Общество непотребления
1025-летие Крещения Руси – отличный повод вспомнить о духовных традициях и посетовать на современную бездуховность. Постсоветская интеллигенция занимается этим особенно охотно. Мол, что возьмешь с нынешнего деградирующего общества: оно же насквозь потребительское!
С легкой руки товарища Фромма consumer society превратилось в пугало. Причем в России его критика приняла антизападную направленность. Разлагающаяся Европа, погрязшая в потреблении, противопоставляется одухотворенному славянскому миру.
У нас эту же тему поднимают национально ориентированные интеллектуалы, призывающие бежать прочь от Москвы. Потребительство ассоциируется с массовой русскоязычной продукцией, заполонившей Украину. Антипотребительские тирады вошли в моду, и продвинутая публика клеймит "потребление", даже не задумываясь о смысле этого слова. Хотя иногда все же не мешает заглянуть в толковый словарь.
Потребление – это использование продукта в процессе удовлетворения потребностей. Любого продукта, а не только еды или гламурной мишуры. И любых потребностей, в том числе и духовных.
Потребление является основой человеческой жизни, и чем выше уровень развития Homo sapiens, тем разнообразнее потребительские запросы. Наряду с потребностями в пище и жилье мы испытываем потребность в знаниях, потребность в новых впечатлениях, потребность в прекрасном. Мы потребляем дома и транспорт, книги и фильмы, образовательные программы и музейные экспонаты.
Эстет удовлетворяет свои потребности с помощью живописных полотен, скульптур и других художественных продуктов. Верующий удовлетворяет потребность в высшей истине с помощью Библии, продукта древних иудеев. Комментатор УП удовлетворяет потребность в самовыражении с помощью интеллектуального продукта – собственного комментария. Все они заняты ничем иным, как потреблением.
Более того, любой творческий процесс также является особой разновидностью потребления. Человек испытывает острую потребность выразить свои чувства и мысли. Он удовлетворяет ее, создавая стихотворение, эссе, музыку или картину. Степень удовлетворенности напрямую зависит от характеристик готового продукта. Таким образом, творец соединяет в своем лице производителя и потребителя.
Все мы очень разные, и потребности у нас тоже разные. Но само потребление универсально, и глупо вкладывать в этот термин отрицательную коннотацию. Тем паче что далеко не всегда можно провести четкую грань между бездуховным потреблением и духовным "непотреблением".
Фактически все определяет субъективный интеллектуальный снобизм. Допустим, российская попса бездуховна, а музыка Моцарта – духовна. Ну а сага о Гарри Поттере? Это примитивное чтиво или роман взросления, поднимающий серьезные мировоззренческие проблемы? Для кого как.
Считается, будто современные люди потребляют больше, чем им нужно. Они превращаются в бездуховных зомби, чьи раздутые потребности навязаны извне. Для их же спасения необходимо запрещать и не пущать!
Программа ясна, но сначала неплохо разобраться, что же следует понимать под "навязанным" и "ненужным" потреблением.
То, что мы потребляем не для себя, а ради внешнего эффекта? Но интеллигентная публика склонна к демонстративному потреблению не меньше, чем другие слои населения. Маркес и Борхес, прочитанные лишь потому, что в вашем кругу так принято, не отличаются от "Ролекса", надетого по тем же мотивам.
То, что истощает природные ресурсы и легко поддается замене? Но в таком случае нужно приветствовать постепенное вымирание бумажной книги – сколько леса это позволит сохранить! Между тем одухотворенная общественность борется за выживание старомодной бумаги.
То, без чего вполне можно обойтись? Без чего веками жили наши предки? В эту категорию попадает не только шоппинг, но и сидение в Фейсбуке – любимое занятие украинской интеллигенции. Казалось бы, типичная "навязанная потребность", причем целенаправленно навязанная зловредным Цукербергом. Почему же интеллектуал не спешит от нее отказываться? Ах да, ведь речь идет не о чужих потребностях, а о его собственных…
Логика стойкого "борца с потреблением" проста, как инфузория. Все мои потребности – естественные и правильные. Я ведь хороший, и знаю, что мне нужно! А вот другим потребности навязаны искусственно, и это ведет к духовной деградации человечества.
Что ж, поговорим о предполагаемой деградации.
Люди с высокими духовными запросами всегда и везде находились в абсолютном меньшинстве. Но именно они оставляют заметный след в истории, и по ним мы судим о прошлых эпохах. Античная Греция для нас – это Платон и Аристотель, а не тупая рабская толпа. Россия XIX века – Толстой и Достоевский, а не безликое темное мужичье. СССР шестидесятых годов – физики и лирики, а не пьяный пролетариат с окраин.
Возникает иллюзия, будто раньше общество было одухотвореннее. Но мы не включаем в состав прежнего "общества" основную массу населения. Ее потребительские вкусы были столь же примитивны, как и сейчас. Зато потребительские возможности – чрезвычайно ограничены из-за бедности и бесправия.
Известный экономист Людвиг фон Мизес писал: "Критики капитализма проливают слезы по поводу явного упадка прикладного искусства. Они сравнивают старую мебель, сохранившуюся в европейских аристократических домах и в музейных коллекциях, с дешевой мебелью, изготавливаемой массовым производством. При этом забывают, что вещи, попавшие в музей, делались исключительно для имущих классов. Резных сундуков и мозаичных столов не было в жалких хижинах бедноты".
Восхищаясь сонатами Бетховена или картинами эпохи Возрождения, мы не задумываемся, для какой узкой аудитории все это создавалось. И едва ли можно говорить о "росте бездуховности" в современном мире: пропорция бездуховных обывателей не увеличивается.
Но материальный прогресс дал приземленному большинству новые возможности для удовлетворения своих потребностей, и теперь эти потребности ярче бросаются в глаза.
В старину эстетствующий аристократ мог жить среди высокого и утонченного, абстрагировавшись от примитивной толпы. А сейчас игнорировать серую массу нельзя. Ее запросы встречают нас повсюду: в кричащих рекламах, на раскладках прессы, на телевидении и в Интернете.
Заметим, что у просвещенного меньшинства возможностей тоже стало гораздо больше. Рыночная глобализация предоставляет нам широчайший доступ к желаемым книгам, музыке, произведениям искусства и архитектурным красотам по всему свету.
Новые информационные технологии позволяют с небывалой легкостью приобщаться к сокровищам мировой культуры и находить близких по духу людей. Но многим этого мало, и они нещадно ругают современное "общество потребления". Правда, не отказываясь от его благ.
На самом деле ларчик отрывается довольно просто. Любой человек стремится к расширению своих потребительских возможностей. И борцы с "потреблением" – тоже.
Как выглядит идеальное и гармоничное "общество непотребления"? Это мир, в котором поборник духовности удовлетворяет собственные потребности, насильно переделывая других людей на желаемый лад. То есть окружающие становятся для него продуктом потребления.
Сия высокодуховная потребительская модель далеко не нова. И, пожалуй, лучше всего она описана в сатирическом сценарии Григория Горина: "Старый барин повелел всем мужикам латынь изучить и на ей с им изъясняться. Я, говорит, не желаю ваше невежество слушать… Я, говорит, желаю думать, что я сейчас в Древнем Риме… Вот так! Большой просветитель был! Порол нещадно! – "Аут ни-гель, аут Цезарь!" Во как!"
