...И снова об идеологии?

Нет, наверное, ничего странного в том, что вопрос идеологической ориентации политических партий вызывает сегодня оживленную дискуссию в украинских масс-медиа.

В Украине постепенно формируется идеологически структурированная политическая система - благодаря политической реформе 2004 года и, в частности, благодаря изменениям в избирательном законодательстве, которые предусматривают сугубо пропорциональные выборы в парламент и местные органы власти.

Парламентские выборы 2006 и 2007 годов, безусловно, будут оказывать содействие этому процессу, хотя - как показывает опыт развитых демократий - не следует надеяться, что он будет протекать быстро и безболезненно.

Что в самом деле является странным в упомянутых медийных дискуссиях, так это непропорционально большое внимание к идеологическим ориентациям Блока Юлии Тимошенко. И вместе с тем - странный недостаток того самого внимания к идеологии других ведущих партий и блоков.

А тем временем все они (даже в большей степени, чем БЮТ) имеют довольно размытые идеологические лица. Другие партии, как, скажем, коммунисты или социалисты, которые откровенно коллаборируют с олигархами, фактически предают и своих избирателей, и свои идеологические основы.

Коммунисты, собственно, всегда были сугубо виртуальной оппозицией; сегодня и социалисты стали всего лишь носителями популярного идеологического "бренда", который можно, оказывается, удобно променять на министерские портфели и другие блага.

Самой эклектической политической силой в парламенте является, однако, Партия регионов.

Она объединяет экс-коммунистов, панславистов, профсоюзных боссов, центристов-реформаторов, коррумпированных должностных лиц режима Кучмы, оскорбленных беглецов из национал-демократического лагеря, донецких региональных националистов, больших бизнесменов и олигархов-миллиардеров.

Все это больше напоминает такой себе антиоранжевый "народный фронт", чем политическую партию. Ни одного выразительного идеологического профиля такой "фронт" не имеет, и иметь не может.

"Наша Украина - Народная самооборона" тоже является симбиозом довольно-таки разных политических сил.

"НУ" с самого начала имела национал-демократическое ("руховское") крыло, идеологически близкое к БЮТу.

И имела крыло бизнесовое, сформированное прежде всего из беглецов из лагеря Кучмы после отставки Ющенко с должности премьер-министра в апреле 2001 года.

Сам Ющенко все время колебался между этими двумя группировками (и, соответственно, их идеологиями), - то, поддерживая антикучминские выступления участников акции "Восстань, Украина!", то, ища коалиционных договоренностей с прокучминскими центристами.

Эти колебания достигли своего фатального апогея весной 2006 года, когда одно крыло "Нашей Украины" договаривалось через Романа Бессмертного о создании коалиции с БЮТом, в то время, как второе крыло через Юрия Еханурова вело подобные переговоры с Партией регионов.

2006 году "НУ" шла на выборы с бизнесовым крылом во главе кампании. В этом году кампанию возглавляют представители национал-демократического крыла.

Традиционная многовекторность "Нашей Украины" дополняется сегодня приобщением к "НУ" "Народной самообороны" Луценко. По своей сути, антикоррупционная, антиолигархическая риторика Луценко близка к БЮТовской.

Тем не менее, президент старается не терять близких отношений и с большими бизнесменами и олигархами, как это видно из его второй встречи с ними в июле.

"Наша Украина" и Рух в самом деле уже довольно продолжительное время имеют статус наблюдателей в Европейской Народной Партии (ЕНП). Тем не менее, их идеологический профиль все еще недостаточно выразительный.

Формально "НУ" и "НС" согласились будто бы после выборов создать единую правоцентристскую партию на основе всех девяти партий, которые входят в их коалицию. Но это означает, что составляющей этой будущей партии должны стать также Конгресс украинских националистов (КУН).

