3 года без ответа. Что происходит в расследовании убийства Павла Шеремета
20 июля 2016 года Павел Шеремет вышел из дома и поехал в студию, где должен был вести авторскую утреннюю радиопрограмму. Однако в тот день коллеги провели эфир без него.
Примерно за 15 минут до начала автомобиль с журналистом взорвался в самом центре Киева. Subaru заполыхала, очевидцы рассказывали об очень мощном взрыве, от которого содрогнулись соседние дома. Шеремет был в авто один и через несколько минут скончался в карете "скорой".
На показательное и дерзкое убийство быстро отреагировали за пределами Украины, Беларуси и России, где жил и работал журналист. О преступлении писали зарубежные СМИ, его осуждали иностранные лидеры и политики.
Прошло 3 года.
Расследование убийства теперь уже редко становится топ-новостью, обществу давно не рассказывали об успехах следствия, за это время не было названо ни одного имени, не были установлены даже исполнители преступления, не говоря уже о заказчиках.
"Украинская правда" рассказывает, что известно об убийстве, почему следствие вызывает вопросы и сомнения, и что говорят в руководстве государства.
О чем говорит официальное следствие
Первая реакция власти была быстрой. Уже в ближайшие часы после взрыва на роковой перекресток улиц Хмельницкого и Франко приехала тогдашняя руководитель Нацполиции Хатия Деканоидзе. И она, и президент Петр Порошенко потом называли расследование убийства делом чести, обещая приложить максимальные усилия и сотрудничать с европейскими и американскими коллегами.
Правоохранители пытались демонстрировать оперативную и слаженную работу, уверяя, что для расследования объединяют усилия различных служб в специальную оперативную группу. На место взрыва приезжали сотрудники нескольких органов, к делу приобщили Федеральное бюро расследований США.
Сначала силовики даже утверждали, что проверяют заявления Шеремета и редактора УП Алены Притулы о слежке. На подозрительное "сопровождение" журналисты жаловались задолго до убийства, а за несколько месяцев до него в редакцию передали документы, которые могут свидетельствовать о том, что спецслужбы внимательно следили за работой издания и прослушивали журналистов.
Однако три года спустя правоохранители так и не рассказали, чей интерес стоил журналистам покоя и приватности: МВД и СБУ открестились от слежки, а детали своих предположений не сообщили.
Сомнений в том, что гибель журналиста – не случайность, у следствия не было. Оно сразу квалифицировало преступление как "умышленное убийство, совершенное способом, опасным для жизни многих лиц". "Это убийство", – написал уже через полтора часа генпрокурор Юрий Луценко.
Позже Алена Притула требовала официально назвать событие терактом, поскольку автомобиль взорвался в многолюдном месте на глазах у свидетелей:
"Дерзость, с которой действовали террористы, указывает, что целью преступления было не убийство Павла Шеремета, а получение психологического эффекта в виде паники и утраты веры свидетелей теракта, телезрителей и близких погибшего Павла Шеремета в собственную безопасность. Очевидно, что преступление совершено с целью запугивания как всего населения, так и журналистов в частности".
Однако в убийстве Шеремета ГПУ не увидела признаков теракта: нарушений общественной безопасности, устрашения населения, провокации военного конфликта, международного осложнения, влияния на органы государственной власти. Якобы "незначительная" мощность взрывного устройства – от 350 до 700 граммов в тротиловом эквиваленте – способ крепления и направленность волны свидетельствуют о том, что больше жертв быть не могло.
В первый же день правоохранители начали утверждать, что к трагедии привело взрывное устройство, заложенное под сиденье водителя. Позже стало известно, что убийцы сделали его из элементов противопехотной мины МОН-50 и магнитами закрепили на днище машины с внешней стороны. Причиной смерти стали травматический шок и большая кровопотеря.
С самого начала основными версиями преступления называли профессиональную деятельность Шеремета и дестабилизацию ситуации в Украине – русский след. Среди возможных мотивов озвучивались также "неприязнь в отношениях или личные мотивы" и покушение на Притулу, так как подорванная машина формально принадлежала именно ей. За годы после убийства перечень версий не изменился.
В начале правоохранители пытались отчитываться о ходе расследования, своих шагах и находках, хоть и не рассказывали всего, что интересовало общество.
