Культура войны

В апреле 2024-го Украина обсуждала новый закон о мобилизации, американскую помощь, вражеские удары по нашей энергосистеме и другие актуальные проблемы военного времени. Но параллельно многие из нас спорили о кэнселинге Михаила Булгакова и о влиянии его творчества на умы современных украинцев. Выводы экспертной комиссии УИНП спровоцировали нешуточную дискуссию в соцсетях. 

Безусловно, в 1918–1919 годах киевлянина Булгакова было трудно назвать сторонником украинской независимости. Взгляды автора отразились в его произведениях, описывающих тогдашние военно-политические перипетии. И если рассматривать булгаковскую "Белую гвардию" в утилитарном ключе, то это не самое полезное чтение в разгар полномасштабной войны с Россией. 

Однако этот кейс подталкивает нас к более широкой постановке вопроса. Пользу или вред приносит Украине та часть мирового культурного наследия, в которой отражены жестокие войны прошлого? Как могут сказаться на мировоззрении наших сограждан прославленные западные книги и кинофильмы ХХ и ХХI веков? Что, если отечественные эксперты начнут разбирать их так же придирчиво, как творчество Булгакова или других русскоязычных авторов? 

К примеру, Первая мировая война породила немало талантливых произведений. Но абсолютное большинство из них точно не поднимут боевой дух современного украинца – а могут лишь демотивировать отечественную аудиторию.

"На Западном фронте без перемен" изображает войну бессмысленным кровопролитием и заставляет сочувствовать оккупантам, топчущим захваченную землю Франции.

"Прощай, оружие" изображает войну бессмысленным кровопролитием и заставляет сопереживать дезертиру, бегущему в нейтральную Швейцарию.

"Похождения бравого солдата Швейка" изображают войну бессмысленным кровопролитием и заставляют насмехаться над патриотизмом и воинским долгом.

Исключением из правил выглядит разве что Эрнст Юнгер со своей книгой "В стальных грозах", но конкуренции с более популярными авторами-пацифистами он не выдерживает. 

Впрочем, многие военные конфликты прошлого вообще предстают перед нами в безальтернативном художественном изображении. Так, о гражданской войне в США украинцы судят по единственному культовому роману – "Унесенным ветром".

При этом главный герой Митчелл издевается над патриотическими чувствами соотечественников и обесценивает вооруженную борьбу за независимость ("Следует ли так понимать вас, сэр, что Дело, за которое отдают жизнь наши герои, не является для вас священным? – Если завтра вы попадете под поезд, значит ли это, что железнодорожная компания должна быть причислена к лику святых?").

А главная героиня воспринимает войну исключительно как источник неприятностей и встречает известие о капитуляции с облегчением, поскольку теперь никто не реквизирует ее имущество, и ей больше не придется вздрагивать от испуга, заслышав стук конских копыт.

Словом, "Унесенные ветром" способны воспитать лишь безыдейного уклониста, который считает военные усилия и жертвы своей Родины напрасными.  

Казалось бы, Вторая мировая война для нас более перспективна: с ней связано множество книг и кинофильмов, живописующих борьбу с абсолютным злом – нацизмом. Но и тут сегодняшнюю Украину подстерегает подвох.

Значительная часть произведений о Второй мировой выводят на первый план не воинов и героев, а беспомощных обывателей, которые не оказывают активного сопротивления врагу и думают лишь о собственном выживании.  

Спилберговский "Список Шиндлера" завоевал семь "Оскаров", а "Пианист" Романа Полански – три. Но персонажи "Списка Шиндлера" даже не помышляют о вооруженном сопротивлении, а пытаются пережить войну под опекой "хорошего немца" – оккупанта и члена нацистской партии. Герой "Пианиста" не принимает участия ни в восстании в Варшавском гетто в 1943-м, ни в Варшавском восстании 1944-го, а месяцами прячется в четырех стенах.

