Размышления у целлофановой стенки

Как и следовало ожидать, перипетии избирательной кампании-2007 заставили нас в который раз вспомнить о проблеме глубинного раскола в украинском обществе.

На прошлой неделе Партия регионов любезно подлила масла в огонь, инициировав референдум о статусе русского языка и вступлении в НАТО. Впрочем, когда языковой и натовский вопросы были временно сняты с повестки дня, их функции успешно выполняли Роман Шухевич с Екатериной II.

Раздражители, способные повысить градус общественного противостояния, встречают Украину буквально на каждом шагу: отечественный раскол зашел слишком далеко.

И, наверное, пора признать, что ответственность за углубление этого раскола в равной мере несут Восток и Запад, Донецк и Львов.

Во времена маккартизма среди американских вольнодумцев бытовала одна грустная шутка. Вопрос: что делать с людьми, которым одинаково антипатичны охота на ведьм в компании "истинных патриотов" и борьба с империализмом в рядах "прогрессивного человечества"?

Ответ: для таких нужно ввести новый вид казни – расстрел у целлофановой стенки. Дабы поучаствовать в исполнении приговора смогли обе враждующие стороны…

Но пребывание у прозрачной стены имеет и свои плюсы: она, по крайней мере, не ограничивает обзор. Можно оглядеться по сторонам, собраться с мыслями и попытаться диагностировать болезни, поразившие общество.

РАЗДВОЕНИЕ СТАНДАРТОВ

Эпидемия двойных стандартов преследует украинский социум уже давно.

Граждане успели твердо усвоить: если зарплаты и пенсии повышает "наш" политический деятель – это радетель за народное благо; если не наш – презренный популист. Если тарифы увеличивает "наше" правительство – это экономическая необходимость; если не наше – антинародная политика.

"Бело-голубые" и "оранжевые" активно внедряют подобный подход в массы, а население охотно принимает предложенные правила игры.

Увы, раздвоение стандартов не миновало интеллектуальную элиту нации: журналистов, ученых, людей искусства, проживающих по обе стороны Днепра. Яркий тому пример – отношение интеллигенции к проявлениям радикализма на Востоке и Западе страны.

Ну, с чужими радикалами все ясно – это потенциальные пациенты врача-психиатра. А вот "свои"…

Время от времени парней можно слегка пожурить, но отшатываться от них не следует, и уж конечно, нельзя сравнивать их с горячими головами из противоположного лагеря, этими невменяемыми маргиналами!

Кстати, в своей снисходительности к "правильным" радикалам современные украинские интеллигенты неоригинальны.

Точно также леволиберальная европейская интеллигенция 1930-х годов относилась к товарищам-коммунистам. Да, их тезисы о диктатуре пролетариата едва ли приемлемы, их риторика часто бывает чересчур примитивной и агрессивной, но ведь они на нашей стороне!

Они выступают против алчных олигархов и бессовестных политиканов, обкрадывающих и обманывающих народ; против Адольфа Гитлера с его кровавой диктатурой и концентрационными лагерями…

Как же избежать подобной ментальной ловушки? Очень просто. Надо всего лишь осознать, что в словосочетаниях "левый радикал", "правый радикал", "русский радикал", "украинский радикал" и т. п. ключевым является отнюдь не первое, а второе слово.

Именно оно обуславливает тесную родственную связь между коммунистами и фашистами, симпатиками Тягнибока и Витренко, агрессивными молодчиками-"янучарами" и неистовой бабой Параской, людьми, боготворящими Степана Бандеру или императрицу Екатерину II.

СИНДРОМ ОСТРОГО НЕСОГЛАСИЯ

В романе Симоны де Бовуар "Мандарины", бестселлере начала 1950-х, описана ссора двух французских интеллектуалов, поспоривших о том, можно ли публиковать в прогрессивной печати материалы о сталинском ГУЛАГе.

Симпатии автора на стороне идейно стойкого Робера Дюбрея, выступившего против антисоветских публикаций: ведь они сыграют на руку махровым реакционерам и фашистам, тем, кто погряз в коррупции, ущемляет свободу прессы и ведет несправедливую колониальную войну во Вьетнаме!

Ситуация, описанная в романе, типична для 30-х-50-х годов прошлого века. В среде продвинутых интеллигентов действовало табу на любую критику в адрес СССР – прогрессивные граждане панически боялись солидаризации с бесноватым фюрером или одиозным сенатором Маккарти.

Тогда подобная линия поведения казалась вполне естественной и единственно верной. А сегодня мы недоумеваем: как же лучшие умы Запада могли игнорировать вопиющие сталинские безобразия?

Современное украинское общество не в меньшей степени подвержено этой же самой фобии. Страх на мгновение оказаться в чужой лодке, на секунду стать членом чужого клуба, вылить хоть каплю воды на чужую мельницу превращает честных и весьма неглупых людей в заклятых врагов здравого смысла.

За последние полгода предметом острых дискуссий становились переход оппозиционных депутатов в ряды коалиции и законность президентских указов о роспуске парламента, эффективность правительства Януковича и столкновение силовиков возле Генпрокуратуры, предвыборный популизм Юлии Тимошенко и профессиональные качества министров Рудьковского и Шуфрича…

Иногда более аргументированной оказывалась позиция "оранжевых", иногда – позиция "бело-голубых". Но даже самые логичные доводы, озвученные "чужаками", не имели ни малейших шансов подействовать на симпатика власти или оппозиции.

