Ничего личного...

Вы представляете себе, что творится в голове у человека, которого раздражает, что по кулуарам ходят журналисты, да еще и приходят в буфет (точнее – "бухвэт", по версии коммуниста Ткаченко), съедают там все депутатские сырники, подорожавшую красную икру, выпивают кофе и тем самым мешают жить?

Вот мне правда интересно – это коммунистическое чудовище действительно думает, что из каких-то личных побуждений или тайных мотиваций любви к власти я хожу по кулуарам и обращаю внимание на таких, как он?

Этот человек и правда не помнит, что работа журналистов в Раде называется на их мрачном чиновничьем языке "висвітлення діяльності Верховної Ради"?

То есть, и его "діяльності" - тоже?! Это у него такая серьезная мания величия, что он уверен, будто я и мои коллеги проявляем к депутатам какой-то личный интерес? И что этот интерес не обусловлен общественной потребностью, зрительскими предпочтениями и прочим маркетингом?

Я вам так скажу. Если бы не моя работа, которая обязывает меня задавать вопросы депутатам, вряд ли я когда-нибудь в здравом уме даже заговорила бы с большинством из тех, кто каждый день приходит под купол Верховной Рады.

Люди, которые врут перед выборами, и воруют миллионами, мне неинтересны. Причем, врут нам с вами, и воруют тоже у нас. А когда кто-то из нас, простых граждан, захочет им задать вопрос, чем же они заняты в своем законодательном органе, кроме вранья и воровства, бесшумный лиловый милиционер закроет перед их носом стальную дверь забора, которым обнесено здание на Грушевского, 5.

Вот так они там и живут – охраняемые милицией, управлением Госохраны, личными бодигардами и троекратными кордонами секретарш и помощников.

Охраняемые от нас с вами. И от того, чтобы никто не посмел вернуть их к жизни, привести в сознание и попытаться напомнить, кем они выбраны, и за чьи налоги получают зарплату и жрут свою красную икру в буфете.

Задать им такой вопрос не может простой гражданин – его не пустят в парламент. Но это может сделать журналист. Не только может, но и обязан сделать. Потому что если журналист этого не сделает, гражданин так и не узнает, чем занимается его депутат. И то ли это занятие, для которого его наделил властью народ.

Поэтому предлагаю прекратить бурное слезоизвержение на тему "человек не хотел с ней общаться, а она все равно лезла к нему с вопросом". Если бы вы знали, как я не хотела с ним общаться!

Реальность такова: депутат Ткаченко – это не "человек", а должностное лицо при исполнении служебных обязанностей. И он не может, не имеет права хотеть или не хотеть отчитываться перед своими избирателями, которыми одновременно являются наши зрители. Он обязан это делать – и точка.

Своим мерзким и возмутительным поведением он не нас оскорбил, а всех зрителей, которым мы хотели рассказать о его законодательной, между прочим, инициативе.

Вместо того, чтобы объяснить, какая связь между шахтами, кулуарами, селами, людьми и буфетом, он вырвал микрофон, показав тем самым – "да имел я вас всех в виду – тех, кому интересно: делал, что хочу, и буду делать, что хочу. Кого хочу – нафиг пошлю, захочу – чужой микрофон выброшу, и ничего мне за это не будет, смотрите, как красиво летит".

Уважаемый Петр Николаевич Симоненко! Я поздравляю вас с рождением дочери и правда очень рада за вас. Не сомневаюсь, что мать вашего ребенка, тоже журналист, прекрасно осознает свою социальную миссию. Уверена - она понимает ее так же, как я, и как все адекватные журналисты – контроль за действиями власти.

Петр Николаевич, ну не позорьтесь вы, ну что это за бред ваши слова о том, что я "микрофоном прикоснулась к его лицу"? Я понимаю, что у страха глаза велики - чего нет, и то видят. Но не до такой же степени!

А к чему я прикоснулась, когда ваш однопартиец ударил по микрофону первый раз? Вы присмотритесь поближе, может, вам еще что-то померещится? Ай-ай, микрофоном "стала вести" (!!!) по его неприкосновенному лицу - ужасная драма.

Свои ошибки надо уметь признавать, как бы больно это не било по самооценке. Ошибки совершают все люди, даже депутаты, а они где-то в глубине души – тоже люди.

А еще полезно развивать самообладание, уметь держать удары и знать законы.

Вот депутат Ткаченко думал, что "за препятствование законной профессиональной деятельности журналиста" - это тост. А оказалось – это статья Уголовного Кодекса. Скоро ему об этом сообщит прокуратура.

Ольга Червакова, парламентский корреспондент СТБ