"Независимость Казахстана написана на бумаге, причем туалетной". Протесты глазами трех казахстанцев

2 января, в разгар новогодних празднований, запад Казахстана погрузился в "газовые протесты". Тысячи людей вышли на улицы из-за радикального повышения цен на сжиженный автогаз – с 50 тенге за литр до 120 (с 3 до 7,5 гривен). 

До 4 января протесты развернулись практически во всех крупных городах. По стране пошла волна столкновений протестующих с полицией и массовых задержаний. Того же 4 января, поздно вечером, в Алматы и на западе Казахстана ввели чрезвычайное положение.

Ни отставкой правительства, ни снижением цен на газ, власти не смогли становить протест. Президент Касым-Жомарт Токаев запросил помощь у Путина и Ко – то есть стран Договора о коллективной безопасности, о котором до этого не было ни слышно, ни видно, даже во время конфликта в Нагорном Карабахе между Азербайджаном и Арменией, которая является членом ОДКБ. Также президент Казахстана отдал приказ стрелять на поражение по митингующим.

После прибытия российских военных власть Казахстана заявила, що протест практически подавлен.

Тем временем его лидеры и очевидцы заявили о том, что власть замалчивает расстрелы и настоящее количество жертв. Минздрав сообщил о 164 убитых, но потом опроверг заявление. 

В стране, по данным МВД, почти 10 тысяч задержанных. 

Приблизительно с 5 января, по словам граждан Казахстана, с которыми общалась УП, в стране постоянно отключают интернет. В день прибытия "миротворцев" интернет и мобильную связь отключили на 50 часов.

"Вся страна варилась в информационной вакууме, пошли самые разные слухи и опасения. Работал только телевизор с государственными каналами", – делится с УП один из героев этого текста. До сих пор в Казахстане интернет включают по графику. 

"Украинская правда" связалась с тремя жителями Казахстана, чтобы расспросить их о причинах протестов, его участниках, точке поворота в сторону погромов и реакции местных на введение войск ОДКБ.

Журналистка Надежда рассказала УП, что местами верит президенту Токаеву и утверждает, что среди ее знакомых нет людей, которые считают введение войск ОДКБ вторжением в Казахстан. Озвученная ею позиция совпадает с месседжами российского и казахстанского государственного телевидения.

Напротив правозащитница Асель и студент Динмухамед считают недопустимым введение иностранных войск в Казахстан и называют это подтверждением того факта, что независимость Казахстана является довольно условной.

Фамилии двух героев этого текста мы не указываем из соображений безопасности.

"Нельзя отрицать, что силами ОДКБ погромы сошли на нет, но сколько людей погибло в перестрелках?", – Динмухамед, студент

– Дин, в каком городе вы живете, и насколько далеко он расположен от Алматы?

– Я живу в противоположной стороне от Алматы – на севере, а если быть точнее, в столичной области. Протесты были почти по всему югу и западу, во всех крупных городах. Но в моем городе люди тоже выходили поддержать Жанаозен и Алматы – всё было мирно и закончилось диалогом с акимом, мэром города.

– Работают ли в вашем городе магазины, банки, рестораны?

– Банки не работали первое время, когда был отключен интернет, но сейчас работают стабильно. Насчет ресторанов – не могу сказать с уверенностью, но магазины работают даже в Алматы, причём работают ещё и некоторые ТЦ, пусть и не "во всю силу".

– По вашим наблюдениям, какое отношение к правительству Казахстана и президенту Токаеву было в стране накануне протестов?

– Отношение к правительству всегда было скептическим. Даже в 2019, когда Назарбаев официально оставил пост президента, и пошли разговоры о преемнике, почти никто не сомневался, что это будет Токаев. 

Что же до самого Токаева... Вряд ли будет секретом, что Токаев – сподручный предыдущего президента, действующий в рамках его указаний или же по его советам. 

Но это одна сторона медали, ибо сам по себе Токаев, как политик, компетентный человек. До президентства он не один год проработал в ООН, знает несколько языков и мыслит демократически. И хотя его принято обвинять в том, что он допустил ввод миротворческих войск, нельзя и опускать факт влияния окружения предыдущего президента.