Хотя по своей идеологии КУН более близок к право-популистским партиям Австрии, Италии, Бельгии, Дании, Польши, Словакии, чем к правоцентристским партиям, которые принадлежат к ЕНП. Если бы КУН имел своих депутатов в Европарламенте, они должны были бы принадлежать там к Союзу Народов Европы - рядом с подобными правыми партиями типа итальянского Национального Альянса.

Комментируя изменение идеологии БЮТ, Александр Соколовский довольно узко объясняет также понятие консерватизма в западных демократиях, не учитывая существенных отличий и нюансов.

Так, например, Республиканская партия США имеет немного общего с большинством участников ЕНП. Американцы более религиозные, чем европейцы: в США церкви регулярно посещает 60 процентов граждан - в противоположность лишь 20 процентам в Европе. Ничего удивительного, итак, религия играет значительную роль в американской политической и социальной жизни, в частности и в Республиканской партии.

Важные сходства существовали между Республиканской партией Рональда Рейгана и Консервативной партией Маргарет Тетчер. Сегодня, однако, эти сходства значительно меньше - довольно взглянуть хотя бы на абсолютно нехарактерные для правдивых консерваторов высокие правительственные расходы, которые осуществляют республиканцы Буша.

До 70-х годов британская Консервативная партия была сторонницей сохранения статуса-кво. Но 1979 года, с приходом ко власти Маргарет Тетчер, эта ее позиция кардинально изменилась. Тетчер представляла то крыло Консервативной партии, которое хотело изменить статус-кво наиболее радикальным способом. Сегодня приверженцем такого радикального консерватизма является французский президент Саркози.

Саркози, как и когда-то Тетчер, убежден, что кардинальные изменения оживят национальную идентичность его соотечественников и прибавят стране необходимой динамики. Его радикализм выразительно противостоит консерватизму Жака Ширака - подобно как радикализм Тетчер противостоял в свое время консерватизму Эдварда Гита, сориентированному на сохранение статуса-кво.

В Великобритании на обозначение этих двух крыльев в Консервативной партии возникли даже соответствующие термины: "сухие" - для реформаторов, "мокрые" - для приверженцев "стабильности".

Социалистический Интернационал объединяет преимущественно недеформированные левоцентристские партии. Британские лейбористы ("новые лейбористы", как они себя называют) принадлежат к Социнтерну по традиции. По сути, однако, и политика, которую осуществляют Тони Блэр или Гордон Браун, более близка к политике Демократической партии Билла Клинтона, чем к видным партиям Социнтерна.

Чтобы выиграть выборы в 90-х годах, лейбористы должны были стать "новыми", т.е. кардинально изменить свои идеологические основы.

Единственной политической силой в Украине, заинтересованной в нарушении олигархического статуса-кво и демонтажа коррумпированной системы, является БЮТ и национал-демократическое крыло "НУ-НС".

Именно их следует считать ближайшим эквивалентом политических сил, сориентированных на смену статуса-кво, что олицетворяют на Западе Тетчер и Саркози.

Вместе с тем Партия регионов и бизнесовое крыло "Нашей Украины" являются приверженцами имеющегося в Украине статуса-кво. Ни те, ни другие не стремятся кардинально изменить политико-экономическую систему, созданную Кучмой. Тем временем Украина крайне нуждается в фундаментальных изменениях - еще больше, чем в них нуждалась в 70-х годах застойная Великобритания или нынешняя Франция. Именно проявлением надежд на такие изменения и была Оранжевая революция.

Именно под лозунгом фундаментальных изменений одержало победу радикальное крыло западноевропейских консерваторов во главе то ли с Тетчер, то ли с Саркози. И именно с этой традицией, представленной в ЕНП, следует себя связать БЮТу, а не с застойным Социнтерном. Итак, можно сказать, что Блок Юлии Тимошенко сделал правильный идеологический выбор. Дело теперь - за его практическим воплощением.

Dr. Taras Kuzio is a Research Associate and former Visiting Professor at the Institute for European, Russian and Eurasian Studies, Elliott School of International Affairs, George Washington University.

С английского язика перевел Николай Рябчук