40 лет революции

Будьте реалистами – требуйте невозможного.
(Написано на стенах Сорбонны в мае 1968-го года).

"Невозможно влюбиться в рост промышленного производства"

В середине 60-х годов прошлого века геополитическая система, созданная после мировой войны странами-победительницами, достигла самого высокого этапа своего развития. Капиталистические Северная Америка и Западная Европа, с одной стороны, и социалистическая Восточная Европа, с другой, хоть и находились в состоянии политического противостояния – холодной войны – но горячих конфликтов между ними не было.

В экономическом плане обе стороны послевоенной системы чувствовали себя тоже довольно комфортно. Производство, разрушенное войной, было отстроено и заработало на полную силу. Как Западная, так и Восточная Европа вступили в фазу стабильного экономического роста.

Главные социальные проблемы – занятость, жилье, пенсионное обеспечение – в основном были решены как на Западе, так и на Востоке. Казалось, что сытому (в сравнении с послевоенными годами) существованию обоих блоков, по крайней мере изнутри, ничто не угрожает.

Но у экономического роста и мирного сосуществования двух блоков были и другие последствия. И на Востоке, и на Западе появилась интеллигенция, которая выросла количественно и качественно за счет "низших" слоев и "детей войны" – мальчиков и девочек, родившихся и выросших во время и сразу после Второй мировой.

Кроме того, экономический рост привел к значительному социальному расслоению: на Востоке – между партийной номенклатурой и рабочими, а на Западе – между капиталом и нанимаемыми работниками.

Ко всему следует добавить, что существовал еще и "третий мир" – страны Азии, Африки и Латинской Америки, эксплуатация которых, собственно, и обеспечивала комфортное существование первых двух миров, то есть США, СССР, стран соцлагеря и Западной Европы.

Социальные противоречия во внешне стабильной глобальной системе нарастали, и в 1968-м мировой порядок зашатался. Не из-за военного столкновения двух блоков, а взорвался изнутри. Знаковыми событиями тех времен стали Красный май в капиталистической Франции и Пражская весна в социалистической Чехословакии.

Вообще те события, происходившие не только в форме массовых демонстраций, но и в форме создания новых текстов, музыкальных экспериментов, дискуссий в клубах, даже в формировании революционных органов власти, прокатились по всем странам северного полушария – от Японии до Америки, затронув и Украину, и наглядно опровергли все тезисы лекций по истории КПСС и опусов буржуазных социологов.

Это действительно была Великая Революция, которая в 68-м не повергла ни западный капитализм, ни восточный социализм, но положила начало изменению Системы. Сегодня Система еще не побеждена, но она уже иная. И 68-й год показал, что с ней надо бороться. И показал, как с ней надо бороться.

Make love not war

В 60-х годах послевоенное поколение вошло в самостоятельную жизнь. Но это поколение не захотело жить так, как их родители. В комфорте, который базировался на доминирующих общественных и моральных законах, это поколение увидело фальшь. И следом за апостолом Павлом поставило Любовь выше Закона.

Американская молодежь не захотела убивать вьетнамцев ради прихотей своих президентов и интересов большого капитала и массово сжигала повестки на войну, которую как раз тогда США начали в Индокитае. В 68-м году в Чикаго, где происходил съезд правящей в то время Демократической партии, собрались сотни тысяч студентов для того, чтобы требовать прекращения войны во Вьетнаме.

Власть поступила тогда так же, как власть тоталитарной СССР в Праге или Гданьске. Демонстрацию студентов расстреляли войска Национальной гвардии США.

В 1971-м в городе Кент студентки местного университета вкладывали в стволы ружей солдат Национальной гвардии красные гвоздики как знак мира и любви. В ответ – снова пули.

Американские шестидесятники не смогли изменить внешний мир, но внутренне они уже стали другими. Они не могли жить в мире добродетельных буржуа и пошли в общины хиппи, где царили свободная любовь и ЛСД, где любовь к ближнему была выше, чем культ потребления и наживы.

Своеобразными манифестами этих людей стали мюзикл "Волосы" и роман Кизи "Полет над гнездом кукушки". Насколько широким было движение этих новых людей в Америке, свидетельствует рок-фестиваль в Вудстоке, где играли новую музыку – рок, который появился в 60-х, и на который пришло около 400 тысяч людей.

Вообще рок неразрывно связан с 68-м годом. Тогда на демонстрациях в Париже студенты пели антивоенные песни Beatles и Rolling stones, которые со временем, в начале 2000-х, администрация президента Буша-младшего рекомендовала американским радиостанциям не транслировать в эфире.

