Ножом в спину
Характерной особенностью немецкого языка являются сложные существительные, образованные из двух и более основ. Там, где украинцу требуется целое предложение, немец может обойтись одним словом.
Например, Dolchstoßlegende – миф об ударе ножом в спину. Это слово вместило в себя важнейшую страницу германской истории после Первой мировой войны.
В 1920-х годах миллионы людей верили, будто немецкая армия не потерпела военного поражения и была близка к победе, но получила "удар в спину" от предателей в тылу – коварных евреев и социал-демократов.
Распространению этого мифа способствовало то обстоятельство, что войска Антанты не вторглись на территорию Германии, и ее капитуляция была подписана на чужой земле. Это позволило объявить немецких солдат "непобежденными на поле боя" ("im Felde unbesiegt"), хотя к ноябрю 1918-го реальное военное положение страны было безнадежным.
Благодаря Dolchstoßlegende родился болезненный ресентимент, приведший к власти Гитлера и нацистов.
Подобный феномен хорошо знаком и нашим современникам. Нынешний российский реваншизм вырос из мифа о том, будто поражение СССР в Холодной войне стало не объективным историческим процессом, но результатом подлого предательства.
Советская система якобы не проиграла Западу, не исчерпала себя, не обанкротилась – а получила удар ножом в спину от генсека Горбачева и гнилых либералов.
Российско-украинская война стала следствием доморощенной Dolchstoßlegende. Но ирония истории в том, что по итогам нынешней войны почти наверняка появится новая версия Dolchstoßlegende.
Хотя сегодняшнюю Россию часто сравнивают с Германией 1945-го, сам характер войны заставляет вспомнить Германию 1918-го. Российское войско терпит неудачи не на улицах российских городов, на виду у собственного гражданского населения, а на чужой территории, вдали от обывательских глаз. Так сказать, за кадром.
Читайте также: Война и немцы
В перспективе это позволит заявить, будто "вторая армия мира" осталась "непобежденной на поле боя", но была предана некими антироссийскими силами в тылу. Продажными чиновниками, алчными олигархами и агентами Запада, пробравшимися на высшие государственные должности.
По всей вероятности, поражение в Украине породит не меньшую волну ресентимента, чем проигрыш Москвы в Холодной войне и распад СССР на рубеже 1980-х и 1990-х. Причем независимо от того, сохранится ли Российская Федерация в ее нынешнем виде, или же повторит судьбу Советского Союза.
Рождение новой Dolchstoßlegende российского разлива последует и в том случае, если Москве все-таки удастся удержать какую-то часть оккупированной украинской земли.
Донбасс или Крым не спасут положение. Потому что даже самый благоприятный для РФ исход войны будет бесконечно далек от больных фантазий, озвученных Z-активистами после 24 февраля 2022 года.
Уничтожение украинской государственности; оккупация всей Украины или большей ее части; триколоры над Киевом, Харьковом и Одессой – в представлении самой воинственной и невменяемой части российского общества все это потенциально достижимо. А поскольку ни одна из этих целей не будет достигнута в реальности, неизбежны все те же рассуждения об ударе ножом в спину российскому солдату.
"Из-за предательства элит в Москве мы не взяли Киев за три дня!" – в исполнении коллективного Пригожина этот тезис наверняка найдет ярых сторонников и определит внутреннюю российскую повестку на годы вперед.
Еще год назад критерии украинской победы в войне оставались довольно размытыми. Победой могло считаться и сохранение национального суверенитета, и оттеснение российских оккупантов на рубежи 23.02.2022. Но теперь эта расплывчатость осталась в прошлом.
Читайте также: Такая разная война
Сегодня у наших соотечественников есть четкий критерий победы – восстановление территориальной целостности Украины в границах 1991 года. Соответственно, любой военный успех без полной деоккупации Донбасса и Крыма становится полупобедой или недопобедой.
Большинство украинских обывателей – в том числе бесконечно далеких от обороны государства – уверены, что украинской армии по силам освободить все оккупированные врагом территории. И если по каким-либо объективным причинам программу-максимум выполнить не удастся, нас ждет собственная Dolchstoßlegende. Поиск тех, кто нанес удар в спину Вооруженных сил Украины и не позволил добиться желаемого.
Не секрет, что в Украине есть оппозиционная политическая сила, широко представленная в соцсетях и уже эксплуатирующая пропагандистский тезис "Из-за избрания Зеленского началась большая война".
Можно не сомневаться, что в случае чего эта же политическая сила будет активно транслировать тезис "Из-за Зеленского и его команды не удалось выйти на границы 1991 года". Не составляет труда назвать конкретных блогеров и публицистов, которые понесут эту мысль в массы.
Однако еще перспективнее выглядит другой вариант истории об ударе ножом в спину. Dolchstoßlegende – это рассказ о предательстве фронта тылом. Но, помимо малого тыла со столицей в Киеве, у наших вооруженных сил есть и большой тыл – со столицами в Вашингтоне, Лондоне, Берлине и Париже.
Боеспособность Украины критически зависит от этого большого тыла, от поставок западного вооружения и западной финансовой поддержки. И если вдруг итоги войны разойдутся с ожиданиями украинского общества, то именно большой тыл будет обвинен в этом в первую очередь.
Поэтому для Украины так важно не просто добиться успеха на поле боя, но и прийти к результату, который будет воспринят большинством граждан как полноценная победа. Речь не только о восстановлении территориальной целостности. И не только о безопасности наших границ. Речь идет еще и о том, в какой мере послевоенная Украина будет напоминать своего врага.
Михаил Дубинянский
