"Шеф, у вас наср*ли!" Как работает ночной троллейбус на Троещину
Самый дешевый способ добраться домой. Ночлежка и пункт обогрева на колесах. Социальный срез и поле битвы с внутренними демонами. Магический портал между правым и левым берегом столицы – репортеры "Украинской правды" изучили разные ипостаси ночного транспорта.
Среди 45 троллейбусных маршрутов Киева четыре – ночные. Маршрут 91Н соединяет железнодорожный вокзал с улицей Милославской на Троещине.
В одну сторону троллейбус едет примерно 1 час 15 минут, преодолевая больше 28 километров, а всего за ночную смену – до 120-ти.
Что прячут киевляне за солнцезащитными очками в два часа ночи; как усмиряют неадекватов; о чем мечтает водитель троллейбуса, зачем ему ведро с водой, и куда едут пассажиры, когда весь город спит, – в репортаже УП с маршрута 91Н.
Саша+Ляля. Борт 1612
18 тонн веса, 18 метров в длину, максимальная скорость 50-55 км/час. Александр Радин за рулем "гармошки" ЛАЗ Е301 с бортовым номером 1612 выезжает на пустеющие улицы Киева.
Пять-шесть ночных смен подряд и всего один выходной – в эту аскезу Радин ударился полтора года назад, чтобы зарабатывать больше.
У 31-летнего Александра фулл-хаус: трое сыновей, жена в декрете и ежемесячный доход ночного водителя в 16-17 тысяч. Выпавший ему жребий он принял с благодарностью, беззаветно влюбившись в работу.
– Троллейбус свой Лялей называю, – говорит водитель простодушно. – Моя кормилица. Бывает, прощения прошу, когда в яму влетаю где-нибудь на Троещине.
Ляля – как вторая жена. Одну ты дома любишь, вторую здесь. Работа для меня – удовольствие. Заряжает позитивной энергетикой.
Ночной рейс, как скальпель, вскрывает нравы и нарывы большого города. Без улыбок и оптимизма психика Александра вряд ли б ужилась с неприглядной реальностью.
– Самый жесткий контингент – на Троещине, – предупреждает он. – Пьяные, накуренные, больные на голову тоже встречаются. Часто занимают позу: "Платить не буду! Давай вези! Ты тут – никто!".
Хотя я всегда пытаюсь найти с пассажиром общий язык.
Перед каждым выходом в рейс водители "Киевпастранса" проходят медосмотр на территории депо. Им измеряют давление и проверяют наличие алкоголя с помощью специальных тестеров
Для экстренных случаев у него есть газовый баллончик. Но пустить отрезвляющую струю в лицо дебоширам Александру, при всем желании, пока не доводилось.
– Бейсбольная бита, конечно, надежней, но нам устав не позволяет, – шутит водитель. – Бывает, останавливаюсь возле патруля полиции, чтобы вывести из салона буйных.
На терминале АСДУ (автоматическая система диспетчерского управления – УП) у меня есть кнопка "Напад".
Нет, попадаются, конечно, и приличные пассажиры. Всегда купят талончик, поздороваются, попрощаются. В основном, это постоянные клиенты.
Плюшевые мишки
23:07. Вымытая до блеска Ляля выходит из депо №1 на Максимовича, 32-а.
Уведомление Google на смартфоне докладывает обстановку за окном: в Киеве два градуса тепла, слабая морось.
В салоне троллейбуса Александра Радина патриотическая символика, иконки и детские игрушки, которые напоминают ему о сыновьях
Ночь с пятницы на субботу во власти молодых. Одни только едут зажечь в ночных заведениях столицы. Другие уже возвращаются тепленькими, со стеклянными, как у плюшевых мишек, глазами.
В 23:30 на ВДНХ заходят трое с открытым пивом. Завидев камеру, двое парней прячут лица. Набрасывают капюшоны на предательски красные носы.
– Нужно маленькие троллейбусы пускать, – примеряет он на себя роль стратега-урбаниста. – Народу ведь мало ночью. А "гармошка" больше электроэнергии жрет.
– Ты на кого учишься?
– Эм.., – подбирает слова Богдан. – Уже не учусь. Учился на программиста, но шо-то пошло не так. Теперь пойду на юриста. Шо-то нравится мне полицейским быть. Уже тесты сдаю.
