотятъ чепи харалужными,
на тоцЂ животъ кладутъ,
вЂютъ душу отъ тЂла".
"А половци неготовами дорогами
побЂгоша къ Дону великому:
крычатъ тЂлЂгы полунощы,
рци, лебеди роспущени...
орли клектомъ на кости звЂри зовутъ;
лисици брешутъ на чръленыя щиты".
"Помчаша красныя дЂвкы половецкыя,
а съ ними злато,
и паволокы,
и драгыя оксамиты.
Орьтъмами,
и япончицами,
и кожухы".
"ДЂти бЂсови кликомъ поля прегородиша,
а храбрїи русици преградиша чрълеными щиты
Ничить трава жалощами,
а древо с тугою къ земли приклонилось".
Следует заметить, что во времена Киевской Руси церковнославянское "Ђ" читалось как украинское "і". Встречающиеся в "Слове", а также в многочисленных летописях разнонаписания вроде "дЂвицею – дивицею" свидетельствуют о том, что Ђ в "Слове" произносится как и, ы.
В свое время московские редакторы попробовали отказаться от буквы "і", а также буквы "Ђ", заменив русской "е". Делалось все, чтобы приблизить текст "Слова" к современной русской орфографии и так преподнести его читателю, чтобы по возможности было видно как можно меньше признаков украинского происхождения.
Такие же тексты печатали тогда и в украинских советских изданиях.
В русском языке церковнославянское "Ђ" большей частью трансформировалось в "е". Но, даже в русском языке в корнях некоторых слов, например, в таких как "сидеть" (от церковнославянского сЂдъти), "повелитель" (от повелЂти), "свидетель" (от вЂдати) до сих пор сохранилось извечное произношение.
Украинский ученый Михаил Максимович язык "Слова" назвал этапом "борения" живого языка с книжным болгарским.
Русский литературный критик №1 XIX столетия Виссарион Белинский, не смотря на свою откровенную украинофобию, признавал украинское происхождение "Слова о полку Игореве".
Как и другие исследователи и переводчики "Слова" XIX ст., Белинский считал, что у этого памятника украинское происхождение, так как "есть в языке его что-то мягкое, что напоминает нынешнее малороссийское наречие, особый излишек гортанных звуков и окончание на букву "ь" в глаголах настоящего времени третьего лица множественного числа. Но больше всего говорит об югороссийском (читай – украинском) происхождении "Слова" быт народа, который описывается в нем".
"Это произведение явно современное воспетому в нем событию и несет на себе отражение поэтического и человечного духа Южной Руси, которая еще не ощутила варварское ярмо татарщины, грубости и дикости Северной Руси" - немного неполиткорректно высказался этот автор ХІХ столетия.
Вместе с тем, в современном русском языке церковнословянизмов немного больше, чем в украинском. Церковнославянский язык, адаптируясь, постепенно вытеснил на территории современной России местные финно-венгерские диалекты, стал "лингва-франка" для угро-финских племен и местных князей.
Большинство именитых русских ученых, в частности Шахматов, признают болгарское происхождение современного русского языка.
Подобные процессы происходили в Римской империи, где очень разные по этническому происхождению народы – предки французов, испанцев, португальцев, итальянцев, румын приняли латинский язык и, адаптировав его, постепенно образовали свои языки.
Как бы там ни было, а в День украинского языка украинским политикам, журналистам, да и всем, кто еще не забыл буквы, не лишним будет отказаться от псевдоцивилизованной гордости и перечитать, откуда началась та страна, которой они руководят и в которой пишут.
Пока что наша "элита" не понимает ни страну, которой руководит, ни ее историю, ни ее предназначение. И выглядит как полностью чужая ей.
Возможно, только через несколько поколений таких чтений можно будет закончить приблизительно такими же словами, какими заканчивается "Слово о полку Игореве" – "Князям слава і дружині! Амінь".
 |
Александр Палий, историк, для УП
