Будущее принадлежит им
"Спаси страну, спрячь бабушкин паспорт!" – под этим шутливым эйджистским лозунгом прошло немало избирательных кампаний, президентских и парламентских. Но в преддверии выборов 2019 украинский эйджизм заиграл новыми гранями: теперь придется прятать еще и паспорт внука.
Свежая социология повергает прогрессивную патриотическую общественность в шок.
Бесспорный фаворит среди избирателей от 18 до 30 лет – Владимир Зеленский, не только не обладающий необходимым опытом, но и явно чуждый национальному духу.
Молодежь готова променять действующего президента с армией, языком и верой на безыдейного шоумена. И это не единственная претензия к строптивому новому поколению.
Обходя мудрый государственный запрет, молодежь продолжает сидеть во "ВКонтакте", благодаря чему заблокированная соцсеть остается в числе самых посещаемых украинцами сайтов.
Игнорируя государственные старания по украинизации радио и ТВ, молодежь предпочитает YouTube, где, согласно статистике, наслаждается русским рэпом и попсой наряду с англоязычными хитами.
Ранее считалось, что золотой век в Украине наступит автоматически: по мере вымирания гомо советикусов и естественного омоложения страны. Теперь на молодых украинцев сыпятся упреки в инфантильности и несознательности.
Но могло ли быть иначе? По-видимому, нет.
Двигателем новейшей украинской истории стали люди, рожденные в СССР в семидесятых-восьмидесятых годах и взрослевшие на сломе эпох. То самое поколение, к которому принадлежит и автор этих строк.
Поколение двух Майданов, встретившее судьбоносный 2014 год в расцвете лет. В противовес консервативным "совкам" мы привыкли ощущать себя вечно молодыми. Привыкли бороться за новое и воевать со старым.
Мы свыклись с мыслью, что будущее принадлежит нам. Вжились в роль его творцов. Весь украинский нацбилдинг последних лет воспринимается как торжество будущего над прошлым.
Противостояние Кремлю, декоммунизация, украинизация, автокефалия, демонтаж имперских символов, запреты российского информационного продукта – все это по умолчанию делается ради будущего.
Но, увлекшись успешной борьбой с "совком" и "русским миром", украинские пассионарии не заметили, как на смену нашей молодости пришел средний возраст. Наша монополия на будущее оказалась подорвана.
Нас готово потеснить по-настоящему молодое поколение, полностью порожденное новой цифровой эрой. И у этой молодежи, которую было так удобно считать продолжением себя, обнаружились собственные вкусы и приоритеты.
Новые хозяева будущего не интересуются томосом, проводят время в запрещенной российской соцсети и выбирают кандидата Зеленского.
Это не первый случай в истории, когда молодежь не оправдывает возлагавшихся на нее надежд. Поколение, которому полагалось воевать с мировым коммунизмом, предпочло заниматься не войной, а любовью, отращивать длинные волосы и курить марихуану.
Поколение, которому надлежало жить при коммунизме, погрузилось в мир рок-концертов, перестроечных митингов, бизнеса и рэкета. А в XXI веке историческое время ускорилось, и теперь межпоколенческие противоречия проявляются еще быстрее.
Украинский язык – мировоззренческий маркер, который многие не получили при рождении, а выбрали по убеждению. Симон Петлюра и Степан Бандера – удар по старой имперской истории.
Декоммунизация – символическое прощание с собственным постылым прошлым.
Но для более молодых людей независимая Украина – это просто данность. Украинский язык – просто средство коммуникации. Петлюра с Бандерой – просто часть пройденной школьной программы.
Декоммунизация – просто бюрократический процесс, касающийся чего-то далекого и не вызывающий особых эмоций.
Глупо рассчитывать, что новое поколение будет смотреть на вещи так же, как сорокалетние борцы с "совком". И тем более глупо пытаться навязать молодым людям желаемый образ мыслей.
Призывы к патриотическому воспитанию молодежи звучат в Украине регулярно и настойчиво. Юные умы и души видятся полем битвы.
Но поколению, еще заставшему черно-белые телевизоры и телефоны с наборным диском, трудно сражаться за украинцев, интегрировавшихся в цифровой мир чуть ли не с пеленок.
Стараясь контролировать молодежь, пассионарии среднего возраста уподобляются генералам, которые всегда готовятся к прошлой войне.
Более того: рожденные в СССР пытаются использовать оружие, дискредитировавшее себя уже в позднесоветскую эпоху. Люди, насмехающиеся над коммунистическим официозом, почему-то возлагают большие надежды на собственный национальный официоз.
Читайте также:
Люди, презирающие советскую цензуру, почему-то верят в эффективность украинской цензуры. Люди, знающие о сладости запретных плодов в покойном СССР, почему-то убеждены, что в независимой Украине все будет по-другому.
И если в 1980-х принуждение к советскому вызывало противоположный эффект, то в XXI веке принуждение к национальному сработает как надо и поможет воспитать молодежь в нужном ключе.
Молодых украинцев слишком часто рассматривают как инструмент. Инструмент сведения счетов с имперским прошлым. Инструмент нацбилдинга. Инструмент продвижения тех или иных ценностей.
Но проблема в том, что сами молодые люди не хотят быть инструментом: они хотят жить своей собственной жизнью. И всякое топорное действие, призванное направить украинскую молодежь в правильном направлении, рождает противодействие.
В ответ на казенную патетику и героику новое поколение будет скептически пожимать плечами. В ответ на запреты – включать VPN. В ответ на квоты – уходить на YouTube. В ответ на категоричное "Армія, Мова, Віра" – поддерживать комика Зеленского. Хорошо ли это, плохо ли, но это закономерно и естественно. И с этим придется считаться.
Михаил Дубинянский
