Добро пожаловать в Пхеньян

Страна-пугало. Страна-абсурд. Страна-анекдот. Страна-динозавр, для которой нет места в современном мире.

На протяжении многих лет эту роль в украинском массовом сознании играла не соседняя Россия или соседняя Беларусь, а далекая и экзотическая Северная Корея. Одни из нас ужасались северокорейской нищете и несвободе. Другие охотно насмехались над северокорейскими порядками. Но никто и в страшном сне не мог представить, что когда-нибудь на украинскую землю будут падать северокорейские снаряды и баллистические ракеты.

Полномасштабное вторжение в Украину в 2022 году задумывалось в Кремле как промоция российского режима и российских вооруженных сил. Как мы знаем, с этим у Путина не сложилось: напротив, срыв российского блицкрига дискредитировал расхожее представление о "второй армии мира" и необычайной мощи РФ.

Но зато Путину удалось выступить в роли успешного промоутера Корейской Народно-Демократической Республики. И дело не только в том, что "великая" Россия вынуждена обращаться к северокорейскому режиму за военной помощью. Гораздо важнее другое.

Читайте также: Родная мать война

Новая реальность, созданная Москвой 24 февраля 2022 года, позволила Пхеньяну предстать в другом свете. В мире агрессии, насилия, беззакония, попирания международного права и большой войны с неисчислимыми жертвами КНДР выглядит уже не безнадежным цивилизационным лузером – а вполне достойным игроком.

На северокорейских товарищей больше не получается смотреть свысока, поскольку теперь у них есть ряд преимуществ перед Украиной. Тысячи лайков и сотни репостов набирает крик души в отечественных соцсетях:

"Чому убога Північна Корея, з якої ми завжди реготали, має балістику на тищу кілометрів, а ми, такі офігезні, круті, стартапери-математики, десятий рік війни, вулиці повні Бентлі, Південмаш, космос, Корольов, і не маємо ніх#я?"

На протяжении последних десятилетий западный мир инвестировал в комфортную жизнь своих граждан, и Украина по мере сил пыталась ему подражать: торговала, строила, путешествовала, запускала многочисленные стартапы, приобщалась к новейшим цифровым технологиям. Тем временем Северная Корея инвестировала в смерть: держала собственных подданных в нищете и накапливала горы оружия и боеприпасов.

Теперь Украине остро не хватает вооружений, а богатым западным партнерам все труднее удовлетворять наши военные потребности. Зато из КНДР в РФ идут эшелоны со снарядами и ракетами. И получается, что инвестиции в смерть себя оправдали, а инвестиции в жизнь – нет.

В 1990-х ядерная программа КНДР выглядела сущим безумием. Пока в стране бушевал страшный голод, пока сотни тысяч северных корейцев умирали от недоедания, людоедский режим в Пхеньяне тратил огромные средства на создание ядерного оружия.

В те же годы Украина пыталась играть по правилам цивилизованного мира и отказалась от третьего по величине ядерного арсенала. Но сейчас этот шаг Киева считается фатальной ошибкой, из-за которой стало возможно российское вторжение в нашу страну. Зато Пхеньян гордо размахивает собственной атомной бомбой. И получается, что северокорейское людоедство было рациональной и дальновидной политикой.

Когда-то мы насмехались над массовой идеологической обработкой населения в КНДР и официальной северокорейской пропагандой. Но теперь украинское государство столкнулось с необходимостью большой мобилизации, а сотни тысяч граждан не горят желанием идти в окопы.

С подобной проблемой сталкивается и наш противник: многие диванные патриоты не пожелали лично сражаться за "великую Россию" и предпочли покинуть страну после объявления мобилизации. Зато в КНДР такой проблемы возникнуть не может – каждый северный кореец априори мотивирован, готов воевать и умереть за Родину. И получается, что пхеньянские пропагандисты все делали правильно.

Когда-то мы могли иронизировать над непроницаемостью северокорейских границ и невозможностью выезда из КНДР. Теперь взирать на северных корейцев с прежней иронией уже не получается – по той очевидной причине, что выезд из Украины закрыт для значительной части украинцев на неопределенный срок.

Украинское общество привыкает к тому, что основная функция пограничной службы – всеми силами препятствовать оттоку собственных граждан из страны. Потому что эти граждане необходимы государству как незаменимый человеческий ресурс. И получается, что в этом северокорейские товарищи тоже были правы.

Когда-то можно было издеваться над северокорейской цензурой и ограничением доступа в Интернет. Но после 24 февраля 2022 года всевозможные ограничения оказались защитой национального информационного пространства; закручивание гаек в Сети – необходимым условием борьбы с вражескими ИПСО; а запрет неприятельской культурной продукции – естественным требованием военного времени.

Читайте также: Великое китайское зло

Северная Корея справляется с этими задачами лучше, чем кто-либо еще. Конечно, "Игра в кальмара" тоже проникает в КНДР, но не с такой легкостью, как российское "Слово пацана" – в Украину. Получается, что и тут Пхеньян обладает несомненным преимуществом.

В разгар кровопролитной войны в Украине предельно милитаризированное и несвободное северокорейское общество выглядит уже не настолько карикатурно, как раньше – и в этом нет ничего удивительного. Вероятно, это самый важный результат российского вторжения на украинскую землю.

Вражеская армия разрушает не только наши города, но и целую систему ценностей, существовавшую до 24.02.2022. И этот процесс затрагивает не только украинцев или россиян, но и множество сторонних наблюдателей по всему миру. Наблюдателей из Азии, Африки и Латинской Америки, выбирающих для своих стран тот или иной путь развития.

Уже сейчас полномасштабная агрессия против Украины может подтолкнуть к выводу, что инвестирование в смерть выгоднее инвестиций в жизнь.

Что людоедское отношение к собственным гражданам себя оправдывает. Что несвобода полезнее свободы, а открытые границы и беспрепятственное распространение информации лишь увеличивают уязвимость независимого государства.

А если Украина, столько лет подражавшая демократическому западному миру, не получит необходимой поддержки и не выстоит в жестокой войне? Это станет еще более веским аргументом в пользу альтернативной северокорейской модели.

В таком случае цивилизационный Пхеньян рискует распространиться далеко за пределы Корейского полуострова – и нашим западным партнерам стоит серьезно задуматься над этим.

Михаил Дубинянский