Казалось, вполне адекватный гражданин внезапно утрачивал способность видеть очевидное. В глубине души он мог понимать, что критика в адрес его родного лагеря, прозвучавшая из уст нелюбимого Азарова или Луценко, абсолютно справедлива. Однако признать чужую правоту – из области запретного. Это сродни предательству, это означало бы встать на сторону врага и повредить "нашему общему делу".

Если антипатичный премьер Янукович озвучил уравнение "2×2=4", наш священный долг – доказать, что дважды два равняется пяти или, по крайней мере, четырем с половиной.

Если "ненавистный" им президент Ющенко утверждает, что прямой угол равен девяноста градусам, согласиться с ним невозможно по определению. Пусть будет 89 градусов, пусть 91, но ни в коем случае не 90.

Подобное издевательство над собственным разумом характерно и для рядовых завсегдатаев интернет-форумов, и для маститых публицистов.

В то же время печальный опыт ХХ-го столетия свидетельствует: чем чаще мы жертвуем логикой во имя идеи, чем активнее игнорируем справедливую критику со стороны, одержимые панической боязнью согласиться с врагом, – тем стремительнее будет расти сходство между одиозным супостатом и вроде бы приличными "нашими".

НАВЯЗАННЫЕ ИДЕИ

А вот еще один эпизод, характерный для первых лет холодной войны. Известного биолога Марселя Пренана с позором вывели из состава ЦК французской компартии.

Профессор Пренан был ветераном Сопротивления и убежденным борцом за социальную справедливость, но, увы, отказался верить в теорию академика Лысенко.

А бороться за социальную справедливость, не признавая лысенковских "открытий", с точки зрения лидеров ФКП было никак невозможно.

Что ж, бескомпромиссные французские коммунисты нашли достойных последователей в современной Украине. "Бело-голубые" и "оранжевые" предлагают своим сторонникам готовые наборы мнений по самым различным вопросам внутренней и внешней политики, культуры, истории и т. д.

Зачастую эти вопросы абсолютно не связаны друг с другом, но средний гражданин не замечает искусственного объединения разнородных проблем в одну идеологическую солянку.

Простому парню из Донбасса связь между статусом русского языка и вступлением Украины в НАТО кажется очевидной, хотя в действительности она отсутствует напрочь.

А что же проницательная интеллигенция? Если идейный интеллектуал внутренне не согласен с одним из тезисов предложенного ему "пакета", он прибегает к банальной самоцензуре: "оранжевое" или "бело-голубое" мировоззрение нужно принимать целиком, иначе рискуешь превратиться в изгоя.

Любая нестандартная позиция оказывается равно неприемлемой как для Востока, так и для Запада, а потому фактически не имеет права на существование.

К примеру, нельзя сочувствовать простым бойцам УПА, но при этом осуждать тоталитарную идеологию ОУН - хотя аналогичный подход к солдатам Красной Армии и лидерам ВКП(б) уже давно получил широчайшее распространение.

Нельзя критиковать антидемократические порядки путинской России и вместе с тем скептически относиться к тезису о "советской оккупации Украины".

Нельзя выступать за членство нашей страны в Североатлантическом альянсе и одновременно быть сторонником двуязычия.

Нельзя… Впрочем, полный список чересчур длинен. По сути многополярность мнений в нашем государстве переходит в область фантастики.

А ведь именно она могла бы сгладить противоречия в украинском обществе, размыть различия между двумя половинами страны и стать основой для цивилизованных, взвешенных дискуссий.

Увы, рьяные "патриоты" с Востока и Запада активно раздувают биполярное противостояние, насаждая унификацию взглядов с усердием мифического Прокруста и тем самым загоняя украинцев в два непримиримых лагеря.

***

Утверждают, что раскол был искусственно навязан нашему обществу горе-политиками. Пускай так.

Но украинское противостояние уже давно обрело внутреннюю логику – при активном участии мыслящих людей, которых вполне достаточно по обе стороны Днепра, и которые, в принципе, могли бы стать инициаторами конструктивного общественного диалога.

Однако иррациональные фобии и ментальные ловушки сделали свое дело: интеллектуалы играют незавидную роль арьергарда при агрессивных радикалах и политических авантюристах, бездумно поддакивая "своим".

Летом этого года, в преддверии досрочных выборов, наша интеллигенция возводила старую советскую традицию – подписывать коллективные обращения к властям. "Бело-голубые" интеллигенты пожаловались партиям правительственной коалиции на рост ксенофобии.

"Оранжевые" интеллигенты пожаловались президенту на восстановление памятника Екатерине II.

Не известно, насколько внимательно подписанты ознакомились с текстами, которые подписывали, но складывается впечатление, будто обе петиции составлял один компьютер, запрограммированный на агрессивно-параноидальную риторику.

"Оппозиция перешла в идеологическое наступление";
"программа интенсивной политической и информационной оккупации Украины набирает обороты";
"нам далеко не безразлично, как много ядовитых испарений окажется в воздухе, которым придется дышать нашим детям и внукам";
"заказчики акции пытаются успеть до парламентских выборов использовать это как повод для внедрения новейших технологий колониализма" – таким языком оперируют люди, представляющие интеллект нации.

Одной и той же нации…

Автор Михайло Дубинянський