– Как бы вы объяснили природу протестов в Казахстане для иностранцев?

– Не самый лёгкий вопрос. Исторически так сложилось, что запад и юго-запад Казахстана были центром восстаний против Российской Империи. Теперь Мангистау (регион на юго-западе Казахстана – УП) стал столбом энергетики страны, а именно нефти и газа. Вам наверняка известно, что митинг в Жанаозене (находится в Мангистауской области – УП) начался с поднятия цен на газ в два раза, что очень критично для области, где всё держится на газу. 

После их поддержали в Алматы и Шымкенте, третьем по величине и значимости городе в Казахстане. И днём позже, где-то под вечер 4 января, в Алматы начали гореть первые полицейские машины. Наверное, это для всех стало неожиданностью.

– Были ли у этого протеста лидеры?

– Лидеров не было. Мухтар Аблязов, беглый банкир-оппозиционер (бывший министр энергетики, индустрии и торговли Казахстана – УП), говорил, что это его рук дело, но я в этом крайне сомневаюсь. 

– Сейчас протест однозначно пошел на спад?

– Да, в Алматы тихо, и даже предупредительных выстрелов в воздух от "миротворцев" не слышно, что свидетельствует о взятии полного контроля над городом. Однако, так называемые "боевики", по заверению властей, скрываются в мелких населённых пунктах области.

– Кого власть называет боевиками?

– Вооружённых и сопротивляющихся протестующих. В частности, правительство утверждает, что это "хорошо подготовленные террористы, которыми управляют из единого центра". Но вот… не складывается всё это. Протесты в Жанаозене были стихийными, остальные города лишь поддержали из-за нестабильной экономической обстановке в стране.

– Как на протест повлияло введение войск ОДКБ?

– У всех началось беспокойство. Даже русские граждане Казахстана утверждали мол, миротворцы начнут стрелять по всем – и гражданским, и "боевикам". Конечно, нельзя отрицать и то, что силами ОДКБ погромы сошли на "нет" в довольно короткий срок. Но сколько людей погибло в перестрелках? 

На данный момент известно уже о трёх детях, погибших во время инцидента в Алматы (информацию озвучила детский омбудсмен Казахстана Аружан Саин – УП). А кто там и откуда стреляет, вряд ли разберешь, особенно если дело было ночью, а сам город накрыт куполом дыма. 

И не могу не сказать о самом факте ввода контингента ОДКБ в Казахстан. По факту, поводом было заявление как правительства Казахстана, так и Кремля, что якобы беспорядки в Алмате дело рук "врагов из за границы". И что самое забавное, ссылаясь на влияние на протесты извне, на них начинают влиять извне, но уже силами миротворцев. 

И, конечно, данный жест "дружеской помощи" был символом некоего послания, гласящего, что "независимость" Казахстана написана лишь на бумаге, причем туалетной.

[UPCLUB]

"То, что мы видели на улицах Алматы – это не протесты, это террор", – Надежда, журналистка 

– Надежда, вы из Алматы, где были наиболее активные протесты – как за эти две недели изменился ваш город?

– Мой город пострадал больше всего. Разгромленные витрины, уничтоженные автомобили, сожжённые здания – вот что мы видим на наших улицах. С последствиями случившегося мы будем справляться не один месяц.

– Для вас протесты были внезапными или ожидаемыми? 

– Для меня и окружающих меня людей протесты были неожиданными, и еще более неожиданными были агрессия, вандализм и мародёрство. 

Когда стали поступать первые сообщения о вандализме, мы не могли поверить, что алматинцы могут так обойтись со своим городом. Как выяснилось позже, среди участников беспорядков были иностранные граждане.

– Повышение цен на газ, по вашему мнению, было единственной причиной протеста? 

– Изначально, протесты начались из-за резкого повышения цены на газ на западе страны, но эти протесты были мирными. Многие казахстанцы поддерживали протестующих, в разных городах страны люди стали выходить на площади. 

