Украина, которой не было

"Эта молодая независимая республика в настоящее время сопоставима с Великобританией, Францией и Западной Германией по площади, численности населения и экономическому развитию.

Украинское Национальное собрание, не теряя времени, провозгласило конституцию новой страны, в которой было заявлено, что экономическая свобода народа является основной составляющей его политической свободы.

Человек не может быть политически свободен, если его средства к существованию зависят от государства, профсоюзов или монополистских организаций.

На своем первом съезде Национальное собрание приняло закон, запрещающий вмешательство государства в частную жизнь граждан и в экономику. Кроме того, были приняты законы, запрещающие создание монополий и профсоюзов с более чем 10 000 членов.

Первые преимущества свободного предпринимательства проявились в сельском хозяйстве, и Украина вступила на путь к возвращению своих позиций в качестве одного из главных поставщиков сельскохозяйственной продукции в мире".

Процитированные строки принадлежат британскому военачальнику и литератору сэру Джону Хэкетту, бывшему командующему Северной группой армий НАТО.

На рубеже 1970-х и 1980-х отставной генерал выпустил два нашумевших псевдодокументальных романа, посвященных Третьей мировой войне.

[BANNER1]

Поведав о поражении и распаде СССР, автор уделил внимание и послевоенному устройству мира. Причем постсоветская Украина удостоилась особенно лестных оценок – за десять лет до настоящего краха империи и провозглашения украинского суверенитета.

Конечно, сегодня фантазии сэра Джона вызывают горькую усмешку: учитывая реальный путь независимой Украины, где даже рынок земли удалось легализовать лишь с тридцатилетним опозданием.

А еще написанное Хэкеттом побуждает в очередной раз задуматься о нашем неслучившемся прошлом, настоящем и будущем. Политически активным гражданам это занятие хорошо знакомо.

Привычка рассматривать последние 30 лет как историю упущенных возможностей – пожалуй, самый яркий маркер украинского неблагополучия.

Мы постоянно оглядываемся назад в поисках той точки, где наша страна повернула не туда. Мы убеждены, что украинский потенциал позволял добиться неизмеримо большего, но был бездарно растрачен. 

Кто-то – как глава президентской фракции Давид Арахамия – фантазирует об Украине, сохранившей ядерное оружие и шантажирующей мировые державы. 

Кто-то думает об Украине, выбравшей своим первым президентом не аппаратчика Леонида Кравчука, но диссидента Вячеслава Черновола. 

Кто-то по-прежнему грезит о социалистической Украине, не вышедшей из состава СССР.

Искатели упущенного украинского шанса придерживаются очень разных, нередко взаимоисключающих взглядов. Но все они ставят знак равенства между понятиями "альтернативный" и "успешный". Неслучившееся априори видится лучшим и привлекательным. 

[BANNER2]

Например, патриоты, воображающие другой исход президентских выборов 1991-го, сравнивают Украину с Польшей диссидента Валенсы и Чехией диссидента Гавела.

Между тем в начале 1990-х независимую Грузию возглавил диссидент Звиад Гамсахурдия, а независимый Азербайджан – диссидент Абульфаз Эльчибей. В обоих случаях говорить об истории успеха явно не приходится.

Читайте также: "Я" и "они"

И, положа руку на сердце, стоит признать, что тридцать лет назад украинцы больше походили на других обитателей советской коммуналки, нежели на поляков или чехов, имевших полноценный опыт государственности в XX веке.

Но сама мысль о том, что гипотетическая Украина президента Черновола тоже могла оказаться неуспешной, представляется кощунством. Альтернатива – на то и альтернатива, чтобы выглядеть пропуском в потерянный рай!..

В отличие от изъявительного, сослагательное наклонение почти ни в чем нас не ограничивает. Оно не позволяет суровой действительности опровергнуть наши убеждения. Оно не расправляется с нашими мечтами, подвергая их безжалостной практической проверке.

История под знаком "если бы" куда удобнее реальной истории – и в этом смысле нынешнее украинское общество оказалось щедро вознаграждено. 

Прелесть последних тридцати лет в том, что они подарили свою неслучившуюся Украину почти каждому.

Практически у каждого есть своя точка бифуркации; собственная судьбоносная развилка, якобы помешавшая движению страны в правильном направлении.

Практически любой волен думать, что Украина его мечты могла состояться и прийти к успеху: если бы не вражеские козни или враждебные обстоятельства. Так поддерживается чувство собственной правоты. 

[BANNER3]

Неисправимые "ватники" могут воображать комфортную Украину, где Майдана не случилось вовсе, или же он был вовремя подавлен. Тишь и благодать, мир и территориальная целостность, доллар по восемь и экономическое процветание в братском Таможенном союзе: эта заманчивая контрреволюционная фантазия не поддается опытной проверке и развенчанию. 

Читайте также: Украина большая и малая

Патриотичные сторонники Порошенко потерпели поражение в 2019-м, зато теперь они могут представлять чудесную Украину, где Петр Алексеевич был переизбран.

Победа над кремлевским режимом, вступление в НАТО, экономический бум, расцвет культуры и науки: в этой гипотетической реальности умещается все, что душе угодно, и чего страна якобы лишилась по вине презираемых 73%. 

Правые и левые, реформаторы и консерваторы, либералы и радикалы, социалисты и анархо-капиталисты: неустроенность существующей Украины позволяет каждому из них верить, что альтернативная Украина, вооруженная их идеями, достигла бы намного большего. 

При желании даже действующий гарант – одержавший триумфальную победу на выборах и обладающий обширными полномочиями – может погрустить о личной неслучившейся Украине. 

В декабрьском интервью The New York Times глава государства пожаловался: "Раньше я жил глобальными планами. Когда стал президентом Украины, кроме стратегических, крупных направлений, к сожалению, мы все с вами получили ковид, и мы все живем сегодняшним днем".

Но к услугам Зеленского – альтернативная реальность, где ему повезло; где его президентство не совпало с мировым коронакризисом; где ничто не отвлекало Банковую от глобальных планов и стратегических направлений; и где Владимиру Александровичу удалось с блеском реализовать все задуманное. 

[BANNER4]

Правда, чтобы на покое шестой президент смог ублажать себя подобными умопостроениями, ему стоит все-таки воздержаться от второго срока.

Чем больше времени проведено у государственного руля, тем меньше пространства остается для утешительных "если бы".

За 30 лет в этом убедились все предшественники Владимира Зеленского – и нынешний украинский лидер вряд ли станет исключением. 

Михаил Дубинянский