Вспомнить все
В Украине любят вспоминать прошлое – как отдаленное, так и совсем недавнее. С одной стороны – события 1917-1921 годов, Вторая мировая, советский тоталитаризм. С другой – Евромайдан, аннексия Крыма, первые месяцы войны на Донбассе.
Но между близкими и далекими историческими драмами разместилась интермедия, обделенная нашим вниманием. Отрезок новейшей украинской истории, не ознаменованный чем-то героическим и постепенно вымываемый из коллективной памяти – хотя по-своему важный и поучительный. Именно с ним связан юбилей, о котором сегодня вспомнят немногие.
Пять лет назад, 1 июля 2012 года, в украинской столице завершился чемпионат Европы по футболу.
Событие, объявленное эпохальной вехой для нашего государства и в каком-то смысле действительно знаковое. Пресловутое Евро-2012 стало наивысшей точкой развития, апогеем прежней Украины – аморфной, застойной, многовекторной и переполненной внутренними противоречиями.
Это был самый масштабный симулякр, который могла создать страна, жившая иллюзиями. На несколько недель в едином порыве слились решительно все: тщеславный Янукович, эгоистичные олигархи, коррумпированные чиновники, оппозиционные еврооптимисты, преисполненные гордости патриоты, прильнувшие к телеэкранам обыватели.
Со стороны могло показаться, что это и есть настоящая жизнь, постепенный прогресс, неподдельное сближение с Европой – и так будет продолжаться дальше.
Если бы в тот момент случайный гость из будущего поведал украинцам о снайперах на Институтской, "зеленых человечках" в Крыму или боях за реконструированный Донецкий аэропорт, его рассказ сочли бы шизофреническим бредом. А между тем все предпосылки грядущих потрясений уже присутствовали.
Виктор Янукович уже сделал невозможной мирную смену режима, упрятав за решетку бывшего премьера и бывшего министра внутренних дел. Цена расставания с властью в Украине резко возросла, предвещая нам неизбежное кровопролитие.
В свою очередь, Владимир Путин сделал невозможным сохранение украинской многовекторности или мирный дрейф на Запад. Кремлевское руководство уже приступило к строительству СССР-2 под личиной Таможенного союза, а еще раньше опробовало в Грузии военные методы борьбы с неуступчивыми.
Тем не менее, нам хотелось верить, что все рассосется и образуется, что неразрешимые противоречия как-то разрешатся – и мы верили в лучшее.
Пока верхи наслаждались иллюзорной стабильностью, низы довольствовались иллюзорной евроинтеграцией в виде помпезного футбольного праздника.
Украина пятилетней давности доказала, что отчетливо проступающее на стене "Мене, мене, текел, упарсин" ничуть не мешает пировать и радоваться жизни.
Но экскурс в новейшую отечественную историю не только напоминает о былых заблуждениях, близорукости и нежелании видеть признаки надвигающейся катастрофы. Кроме того, он демонстрирует, насколько наивны рассуждения о неизменном "национальном менталитете", предопределяющем развитие страны.
Достаточно вспомнить, какими мы были в 2012-м – и какими видим себя и окружающий мир теперь.
Сейчас нам доподлинно известно, что украинец – это, прежде всего, прирожденный воин, потомок бесстрашных бойцов УПА, духовный брат храбрецов из ЦАХАЛа.
Но еще пять лет назад типичной украинской чертой считались ненасильственные методы борьбы. Бархатную Украину охотно противопоставляли России с московскими боями 1993-го и чеченскими войнами. В качестве примера приводился первый идиллический Майдан, и мало кому приходило в голову, что его мирный характер был обусловлен не столько "мудростью нашего народа", сколько отказом одиозного Кучмы от силового решения.
А идеальным украинским политиком в ту пору виделся собственный Вацлав Гавел или Махатма Ганди – и об этом писали те же самые лидеры мнений, которые сегодня рассуждают о родовом сходстве Украины с воинственным Израилем.
Сейчас мы издеваемся над российскими оппозиционерами, бесцельно марширующими по улицам и не способными метнуть в омоновцев даже один несчастный коктейль Молотова. Вот она, рабская соседская натура во всей красе!
Но всего пять лет в Украине считалось аксиомой, что только мирный антиправительственный протест может быть эффективным.
Прогрессивная общественность спорила о том, удастся ли расшевелить апатичных украинцев и вывести на улицы хотя бы несколько десятков тысяч мирных протестующих. Подразумевалось, что им достаточно просто постоять на Майдане, и режим Януковича этого не переживет.
А малочисленные радикалы, готовые к более активным действиям, без колебаний объявлялись "провокаторами", которых Москва якобы наняла для дискредитации украинского национального движения.
Сейчас мы жадно следим за мировыми событиями, с легкостью перевоплощаясь в экспертов по США, Франции или Ближнему Востоку. Украинцы искренне обижаются, сталкиваясь с непониманием наших проблем на Западе, с недооценкой кремлевской угрозы, с недостаточным вниманием европейцев к происходящему на Донбассе и в Крыму.
Но каких-нибудь пять лет назад незасчитанный гол Марко Девича в матче Украина-Англия значил для нас несоизмеримо больше, чем ожесточенные бои за сирийскую столицу.
Тогдашних украинцев могло потрясти убийство Оксаны Макар или расстрел четверых охранников в ТРЦ "Караван", но не штурм Идлиба, обстрелы Эр-Растана или резня гражданского населения в провинции Хомс. Чужеземные драмы не волновали не только отечественного обывателя, но и продвинутых, неравнодушных, вдумчивых граждан.
Мало кто из нас мог представить, что происходящее в другой точке планеты имеет непосредственное отношение к украинскому будущему.
Да, времена меняются, мы меняемся вместе с ними, и не стоит делать вид, будто Украина вынесла свое мировоззрение из глубины веков. По большей части наш нынешний "национальный менталитет" – плод ускоренной эволюции, занявшей лишь три с половиной года.
Сегодняшним украинцам действительно сложно найти общий язык с российскими либералами, а зачастую – и с прекраснодушными европейцами. Но перенесись мы всего на пять лет в прошлое, и нам было бы немногим легче найти общий язык с самими собой.
Михаил Дубинянский, для УП