Требования протестующих удовлетворили, цену на газ снизили, правительство отправили в отставку.

Беспорядки в Алматы, а это были именно беспорядки, а не мирный митинг, как пишут многие иностранные СМИ, начались уже после того, как требования протестующих удовлетворили.

– Тогда как бы вы объяснили иностранцам, украинцам природу этого протеста? Что нужно знать о вашей стране, чтобы понять произошедшее? 

– У нас, как и в большинстве стран, есть свои проблемы. Во время пандемии социальное напряжение возросло. За последние два года сильно выросли цены на продукты, медикаменты, недвижимость – зарплаты росли далеко не так стремительно. Возможно, рост цен стал одной из главных причин недовольства граждан.

О природе протестов: то, что мы видели на улицах Алматы – это не протесты, это террор. Действия были спланированы, нападавшие имели при себе оружие, знали где находятся нужные им объекты. Очень сложно поверить в стихийность произошедшего. 

В городе ведется антитеррористическая операция, работают спецслужбы. Мы, алматинцы, стараемся даже из дома лишний раз не выходить.

– Какой образ, по вашими наблюдениями, сформирован у протестующих внутри страны?

– Изначально многие поддерживали протестующих. Мы думали, что люди просто мирно высказывают своё мнение. Но когда мирные протесты превратились в погромы, когда казахстанцы стали получать сообщения о сожженных зданиях, избитых полицейских и разгромленных магазинах, отношение к ситуации изменилось. 

Среди моих знакомых нет ни одного человека, который бы счёл действия "протестующих" нормальными и уместными. Погромы в Алматы – это дело рук террористов, а не протестующих.

– А в какой момент протесты начались сопровождаться погромами, грабежом и агрессией? 

– Первые сообщения о них я и мои близкие стали получать 5 января. В ночь с пятого на шестое начался страшный беспредел. 

Когда спецслужбы стали арестовывать дебоширов, появились сообщения, что среди них много иностранцев. Зачем гражданам другой страны выходить на митинги и отстаивать права казахстанцев? В своем обращении президент страны говорил, что эти люди финансово мотивированы – я в это верю. 

Как минимум один сотрудник полиции был обезглавлен, это официальная информация (об этом сообщали росСМИ со ссылкой на данные городской комендатуры – УП), парень молодой совсем. Я не могу поверить, что это могли сделать обычные люди, недовольные ценами на газ.

– Были ли вы свидетелем избиений, убийств со стороны силовиков или протестующих? Много информации о том, что реальное количество жертв пытаются скрыть.

– Лично я не выхожу на улицу, поэтому свидетелем избиений я не была, но видела множество ужасающих видеороликов и фотографий. По поводу числа погибших сказать ничего не могу.

– Как изменился характер протеста после введения войск ОДКБ? Как на их появление отреагировали местные? Называл ли кто-то в открытую это вторжением России в Казахстан?

– После появления ОДКБ в городе стало спокойнее. У нас, в Алматы и Алматинской области, сейчас практически нет интернета, поэтому сложно сказать, как реагируют люди. Среди моих знакомых никто не считает ввод ОДКБ вторжением.

– Какая обстановка в Алматы сейчас, 10 января?

– Сейчас значительно спокойнее, мусор убирают, магазины открываются, начинает работать общественный транспорт. Но к прежней жизни город еще не вернулся и вряд ли вернётся в ближайшее время. Все еще действует комендантский час, многие объекты бизнеса разграблены. Сегодня в стране общенациональный траур.

"Недопустимо, чтобы внешние силы входили в мою страну", – правозащитница Асель Нургазиева

– Асель, откуда вы, были ли в вашем городе протесты?

– Я из Атырау, это запад Казахстана, один из самых богатых регионов, где и газ, и нефть. Протесты у нас начались 3 числа, когда Макс Бокаев и всего 5-6 гражданских активистов вышли на площадь в поддержку Жанаозена, который был в протесте второй или третий день (массовые протесты в Казахстане начались именно из Жанаозена – УП). 