Вы извините, если шо не так! Чуток пива выпил.
К полуночи ночи ночной троллейбус наполняется в основном молодежью
– Эй, пацаны! Короче, шо я вам хочу сказать... Этого делать не надо, хорошо? Не надо. С нами не надо! Однозначно. Хорошо? Других снимайте, хорошо? – повторяет, как заклинание, мужчина в кепке, сверля объектив камеры недобрым взглядом.
Он едет в обнимку со спутницей. Яркий макияж. Алые губы. Дама самозабвенно жует шоколадный батончик, с интересом наблюдая за огнями ночного Киева.
В позе и интонациях ее кавалера просматривается человек с большим тюремным опытом. Таких, и правда, лучше не трогать.
Зимой воздух в троллейбусе прогревается до 25 градусов. Тепло идет от шумящей на весь салон печки
Телепортатор
К полуночи борт 1612 делает остановку на железнодорожном вокзале. У водителя Александра Радина есть пару минут, чтобы покурить и размять спину.
Возле шумящего тепловентилятора в передней части салона истуканом сидит бездомный.
Дырявые штаны, засаленная темно-зеленая дубленка из кожи. Жесткие, как пакля, волосы со следами лишая на голове.
Ночным троллейбусом часто пользуются бездомные, чтобы погреться и поспать. Если они ведут себя прилично, водители обычно их не трогают
Он зашел в троллейбус с полчаса назад и вмиг уснул. Его поза не изменится в течение долгого времени: сложенные в замок руки обхватили живот, тяжелая голова упала вниз, уткнувшись подбородком в грудь.
– Эй, ты живой? – толкает его сердобольная пассажирка.
Уснувший в ответ пускает пузыри и густую слюну, медленно стекающую на ворот его дубленки.
– Значит, живой, – успокаивается женщина.
Троллейбус, как магический портал или телепортатор, перенесет спящего бездомного с правого на левый берег Киева, оставив печать искреннего удивления на его чумазом, измученном лице.
Ночной троллейбус маршрута 91Н – самый дешевый способ добраться с железнодорожного вокзала на левый берег
Он откроет глаза в 1:30 где-то в недрах Троещины, когда троллейбус остановится напротив огромного борда с политической рекламой.
"Гарантую! Ціна на газ буде знижена в 4 рази. Сергій Каплін".
Бездомный сморщится в попытке понять, что происходит, и где он находится. Зашевелит беззвучно пересохшими губами, будто силясь что-то сказать холеному социал-демократу из "Партии простых людей".
Шатающейся походкой выйдет на следующей остановке в поисках нового места для ночлега.
Шульц, Кличко, Петодвоец
После полуночи троллейбус направляется на левый берег. В этот поздний час 68-летний Иван Бойко – единственный улыбчивый человек в салоне.
Пенсионер Иван Бойко, которому довелось поработать нелегалом в Германии, говорит, что Киев намного лучше Берлина
Румянец на лице и легкое амбре, настоянное на алкоголе, луке и чем-то еще, выдают причину хорошего настроения.
– Я зараз з Вінницької області поїздом приїхав, – делится он. – Працюю кондуктором, на 114-му автобусі. Їздив на родіну. Мене пригласили на концерт, присвячений виводу військ з Афганістану. Дуже хороший концерт був!
Зараз їду на Дарницю, там живу.
– Нічний Києв чудовий, красiвий, – продолжает светиться беспричинным счастьем пенсионер. – Я в Берлині робив водієм автобуса. Так тот Берлін не порівняти з нашим Києвом.
Коли я був в Германії, Кличко Шульца бив (бой Владимира Кличко и Акселя Шульца в 1999 году – УП). Так всі німці за Кличко стояли, розумієте?! Кличко мені, як мер, дуже нравиться.
– С Шульцем младший брат бился, а не Виталий, – поправляем.
– Ага, – не понимает пенсионер. – Мені так приємно з вами общатися.
Я служив в Ленінградській області, в городе Пєтодвоєц.
– В каком?
– Пєтодвоєц, – подводит мужчину его расслабленный алкоголем язык.
– Петродворец?
– Так. Пєтодвоєц, Пєтодвоєц! – соглашается Иван Бойко. – Самий красівий город, який в мірє єсть.