Первые видеозаписи с места происшествия обнародовали СМИ. Со временем полиция решила обратиться за помощью, показав видео, подозреваемых с заблюренными лицами и попросив содействовать в установлении свидетеля.
Большую часть информации о возможных преступниках обнародовали в течение первых полугода. Речь идет о двух людях – единственные, кого можно назвать подозреваемыми, хотя официально у них нет такого статуса, а их имена пока неизвестны.
Это мужчина примерно 168-175 сантиметров роста с "испанской" бородкой и его напарница – на 5 см ниже. Они были в спортивных костюмах, человек – в кепке, напарница – в капюшоне. Они спускались по улице Ивана Франко, то идя отдельно, словно они не знакомы, то останавливаясь для общения.
Около 2:40 ночи женщина заложила взрывчатку, после чего оба снова пошли вместе.
Камеры также зафиксировали подозрительных людей, которые несколько дней ходили в районе дома Шеремета. Они меняли внешность и, как утверждают правоохранители, внимательно проверяли наличие видеокамер. Им приписывают проведение разведки перед преступлением.
За час до убийства в направлении Subaru прошла женщина, замаскированная париком и очками. Через несколько минут после взрыва она вернулась назад и, обойдя место трагедии, зашла в метро.
По официальной версии, активировать взрывчатку могли с заброшенного дома на улице Франко. Там, за 170 метров от перекрестка, есть лаз в заборе, и взрыватель мог наблюдать оттуда за автомобилем Шеремета и перекрестком.
В феврале 2017 года глава МВД Арсен Аваков вместе с подотчетной ему Нацполицией говорил о полутораста терабайтах записей, изъятых с камер наблюдения, более 400 судебных разрешений на доступ к телефонам, которые касались более 18 тысяч номеров, более сотни мониторингов соединений вблизи места взрыва, назначении 16 экспертиз.
Аваков рассказал также, что в июле в Украину въехала большая группа граждан России якобы для участия в мероприятиях одной нетрадиционной церкви. Соединения их телефонов зафиксировали в районе места жительства и работы Шеремета, в том числе 20 июля, после чего телефоны "сошли на нет". Силовики заверили, что подозревают этих людей в причастности и проверяют их.
Больше этих россиян не вспоминали, хотя при случае намекали на Россию. Среди других аргументов была встреча Шеремета с владельцем радио "Вести", беглым министром Александром Клименко в России, критика журналиста в сторону тамошней власти.
Так, через год после убийства полиция засекретила несколько сотен судебных решений. Их изъяли из открытого реестра якобы для защиты жизни лиц, "участвующих в уголовном судопроизводстве".
С тех пор и по сей день опубликованными остались только 5 судебных постановлений, в которых упоминается трагический взрыв. Три из них касаются непосредственно дела Шеремета и дают следователям доступ к данным мобильных операторов. Никаких деталей в них нет.
Еще в двух решениях речь идет о совершенно других преступлениях: громком инсценировании убийства в Одесской области и группе бандитов на Черкасщине. Но без объяснений там упоминается или номер уголовного производства по убийству Шеремета, или его фабула. Адвокаты обвиняемых в этих двух делах заверили УП, что со взрывом 20 июля эти дела не связаны. Один из защитников объяснил странный текст судебного решения ошибкой следователя.
С момента засекречивания новых решений в открытом доступе не появилось. Год назад УП просила полицию рассказать, с какими просьбами она обращалась в суд в 2017-2018 годах и какие из них были удовлетворены. Однако ответа на этот вопрос не было. Как и на многие другие, в частности о количестве допрошенных, выявлении новых подозреваемых и так далее.
Следствие отказывается рассказывать подробности расследования, настаивая, что это "негативно повлияет на результаты его проведения".
Из небольшого количества официальной информации известно, что за два года было проведено "более 20 экспертиз". Хотя о назначении первых 16 докладывали еще через полгода после убийства.
Ко второй годовщине в полиции вдруг заявили, что, проработав более 3 тысяч терабайт информации, "установили личность". Тогда сложно было понять, что именно хотели сказать в руководстве ведомства, так как там сразу объяснили, что личность тайного "подозреваемого" им неизвестна.
"Установлено, что это человек, которого можно идентифицировать", – говорил заместитель главы Нацполиции Вячеслав Аброськин.
