Нездоровье нации
– Мы ампутировали тебе ногу, – сказал Равик.
– Выше или ниже колена?
– На десять сантиметров выше. Колено оказалось раздробленным. Его нельзя было спасти.
– Понимаю, – сказал Жанно. – Значит, и пособие по увечью будет больше. Процентов на десять. Очень хорошо.
Парижский подросток из "Триумфальной арки" Ремарка искренне радовался, став жертвой дорожно-транспортного происшествия; и благодарил хирурга за ампутацию конечности. Тринадцатилетний Жанно с воодушевлением рассказывал, что теперь страховая компания будет выплачивать ему пожизненную пенсию, и они с матерью смогут открыть собственный молочный магазин.
Автор прославленного романа желал подчеркнуть всю абсурдность ситуации, когда физическое увечье считается не злом, а благом. Но то, что выглядит абсурдом в мирное время, может стать логичным в тылу воюющей страны. И сегодняшняя Украина – яркое тому подтверждение.
До 24 февраля 2022 года любое тяжелое заболевание в нашей стране было источником мучительных ограничений. Украинцы с инвалидностью нередко становились жертвами эйблизма. Украинцы с инвалидностью страдали от недостатка инклюзивности и не могли жить полноценной жизнью. Украинцы с инвалидностью часто сталкивались с дискриминацией при поиске работы и воспринимались как люди второго сорта. А символические пенсии и льготы, которые государство выделяло своим нездоровым гражданам, не компенсировали бесчисленных неудобств и унижений.
Но потом в Украину пришла полномасштабная война с массовой мобилизацией и частичным закрытием границ. И внезапно оказалось, что тяжелый недуг – это источник возможностей для обитателей украинского тыла.
Украинец с инвалидностью может не идти в армию, если не хочет этого. Украинец с инвалидностью может сам выбирать, оставаться ли ему на Родине или уезжать за границу. Украинец или украинка с инвалидностью могут подарить своему военнообязанному сыну, внуку или супругу отсрочку от мобилизации. И, конечно же, украинцы с инвалидностью могут вывезти близкого человека из страны.
В начале 1970-х советский режим разрешил еврейскую эмиграцию. Возможность легально покинуть страну оказалась привязана к национальности, и вскоре в СССР родилась циничная и неполиткорректная шутка: "Жена-еврейка – не роскошь, а средство передвижения".
В Украине военного времени схожим средством передвижения стал близкий родственник с инвалидностью. На сегодняшний день сопровождение инвалида остается одной из самых популярных схем, позволяющих военнообязанным украинцам пересекать границу.
В теории здоровому мужчине приходится сопровождать больного родственника, которому требуется поездка в Европу. Однако на практике нередко выходит по-другому: выезд из Украины необходим именно здоровому, а больной сопровождает его в качестве живого пропуска.
До 24.02.2022 все хотели быть бодрыми, энергичными, полными сил – и печалились из-за недостатка здоровья. Но после 24.02.22 множество наших сограждан оказались заинтересованы в том, чтобы быть максимально нездоровыми: ради самих себя или своих родных.
Те, кто действительно страдал от серьезных заболеваний, спешили официально оформить инвалидность. А более здоровые люди нередко прибегали к незаконным махинациям. Кто-то заключал фиктивный брак с женщиной-инвалидом. Кто-то давал взятки членам МСЭК. Кто-то покупал поддельную справку о непригодности к воинской службе.
Читайте также: Левиафан военного времени
Злоупотребления, связанные с реальным или вымышленным нездоровьем, множились с самого начала большой войны. Но долгое время преобладало мнение, что победа над Кремлем близка и неотвратима, и что мнимые больные ей не помешают.
Во время одного из эфиров летом 2023-го спикер Офиса президента Михаил Подоляк высказался на эту тему весьма откровенно: "Вірте в себе. Або не вірте, тоді купляйте довідку ВЛК, виїжджайте і шукайте собі можливість інтегруватися в інше суспільство". Иными словами, отток немотивированного мобилизационного ресурса за счет фиктивных болезней не считался на Банковой слишком серьезной проблемой.
Ситуация изменилась к концу прошлого года, когда стало очевидно, что быстрой победы над Россией не будет. Полномасштабная война оказалась не спринтом, а изнурительным марафоном. Потребность в мобилизационном ресурсе резко возросла. И тогда государство бросилось в бой с мнимым нездоровьем.
Правда, к тому времени большинство фальшивых больных с нечистой совестью успели покинуть страну, и основной удар пришелся по реальным больным. Именно так происходило в начале января 2024-го, когда на границе разыгрывались безобразные сцены: инвалидов – с сопровождением и без – высаживали из поездов, часами держали на КПП, а затем отправляли обратно. Лишь широкая огласка заставила Госпогранслужбу отказаться от этой практики и вернуться к прежним, более гуманным порядкам.
С конца 2023-го нездоровьем нации озаботились и наши законодатели. Сначала предполагалось отобрать отсрочку от мобилизации у инвалидов III группы. В новом законопроекте № 10449 от этой идеи отказались. Зато был предложен обязательный переосмотр мужчин, получивших II или III группу инвалидности после полномасштабного вторжения. Также планируется существенно сузить круг лиц, имеющих право на отсрочку по уходу за инвалидами.
Но что бы ни изобретала украинская власть, она сталкивается с принципиальной проблемой: как восстановить справедливость, не порождая новой несправедливости? Что важнее: вывести на чистую воду хитрецов и обманщиков или не навредить людям с реальной инвалидностью?
К сожалению, любая массовая кампания по выявлению фиктивных больных будет означать новые мытарства и унижения для настоящих больных. Более того, она будет способствовать распространению негативных стереотипов, связанных с нездоровыми гражданами. В истории такое уже бывало.
"Озлобленные женщины искали "укрывающихся" в тылу; раз при мне человек, преследуемый двумя женщинами, которые не верили, что он инвалид, вынул из орбиты искусственный глаз", – так уроженец Киева Илья Эренбург описывал деятельность парижских активисток в годы Первой мировой войны.
Перегнув палку с поиском мнимых больных, Украина рискует получить новую версию эйблизма, когда на инвалидов станут по умолчанию смотреть с предубеждением и подозрением.
В этом случае любой больной мужчина моложе 60-ти лет начнет восприниматься как потенциальный злоумышленник. Мол, велика вероятность, что он вовсе не болен, а просто уклоняется от мобилизации и купил нужные документы.
Больные украинцы пожилого возраста, за которыми ухаживают военнообязанные родственники, будут выглядеть потенциальными симулянтами. Мол, вполне возможно, что на самом деле они не нуждаются в уходе, а помогают кому-то получить отсрочку.
Украинца с инвалидностью, выезжающего за границу не в одиночку, будут считать потенциальным аферистом. Мол, кто может поручиться, что ему действительно необходимо лечение в Евросоюзе и сопровождение здорового родственника мужского пола?
А печальнее всего то, что побочными жертвами нового эйблизма могут оказаться вчерашние участники боевых действий. Люди, заплатившие собственным здоровьем за свободу и независимость Украины.
И если нечто подобное действительно произойдет, это станет самой большой несправедливостью, какую только можно вообразить.
Михаил Дубинянский