– У мене внук є Саша, – меняет тему пенсионер, рассказывая то ли быль, то ли небыль. – Він першим в Україні пригнув с парашутом в 11 років. Зробив це на день ВДВ, уявляєте? Зараз він здоровесенький, як ведмідь. В Києві охоронцем працює.
Вокзальная фея
Между часом и двумя ночи в троллейбусе на удивление людно. Головы уснувших бьются о стекла, реагируя на каждую ямку, кочку и лежачих полицейских.
Больше всего людей в ночном троллейбусе, идущем с ЖД вокзала на Троещину, между часом и двумя ночи
Те, кто не попал в объятия Морфея, уткнулись в смартфоны.
Уставшая пассажирка предпенсионного возраста держит планшет. На ее руках вздутые синие вены, скромный маникюр и копеечное кольцо.
Она смотрит клип Kazka с плачущими женщинами. И, похоже, готова заплакать сама.
– Спекулянтка я, – начинает изливать душу незнакомка. – 25 лет продаю билеты на жд вокзале. Еду сейчас с работы домой, на Троещину.
– Не гоняют вас?
– А зачем нас гонять? Гонять нужно собак. Я и министрам билеты делала, и депутатам, прокурорам. Никто не жаловался. Все только руки мне целовали, благодарили.
Когда-то она работала на Дарницком шелковом комбинате кладовщиком ткацкого производства. Но в начале 90-х фабрику закрыли, пришлось освоить подпольную профессию.
Планшеты и смартфоны – главное развлечение на ночном маршруте среди тех, кто не уснул
Раньше, жалуется "спекулянтка", было проще: не было именных билетов и возможны были махинации с бронью. Но теперь все равно остались лазейки – можно договориться с начальниками поездов и проводниками, которые чудесным образом почти всегда найдут свободные места.
– Работаем с напарницей. Она – грузинка. Смотрим на человека. Если богатый, то никогда не будет торговаться. Заплатит столько, сколько ему скажешь. Если человек бедный и ему, например, на похороны надо ехать, то уступаем. Мы ж не звери, – рассказывает она.
– 25 лет торгую билетами, но денег не заработала, – продолжает спекулянтка свою горестную историю. – Зубов во рту нет, видишь? Не могу себе очки нормальные купить, а зрения нет.
У меня трое детей. 10 лет собирала на квартиру. Но все пошло на химиотерапию одному из сыновей. 33 года ему. Четыре опухоли. Ходить не мог, спать, лежать, дышать. Кости у него начали ломаться ни с того, ни с сего.
– Ладно, – вздыхает она, решив закончить на оптимистичной ноте. – Внук у меня есть. Ему 12 будет. Только пошел в девять месяцев, начал мяч ногой пинать.
В пять лет повели его на "Динамо" в секцию. Теперь у него уже 12 золотых медалей с разных турниров. Может, хоть у него другая жизнь будет, а?
Читайте также:
"Hyperloop по-украински", или Что говорят об Илоне Маске в электричках
Пчелы, волки, Илон Маск. Как выживает украинское село Марс
Мрамор, айфоны и позолота. Как живет самое богатое ромское село Закарпатья
Сердце Украины, или Как Софийский собор стал главным храмом страны
Тошнота
Город спит. Окутан мглою. Будто большое, неуклюжее животное, покачиваясь из стороны в сторону, ЛАЗ Е301 бороздит ночные улицы столицы.
– На Маяковского, Лисковского – худший отрезок дороги, – жалуется водитель Александр Радин. – Только ямочный ремонт делают, латают, а толку?!
Едешь трезвый, но виляешь из стороны в сторону, как пьяный. Меня один раз полиция из-за этого остановила.
Водитель Александр Радин работает с 23:00 до 6:30 утра пять-шесть дней подряд. За такой режим он получает чуть больше, чем на дневных рейсах
На руль троллейбуса Александр нацепил значок с логотипом BMW. Как визуализацию недосягаемой мечты.
– У меня сейчас "копейка" (ВАЗ-2101 – УП), – улыбается Радин. – Чуть-чуть собираю, хочу "Ниву" купить. Хоть это и советский автопром, зато – машина. Доступна в ремонте, проходимость хорошая. Новье стоит в районе 300 тысяч гривен. Но можно и бэушную.
