Прогрессивная общественность: между либерализмом и национализмом

Неутомимые борцы за второй срок Виктора Андреевича презентовали очередное ноу-хау. Президент и СНБО внезапно озаботились "борьбой за информационную безопасность" и "разработкой мер по осуществлению более эффективного контроля за наполнением информпространства".

Есть большие подозрения, что за громкими фразами скрывается банальная попытка установить контроль над медиа – весьма полезная штука в преддверии грядущих президентских выборов.

Находчивые повара с Банковой догадались подать неудобоваримое блюдо под национал-патриотическим соусом. Увы, многие наши сограждане готовы проглотить любое кушанье, сдобренное этой пряной приправой...

Конфликт либеральных и националистических ценностей в Украине явно набирает обороты. Тенденция тем более примечательная, что ведущую роль в нашей общественной жизни уже давно играет своеобразный гибрид либерала и националиста.

Обычно такие граждане относят себя к "национал-демократам" или просто к "демократическим силам". Недруги, используя нарочито издевательский транслит, величают их "свидомыми". До сих пор в ходу несколько старомодное определение "оранжевые".

Поскольку речь идет об искренних сторонниках прогресса, движения Украины вперед, мы вполне можем оперировать и классическим термином "прогрессивная общественность".

Силы прогресса существуют всегда и везде. В любом обществе есть люди высоких душевных качеств, противники всего старого и отжившего, неутомимые энтузиасты, желающие народу счастья и твердо знающие, что для этого нужно делать.

Среди них много видных интеллектуалов, им симпатизирует независимая пресса. И каждая эпоха наделяет прогрессивный лагерь особыми, специфическими чертами.

Как обстояли дела в Европе в начале 1930-х? Писатель Артур Кестлер, типичный представитель демократической интеллигенции, одно время состоявший в компартии, вспоминает: "Прогресс воплощался в "левых силах" - либералах, социалистах и коммунистах, различавшихся лишь степенью, а не характером своей "прогрессивности"...

Коммунисты Германии и Франции много шумели и суетились, и все же их бескомпромиссный радикализм производил сильное впечатление, да и за спиной у них стояла советская Россия, "Великий Социальный Эксперимент", который мы считали своим долгом изучать непредвзято и даже с симпатией. Словом, мы, безусловно, сражались на стороне добра".

У нас прогрессивная общественность выглядит несколько иначе: либерализм смыкается не с коммунизмом, а с национализмом. Почему в Европе 30-х годов в моде были марксистские идеи, а в современной Украине – националистические?

Да очень просто: притягательной силой всегда обладает вызов старым порядкам, истеблишменту, затхлой Системе.

В обществе, где Система ассоциировалась с диктатом капиталистов и ура-патриотическими лозунгами времен Первой мировой войны, панацеей казались интернационализм и классовая доктрина.

В обществе, где Система ассоциируется со покойной советской империей, ее преемницей-Россией и показной "дружбой народов", средством от всех бед выглядит национальная идея.

Но воодушевленные прогрессисты не осознают, что попросту отталкиваются "от противного": им всякий раз кажется, что в руках у них – единственно правильная идеология, универсальный ключ к процветанию...

Реакционная бело-голубая публика связывает украинский национализм исключительно с галичанами и их стремлением навязать остальной Украине свой образ мышления. На самом деле не все так просто. Среди сторонников принудительной украинизации и апологетов Степана Бандеры довольно много выходцев из русскоязычной среды. И в этом тоже нет ничего нового и уникального.

Тот же Артур Кестлер с иронией описывает партийных интеллектуалов из среднего класса, которые "всячески тщились придать себе облик пролетариев".

Они носили свитера грубой вязки и старались употреблять в своей речи как можно больше простонародных слов.

Они охотно мирились с ролью людей второго сорта в коммунистической партии и смотрели в рот настоящим работягам.

Они стыдились невольного пребывания в среде угнетателей.

Прогрессивный интеллигент 1930-х жутко переживал из-за того, что его руки не покрыты мозолями, что он спал на мягких перинах и учился в университете, в то время как его сверстники из рабочего класса прозябали в нищете и были вынуждены горбиться у станка.