Говорить о неком прогрессе время от времени пытался и глава Генпрокуратуры Юрий Луценко, который до этого признавал безрезультатность расследования. В августе 2018 он сказал, что в деле появилась "ниточка" и идут "активные следственные действия". Правда, позже ни в ведомстве Луценко, ни в полиции не смогли объяснить, о чем шла речь, и сослались на тайну следствия. Сам Луценко уверял, что "ниточка" привела к значительному сужению круга подозреваемых, но конкретную цифру не называл.
О чем говорит расследование журналистов
В мае 2017 года журналисты-расследователи "Слидство.Инфо" вместе с коллегами из международной организации OCCRP опубликовали собственное расследование.
Его результаты вызвали дополнительные вопросы к официальному следствию, поскольку журналистам удалось найти свидетелей и записи, которые остались без внимания правоохранителей. Они, в частности, предположили, что утром 20 июля женщина пришла на место преступления не одна, а с напарником, который дал сигнал, когда Шеремет сел в авто.
Однако главные находки журналистов касались ночных видеозаписей. Возле дома Шеремета камера зафиксировала несколько подозрительных автомобилей, которые покинули улицу Ивана Франко после того, как вероятные убийцы прошли мимо и заложили взрывчатку. Мужчины из этих автомобилей сначала вели себя как незнакомые, но позже общались, спускались ниже по улице, в направлении Subaru Шеремета.
За рулем одного из автомобилей, Skoda Octavia, был некий Игорь Устименко, которого расследователи идентифицировали как бывшего или нынешнего сотрудника СБУ. Он и владелица Skoda давали журналистам противоречивые показания о покупке авто. Устименко не мог внятно объяснить, что делал под домом Шеремета, намекал, что оказывал там частные услуги, уверял, что убийц не видел.
Мужчина не стал комментировать свою причастность к спецслужбам. Сама СБУ потом подтвердила связь с Устименко, но заявила, что его уволили еще в 2014 году.
Однако журналисты отмечали, что независимо от цели, с которой бывший правоохранитель приехал в ту ночь на улицу Франко, он мог быть ценным свидетелем. Но, по словам Устименко, следствие им не интересовалось. Полиция допросила мужчину уже после публикации фильма.
Кроме того, в феврале 2017 года, следователи рассказывали, что говорили с 224 таксистами, которые проезжали возле места взрыва. Однако, вероятно, пропустили именно того, который мог видеть убийц и в момент закладывания взрывчатки остановился прямо у машины Шеремета. Этот водитель в разговоре с журналистами был удивлен таким совпадением и заверил, что его не допрашивали.
УП много раз просила объяснить пробелы, о которых узнали журналисты, спрашивая у Службы безопасности и полиции и об изъятых видео, и о подозрительных автомобилях и их водителях. Однако ответов на эти вопросы ведомства традиционно избегают.
После публикации фильма-расследования Арсен Аваков признавал, что из-за ошибки одного из сотрудников, правоохранители были вынуждены перепроверять всю информацию. Министр называл это "небрежностью", которая "ни на что существенно не повлияла". Однако никто так и не назвал имена виновников, не рассказал, лишили ли их должностей, отстранили ли от расследования.
Журналистское сообщество неоднократно призывало расследовать убийство и обращало внимание на отсутствие результатов.
Международный Комитет защиты журналистов (CPJ) считает, что к преступлению могут быть причастны представители власти Беларуси и России, а также власти или радикальные националисты Украины. По словам руководителя CPJ, европейские власти хотели помочь со следствием, но украинская сторона на сотрудничество не пошла.
Что говорит власть три года спустя
Однажды, еще в 2017 году, Авакова спросили, кто держит дело на контроле после увольнения Хатии Деканоидзе. Глава МВД тогда ответил:
"Что касается личного контроля, давайте этот постсоветский термин оставим на помойке вместе с Советским Союзом… Если вам это интересно, считайте, что я держу на личном контроле. Мы заслушиваем материалы в узком кругу и обсуждаем прогресс раз в неделю".
О "личном контроле" в начале говорил и прокурор Киева, а предыдущий президент Петр Порошенко называл расследование убийства Шеремета "делом чести" и публично требовал от правоохранителей раскрыть преступление. Когда стало понятно, что результат быстрым не будет, глава государства признался, что недоволен расследованием, оправдывался, что "не Господь Бог", несколько раз повторял, что готов привлечь иностранцев, мол, только скажите, кого именно.
