Урок многовекторности

История украинской многовекторности во внешней политике заставляет думать, что это уже физический недостаток, не отделимый от нашей географии, независимости и соседей. Надежды на радикальные изменения во внешней политике после 2004 получили то, что и миллионы других надежд – ничего.

Украина продолжает интеграцию в ЕС и НАТО, в ВТО, в черноморское сотрудничество и параллельно в российский ПЭП, ГУАМ, и во все остальное, что придумают северно- и юго-восточные соседи. И можно быть уверенным в том, что завтра мы будем продолжать куда-то интегрироваться (например, в организацию энергетического сотрудничества), но так и не интегрируемся.

Эти факты свидетельствуют не о физических (географических) недостатках – а об отсутствии собственной позиции.

Когда-то Бисмарк, комментируя растерянную позицию Пруссии в Крымской войне, высказал самое точное для современной Украины сравнение: "Пруссия напоминает мне пуделя, который потерял своего хозяина, и растерянно бегает от одного к другому прохожему".

Вместе с тем, многовекторность, как это не смешно, одна из самых стабильных черт нашего государства. Для всего мира – это наша внешность, это наше мы. И всем, кто на нас смотрит, понятно, что мы сами не знаем, почему существуем и как существовать. Украинская независимость не дала ответ на эти вопросы, поскольку сама была переходной мечтой определенного поколения.

Без сомнения, многовекторность была "врожденным" недостатком. Украинские силы начала 90-х были направлены только на одно – уничтожение СС, тогда, как другие общества несли в себе идеи: экономического роста, обустройства своего государства, достижения достойного представительства на карте мира и международной ответственности.

После распада политическая элита поняла, что независимость – не рай и не светлое будущее, а опасность катастрофы. Не обладая достаточным колличеством знаний и в состоянии полной растерянности, элита не предложила обществу ни одной философии, ни одной новой идеологии, ни одного ответа на вопрос о нашей особенности и роли в мире.

Единственным выходом стала интеграция в ЕС, которая дала элите уже готовые категории европейских ценностей, демократии, стандартов, рыночной экономики и многих других необъясненных обществу и неадекватных для украинской реальности понятий.

Аргументами в пользу вступления в ЕС стали "европейская" принадлежность Украины и "европейский" уровень благосостояния.

Европейское шоу и прагматизм

Удивительно, но европейские понятия и категории в украинском обществе прижились. Мы можем часто услышать, что что-то недемократично, не по-европейски, европейского уровня, вообще слово "европейский" в украинском дискурсе равно понятиям "качество" и "современность".

Европейское образование, европейский сервис, политик европейского уровня – эти понятия вызывают полное восприятие в обществе, но если заменить слово "европейский" на слово "японский", то это бы вызвало смех.

И дело по большому счету не в знании или незнании ЕС и Японии: сомнительно, чтобы простой украинец объяснил что такое европейские ценности. Дело в том, что во времена независимости интеграция в ЕС стала национальной идеей элиты и большой части интеллигенции. Важно, что она не была таковой в момент борьбы за независимость.

Усвоению европейских категорий на уровне политической элиты, а в дальнейшем и обществом, способствовала особенность их возникновения. Украинская независимость совпала с важным поворотным моментом в истории ЕС – началом политической интеграции, или началом создания европейского государства.

Потребность легитимизировать эти идеи в обществах стран-членов требовали создания идеологических основ европейской идентичности и специальных дискурсов их распространения. Речь шла об идентичности, которая не вытекала из истории или ее интерпретации.

Так в публичных дискурсах начали все чаще звучать высказывания об общей европейской судьбе, европейском общем доме, цивилизированном пространстве, европейских ценностях и т.п.. Распространение идеи европейской идентичности должно было вызвать ощущение принадлежности к общей цивилизации в нациях стран-членов, усилить политические институты ЕС, фактически создать новую нацию.

Причем создание новой идентичности не вступало в конфликт со старой национальностью, каждой страны в отдельности, поскольку европейская идентичность является не сверхнациональной, а вненациональной.

По сути, она содержит ценности гражданской политической культуры, тогда как национальная – традиционной, этнической. Разработанные категории воплощались в важных документах, декларациях, хартиях, пропагандировались дискурсивным и институционным путем.

Без сомнения, они оказались успешными для ЕС, который за последние 15 лет получил впечатляющее политическое влияние на страны-члены, а учитывая последние договоренности в Лиссабоне смог побороть проблему непринятия Конституции. Похоже, что успехи политической элиты Союза вышли далеко за его рамки, и европейцами начали считать себя не только население стран-членов.

Украинская элита начала независимости стала жертвой европейского шоу. Все категории и идеи, которые пропагандировались в ЕС по своему смыслу были универсалистскими, однако, касались исключительно стран ЕС. Универсализм был необходимым условием выхода за рамки национального сознания, национальных конфликтов, которыми была пронизана история европейского пространства.

Ценности, предложенные европейской элитой, не были сугубо европейскими, это был универсальный гуманизм, который мог быть распространен на любую страну даже за пределами континента. Тем не менее в середине ЕС, этот гуманизм был глубоко прагматическим и преследовал конкретные политические цели. Для других же это было шоу торжества демократии и прав человека.

Не имея альтернативы, украинская элита ангажировалась в это шоу и начала создавать государство, чтобы интегрироваться в ЕС.