1:20. Троллейбус на Троещине набит людьми. Нетрезвый мужчина постоянно клюет носом, едва не падая на пол. В его горле начинает тревожно булькать, как в неисправной раковине.
Спящий вдруг широко открывает глаза, его начинает рвать прямо на пол. К большому удивлению стоящих рядом.
– Э-э-э, сы-ы-ы-шь, шо ты творишь? – уворачиваются от блевоты люди и выгоняют все еще фонтанирующего пассажира на остановку.
Водители троллейбусов держат в кабине ведро с водой, чтобы чистить салон после насвинячивших ночных пассажиров
1:30. На конечной, на Милославской, водитель Александр Радин выходит из кабины, чтобы убрать в салоне. Выносит ведро с водой, обильно льет ее на пол. Веником выплескивает на улицу мерзкую жижу.
– Что поделать? – вздыхает он. – Такое стабильно бывает несколько раз в неделю.
Я на 12-м маршруте как-то работал. Пассажир подходит, говорит: "Шеф, у вас там насрали!". Смотрю, а там и правда – куча.
Новый курс
"Новий курс України. Курс, на який всі чекають. Юлія Тимошенко".
Глядя на вереницу бордов с политической рекламой, водитель троллейбуса Радин равнодушно пожимает плечами.
– Честно? Мне неинтересно. Во-об-ще! Последний раз голосовал лет в 19. А смысл? Кому надо, тот и так выйдет. Оно мне неинтересно. Моя жинка говорит, что за Зеленского. А я – за себя, за правду, – аполитично размышляет Александр.
На Милославской, конечной остановке Троещины, для водителей установили три кабинки биотуалетов. Но ими пользуются все, поэтому чистотой кабины не блещут
1:50. С Троещины на железнодорожный вокзал едет пенсионерка Лида Ивановна с мужем Василием Федоровичем.
– Хочемо подругу побачити. Вона від доньки з Москви вертається у Львів. Поїзд приїде в чотири. Буде стояти 20 хвилин. Вона нам подарки дасть. Ми їй конфети, сало, – поясняют пенсионеры, почему им не спится.
Они живут в Киеве уже 50 лет. Работали на "КиевТракторДетали". Раньше Киев им нравился больше.
– Ой, дуже грязно в місті. Як колись чистенько було, коли ми були молодими! А зараз що? Дворники так погано вбирають, я не знаю. Так стало грязно, що стидно за столицю, ой!
Якось на Хрещатику вийшла, сказала: "Боже, як гарно, що я тут не живу!". Бутилки, сміття, бруд. Ну, що з цим робити? – причитает Лида Ивановна, переходя к политике.
– А за кого, хлопці, голосовать? – спрашивает она. – Ці олігархи… Що він, Порошенко, за цих бандитів не візьметься? Я казала, кажу і буду казати: мені Юлька подобається. Що на неї не кажіть, я її люблю.
А молодьож молодєц, що буде за Зеленського. Кажуть, він непоганий парєнь, грамотний, юріст сам. От би вся молодьож проголосувала за нього. Може, взялись би молоді за олігархів?
Пенсионеры пользуются ночным транспортом, чтобы не тратить много денег на такси
Промах Юры
Борт 1612 утюжит улицы спящего Киева. За окном огни придорожных ларьков, шаурмичных, наливаек, ломбардов и аптек левобережья.
Правый берег с моста Патона выглядит глухим и темным. Подсветка на Лавре выключена. Горят только красные маячки на колокольне.
Улицы Киева пустеют после двух часов ночи. Но в городе работают ночные ларьки и наливайки
С двух до четырех время тянется, как липкая жвачка. Ночь кажется вечной.
Лица редких пассажиров становятся все более умиротворенными.
2:30. В конце салона сидит молодой парень Юра. Он из той касты странных людей, которые надевают в столь позднее время солнцезащитные очки. Кажется, Юра хочет быть незаметным. Но все происходит с точностью до наоборот.
За личиной маньяка или наркомана кроется интеллигент.
В ночном транспорте встречаются странные люди в солнцезащитных очках. У каждого для этого свои причины
Юра едет с Троещины на железнодорожный вокзал, на раннюю электричку в Житомир.
