Нужно просто не переставать стрелять
Война может закончиться быстро, только если мы ее проиграем.
Думаю об этом всякий раз, когда читаю о перспективе завершения боевых действий в 2025-м. Когда журналисты начинают звонить за комментариями о потенциальных переговорах с РФ. Когда медиа пишут про перспективу выборов в нашей стране.
Конец войны может стать как триумфом, так и катастрофой для Украины. Все упирается в условия, на которых она завершится. Если бы украинская армия каждый день освобождала пару населенных пунктов, вряд ли бы в нашей стране был запрос на заморозку боевых действий. А потому есть сомнения, что Кремль в разгар своего наступления готов начинать переговоры с Киевом о чем бы то ни было, кроме нашей капитуляции.
Вторая Чечня
Единственная постоянная в украинской политике – это Москва. Российская логика куда системнее всех отечественных зигзагов. Кремль рассматривает нашу страну как мятежную провинцию. Задача максимум – лишить Украину независимости, включив ее территории в состав РФ на правах областей. Задача минимум – лишить нас суверенитета, превратив Украину в еще одну "белоруссию".
24 февраля 2022 года российский президент начал писать заключительную главу в своей политической биографии. Отныне для него любые полумеры – это уже проигрыш. Вдобавок у российского президента "тикают часики". В 2015-м, во время заключения "вторых минских", Владимиру Путину было 62 года. Сегодня ему 72 – и возраст уже не позволяет выстраивать стратегии поглощения длиной в десятилетие. Он хочет добиться окончательного решения украинского вопроса и вряд ли готов растягивать этот процесс во времени.
Для российского руководства Украина – это всего лишь еще одна Чечня. Мятежная провинция, которую нужно вернуть, наказать и приручить. С той лишь разницей, что россияне признают существование чеченцев – и отказывают в аналогичном украинцам. В случае победы Москвы нам будет отведена роль карелов, лишенных национальной идентичности. Роль бурятов на будущих войнах империи. Роль якутов, которых не подпускают к собственным недрам. Вряд ли Киев сможет предложить Кремлю на переговорах что-либо, что перевесит выгоды подобного сценария.
Черчилли и Чемберлены
Политики во время войны – это персонажи мексиканской дуэли. Когда все целят друг в друга и ждут, "кто первый моргнет". Разговоры о заморозке войны могут стать тем фактором, после которого все начнут жать на курки. Потому что перспектива "перемирия" провоцирует ожидание выборов. Ожидание выборов запускает политическую логику. Политическая логика идет вразрез с тем, что нужно стране во время вторжения.
Война требует ответственного и долгосрочного. Взвешенного и выверенного. Но если Украина начинает готовиться к выборам, то критерием принимаемых решений становится их популярность.
Если страна ведет войну, то тогда она играет вдолгую. Формирует мобилизационный резерв. Ужесточает ответственность для нарушителей. Вводит экономически обоснованные тарифы. Занимается справедливым распределением тягот и лишений между фронтом и тылом.
Если страна готовится к выборам, то политики начинают завоевывать популярность. Обещают несбыточное. Сулят неподъемное. На короткой дистанции весь этот аттракцион обещаний способен принести электоральный эффект. Но уже на средней он может утопить страну.
Если мы собираемся закончить боевые действия в 2025-м, то нет резона проводить дополнительную мобилизацию. Если планируем заморозить ситуацию в следующем году – есть надежда дотянуть в рамках инерционного сценария. Если задача страны – протянуть еще полгода, то зачем что-то принципиально менять, рискуя нарушить сложившуюся социологию?
Вдобавок любые разговоры о "заморозке" и "перемирии" рождают низовые ожидания. Общество, изголодавшееся по "возвращению в нормальность", начинает продуцировать запрос на мир. Одно дело – если у украинского руководства есть жесткая переговорная рамка и четкие красные линии в разговорах с партнерами и посредниками. И совсем другое – если то и другое поддается эрозии из-за разогретых общественных ожиданий. Низовой запрос на мир способен, как кислота, разъедать контуры государственной позиции. В то время как наш противник от мнения своего населения не зависит вовсе.
Две Украины на одной войне
К концу третьего года полномасштабной войны у нас в стране сформировались две непересекающихся реальности.
Есть линия фронта, на которой армия держит периметр. Там идут боевые действия. Люди ставят на кон свою жизнь и здоровье. Разлука с семьей, бытовой дискомфорт, высокая цена ошибки – все это стало уделом того миллиона человек, который носит форму. Последние два с половиной года эти люди рискуют несоизмеримо многим – выигрывая время для всех остальных.
Но для большинства война перестала быть экзистенциальной угрозой еще к концу 2022-го. Украинский тыл живет не в воюющей стране – он живет в декорациях войны. Да, есть риск прилета ракеты или "Шахеда", но чисто статистически вероятность погибнуть все равно меньше, чем в ДТП. Война превратилась в фон: она рядом, но с ней можно не пересекаться. А потому последние два года в роли единственного "нарушения нормальности" тыловой обыватель воспринимает встречу с ТЦК.
С первых дней вторжения государственный аппарат выбрал для себя роль "успокоительного". Раз за разом обещает гражданам скорое завершение войны. Раз за разом транслирует вторжение как случайность, которая будет исправлена. Из всех стратегий действующая власть выбрала концепцию "Don't look up" и из всех возможных интонаций разговора со страной выбирает тe, что вызовут аплодисменты.
В результате обыватель перестал замечать войну. Патрули ТЦК для него – это не следствие вторжения, а нечто вроде злых духов, похищающих людей в рандомном порядке. Но при этом у обывателя остается надежда попасть на ковчег экономического бронирования. Ходят слухи, что его уже достраивают и что на нем остаются свободные места.
Особенная ирония в том, что нынешняя властная команда всегда считала коммуникации своей сильной стороной – но именно в коммуникациях она допустила самые катастрофические ошибки. В рамках выбранного ею подхода в стране живут не граждане, а избиратели. В результате пока вертикаль транслирует им войну как нечто скоротечное, всегда остается иллюзия, что последний километр страна пробежит без тебя. Наши государственные мужи любят нравиться – а потому молчат о непопулярном, оставляя эти темы тем, кого не жалко. Например, военным.
Люди в форме оказались в роли Кассандры. Их прогнозам никто не верит, их призывы никто не слышит. Государство продолжает кормить страну седативным, а потому обыватели не реагируют на раздражители. Военные оказались у общества в "слепой зоне". "Сами не живут и нам не дают".
Любопытно, что сами россияне давно уже определились со своими приоритетами. Перестраивают страну на военные рельсы. Адаптируют экономику к затяжной схватке. Они сосредоточенно ведут войну в формате "либо мы, либо они" – и предпринимают все возможное, чтобы украинцы в таких категориях о войне не думали.
А потому будет нелишним напомнить. Чтобы наша война рано или поздно закончилась в нашу пользу, требуется очень простая вещь.
Нужно просто не переставать стрелять.
Павел Казарин, для УП