Со временем мода на хиппи прошла, американские шестидесятники в своем большинстве влились в ряды американских буржуа, но Америка уже изменилась. Мощное движение за гражданское право во главе с Мартином Лютером Кингом, несмотря на убийство своего лидера, заставило власть США законодательно гарантировать права чернокожих американцев.

Это движение за права подорвало полицейские основы североамериканского государства, и в 1975-м году США вывели свои войска из Вьетнама. Это движение заставило американскую власть уважительно относиться к своим белым и черным согражданам.

Впрочем, после периода либерализации в Америке настал период реакции (консервативной революции) и при консервативном президенте Буше гражданские права американцев снова были ограничены "Патриотичным актом".

Вашингтон начал военные действия в Афганистане и Ираке. Но многотысячные манифестации против войны, поражение консерваторов на выборах в Конгресс и ожидаемое их поражение на президентских выборах этого года, свидетельствуют о необратимости процессов, начатых в 60-тых.

Начало 68-го года

Взрыв 68-го года не появился на пустом месте, его приближали "хрущевская оттепель" и восстание в Венгрии 1956-го года – для восточных стран – это революция на Кубе и война во Вьетнаме – для западных. В октябре 1967-го года в Боливии гибнет культовый революционер Эрнесто Че Гевара и акция французских студентов 9 ноября того же года, во время которой требовали реформы высшего образования, переросла в митинг памяти Че.

Студенты скандировали: "Че – герой, буржуазия – д...о".

Вообще революционные события 68-го года в западных странах, хоть и были вызваны внутренними социальными противоречиями, всегда подкармливались событиями в странах третьего мира. Так, студенты Нантера, захватившие 22 марта 68-го административный корпус университета с требованиями изменений в учебных курсах, требовали также освободить своих товарищей, арестованных за погром помещения американской компании, который те совершили в знак протеста против вьетнамской войны.

"Главное, чтобы вас возмущала любая несправедливость, происходящая в мире", – написал Че Гевара в прощальном письме своим детям. И эти слова восприняли его революционные "дети" – люди 68-го.

Да и вообще 68-й год начался в Азии. В январе таиландские студенты, которые называли себя "желтыми тиграми", повергли проамериканскую военную диктатуру. Потом настала очередь социалистического лагеря и в начале 68-го, вопреки позиции Брежнева, компартия Чехословакии меняет своего руководителя сталиниста Новотного на реформатора Дубчека. И ЦК КПЧ принимает "Программу действий", согласно которой отменяется цензура и легализируются политические клубы.

Потом пришло время Запада. И в марте ученики парижской Сорбонны протестуют против запрета студенткам посещать ночью общежития студентов и требуют студенческого самоуправления.

С мая события разворачиваются с бешеной скоростью. Требования революционеров с частичных и довольно осторожных становятся общими и радикальными. К студентам присоединяются рабочие и интеллигенция. На улицах Парижа, Праги, Рима – сотни тысяч людей. Казалось, и капитализму, и социализму – конец.

Параллели между событиями 68-го года на Западе и Востоке не только внешние. Они глубинные. Людей на бульвар Сен-Мишель и на Вацлавскую площадь не могли вывести частичные требования, которые выдвинули в начале 68-го студенты, насколько бы серьезными или смешными эти требования не были.

Людей вывели социальные причины.

Появились целые социальные группы, среди них новая интеллигенция и рабочие, которые не желали быть социальными аутсайдерами и захотели повалить власть социальных фаворитов – буржуазии на Западе и ее аналога на Востоке – партийной бюрократии.

И на Востоке, и на Западе революционеры 68-го выступали против авторитарных режимов. В Чехословакии и Польше они хотели побороть монополию компартий на власть, а во Франции – диктаторский режим президента де Голля, который вследствие конституционных изменений в начале 60-х добился для себя практически императорских полномочий.

А самое главное, и на Западе, и на Востоке люди хотели ПРАВДЫ, поняв гнилость и капиталистической и социалистической системы.

Параллели между Востоком и Западом в 68-м году дополняются тем, что к выступлениям польских студентов в Кракове, Гданьске, Варшаве побудил пример французских коллег, а в Праге демонстранты скандировали: "Дучке – Дубчек!"– (Дучке – лидер немецких студентов 68-го года, выступивших против глобального капитализма).

Характерно, что революционные выступления 68-го года и на Востоке, и на Западе, происходили на фоне экономического подъема. Уровень жизни протестующих был относительно высоким. Образно говоря, парижские студенты парковали свои Пежо возле Сорбонны, получали из багажников красные флаги и портреты Че Гевари, и шли на баррикады.

