Польша не Украина (уточнение)
Статью господина Одушкина "Украина не Польша"об антисистемности украинских партий и о восприятии другого в Европе хотелось бы развить и детализировать несколькими нюансами, которые, возможно, были недостаточно детально рассмотрены в его статье.
Наше отличие и сходство с Польшей у одних вызывает радость, у других - гнев и даже зависть.
Но так уж вышло: мы живем рядом, и у легенды о трех братьях "Лехе, Чехе и Русе" более давняя история, чем у аналогичной легенды о трех других братьях.
Чужой как деструктор.
Феномен чужого для европейских интеллектуалов возник после ІІ мировой войны, как в некоторой степени рецепция общей трагедии для всех европейцев. Стремление объяснить, почему и зачем нужна толерантность к другому, является непосредственным отголоском событий из эпохи ІІ мировой, когда оказалось, что люди, которые всю жизнь проживали рядом, могут убивать друг друга.
Появилась потребность объяснить забытый принцип как терпеть других потому, что они другие.
На протяжении продолжительного времени в Европе не было чужих (их либо ассимилировали, либо убивали) - все были одним. Первый разлом произошел в ХІХ ст.. Именно тогда развились все националистические идеи, которые вылились в фашизм и национал-социализм ХХ ст.
В ХХІ ст. стремление искупить грехи прошлого приводит к полной нивеляции европейской идентичности.
Приводить здесь много примеров не имеет смысла, но следует упомянуть о победе на президентских выборах во Франции Николя Саркози, с его антиэмигрантскими взглядами и о победе на последних выборах в Швейцарии ультраправой Народной партии Швейцарии (SVP).
Присутствие чужого в современном европейском обществе стало критическим. Существующий чужой стал угрозой, поскольку он не адаптируется, не воспринимает формы толерантности, которые его приняли и гарантировали пребывание в этом социуме в связи с угрозой - в подавляющем большинстве - материальной.
Чужой пользуется правами и свободами либерального общества, но одновременно финансирует или морально поддерживает деятельность организаций, которые не способны вести политический диалог, которые отрицают любую возможность открыться другому, они отрицают само существование другого.
"Общество, в котором не признаются определенные универсальные для всех членов этого общества ценности, здесь я имею в виду, прежде всего либеральные политические ценности, равенства и свободы, такое общество или само себя уничтожит, или благодаря склонности к самоорганизации трансформируется" — Фукуяма "Большой крах". Наверное, не следует что-либо добавлять к этому.
Системы всегда создаются.
Аспект антисистемности украинских партий состоит, прежде всего, в отсутствии политической культуры. Так как именно она гарантирует проведение выборов без фальсификации и пользования судами по их назначению.
Скорость проведения перевыборов в Польше объясняется наличием политической культуры у всех, или почти у всех, политических игроков. Молниеносность коалиционных переговоров по сравнению с Украиной - в том, что Гражданская платформа проводит переговоры с Польскими народниками не со вчера на сегодня, а испытав их в коалициях на уровне местных советов.
Важный нюанс - это длительный парламентарный стаж польских народников, это единственная партия, которая переизбирается во все парламенты Польши с 1989 года и трижды была коалиционной партией.
Украинские же партии, несмотря на 17 лет независимости, так и не поделили электорат по идеологии, а держатся только и исключительно на вождизме. Украинский партийный вождизм приводит к тому, что никто никого не хочет слушать и действует только и исключительно в собственных интересах.
Но, не следует глорифицировать польский политикум. Приведем два факта из польской политики: у двух самых больших правых партий - консервативной Право и Справедливости и либеральной Гражданской Платформы - общие корни в Солидарности.
Другая политическая сила, но уже с левой стороны тоже является объединением бывших деятелей из Солидарности — это Левые и Демократы, лицом которого был Александр Квасневский. Именно этот блок объединил, казалось бы, антагонистов бывших деятелей Польской объединенной рабочей партии (во время последних выборов самые контраверсионные люди прошлого не вошли в партийные списки, например, бывший премьер Лешек Милер) и бывших деятелей Солидарности, таких как политики Унии Труда или Демократической партии - демократе.pl.