Различие состояло только в том, что европейцы делали шоу на значительных экономических успехах, а украинцы решили делать его для этого. Шоу настолько повлияло на развитие государства и общества, что европейская интеграция стала почти единственным путем достижения благосостояния. На самом деле, интеграция является производной от благосостояния.

ЕС строился на экономической основе, и экспертный экономический расчет давно рутинизировался в политическую практику внутри институтов. Приоритетными задачами ЕС всегда были экономика и безопасность.

Эти составные всегда измеряют любой политический шаг европейских политиков. Те, кто поверил в манифест демократии и гуманизма за пределами ЕС, обманулись, поскольку их это не касалось.

Украинцы уже не раз получали уроки от Союза, в особенности по вопросам России и энергоресурсов. И обиженные комментарии лоббистов европейской интеграции в Украине, только вызвали удивление в европейских политиков.

Взгляд извне

Выбрав своим приоритетом неосознанную и несогласованную с ЕС перспективу, Украина запуталась в бесконечных международных влияниях и противостояниях.

Вместо того, чтобы обустраивать национальную экономику и укрепить международные позиции, сформировать свое влияние на глобальное развитие, политическая элита решила поставить приоритетом интеграцию в Союз, причем мотивация была исключительно меркантильной. Мы ничего не несли в Европу, мы только хотели все взять. Европейский прагматизм не мог этого принять.

Важно, что вопреки успешной популяризации европейской интеграции (60% поддержки), в Украине чрезвычайно редко популяризируются взгляды самих европейцев и их отношение. Из информационных сюжетов и визитов европейских политиков складывается впечатление, что ЕС очень переживает за демократию в стране и ее экономическое развитие.

Однако, если проанализировать европейскую внешнюю политику, то отношения с Украиной совсем не отличаются от отношений с Африканскими и Латиноамериканскими странами. И значительно хуже, чем балканские.

Еще больше удивлений вызовут позиции европейских политиков, которые не могут понять, почему Украина от них требует даты вступления, когда ее вступление вообще не рассматривают как решенное. А уже холодным душем станут заявления, что Украина такая же европейская страна как и Турция. У европейских политиков свое видение карты Европы.

Это значит, что мы идем, куда нас не приглашали и где точно не ждут. Такой путь имеет значительные отрицательные последствия на развитие государства. Элита рассматривала европейскую интеграцию как быстрый способ решения проблем, тогда как отсутствие поддержки интеграционных стремлений со сторони ЕС и бездарное правление фактически пустили общество на самотек.

Хаос, неопределенность и многовекторность превратили нас в периферию, которая надеется, что кто-то ее заберет. Поиск такого владельца привел к тому, что Украина интегрируется всюду куда можно с одним и тем же результатом.

Еще ничего не получив от ЕС, мы отдали ему больше чем можно. И хотя у нас нет депутатов в Европейском парламенте, его решения имеют для нас особую силу. Зачем ЕС интегрировать Украину, если она и без того все делает?

Сами виноваты

Европейское шоу запудрило мозги бездарной украинской элите, и она не смогла увидеть европейский прагматизм. Интеграция должна была предусматривать четкие торги: что у вас есть такое, что нас интересует. А в самом деле, она была "самопродажей" без спроса.

В любых экономических и политических условиях у Украины всегда было чем торговаться с ЕС. И это один из двух прагматических вопросов: безопасность. Так, именно наш потенциальный взнос в европейскую политическую безопасность и стабильность мог бы служить важным аргументом.

Однако, теперь мы потеряли возможность его использования. Рост России и активизация ее внешней политики, сместили акценты с Украины. Теперь свою безопасность ЕС обсуждает с Путиным, а не с "неудачниками", которые рассказывают им о трипольцах, Киевской Руси, казаках и не могут выполнить ни одно взятое обязательство. Украина стала областью, которую в очередной раз будут делить на сферы влияния.

Не исключено, что это станет следствием решения проблемы Косово, которое угрожает очередной нестабильностью ЕС. Россия согласится на независимость Косово, в обмен на отказ ЕС от членства Украины и Грузии. В лучшем для нас случае договорятся только о Грузии.

Для многих украинских политиков отказ от интеграции в ЕС означает интеграцию с Россией. Такая позиция свидетельствует о том, что наша многовекторность убила нас самих. В погоне то за одним, то за другим мы забыли о себе.

Зачем нам независимость? Этот вопрос вызовет конфуз у каждого гражданина Украины. Мы потеряли достоинство, которое является основой любой независимости. Когда общество чувствует себя достаточно достойным, чтобы говорить с позиции равных – оно становится независимым.

Мы же получили независимость и стараемся обменять ее на примитивные материальные выгоды: европейские зарплаты или дешевый газ. Международная политика – это поле прагматизма и силовых отношений. А сила общества не в размерах территории и количестве людей, а в чувстве достоинства и равенства.

Украинское общество должно оценить себя не с позиции драматической истории, а с позиции своего потенциала на будущее, с позиции своего возможного вклада в общечеловеческое развитие.

И если сегодня у нас нет лучших альтернатив, чем интеграция в ЕС, то начинать ее надо с прагматической равноправной политики.

Виктор Андрусив, Институт ДемАльянса им. Р. Шумана