В самом деле, революции происходят не там, где есть, по выражению классика, "обездоленность масс", а там, где революционные социальные группы считают себя готовыми и решительными для того, чтобы изменить общественный порядок.

Еще один момент, который следует отметить. Французы начали бунтовать без "руководящей и устремляющей" роли компартии, даже вопреки позиции руководства ФКП, которая призывала сограждан не поддерживать акции протеста.

Когда во Франции в мае начался всеобщий страйк (бастовали 10 миллионов французов, то есть треть трудящихся), коммунисты вынуждены были поддержать рабочих, но они же, то есть ФКП, в конце мая и сдали забастовочное движение, удовлетворившись повышением зарплат, которое обещало работодатели. Практически ФКП способствовала затуханию революционного движения.

Вообще, ни одна партия не могла тогда контролировать народное движение. Ни одна партия не могла возглавить комитеты рабочего, студенческого и крестьянского самоуправления, которые на короткое время в мае 68-го взяли власть на местах во Франции.

Это было гражданское, а поэтому грозное и величественное движение.

Борясь против капитализма, его участники вместе с тем скептически относились к советскому социализму. Так, например, студенческий оккупационный комитет Сорбонны (там преобладали анархисты и ситуационисты) послал в Политбюро ЦК КПСС такое письмо: "Дрожите, бюрократы! Скоро международная власть рабочих Советов выметет вас из-за столов! Человечество найдет счастье только тогда, когда последнего бюрократа повесят на кишках последнего капиталиста!

Пусть живет борьба кронштадтских матросов против Троицкого и Ленина! Пусть живет восстание Советов Будапешта 1956 года! Прочь государство! Пусть живет революционный марксизм! Оккупационный комитет автономной народной Сорбонны!".

Конец 68-го года

В Кремле и на Елисейских полях начали готовиться к вооруженному подавлению Революции. Брежнев собирает лидеров стран Варшавского договора, а де Голль 29 мая вылетает в Германию, где ведет переговоры с командованием французских оккупационных войск об их участии в "наведении порядка" во Франции.

21 августа войска пяти социалистических стран оккупируют Чехословакию. Запад, в том числе и левая интеллигенция Запада, протестует против подавления Пражской весны.

А французские войска, которые базировались в Германии, так и не повернули оружие против своих соотечественников. Впрочем, тон де Голля после его визита в Германию стал другим. Вместо растерянного старика, у которого власть уже практически выпала из рук, 30 мая французы снова увидели твердого диктатора. Он объявляет о роспуске Национального Собрания и руками полиции уничтожает рабочий контроль на заводах "Рено".

Начался сезон отпусков и студенческих каникул. Летом 68-го голлисты выигрывают внеочередные парламентские выборы.

Революцию в Чехословакии подавили, а во Франции она захлебнулась.

Последствия 68-го года

Но, несмотря на эти поражения, 68-й год начал изменения и в Восточной, и в Западной Европе.

Пражская весна стала прообразом бархатных революций в Восточной Европе конца 80-х – начала 90-х. А парижский Красный май стал катализатором процессов, за которыми после консервативных правительств пришли правительства социалистические.

На самом деле, благодаря 68-му году, имеем Европу с социальными приоритетами, с социальными принципами. И даже консервативные правительства не могут изменить это состояние вещей. Они понимают, что любой шаг вправо в плане изменения системы налогообложения, социальных гарантий и программ, любые нарушения гражданских прав вызовут в Европе массовые протесты на манер протестов антиглобалистов в первой половине 2000-х, которые журналисты назвали "новым 68-м годом".

Судьбы людей 68-го года в Европе сложились по-разному. После затухания Революции часть ("Brigatte rosso" в Италии, "Rote armee fraczion" в Германии и "Action direct" во Франции) начали террористическую борьбу со своими режимами.

Часть влилась в политику, присоединившись к левому лагерю (люди 68-го основали французскую газету "Liberation", в Германии создали Партию зеленых, которая присутствует в Бундестаге, а ее лидеры, как Йошка Фишер, время от времени занимают министерские посты, лидер парижских студентов Кон-Бендит сейчас является депутатом Европарламента).

Часть, разуверившись в возможности изменить мир, присоединились к хиппи или к другим подобным движениям. А еще одна часть превратилась с "новых левых" в "новых правых", как французский философ Андре Глюксман, который, тем не менее, постоянно повторяет, что 68-й год был требованием ПРАВДЫ.