Таким образом, общая идея свержения коммунизма объединила в польскую Солидарность политиков со взглядами, прямо говоря, крайне противоположными, и при первой же возможности они начали создавать свои собственные партии, которые отвечали уже их собственным политическим убеждениям. Этот конфликт до боли напоминает Украину двухлетней давности.
Второй аспект формирования политической культуры - это парламентские выборы в Польше в 1991 году. Первые абсолютно свободные выборы в Польше состоялись в характерных для нее традициях дворянской вольности.
Партий, которые стартовали в Сейм, было около сотни, а в парламент попало около 20 партий, а среди них такие интересные, как Польская партия почитателей пива (получила аж 16 мандатов). Понятно, что такой многопартийный парламент не мог функционировать и уже в 1993 нужно было проводить следующие выборы.
Каждые следующие выборы только все больше и больше воспитывали как политиков, так и избирателей.
Тем не менее, особое внимание следует обратить на польскую ментальность как антисистемность. Современная Польша формировалась в своих рамках во время ІІ Мировой войны, Холокоста, операции "Висла" и Волынский резни.
Эти все факторы сделали из нее моноэтническое государство. Больше всего этому помог Сталин проведением операции "Висла", именно его следует поблагодарить за воплощение в реальность лозунга: "Польша для поляков". Потому что ни в эпоху Первой, ни в эпоху Второй Речи Посполитой это образование не было моноэтническим или монорелигиозным. На протяжении всей своей истории Польша была мультикультурным объединением.
Тем не менее, на протяжении последних 40 лет проживание в искусственно созданном моноэтническом государстве имеет свои последствия — польское общество стало менее толерантным к другому.
Примером здесь служит то, что выборы в парламент в 2005 году выиграла Право и Справедливость, а на выборах в Европарламент в 2004 году второе место в стране заняла крайне правая Лига польских семей.
Более острым примером может служить только упоминание о деятельности организации "Общепольская молодежь" (Mlodziez Wszechpolska).
Хотя надо признать, что правая идеология не является доминирующей в польском обществе и воспринимается, в особенности молодежью, крайне отрицательно, иллюстрацией чего могут быть шутки: "Это не мой президент - я за него не голосовал!! Стыдно, что выглядим как средневековое царство!". Деление, которое можно наблюдать в Польше (а именно эта тема эксплуатировалась во время двух последних выборов) не является настолько радикальным, как может казаться.
Это деление является, прежде всего, идейным между консерваторами и либералами в экономике. Это деление не несет деструктивного характера и обе стороны выступают за Польшу в структурах единой Европы.
История же Речи Посполитой свидетельствует и о том, что антисистемность - это национальная черта. Вся тогдашняя шляхта и магнатерия заботилась исключительно о собственных интересах, а избранного короля очень часто можно было беспрепятственно игнорировать.
Каждый благородный гражданин заботился только и исключительно о своих землях, если таковые у него были, или же о себе, именно эти действия привели к разделу Польши.
О польском сейме, как первой демократии не стоит и вспоминать, поскольку принцип "veto" намного известнее, чем конституция 3 мая, вторая в мире после конституции США. К этому следует добавить, что в Польше никогда не культивировалась идея ценности государства как такого. Анархичность сарматской натуры состояла в ценности только собственной свободы и чести - эти черты присущи и современным польским душам.
Поэтому системность политических партий в Польше - довольно условный критерий, он, скорее всего, только родился в современном нам государстве.
Что касается принципа открытости другому, то мне кажется, что в моноэтническом государстве - это, как минимум, проблематично. И, наверное, не следует повторять ошибок открытости Европы.
 |
Билоножко Евгений, аспирант Киевского национального университета им. Тараса Шевченко, стажер "Стипендиальной программы для молодых научных работников Правительства Республики Польша" 2007/2008 учебный год