(Макс Бокаев – известный казахстанский активист, узник совести. В феврале 2021 вышел на свободу после 5 лет тюрьмы, присужденные ему за организацию мирных протестов против Земельного кодекса, который разрешал долгосрочную аренду и продажу земли сельхозназначения, в том числе иностранцам – УП)

На следующий день, ближе к обеду, на площади собралось уже около двух тысяч людей, которые требовали снижения цен на газ с 120 тенге до 50. 

– Вы лично выходили на протест? Что вами руководило? 

– На протест я выходила как гражданин этой страны, как человек, который любит свою родину. Я всегда была не безучастна к конфликтам и социальной несправедливости. И также выходила как правозащитник, мониторила свободу мирных собраний.

– Как бы вы объяснили украинцам природу этого протеста? Его причиной была только цена на газ?

– Дело не в цене на газ, это просто отправная точка, наверное, народ дошел до предела. Социальная ситуация в Казахстане очень накалена. Люди, в большинстве, являются заложниками кредитов, цены растут каждый день, у людей нет возможности выживать. 

Это накалялось и в любом случае должно было рвануть. Эта абсолютная коррупция… Люди при власти демонстрируют свою халявную жизнь, а все ведь понимают, на что они живут.

– Вы упоминали, что наблюдали за протестом как правозащитница – видели ли вы своими глазами избиения, агрессию со стороны силовиков либо протестующих?

– Лично я видела только мирных граждан, которые максимально конкретно выставили свои требования к власти, в том числе и отставку правительства. Никакого насилия. Люди достаточно мощно организовались, молодые девчонки-волонтеры носили чай.
Мы три дня стояли на площади, и там все происходило мирно. 

Потом в толпе начались призывы, что нужно идти к акимату (местному органу исполнительной власти – УП). С одной стороны, это правильно, потому что мэр города, глава региона не приходит на площадь, не прислушивается к своему народу. Почти все 2 тысячи человек пошли пешком в мэрию.

Когда я подошла, было уже оцепление, а буквально через минуты начались выстрелы – это было что-то с газом, потому что сразу ударило в нос, в глазах потерялось. Я еле смогла убежать чуть дальше и услышала, что уже стреляют боевыми патронами. 

– Стреляла полиция?

– Конечно, никого кроме нее на площади и не было. Протестующие были абсолютно добропорядочными гражданами, которые высказывали свое возмущение. Не более того. Стреляла однозначно полиция.

– Асель, кто, по вашему мнению, совершал нападения на банки и силовиков – местные протестующие или "зарубежные боевики"?

– Первые два дня по всей стране митингами руководили абсолютно адекватные люди. В нашей Атырауской области это был Макс Бокаев, который 5 лет отсидел во время земельных митингов. Это правозащитники, в первую очередь, и люди, которые не могли допустить какого-то агрессивного действия, силовых методов. 

Вдруг вечером собрались непонятные ребята с битами – не помню, это было число 5, 6 или 7. Они начали агрессивно действовать, мне было реально страшно. Полицейских не было, никто не мог это контролировать. 

– Это были граждане Казахстана или иностранцы?

– Нет, не иностранцы, это были, наверное, граждане нашей страны, потому что я со всеми ними говорила на казахском. А когда вдруг нечаянно заговорила на русском, они начинали меня гнобить. Мое субъективное мнение – это были нанятые люди, именно казахи. 

 – Ваш Минздрав сначала сообщил о 164 погибших во время протестов по всей стране, но потом опроверг эту цифру. Насколько она может быть близка к действительности?

– Не знаю сколько реально убитых, раненых. Но уверена, что их намного больше, намного.

– Как на протест повлияло введение войск ОДКБ? Как к ним отнеслись люди?

– У нас уже было заявление от всех правозащитников и граждан страны, которое осуждает введение войск ОДКБ, я его подписала. Я считаю недопустимым, чтобы внешние силы приходили в мою страну. Кто-то со стороны говорит, что классно, что президент выступил в поддержку ОДКБ, но нет.

Ольга Кириленко, УП