Разделенные Зеленским
За последние восемь месяцев мы привыкли делить страну на противников и сторонников нового гаранта.
Только начавшись, 2020-й уже принес богатую пищу для поддержания этого внутреннего антагонизма. Тут и скандальное новогоднее поздравление Зе, и его пребывание в Омане, и реакция на сбитый "Боинг", и свежайший скандал с прослушиванием главы правительства.
Разумеется, страсти, бурлящие вокруг Владимира Зеленского, удобно рассматривать сквозь хорошо знакомую постэлекторальную призму. Но реальная гамма общественных настроений сложнее, чем выбор, сделанный или не сделанный в прошлом году.
Ни условные 73%, ни условные 25%, ни даже условные 8% не могут претендовать на монолитность. И далеко не все нюансы, связанные с нынешним разделением Украины, можно описать сухим языком социологии.
Кроме доверия и недоверия, симпатии и антипатии, одобрения и критики, есть и другие маркеры, характеризующие отношение общества к действующей власти. Причем в перспективе они более важны.
Первый из этих маркеров – легитимность Зеленского как президента.
Одна часть граждан не ставит ее под сомнение: независимо от собственных политических пристрастий.
Владимир Александрович может казаться хорошим или плохим парнем, перспективным реформатором или некомпетентным популистом, но, так или иначе, он остается признанным главой украинского государства.
Выходец из "95 квартала" может заслуживать поддержки или порицания, но в любом случае он такой же полноценный президент, как и его предшественник.
Текущая политика Банковой может импонировать или вызывать отторжение, но само право Зеленского проводить эту политику не оспаривается.
Напротив, другая часть граждан такого права за гарантом не признает.
Вчерашний шоумен видится либо узурпатором власти – как Керенский в глазах монархистов; либо самозванцем – как разоблаченный Гришка Отрепьев; либо вражеской марионеткой – как назначенный оккупантами Квислинг.
73%, полученные Зеленским на выборах, для этой части общества ничего не значат и никоим образом не избавляют шестого президента от приставки "недо".
По сути, такое восприятие Владимира Александровича весьма схоже с российским взглядом на нас.
С точки зрения северного соседа, Украина не является критикуемым государством – она вообще не государство. С точки зрения самых непримиримых, Зеленский не является критикуемым президентом – он вообще не президент.
Второй, не менее показательный маркер – отношение к любому негативу, сопровождающему правление Зе.
Одну часть граждан печалят ошибки и неудачи Зеленского как государственного человека.
При этом кто-то старается по возможности не замечать неприятные тенденции, а кто-то препарирует их с дотошностью хирурга.
Кто-то ищет для правящей команды оправдания, а кто-то не знает снисхождения к Владимиру Александровичу и его соратникам. Но и тех, и других объединяет общее представление о благе и зле: чем меньше просчетов и провалов допустит нынешний обитатель Банковой, тем лучше.
Тот, кто симпатизировал Зеленскому во время президентских выборов, хочет оказаться пророком. Тот, кто не поддерживал избрание Зе, хочет оказаться плохим пророком.
Напротив, другую часть граждан эти же просчеты и провалы откровенно радуют.
Воодушевляют, наполняют энергией, дарят надежду на восстановление попранной справедливости.
Читайте также:
Каждый промах действующей власти горячо приветствуется. Каждая неприятность рассматривается прежде всего как гвоздь, вбиваемый в гроб презираемого Зе.
Для этой прослойки общества фиаско Зеленского представляется большей ценностью, нежели выживание украинской экономики, сохранение международной поддержки или стабильная ситуация на фронте. Принцип "чем хуже, тем лучше" возведен в ранг абсолюта.
Наконец, третий маркер, тесно связанный с двумя предыдущими, – отождествление Зе!власти с Украиной как таковой.
Удары по президенту непозволительны, если в результате пострадает само государство.
Проигрыши Зе!команды нежелательны, если они оборачиваются проигрышами Украины.
Крах Зеленского неприемлем, если он будет сопровождаться дестабилизацией, выгодной враждебным внешним силам.
Словом, даже нещадно критикуя Владимира Александровича, эта часть общества видит себя в одной лодке с ним.
Напротив, для другой части граждан Зеленский и его соратники выступают в роли анти-Украины.
Соответственно, любой проигрыш Зе!команды равноценен украинскому выигрышу.
А потому в борьбе с Банковой не может быть запрещенных приемов, неписаных табу и красных линий.
Эти граждане не опасаются выплеснуть ребенка вместе с водой: по их убеждению, никакого ребенка нет. Они не страшатся подыграть Москве, атакуя действующего президента: в их глазах московские интересы воплощает сам Зе.
Они не боятся попасть по Украине, целясь в Зеленского: с их точки зрения, украинское государство уничтожается Зеленским и требует спасения. По иронии судьбы, это то самое "хуже не будет", которым еще недавно руководствовались многие ненавистники президента Порошенко.
Мы привыкли делить страну на сторонников и противников нового гаранта.
Свыкся с этим и сам Владимир Зеленский: даже в своем контраверсийном поздравлении он упомянул о "73%, избравших президента, и 25%, которые его не воспринимают".
Однако уровень доверия к новой власти постепенно снижается.
Вызовы, с которыми сталкивается новая власть, быстро нарастают. А в кризисных ситуациях важно не только число сторонников, но и качественный состав противников: который, как явствует из вышеизложенного, весьма неоднороден.
Фрагментация 25% играет не меньшую роль, чем расслоение 73%.
Может статься, что в конечном итоге судьбу Зеленского решит не одобрение президентской политики, а степень ее неодобрения. Не любовь сограждан, а характер их нелюбви.
И в новом 2020 году Владимиру Александровичу стоит подумать не только о своем рейтинге, но и об оттенках собственного антирейтинга.
Михаил Дубинянский