На вопрос, зачем ночью очки, парень терпеливо объясняет: "Я працюю в IT, дуже багато за компом сиджу, і в мене очі болять. Зручніше ходити в сонцезахисних окулярах. Люди часто питають: "Чого в тебе очі красні? Чому під ними синяки?". Да я ночами не сплю. Не трогайте мене!".
В эту ночь Юра все-таки уснул. Троллейбус убаюкал его так крепко, что айтишник проспал свою остановку на жд вокзале и вернулся на Троещину – туда, откуда начинал свой путь.
"Жизнь всему научит"
Ночной троллейбус в Киеве – чистая благотворительность.
– Бывает, за всю смену у меня купят 30, бывает, 50 талонов, – рассказывает водитель Александр Радин. – Посмотрите, сколько сейчас людей зашло, а сколько взяло билет – от силы три-четыре человека.
За всю ночь в троллейбусе Александра Радина только два пассажира воспользовались терминалом. Это была пара пенсионеров с "карточкой киевлянина". В "Киевпастрансе" ждут времена, когда большинство пассажиров будет рассчитываться без налички
4:45. Ситуация меняется. Троллейбус наполняется пенсионерами с кравчучками, дачниками, рыбаками и киевлянами, едущими на работу. Как правило, такой контингент исправно платит за проезд.
Безвременье, окутывающее салон всего пару часов назад, уступает место зарождающемуся новому дню.
Ночной Киев постепенно оживает. В многоэтажках зажигаются редкие огни. Троллейбус наполняют людские голоса и разговоры.
Ночной троллейбус – не самое лучшее место для сна, но многие уснувшие пассажиры часто пропускают свои остановки
Пенсионерка Вера Николаевна едет торговать продуктами. Каждый будний день, пять раз в неделю, она встает в полчетвертого ночи, чтобы в шесть утра успеть открыть свою точку на железнодорожном вокзале.
– Мальчики, доживете до моего возраста, тоже бодро будете выглядеть в такую рань, – обнадеживает пенсионерка. – Много спать – плохо. Мне хватает трех с половиной часов, чтобы выспаться. Ну, ничего, жизнь вас всему научит.
Вообще-то у нас сейчас государства нет! Верно? Как думаете? – вдруг спрашивает женщина.
– Думаем, что есть…
– Ладно, давайте эту тему не трогать с утра. Нам всем нужно хорошее настроение на целый день, – ретируется пенсионерка.
Рыбак Юрий говорит, что без ночного троллейбуса он не смог бы добраться до любимого места рыбалки под Яготином. Он – один из немногих пассажиров, кто ранним утром находится в прекрасном настроении в предвкушении хорошего улова
Крупный, добродушный, с седыми усами и бородой, в резиновых сапогах и комбинезоне, заядлый рыбак Юрий озаряет салон блаженной улыбкой. Он похож на Рокки, героя мультфильма "Чип и Дейл", дорвавшегося до сыра.
– С "лоходрома" еду. Ну, в смысле, с авторынка (на бульваре Перова – УП). Выйду на Ленинградке (после переименования – Дарницкая площадь – УП). Потом пешочком на трамвай – и до Дарницкого вокзала. А оттуда на электричке в Яготин, на озера. Дорога неблизкая, но рыбки хочется.
Там сантиметров сорок лед еще. Любое есть – карась, окунь, судак, подлещик, плотва, ерш хороший, сантиметров 15-20, – предвкушает удачную рыбалку Юрий.
На озера под Яготином рыбак доберется через пару часов. За это время водитель троллейбуса Александр Радин успеет второй раз за ночь вернуться с левого берега на железнодорожный вокзал. Оттуда – в депо №1, на границе Голосеевского и Соломенского районов.
Оставив любимую Лялю в покое в 6:30, Александр Радин идет отдыхать. В общежитие, расположенное прямо на территории депо. Его ждет главная любовь – жена и дети. Те, ради кого приходится не спать до утра, окунаясь в омут ночной столицы.
Несмотря на все сложности, водитель Александр Радин обожает свою работу и бросать ее не собирается
Свой уникальный бонус Александр обязательно получит. Нужно только дождаться лета.
– Есть у меня любимое место в Киеве, – воодушевленно говорит Радин. – Когда в разгар лета едешь по мосту Патона, где-то в районе 5:30-5:45, встает широкое, огромное, алое солнце. Через несколько минут оно поднимается выше, и все проходит. Но самый яркий момент я успеваю застать.