В ноябре прошлого года УП обратилась в Администрацию Порошенко и к нему самому с вопросами, как часто президент заслушивает доклады правоохранителей по расследованию, когда делал это в последний раз и сообщало ли следствие о прогрессе. Однако ответ так и не поступил.
Похожий запрос был направлен недавно в Офис уже нового президента Владимира Зеленского. Он об убийстве почти не вспоминал, обещаний не раздавал. Но во время предвыборных дебатов с предшественником укоризненно зачитал ему "вопросы из сети". Среди них был и такой: "Почему поджигателей магазина "Рошен" нашли за 4 часа, а поджигателей военных складов и подрывников машины Шеремета не могут найти несколько лет?"
Мы попросили рассказать, отчитывались ли перед Зеленским о расследовании, обращался ли он к правоохранителям с требованиями об отчете и планирует ли вообще это делать.
Сегодня УП ждет полноценного ответа на несколько разных запросов в Офис президента: сроки давно истекли, а по официальным телефонам ведомства найти ответственных лиц сложно. Но на вопросы по делу Шеремета у Зеленского отреагировали быстро.
В ответе только коротко отметили, что Офис президента планирует "в ближайшее время" отправить правоохранителям официальные запросы о ходе расследования. Сообщить детали пообещали после получения ответов.
Через три дня после этого Офис прислал еще один ответ и заверил, что дело – на контроле главы государства:
"Президентом Украины В. Зеленским заслушан отчет министра внутренних дел Украины А. Авакова о ходе досудебного расследования… Офисом президента Украины Национальной полиции Украины направлен запрос по осуществлению анализа состояния расследования".
В мае этого года Луценко снова начал говорить о "прогрессе" в расследовании и даже назвал его серьезным:
"Я очень доволен результатом, который получили Нацполиция и прокуроры. Больше ничего сказать не могу".
В ведомстве Луценко не стали комментировать слова своего руководителя о "прогрессе". Закон не обязывает давать такие объяснения, как и отчитываться президенту, поэтому о докладе главе государства в ГПУ тоже не рассказали. В прокуратуре только напомнили, что отрабатывают несколько версий, и добавили:
"Ход досудебного расследования находится на постоянном контроле генерального прокурора".
В Нацполиции рассказали, что с прошлой годовщины убийства допросили более 200 человек, получили более 100 доступов к вещам и документам, провели 13 экспертиз, наложили 3 ареста на информацию и направили два поручения о проведении следственных действий в США и Швеции.
Как и год назад, мы спросили, допросили ли следователи владельцев и пользователей двух автомобилей, на которые обратили внимание журналисты. В прошлый раз этот вопрос остался без ответа. Теперь полиция заверила, что допросы были. Кроме того, с бывшим сотрудником СБУ провели следственный эксперимент.
О ходе расследования полиция также сообщила Офису президента. Правоохранители сделали это в тот же день, когда прислали ответ на запрос, 19 июля.
***
Убийство Шеремета сначала комментировала почти вся властная верхушка. Сейчас количество желающих ответить на вопросы сократилось, а правоохранители и в частных разговорах, и публично ищут возможности переложить ответственность на кого-то еще.
Год назад, когда мы просили о комментарии, министр внутренних дел Арсен Аваков ответил гневными обвинениями в спекуляциях, мол, "дела не расследуются под даты".
Незадолго до третьей годовщины убийства один из бывших руководителей полиции, который занимался делом Шеремета, на вопрос УП о пробелах ответил обвинениями в сторону "грузинского руководства", имея в виду Хатию Деканоидзе, и намекнул на "манипуляции" журналистов, в том числе, главреда "Украинской правды"
Такая реакция в сочетании с отсутствием видимых результатов вызывает сомнения, что эти результаты появятся, и только разъединяет общество и власть в желании добраться до истины.
На годовщину убийства коллеги Шеремета, активисты и неравнодушные граждане традиционно приходят на перекресток улиц Хмельницкого и Франко чтобы снова спросить: "Кто убил Павла?" И с момента предыдущей такой встречи изменилась разве что количество лет, за которые следствие так и не смогло ответить на этот вопрос.