Де Голль уже в 69-м году решил увеличить свои и без того чрезвычайные полномочия с помощью референдума. Этот референдум он проиграл, хотя все предыдущие "волеизъявления" давали ему неизменную поддержку.

После этого поражения он подал в отставку, а через год умер. Социалистический президент Франции Миттеран по собственной инициативе отменил императорские прерогативы президентской власти и в 1982-м году провел реформу местного самоуправления. Новый консервативный президент Франции Саркози заявил, что его заданием является ликвидация последствий 68-го года, но, кажется, ему не удастся вернуть течение общественной жизни назад.

Дубчек после того, как его сняли со всех постов и исключили из партии, работал простым рабочим, пока бархатная революция 1989-го года не вернула его на должность председателя Федерального Собрания Чехословакии.

Вообще 68-й год стал явлением не только в общественной жизни планеты. Он стал и культурным явлением. Свои следы 68-й год оставил и в кино (кроме фильмов Формана – фильмы Жан-Люка Годара и Паоло Пазолини), и в философии (люди 68-го тогда зачитывались довольно сложными для понимания обычного человека работами неомарксиста Герберта Маркузе "Эрос и цивилизация" и "Одномерный человек", а сам Жан-Поль Сартр шел в первых рядах демонстраций парижских студентов).

Вообще французская молодежь понимала свое участие в протестных акциях как "джазовый концерт на баррикадах". Революция – акт искусства, который должен приносить удовлетворение.

68-й год принес значительные изменения и в системе образования. Власть была вынуждена принять студенческое самоуправление. Распространился подход, что преподаватель – не истина в последней инстанции, а коллега студента, который делится с ним своими знаниями, вместе с тем беря от своего vis-à-vis свою порцию знаний.

Кстати, в мае 68-го в Сорбонне были организованы "параллельные курсы", где лекции читали приглашенные студентами специалисты с не университетской и, даже, неакадемической среды, а то и сами студенты, которые со временем стали известны как признанные философы.

68-й год и Украина

68-й год не обошел и территории СССР. Здесь, конечно, не было массовых демонстраций, но уже то, что небольшая группа людей вышла на Красную площадь в Москве протестовать против советской оккупации Чехословакии, проигнорировав опасность репрессий, говорит само за себя.

По Советскому Союзу, начиная со средины 60-х, развертывается движение диссидентов. В Киеве это движение проявляется в создании новых, непривычных до этого текстов, в издании "Украинского вестника", в коллективных письмах правозащитников с протестом против политических репрессий, в конце концов, в украинском "поэтическом кино".

Зато потом, с началом 90-х и 2000-х, студенческое голодание на граните, "Украина без Кучмы", которая требовала отмены президентского авторитаризма Кучмы, как и "Красный май" – президентского авторитаризма де Голля, помаранчевые события, живо напомнили 68-й год.

В конце концов, если в Украине действуют те же социальные причины, которые вытолкнули людей на площади в 68-м, та же социальная пропасть между классами и тот же авторитаризм, теперь уже при ющенковском президентстве, следует ожидать новую революционную волну.

Волну, которая, как и в 68-м году тысячными голосами повторяла за Ленноном: "All you need is love". Честную волну, которая ради любви, правды и свободы готова пожертвовать своей карьерой и благополучием. Ведь мотивация для Революции и пылкой любви – одна и та же.

И наконец – несколько лозунгов, написанных студентами 68-го года на стенах Сорбонны:

ЗАПРЕЩЕНО ЗАПРЕЩАТЬ.
БУДЬТЕ РЕАЛИСТАМИ – ТРЕБУЙТЕ НЕВОЗМОЖНОГО.
ЗАБУДЬ ВСЕ, ЧЕМУ ТЕБЯ УЧИЛИ – НАЧНИ МЕЧТАТЬ.
НЕВОЗМОЖНО ВЛЮБИТЬСЯ В РОСТ ПРОМЫШЛЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА.
ГРАНИЦЫ – ЭТО РЕПРЕССИИ.
ВСЕ ХОРОШО: ДВАЖДЫ ДВА УЖЕ НЕ ЧЕТЫРЕ.
СТРУКТУРЫ ДЛЯ ЛЮДЕЙ, А НЕ ЛЮДИ ДЛЯ СТРУКТУР.
И самый главный: РЕВОЛЮЦИЯ ДОЛЖНА ПРОИЗОЙТИ ДО ТОГО, КАК ОНА СТАНЕТ РЕАЛЬНОСТЬЮ.

Владимир Чемерис, для УП