Закон для "шариковых и швондеров" украинской политики
Статью Игоря Свачия в УП, "Императивный мандат – залог политической верности",
не могу оставить без ответа, потому что этот закон поставил под большой вопрос демократические перспективы Украины.
Приведем доводы:
Первое. Решение об отзыве депутатов, согласно закону об императивном мандате, принимает руководство политической партии/блока по своему смотрению. При этом такое руководство не несет никакой ответственности за свои действия ни перед кем.
Есть программа партии/блока, есть обязательства действовать в интересах реализации программы. Но нет механизма отзыва партии, императивный мандат не работает на уровне Верховной Рады, что позволяет сегодня депутатам парламента действовать безнаказанно даже тогда, когда их действия носят явно противоправный характер.
Как это было, например, во время известных событий в Киевсовете, когда заместитель прокурора города в прямом эфире зафиксировал факт совершения организованной группой лиц - депутатов ВРУ - уголовного преступления.
Парламентарии нарушили права территориальной громады Киева на осуществление местного самоуправления. В цивилизованной стране они бы оказались за решеткой, но у нас – нет. У нас они недавно захватили электрощитовую Верховной Рады.
Безнаказанность тех, кто получил право наказывать – аморальна, но в нашей теме главное – это отсутствие критериев, по которым можно определить и утвердительно установить, что действия отдельного депутата направлены ПРОТИВ программных положений партии.
Сегодня программы практически всех партий и блоков схожи между собой. Несущественные различия касаются чаще всего вопросов большой политики, а не проблем уровня местных советов.
Проиллюстрируем это реальной ситуацией в Киеве и Виннице.
В Киеве и в Виннице БЮТ обещал поддерживать того мэра, которого изберут горожане.
Но эти предвыборные обещания фракции БЮТ в горсоветах обязаны были нарушить по решению своего руководства.
Чем это мотивировалось? Ведь в программе БЮТ нет ни одного слова о тарифах.
В Киеве переговоры о тарифах вела с Черновецким сама Тимошенко, и соглашение между ними было достигнуто, результатом чего и стало позитивное голосование БЮТ по соответствующему постановлению мэра.
Но потом началась война. И в чем же виновны депутаты, покинувшие фракцию БЮТ? Только в том, что они не пожелали кулаками устанавливать право БЮТ по нескольку раз менять свою позицию по разным вопросам.
Причем, менять уже после того, как договоренности достигались между руководством БЮТ и мэрии, и решения их фиксировавшие, принимались.
Кто вообще слушал бютовцев Киевсовета? С их мнением кто-то считался? Нет. Руководство фракции поменялось за три месяца четыре раза. И вся та масса возможностей быть услышанным и отстоять свое мнение в собственной партии и во фракции, о которой говорят сторонники закона, на деле оказалась равной нулю.
В Виннице мэр – нашеукраинец. Действия мэра соответствуют его предвыборной программе, но не соответствуют позиции руководства фракции БЮТ, в которой из 27 человек осталось 7.
Как устоять винницкому мэру под натиском визита Тимошенко, если продажа земли с аукционов, которые она собирается ввести повсеместно, сделает землю доступной только для богатых и очень богатых людей, и недоступной для регионального среднего и малого бизнеса, в развитии которого кровно заинтересованы региональные территориальные громады?
Как защитить мэру регион от финансовой экспансии восточных регионов страны, а потом российского и западного бизнеса? Выполнять собственную программу или чью-то? Можно ли винницкий конфликт уложить в рамки фракционной прописки? Безусловно, нет.
Никакой закон об императивном мандате не решит этот конфликт, потому что он требует не политической верности, а выработки консолидированной стратегии развития региона.
Оба конфликта проявили несостоятельность руководства БЮТ и "НУ", которые даже не попытались установить рамки для образования коалиций и межфракционных объединений на уровне местного самоуправления.
