Если завтра мир
"Пусть отсохнет рука, подписавшая такой документ!"
Эти слова не имеют отношения к гипотетическому мирному соглашению с Россией, которое обсуждалось в Стамбуле и уже вызвало столько жарких споров в украинском обществе.
Нет, так финский президент Кюести Каллио охарактеризовал мирные договоренности с Кремлем, заключенные весной 1940-го года.
Будучи противником любых компромиссов с врагом, глава государства был вынужден все-таки одобрить тогдашний Московский мир. А через несколько месяцев у Каллио случился инсульт, и его правая рука оказалась парализована: президентское пророчество сбылось.
Сегодня этот исторический эпизод воспринимается иначе, чем до 24.02 2022. Пережитое другими странами и народами в ХХ-ом веке заиграло для украинцев новыми красками.
За прошедшие недели мы смогли оценить разницу между книжной историей, изучавшейся постфактум, и живой историей, которая творится на наших глазах.
В недавнем прошлом очень многих в Украине привлекал опыт маленькой Финляндии, отстоявшей свою независимость в ходе Зимней войны со Сталиным. Отечественные интеллектуалы восхищались финской отвагой, самоотверженностью, сплоченностью – и призывали брать пример с Суоми.
Когда в благополучном 2019-м в Киеве побывал финский президент Ниинисте, журналист "Нового времени" не преминул обратиться к нему за советом: "Вы выиграли у Советского Союза Зимнюю войну 1939-1940 годов. С тех пор в вашей стране действует обязательный военный призыв. Какие выводы из исторических уроков Финляндии применимы к Украине?"
Но теперь Украина уже не нуждается в чужом примере доблести и стойкости: она сама стала таким примером. Отражение полномасштабного российского вторжения вполне сравнимо с легендарной Зимней войной.
Параллели между происходящим сейчас и событиями 1939-1940 годов действительно бросаются в глаза.
Тут и уверенность Кремля в быстром разгроме нашей армии и встрече захватчиков с цветами ("Много лжи в эти годы наверчено, чтоб запутать финляндский народ. Раскрывайте ж теперь нам доверчиво половинки широких ворот!").
Читайте также: Краткая энциклопедия уничтоженного Кремлем
Тут и планы посадить в Киеве марионеточное промосковское правительство. И значительный перевес России в живой силе и военной технике. И, разумеется, бесславный провал путинского блицкрига с колоссальными потерями.
Украинская "линия Маннергейма" оказалась многогранной и многоликой: она проходит под Киевом и Харьковом, под Черниговом и Николаевом, на аэродроме Чернобаевки и на улицах осажденного Мариуполя.
А демократический Запад, как и в старые времена, поддерживает обороняющуюся Украину морально и поставляет ей вооружение, но воздерживается от прямого участия в военных действиях против Москвы.
И вот перед нами забрезжил призрак мирного соглашения – пока еще слишком смутный и неопределенный. Но и этого достаточно, чтобы представить, что сотни тысяч финнов чувствовали в марте 1940-го, когда героической Суоми все же пришлось пойти на компромисс с агрессором.
По условиям Московского мира Финляндия потеряла территорию, впятеро превышавшую захваченную Красной армией в ходе боевых действий. Просто попытаемся мысленно помножить площадь оккупированной Херсонщины на пять – или хотя бы на два.
По условиям Московского мира к СССР отошел Выборг – второй по величине город Финляндии, который к концу войны все еще удерживался финскими войсками. Просто вообразим, что Украина эвакуирует население из неоккупированного Харькова и передает его России.
По условиям Московского мира финский полуостров Ханко был отдан в аренду СССР на 30 лет – для создания советской военной базы. Просто представим, что после войны РФ арендует территорию под Одессой, и там размещаются российские войска, еще недавно убивавшие наших сограждан…
Читайте также: День, который [не] изменил все
Тем не менее, в прежние годы никто из украинских любителей истории не ставил под сомнение финский успех в Зимней войне.
Неизменно подчеркивалось, что Суоми поломала изначальные планы Кремля, избежала советизации, сохранила независимость и суверенитет. А тяжелые условия Московского мирного договора отступали на задний план: считалось само собой разумеющимся, что финны пожертвовали второстепенным ради главного.
Однако стоило нам самим оказаться внутри исторического процесса, и украинское видение войны и мира изменилось.
Предложения, озвученные в Стамбуле – и, скорее всего, неприемлемые для Путина – несопоставимы с тем, на что пришлось пойти Финляндии по итогам Зимней войны.
Но кому-то из нас они все равно кажутся "зрадой" и унизительной капитуляцией перед Кремлем. Многие убеждены, что любая, даже символическая уступка Москве обесценит украинский героизм и украинскую кровь, пролитую после 24-го февраля.
Означает ли это, что своя рубашка ближе к телу, и финские жертвы 1940-го оцениваются ниже, чем украинские жертвы 2022-го? Или же это означает, что большое видится на расстоянии, и оценить оправданность тогдашних финских жертв легче, чем современных украинских? Пожалуй, и то, и другое.
Исторические параллели не бывают абсолютными, и нынешняя Украина – не Финляндия сороковых, а путинская Россия – не сталинский СССР.
У нашего государства есть все шансы справиться с московской агрессией успешнее, чем эталонная и прославленная Суоми. Но опыт советско-финской войны все-таки побуждает задуматься о возможных сценариях украинской победы и цене возможного мирного соглашения.
Даже самые справедливые войны редко заканчиваются безоговорочной капитуляцией агрессора: и отражение российского вторжения в 2022-м едва ли завершится парадом ВСУ на Красной площади.
Более вероятен вариант, при котором о собственной победе заявят обе стороны. Отстояв свою свободу и независимость, Украина почти наверняка столкнется с неоднозначными условиями перемирия, с внутренними разногласиями, с разочарованием заметной части общества.
Весь этот груз придется нести тому же самому президенту Зеленскому, который сегодня купается в лучах военной славы. А еще прекращение огня вряд ли поставит точку в украино-российском противостоянии: скорее мы увидим многоточие.
Страна получит необходимую передышку, но не будет избавлена от угрозы с севера на веки вечные.
В конце концов, новый раунд войны между Финляндией и СССР стартовал через год и три месяца после подписания Московского мира.
Михаил Дубинянский
