Диктатура мрака

Жесточайшие ограничения, введенные властями. Не более одной 40-ваттной лампочки на комнату. Не более 14 градусов тепла в отапливаемом помещении. Не более 30 литров бензина в месяц для частных автовладельцев. Категорический запрет на пользование пылесосами и холодильниками в зимний период.

Телевидение, доступное лишь два-три часа в сутки. Отсутствие горячей воды и уличного освещения. Десятки новорожденных детей, находившихся в отделениях интенсивной терапии и умерших из-за отключения электроэнергии в инкубаторах…

На первый взгляд может показаться, что перед нами безрадостная картина украинской зимы 2022-2023 годов. Но в действительности все перечисленное происходило в абсолютно мирной европейской стране – причем на протяжении многих лет.

Никто не обстреливал эту страну ракетами. Никто не терроризировал ее дронами-камикадзе. Никто не занимался целенаправленным разрушением ее энергетической инфраструктуры. Зато у власти там находился диктатор, немногим уступавший Владимиру Путину: Николае Чаушеску.

Да, речь идет о Румынии 1981-1989 годов. Без войны, без нападения извне миллионы тогдашних румын переживали затяжную гуманитарную катастрофу: исключительно из-за прихотей и просчетов своего правителя.

Читайте также: Классики и современники

Набрав за рубежом кредитов для развития промышленности, товарищ Чаушеску сначала распорядился ими максимально неэффективно и остался в убытке, а затем пожелал досрочно расплатиться по долгам и ввел в стране режим тотальной экономии. Финал этой истории общеизвестен.

Чем примечателен румынский пример? Прежде всего тем, что в 2000-х и 2010-х он разбивал основные постулаты охранительной пропаганды, столь популярной в России и на всем постсоветском пространстве.

Кремль и его сторонники годами продвигали мысль о том, что без диктаторской опеки население обречено на всевозможные лишения и страдания. Подчеркивалось, что только единовластие способно защитить народ от враждебной рыночной стихии, от тьмы, холода и голода. А любые революционные протесты, пляски на майданах, разговоры о свободе и попытки поиграть в демократию вынуждают простых людей нищенствовать, мерзнуть и сидеть без света.

Но стоило вспомнить социалистическую Румынию и румынскую революцию, как эта пропагандистская схема разваливалась на глазах. При всем желании было невозможно утверждать, будто в восьмидесятых годах соотечественники Чаушеску жили лучше, чем после его свержения.

Румынский случай слишком явно демонстрировал, что диктатура – это мрак, холод и нищета, но никак не защита от всего перечисленного.

А теперь эту же нехитрую истину подтверждает российско-украинская война. Война, уничтожающая вражеские стереотипы о диктатуре, свободе и независимости.

Много лет россияне культивировали миф о том, что без покровительства Москвы, без кремлевской помощи и опеки Украина обречена на гуманитарный кризис. Достаточно просто не продавать украинцам энергоносители по льготной цене – и соседняя страна замерзнет. Достаточно просто не поддерживать украинскую промышленность финансово – и соседняя страна будет голодать. Достаточно просто не вмешиваться в украинские дела – и соседняя страна останется без ничего.

Бедствия Украины, брошенной на произвол судьбы, преподносились как нечто естественное, неизбежное и предопределенное стихийными силами. А кремлевский режим изображался как защитник от безжалостной стихии – источник стабильности и порядка, денег и работы, света и тепла.

Нынешняя война разбила эту пропагандистскую матрицу вдребезги. За восемь месяцев стало очевидно, что для возникновения гуманитарного кризиса в Украине требуются неимоверные усилия российской диктатуры.

Москве пришлось прибегнуть к полномасштабному вооруженному вторжению. Бить по соседней стране десятками и сотнями крылатых ракет. Закупать в Иране дроны-камикадзе для воздушного террора. Наносить систематические удары по промышленным объектам и по гражданской инфраструктуре. Пытаться вывести из строя украинские ТЭЦ, ТЭС и ГЭС. И, разумеется, платить за все перечисленное баснословную цену.

Все ресурсы России брошены на решение задачи, которая, по утверждению российских пропагандистов, должна была разрешиться сама собой.

Читайте также: Зеркало войны

Каждый массированный удар по украинской критической инфраструктуре обходится государству-агрессору в сотни миллионов долларов. За несколько часов растрачиваются колоссальные суммы денег, превышающие годовой бюджет крупного российского города.

Все это делается с одной-единственной целью: хотя бы временно оставить украинцев без электричества, водоснабжения и отопления. И уже никто не вспоминает, что, по версии РФ, украинцы должны были замерзнуть и умереть от голода сами – в результате простого разрыва хозяйственных связей с бывшей метрополией. 

В прежние времена Кремль пытался прилепить к независимой Украине образ немощной страны-калеки. Мол, достаточно лишить ее российских экономических костылей – и она тут же рухнет.

Теперь кремлевский режим расписывается в том, что независимая Украина – это страна-титан. Страна, которую приходится долго и целенаправленно избивать: в надежде на то, что в конце концов она все-таки упадет.

В прежние времена Кремль приписывал самому себе роль всеобщего благодетеля. Роль доброго волшебника, раздающего соседям собственные энергоносители, собственные деньги, собственную заботу и покровительство.

Теперь кремлевский режим силой отбирает чужой свет, чужую воду, чужое тепло: и не только не стыдится этого, но и преподносит свои действия как величайшую военную победу.

Полномасштабная российская агрессия лишила нас многого. Но заодно она устранила многолетнюю пропагандистскую шелуху, обнажив настоящие причинно-следственные связи и представив вещи в их истинном виде.

Читайте также: Слабое звено

Больше не приходится спорить о том, кто создает блага цивилизации, а кто их уничтожает. Кто делает человеческую жизнь комфортнее, а кто старается поставить целый народ в невыносимые условия. Кто несет людям свет, а кто его отнимает.

Диктатура – это мрак. Диктатура – это холод. Диктатура – это голод и нищета. Причем не только для чужих, но и для своих собственных граждан. И населению РФ предстоит убедиться в этом намного быстрее, чем могут представить сами россияне.

Михаил Дубинянский