Слабое звено

Что может считаться главной украинской слабостью в войне с Россией? Нехватка артиллерии? Нехватка боевой авиации? Нехватка средств ПВО? Пожалуй, все-таки нет. С точки зрения кремлевского режима, наше наиболее уязвимое место следует искать за пределами Украины.  

Украинские оборонные возможности зависят от западной поддержки – военной и финансовой. А твердость демократических западных правительств зависит от общественного мнения. В представлении Москвы это и есть самое слабое звено нашей обороны. Достаточно убедить западного обывателя, что он не должен чем-то жертвовать ради Украины, и дело сделано.

Именно такую рецептуру имел крупнейший западный проигрыш времен холодной войны – уход из Южного Вьетнама. Многолетнее противостояние было проиграно не в индокитайских джунглях, а в головах простых американцев.

Тех самых обывателей, которые в середине 1960-х горячо одобряли защиту Республики Вьетнам от коммунистической агрессии, а к началу 1970-х изменили свое мнение на противоположное. Американская армия не потерпела военного поражения, но бросила союзника на произвол судьбы, подчинившись воле гражданского населения США.

По сути, успех коммунистов во Вьетнаме предопределили три месседжа, внедренных в массовое сознание. Три месседжа, не потерявших своей актуальности и сегодня. Три месседжа, которые в Кремле желали бы воскресить и скормить современной западной аудитории.

Месседж первый: "Эту войну невозможно выиграть".

Кремлевская военная машина не является непобедимой. Но Москву вполне устроит не реальная мощь, а симулякр: иллюзия российской непобедимости, навязанная западному обществу.

Переломным моментом Вьетнамской войны считается Тетское наступление 1968-го, когда коммунисты нарушили традиционное перемирие по случаю вьетнамского Нового года и неожиданно атаковали противника по всему Южному Вьетнаму.

В военном отношении эта операция завершилась полным разгромом нападавших. Все атаки коммунистов были отбиты; их потери – около 45000 убитыми – оказались самыми тяжелыми с начала войны; подпольный Вьетконг был совершенно обескровлен, и в дальнейшем Ханою пришлось замещать его регулярными подразделениями северовьетнамской армии.

Читайте также: Левиафан в камуфляже

Тем не менее провалившееся наступление имело мощный психологический эффект: оно подорвало веру рядовых американцев в возможность победы. Хотя фактически коммунисты проигрывали войну, у заокеанской аудитории сложилось противоположное впечатление.

Современная Россия дорожит собственным пушечным мясом не больше, чем коммунистический Вьетнам 1960-х. Даже истощив свои ресурсы, Москва будет готова блефовать, наносить чисто демонстративные удары по Украине и предпринимать самоубийственные акции, не имеющие реального военного значения. С одной-единственной целью: убедить западный мир, будто победа Киева в большой войне невозможна.

Месседж второй: "Союзная страна не заслуживает поддержки".

Имидж РФ на Западе безнадежно погублен и не подлежит восстановлению. Но для России важнее не собственная реабилитация, а дискредитация Украины.

Большинство американцев, выступавших за уход из Вьетнама, не сочувствовали северовьетнамскому режиму: но они убедили себя, что союзное южновьетнамское государство не лучше коммунистов.

В конце 1960-х много говорилось о коррупции в Сайгоне, об антидемократических методах сайгонского правительства, о жестокости южновьетнамских силовиков. Все перечисленное заслонило тот очевидный факт, что Южный Вьетнам подвергался агрессии с севера и должен был защищаться.

Бесценным подарком для коммунистической пропаганды стало знаменитое фото "Казнь в Сайгоне", запечатлевшее расстрел пленного шефом южновьетнамской полиции. Впоследствии выяснилось, что казненный мужчина был террористом Вьетконга, убившим семью полицейского с малолетними детьми, но это уже ничего не изменило. В американском массовом сознании утвердилось мнение, будто обе воюющие стороны стоят друг друга.

Сегодня Россия пытается спровоцировать Украину на симметричную жестокость, и кое-кто из нас уверен, что агрессия РФ развязывает украинцам руки. Но в действительности статус жертвы не дает карт-бланша на любые методы ведения войны. Наоборот: чем более жестокими и нецивилизованными будут выглядеть обороняющиеся украинцы, тем с большей вероятностью западный обыватель приравняет жертву агрессии к агрессору.

Месседж третий: "Это чужая война, в которую не нужно вмешиваться".

Москва не может рассчитывать на поддержку своих действий западной публикой. Но прямая поддержка Кремлю и не нужна: ему будет достаточно, если Запад просто отступит в сторону.

Американское общество, отказавшее союзному Южному Вьетнаму в военной помощи, не испытывало угрызений совести. И не только потому, что этот шаг был замаскирован под "мирное соглашение", которое коммунисты не собирались выполнять.

Не менее привлекательно выглядел тезис о том, что судьбу Вьетнама должны решать сами вьетнамцы. Мол, у далекого региона своя специфика; там все слишком сложно, запутанно и непонятно; а потому вмешательство во вьетнамские дела стало ошибкой Вашингтона.

Но при всей мнимой логичности этот тезис был фальшив и лицемерен. Вооруженная  агрессия остается агрессией в любой точке планеты – и тот, кто отказывает в поддержке жертве агрессора, фактически становится его соучастником.

Нынешний Запад не воюет в Украине напрямую, и современной европейской молодежи не грозит отправка на Донбасс. Однако тяжелая зима без российского газа может показаться избалованному обывателю 2020-х не меньшим испытанием, чем военный призыв – обывателю 1960-х.

А прокремлевские пропагандисты уже продвигают тезис о том, что у постсоветского пространства своя специфика; что там все чересчур сложно и непонятно; что Украина слишком далеко; и что украинцы с россиянами должны сами разбираться между собой.

Читайте также: В центре Вселенной

К счастью, исторические параллели не бывают точными, и Киев двадцатых – отнюдь не Сайгон шестидесятых. Помимо прочего, украинское преимущество перед Республикой Вьетнам заключается и в том, что у нас есть возможность извлечь уроки из негативного южновьетнамского опыта. Мы можем выстраивать собственную стратегию с учетом чужих ошибок, допущенных в прошлом веке.

Украинцам нужно не просто побеждать: необходимы такие победы, которые можно продать западному общественному мнению как иллюстрацию российской уязвимости и нашей способности выиграть войну.

Украинцам мало бороться за правое дело: необходимо оставаться достаточно цивилизованными и демократичными, чтобы наше дело выглядело правым в глазах добропорядочной западной публики.

Наконец, украинцам недостаточно быть храбрыми и стойкими: необходимо быть близкими и понятными. Максимально близкими и понятными тому самому западному обывателю, которого в Кремле считают слабейшим звеном украинской обороны.

Михаил Дубинянский