Прогрессивного киевского интеллектуала, воспитанного на русской культуре, беспокоит комплекс вины за имперскую политику России, за насильственную русификацию в советские годы. Этот комплекс провоцирует симпатию к радикальным украинским националистам и боязнь их обидеть.

Да и вообще критиковать украинский национализм – это дурной тон. Не дай Бог прослывешь врагом прогресса, отсталым "совком", поборником закостенелой имперской идеи!

Кроме того, выпады в адрес националистов играют на руку реакционным силам – Путину, Януковичу, Симоненко, русским шовинистам, донецким олигархам и прочим нехорошим людям. Нет-нет, критика националистической идеологии абсолютно неуместна!

Что ж, 60-70 лет назад в прогрессивных европейских кругах такими же священными коровами были СССР, марксизм и коммунистическое движение. Никому не хотелось лить воду на мельницу Адольфа Гитлера, сенатора Маккарти и алчных банкиров с Уолл-стрит.

Украинский прогрессист старается вовсе не замечать противоречий между либерализмом и национализмом. Задача не из легких: ведь речь идет о двух идеологиях, враждебных друг другу.

В одном случае приоритетными являются личные права и свободы граждан, в другом – утверждается примат интересов нации над интересами личности.

Последовательный националист готов принести многие гражданские свободы на алтарь нации, последовательный либерал никогда с этим не согласится. А вот отечественный полулиберал-полунационалист – фигура эклектичная, что-то вроде доктора Джекила и мистера Хайда.

Дитя демократической революции, он воспевает свободу выбора, но в то же время поддерживает мероприятия, лишающие его сограждан права выбирать, на каком именно языке им смотреть кино.

Он без устали обличает тоталитарные методы сталинского режима, но легко прощает воинственный тоталитаризм лидерам ОУН – борцам за национальную идею.

Он проклинает путинскую Россию за подавление свободы слова, но готов поддержать любое закручивание гаек в рамках борьбы за "информационную безопасность Украины".

Столь явная непоследовательность провоцирует постоянные нападки и придирки со стороны зловредных реакционеров. На этот случай у нашего прогрессиста есть набор стандартных контраргументов: "А ваш Янукович...", "А ваш Путин...", "А у вас на Донбассе...", "А в вашей любимой России..."

По сути этот перевод стрелок ничем не отличается от легендарного "А у вас негров бьют!" - аргумента, которым в свое время не брезговали многие видные либералы, сочувствовавшие коммунистическому движению.

Все эти жан-поли сартры, лионы фейхтвангеры и ромены ролланы в упор не желали замечать глубокую пропасть между либерализмом и коммунизмом.

Они твердо знали, что всякая диктатура – это очень плохо, но верили, что диктатура пролетариата – очень даже неплохо.

Они защищали свободу слова и права человека, но не видели ничего страшного в том, что в СССР махровые реакционеры лишены всяких прав.

Они были убежденными гуманистами, но полагали, что с врагами угнетенных народных масс можно и не церемониться...

Всему на этом свете рано или поздно приходит конец. В Европе 1930-х-1940-х годов либералы и коммунисты создавали предвыборные объединения, совместно боролись с фашизмом, побеждали, формировали правительства, но затем их противоречивый союз приказал долго жить.

В странах "народной демократии" были успешно задавлены либералы, в обычных демократиях не у дел оказались коммунисты.

Вот и ситуативный альянс либерализма и национализма, сложившийся в годы перестройки, расцветший в период борьбы с Кучмой и сыгравший историческую роль в дни Майдана, начинает трещать по швам. Наши государственные мужи не прочь реставрировать авторитарные порядки под прикрытием громких национал-патриотических лозунгов.

Национализм может служить опорой авторитарного режима, либерализм – нет. Так что отечественным прогрессистам пора разобраться в собственных приоритетах и понять, что все-таки для них важнее: либеральные ценности или национальная идея.

Шансы хилого украинского либерализма в схватке с пассионарным национализмом невелики. Кому нужны какие-то абстрактные общечеловеческие ценности, забота о чужих правах и свободах, гнилая толерантность, интеллигентская бесхребетность? А вот учение Донцова-Бандеры всесильно, потому что оно верно!

Автор Михаил Дубинянский