Такая жизненная позиция противоречит всему тому, что пропагандирует Украина военного времени. А если обратиться к литературным первоисточникам – воспоминаниям пианиста Владислава Шпильмана и "Ковчегу Шиндлера" Томаса Кенилли – и увидеть, в каком контексте там упоминаются украинцы, то вопрос о кэнселинге обеих военных драм можно считать решенным. 

Еще хуже обстоят дела с изображением масштабных военных конфликтов в третьем мире. Самый известный культурный продукт, посвященный войне в Корее, – классический телесериал "МЭШ" о буднях мобильного армейского госпиталя. И это типичная пацифистская сатира, где армия предстает сборищем идиотов, а война – чем-то бессмысленным.

Разумеется, пацифизмом пронизаны и практически все заметные произведения о войне во Вьетнаме. Вне конкуренции тут "Апокалипсис сегодня" Копполы, где военные изображены безумными маньяками – любителями отрезанных человеческих голов и запаха напалма поутру. 

Наконец, мы подходим к ближайшему – хронологически – аналогу российско-украинского противостояния – масштабной ирано-иракской войне 1980–1988 годов. Тут выбора у отечественных читателей и зрителей нет вовсе. Всемирную известность получили лишь графический роман "Персеполис" ирано-француженки Маржан Сатрапи и одноименный анимационный фильм.

Хотя в 1980 году именно Иран стал жертвой иракского вторжения, и этот факт отражен в "Персеполисе", пафоса справедливой оборонительной войны там не найти. Главным антагонистом выступает не внешний враг, а собственное революционное правительство, закручивающее гайки под предлогом защиты страны.

Мирные иранцы страдают не столько от ракетных ударов противника, сколько от государственных запретов: например, больного мужчину не выпускают за границу для операции на сердце. А мужественные поступки по версии "Персеполиса" – это посетить подпольную вечеринку с алкоголем и отговорить юного иранского парнишку от добровольного вступления в армию.

Какую пользу Украине может принести эта апология безыдейных обывателей? Вопрос риторический. 

Конечно, каждая большая война ХХ века порождала многочисленные культурные продукты, соответствовавшие государственным нуждам и вдохновлявшие людей на битву с врагом. Но, как правило, испытания временем они не выдерживали – и отправлялись на свалку истории вскоре после завершения войны.

"Апокалипсис сегодня" считается шедевром мирового кинематографа. А кто станет пересматривать фильм "Зеленые береты", вышедший в 1968-м и прославлявший борьбу с коммунистической агрессией во Вьетнаме?

"На Западном фронте без перемен" Ремарка до сих пор остается бестселлером. А кто помнит "Песнь ненависти к Англии" его соотечественника Лиссауэра? В начале Первой мировой войны пламенные строки "Песни" заучивали наизусть миллионы людей, но уже через десять лет почти никто не воспринимал это пафосное произведение всерьез.

Напрашивается неприятный, но вполне очевидный вывод. Если подходить к культуре с чисто утилитарной точки зрения, то для сегодняшней Украины вреден не только киевлянин Булгаков, но и огромный пласт мирового культурного наследия, созданного в ХХ и ХХI веках. Поскольку в большинстве случаев современная гуманистическая культура пропагандирует ценности, расходящиеся с требованиями военного времени. 

Война требует прославлять милитаризм – как залог выживания страны и нации. А современная культура учит относиться к вооруженным конфликтам как к бессмысленным мясорубкам. 

Война требует поощрять ксенофобские настроения в обществе. А современная культура подталкивает к мысли, что изначально порочных наций и народов не существует.

Война требует презирать слабых людей, которые предпочитают унизительную роль жертвы роли воина и защитника. А современная культура заставляет сопереживать таким людям.

Разумеется, всегда можно извлечь из культурного небытия что-нибудь архаичное и непопулярное, но полезное для Украины 2020-х. А можно создавать что-то свое: остроактуальное и полностью соответствующее требованиям большой войны.

Но готовы ли современные украинские авторы к тому, что их произведения не пополнят сокровищницу мировой культуры, а разделят судьбу "Песни ненависти к Англии", написанной Эрнстом Лиссауэром 110 лет назад? 

Михаил Дубинянский