Они сделали депутатов местных советов заложниками своих политических разборок вместо того, чтобы сформировать единую, или хотя бы партнерскую программу конкретных действий на региональном уровне в оппозиции или при власти.
А кому предлагается отвечать? Депутатам, которые самостоятельно искали ответы на возникшие вопросы и структурировали советы таким образом, чтобы те могли работать и принимать решения, а не драться с утра до ночи.
Противникам императивного мандата не может нравиться закон, позволяющий применять к человеку репрессивную меру, опираясь НЕ на конкретную статью ЗАКОНА или пункта ДОГОВОРА, которую он НАРУШИЛ, а исходя из субъективной позиции, мнения, ситуативно трактуемого обстоятельства.
Не может, потому что это – ПРОИЗВОЛ, возводящий бездарность и безответственность власти в разряд допустимой и оправданной целесообразности.
Второе. Сторонники законопроекта оправдывают произвол необходимостью отстоять права избирателя на представительство своих интересов. Дескать, избиратели проголосовали за одни партии и блоки, а сегодня структура советов стала совершенно иной – изменилось количественное представительство.
С этим доводом можно было бы согласиться, если бы не… крайне высокий проходной барьер, материальный залог и неподъемная стоимость донесения информации, которые лишили миллионов наших избирателей своего представительства как такового.
В данных ЦВК это выглядит таким образом:
37.191.928 избирателей были внесены в списки для голосования. 25.957.555 – избирателей приняли участие в голосовании. 19.714.576 избирателей отдали свои голоса за партии и блоки, преодолевшие барьер.
При любых ошибках и погрешностях, более шести миллионов избирателей, так или иначе, были лишены права представительства.
Поэтому оправдывать введение закона об императивном мандате необходимостью восстановления права избирателей на представительство нельзя. Это ложная установка не соответствующая истинному положению вещей.
К тому же, не исключено, что послевыборные миграции депутатов имеют другую природу, и вызваны стремлением это представительство восстановить или сбалансировать через институцию мэров.
Третье. Что представляют собой руководящие органы партий/блоков сегодня? Оставим пока Партию регионов - она от миграций практически не пострадала.
Начнем с "Нашей Украины". Союз был сформирован шестью партиями. Представительство в политсовете Союза никак не отражало реальную структуру этой политической силы. Численность партий, входящих в Союз, разная.
Документов, которые бы описывали процедуру формирования политсовета Союза, не существует в природе. После раскола в руководстве "НУ" и выхода из него части политиков, состав политсовета изменился.
Чтобы решения об отзыве депутатов приобрели хотя бы видимость законности, необходимо зафиксировать структуру блока, описать процедуры формирования политсовета, а уже потом, по решению партий, входящих в блок, его сформировать и наделить правом отзыва.
Но даже при таком сценарии решения политсовета не могут распространяться на тех депутатов, которые вышли из партий и блоков до принятия закона и приведения нормативных внутрипартийных документов в соответствие ему.
Потому что это является прямым нарушением Конституции. И если "Наша Украина" хотя бы ропщет и собирается обратиться в КС за разъяснениями, то БЮТ устраивает такая ситуация.
Хотя, в вопросе о руководстве БЮТ не все так "гладко", как кажется.
Блок сформирован двумя партиями – "Батьківщиной" и Украинской социал-демократической партией. С "Батьківщиной" все ясно, лидер – Тимошенко. А как быть с УСДП?
Предвыборную программу БЮТ со стороны украинских социал-демократов подписал Онопенко. Минюст утверждает, что руководителем УСДП является некто Евгений Корнейчук, который, впрочем, как и Онопенко даже не имел статуса уполномоченного лица партии/блока во время избирательной кампании.
Сегодня ни Онопенко, ни Корнейчук нигде не фигурируют в качестве членов политсовета БЮТ. Но зато в руководство блока сразу же вошел Иосиф Винский, покинувший фракцию и партию, с которой пришел в парламент.
