Терпеть нельзя бунтовать
Иногда от одной запятой зависит многое. Вот и фраза, вынесенная в заголовок, отсылает к двум противоположным нарративам.
"Терпеть, нельзя бунтовать!". Это история о национальной солидарности, стойкости и сознательности. О готовности пережить трудные времена, не совершая опрометчивых шагов и не усугубляя положение своей Родины .
"Терпеть нельзя, бунтовать!". Это гимн неукротимому национальному духу и стремлению к лучшей жизни. Нежеланию мириться с антинародной политикой властей и со своим бедственным положением.
Столкновение этих нарративов становится неизбежным на фоне разгорающегося украинского кризиса.
Страна вступила в полосу идеального шторма – с мировым и внутренним локдауном, разоряющимися предпринимателями, запертыми в стране заробитчанами и очень смутными перспективами. Причем многие не прочь объявить нынешний кризис расплатой за неоцененную и отвергнутую стабильность прежних лет.
Бытует мнение, что в 2018-2019 годах масштабы отечественного "зубожіння" намеренно и неоправданно преувеличивались оппонентами тогдашней власти. Так ли это? Безусловно.
Последний отрезок президентства Порошенко не был эпохой нарастающей нищеты – он был временем экономического восстановления и пусть медленного, но роста. А рассказы о том, что хуже быть не может, и что маленькому украинцу терять нечего, мягко говоря, не соответствовали действительности.
Однако будем честными до конца: точно так же степень украинского "зубожіння" преувеличивалась в 2003-2004 и 2012-2013 годах.
Да, постфактум оплотом двух революций был объявлен вполне благополучный средний класс.
Но тогда, в разгар борьбы с Кучмой и Януковичем, противники Банковой не собирались отказываться от социальной демагогии. Якобы прогрессирующее разорение народа при позднем Леониде Даниловиче или Викторе Федоровиче стало дежурным тезисом демократов и патриотов.
По иронии судьбы, среди тогдашних живописателей обнищания были многие из тех, кому впоследствии придется защищать Петра Алексеевича от схожей риторики, – и, разумеется, защищать безуспешно…
Признавать банальные вещи не всегда приятно. Но правда в том, что само по себе благосостояние соотечественников мало волнует активную прослойку общества.
Для политизированной публики всегда был важен другой показатель: пребывание у власти условно "своих" или условно "чужих". Исходя из этого формировалось отношение к народному достатку, народному терпению и народному недовольству.
Если у руля оказались "свои", то украинская бедность предстает следствием жестоких обстоятельств.
Порождением тоталитарного прошлого, кремлевской агрессии или пандемии COVID-19. Отечественная реальность сравнивается не с достижениями других стран, но с гипотетическими рисками.
Предлагается радоваться уже тому, что народ не умирает от голода, что война с Путиным не заставила Украину ввести карточки, что доллар при Зеленском не вырос до ста гривен.
Оптимальное поведение гражданина – упорно работать, стойко преодолевать невзгоды и не ждать чудес.
Читайте также: Первая мировая коронавирусная война
Надежды на быстрое улучшение в случае смены власти расцениваются как безответственный инфантилизм. Терпеть, нельзя бунтовать!
Если же на Печерских холмах обосновались "чужие", то народная нужда становится заслугой антинародного режима. Платой за жадность, нечистоплотность и некомпетентность правящей верхушки.
Возвращение "Криворожстали", конфискация "Межигорья" или расправа с "кровавым барыгой" Порошенко воспринимается как ключ к экономическому рывку и всеобщему благоденствию.
А готовность населения сидеть тихо, во что-то верить и чего-то ждать свидетельствует о тупости и рабском менталитете. Терпеть нельзя, бунтовать!
Для большинства украинских пассионариев президент Зеленский был и остается чужаком.
И, казалось бы, это диктует вполне определенную линию поведения.
Удовлетворенно наблюдать за нарастающим кризисом и истощением обывательского терпения. Наслаждаться тем, как власть уничтожает себя своими же действиями. По возможности поощрять народное разочарование и народный гнев.
Все перечисленное выглядело бы беспроигрышной стратегией – если бы не одно "но".
Долгое время Украина существовала в условиях жесткой дихотомии. Была зажата между двумя противоборствующими лагерями.
Подчинялась непреложной политической логике: "Если в одном месте убудет, то в другом прибавится". От народного недовольства бело-голубой властью выигрывали оранжевые.
Разочарование в коллективном Майдане играло на руку коллективному Антимайдану. Всякая неудача "чужих" была равнозначна успеху "своих", и наоборот.
Но загвоздка в том, что прошлогодний триумф шоумена Зе разрушил привычную дихотомию. Нынешнего гаранта и его импровизированную команду нельзя отнести ни к бывшим оранжевым, ни ко вчерашним бело-голубым. Это не часть коллективного Майдана и не обломок коллективного Антимайдана.
С приходом Зеленского число переменных в нашем политическом уравнении оказалось больше двух.
Год назад выяснилось, что Порошенко и Турчинов могут проиграть, но их проигрыш еще не означает победу Медведчука и Бойко. В соответствии с этой новой логикой провал Зе-команды не гарантирует патриотического реванша.
С тем же, если не с большим успехом, нынешний кризис может привести и к реваншу друзей Кремля. Недовольство "чужой" властью уже не равнозначно успеху "своих" – оно способно сыграть на руку еще более чужим.
Эта двусмысленность продолжает раскалывать и дезориентировать пассионарную часть общества.
Сегодня единства нет не только в перессорившемся лагере Майдана, но даже среди тех, кто прошлой весной оказался в числе проигравших 25%.
Для одних кризис – это прежде всего удар по действующей власти. Для других – удар по самому государству Украина.
Кто-то надеется, что украинского терпения хватит, чтобы пережить мировую бурю и дилетанта Зе. Кто-то ждет взрыва и народного бунта как живительного катарсиса.
Времена однозначной пунктуации остались в прошлом. И теперь каждому приходится решать, где поставить свою личную запятую.
Михаил Дубинянский
УП 100. Поза межами можливого
"Украинская правда" представит свой второй в истории рейтинг лидеров - сотню украинцев, которые делают наибольший вклад в независимость и будущее Украины.