Более того, большинство членов политсовета БЮТ даже не являются членами партий, сформировавших этот блок. А все попытки найти хоть где-нибудь нынешний список состава политсовета БЮТ не увенчались успехом – его нет ни в партийных СМИ, ни в других источниках информации.
В политсовет входил, в свое время, Николай Томенко, который так же не является членом какой-либо из партий – фундаторов БЮТ.
В дни массового выхода депутатов из фракции БЮТ в Киевсовете, в СМИ появилась информация о том, что Томенко вышел из состава политсовета БЮТ, мотивируя это отсутствием коллегиальности (!) в принятии решений.
Он считал, что политика Тимошенко приведет к потере БЮТом влияния в Киевсовете, и был прав.
Кто прислушался к его предупреждениям, что авантюры с драками окончатся выходом депутатов из фракции? Никто.
Так кому закон об императивном мандате вручает право лишать депутатского мандата гражданина Украины? Кому персонально? Не известно.
Поэтому закон, который позволяет применять репрессивную меру к человеку в ситуации, когда статусное право наказывать, не подтверждено прозрачными и легитимными процедурами обретения такого статуса – это не Закон. Это – суд Линча, а не утверждение принципов народовластия и справедливости.
Четвертое. Закон стимулирует аморальность и цинизм в политике. Он становится инструментом, с помощью которого, отечественная политическая элита будет все дальше уводить страну от геополитических стратегических выборов и смыслов, актуализированных оранжевой революцией, к мукачевскому местечковому формату персональных разборок.
Ювелирное манипулирование правовой системой породило Мукачевский прецедент. Что же делают сегодня лидеры Майдана, убеждая себя и нас в том, что законами, попирающими Конституцию, можно решить какие-то задачи и достичь каких-то целей?
Ради чего принят закон, попирающий нормы Конституции? Ради того, чтобы заместителем какого-нибудь мэра или секретарем какого-то совета стал некто, ярко продемонстрировавший персонам политического Олимпа свою преданность и верность?
Ради этого выстраивается целая стратегия переформатирования политикума вне правового поля?
Если цель другая, то нужно было бы обосновать, как этот закон приближает нас к достижению других целей. Но такой аргументации нет ни у авторов, ни у сторонников закона.
Есть нечто другое – актуализация темы о разрухе не в туалетах, а в головах, не в местных советах, а в кулуарах парламента и политсоветах партий и блоков.
Т.е. темы о шариковых и швондерах украинской политики, главной целью которых является "отобрать и поделить" полномочия и должности, которые не удается завоевать и удержать личным авторитетом и социально значимыми целями.
А еще есть святая уверенность политиков в том, что без их персонального кнута страна и нация, включая и 156 тысяч депутатов, будет либо парализована и деморализована, либо будет действовать всем во вред.
Точнее, не уверенность, а аморальная и безнравственная информационная кампания, призванная навязать обществу эту ложную установку, позволяющую оправдывать непрекращающуюся "гонку вооружений полномочиями и должностями" для ведения следующей избирательной "военной" кампании.
Нужен ли был закон об императивном мандате депутатам местных советов, если бы наведение порядка депутаты Верховной Рады начали с себя? Нет, не нужен.
Потому что все – от поселкового совета до парламента выстроились бы сами под ту планку значимых целей, перспективных смыслов, высоких моральных принципов и жесткой персональной ответственности, которую Верховная Рада установила бы для самой себя.
Но Рада не установила и, похоже, не собирается.
И вот потому, что демократия несовместима с правом карать "по усмотрению", а не "по закону", а свободный человек не способен спрашивать с кого-то больше, чем с себя самого, закон об императивном мандате поставил вопрос о том, какой вектор развития избрала Украина.
Куда ведет нас, новая власть, если конституционным ее большинством принимается такой закон и без замечаний подписывается новым президентом?
Автор
Елена Маркосян, для УП
