Парламентаризм по-украински, или Чему радуетесь, господа?

Ну что ж, после 12 января 2006 года украинская политика, наверное, надолго превратилась в подобие одной из пьес Леся Подеревянского.

Там персонажи говорят на соответствующем языке и делают вещи, абсурдные и даже противные с точки зрения "высоких" человеческих добродетелей, но вполне логичные под ракурсом "низа" – то есть инстинктов уничтожения соперников по доминированию в прайде (политического), насыщения (экономического) и размножения (институционного).

И если во времена Советского Союза вполне справедливой была констатация "Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью", то Украине незачем обращаться к чужеземным пророкам – есть свои.

"- Александр Александрович, скажите, пожалуйста, нормальная ли это подготовка вопроса к рассмотрению, когда таблица раздается после того, как начинается доклад по этому вопросу, и в этой таблице идет сначала 15 поправка, потом 11, потом 16, когда вторая поправка идет между 13 и 14? Скажите пожалуйста, на каких идиотов здесь в зале эти документы рассчитаны, и до каких пор мы будем так своевольно нарушать Регламент Верховной Рады Украины?

- Я отвечу на ваш вопрос сразу. На нас рассчитаны с вами. (Аплодисменты). Это первое. Во-вторых…Технические ошибки там относительно нумерации, очевидно, вы здесь правы, нужно, чтобы их не было. Но дело в том, что эти поправки в одной последовательности выносились относительно по тексту их надо было раскинуть.

- Скажите пожалуйста, знаете ли вы, когда было принято решение о заседании комитета, когда состоялось заседание комитета, и когда членам комитета об этом сообщили? Я вам скажу, что лично мне звонили сегодня в 9.28 о том, что в 9.30 будет заседание комитета. Александр Александрович, скажите пожалуйста, снова, на каких идиотов…

-Юрий Богданович, мне не звонили, поэтому на меня, очевидно, не рассчитывали. Но относительно времени заседания комитетов, глава Верховной Рады этот вопрос не регулирует, они определены в общем регламенте. Если было заседание комитета, это вопросы к Главе комитета, он скажет. Я руководствуюсь, в данном случае, выводом комитета...

- Александр Александрович, теперь уже часть, которая к вам, не было ответа на вопрос председателя нашей фракции, в который ясно, четко назвал вам статью регламента, которая грубо, брутально, тупо была нарушена. Это 128 статья часть 7, где ясно, четко, на хорошем украинском языке написано, что предложения Президента, ну вместе с соответствующими материалами, раздаются народным депутатам не позже, чем за три дня, нарушаются права народных депутатов... Поэтому мы требуем снять вопрос с рассмотрения и заслушать доклад Регламентного комитета по вопросам к этому беспределу, извините за иностранное слово.

- Это вопрос ко мне, я отвечу на него. Я не против рассмотрения этого вопроса в регламентном комитете".

Как видим из стенограммы заседания от 12 января, председатель Верховной Рады публично согласился со статусом идиотов относительно себя лично и своих коллег.

Кроме того, он признал, что отказывается выполнять свои конституционные обязанности. Это статья 88, п.2,5 – "Председатель Верховной Рады Украины организовывает работу Верховной Рады Украины, координирует деятельность ее органов... организовывает работу аппарата Верховной Рады Украины".

Согласился он и с тем, что какие-то важные моменты регламента, мягко говоря, проигнорированы. Так что дело за пустяком: вставить в текст некоторые соответствующие словечки, и будем иметь абсолютно то, чего требует стилистика Подеревянского.

Ну, а следующий диалог, кажется, еще более красноречив:

"- Мне нужно ответить на реплику.

- А он мне задавал вопрос, не вам.

- А я?

- А вам не задавал вопрос.

- А хочется сказать. Последнее слово, можно?

- Я прошу вас, садитесь на место. Все.

- Можно последнее слово?

- Пожалуйста. Пожалуйста".

Вот так. Все подходящие малоцензурные словечки витают в воздухе.

И для полноты впечатлений – общий итог стилистики рассмотрения в Верховной Раде 12 января предложений президента к закону о Кабинете министров, сделанный Арсением Яценюком:

"Предложения президента были отправлены вчера в 17.55 в Верховную Раду Украины. Сообщение о том, что будут рассматриваться данные предложения, не поступило официально. Оно было сегодня получено через Интернет в 9 часов утра. Ни одно из уполномоченных председателем государства лиц не принимало участия в заседании комитета. Более того, не сообщили о месте и времени заседания соответствующего комитета".

Я думаю, что в любой нормальной стране после такого поведения парламентского руководства и конституционного большинства парламента глава государства имел бы все основания для роспуска депутатского собрания, которое автоматически потеряло право претендовать на роль законодателей, создателей высшей исполнительной власти и контролеров выполнения законов.

Дело не в том, какие именно полномочия и у кого – президента, премьера или парламента, и даже не в том, кто белый и пушистый, а кто – мерзавец и насильник.

Суть вопроса в том, что в даже внешне демократической политике существуют определенные табу, то есть то, что нельзя делать только потому, что это нельзя делать. Даже власти. Априори.

Не мы придумали, что демократия – это процедура, а парламентаризм – это регламент. Ясное дело, возможны и приемлемы одноразовые отходы от регламента, обусловленные чрезвычайными обстоятельствами.

Но эти исключения должны быть аргументированы и проголосованы – такое дело, мы в силу обстоятельств вынуждены идти по исключительной процедуре.

А что мы имеем – то, что удостоверяется официальной стенограммой заседания Верховной Рады от 12 января?

Имеем радостный танец на костях не только морально раздавленной "Нашей Украины" и поникшего президентского секретариата, но на коматозном теле украинского парламентаризма.

Целесообразна и эффективна ли, исходя из общенациональных, а не клановых или партийных интересов, парламентская республика в Украине – это вопросы, по которым можно дискутировать, но в принципе парламент имеет право конституционным большинством голосов перейти к этой модели.

Следует ли заполнять законодательно многочисленные лакуны в Конституции, которые появились в ней после политреформы, и пытаться  актами разного уровня хоть на время гармонизировать, до изменений в самом Основном Законе, отношения между ветвями власти и сделать их деятельность эффективной – это даже не вопрос, это нужно делать.

Но демонстративно голосовать, преодолевая президентское вето, за закон о Кабмине, который в ряде пунктов прямо противоречит Конституции, и при том говорить, что, в конце концов, теперь мы создаем гармонические отношения между ветвями власти и эффективную систему управления – это что-то совсем другое.

Это – стилистика героев Леся Подеревянского, это – конституционистские матюки как норма украинского политического дискурса.

Из одной абсурдной, нецивилизованной системы власти (африканско-российской, почти суперпрезидентской республики, как называется этот тип правления на языке политической науки), которая сформировалась во времена Леонида Кучмы, Украина двинулась в другую, не менее абсурдную, но, вместе с тем, глуповатую, сказать бы, систему власти, где законодательные лакуны заполняются правовым нигилизмом.

Ну, скажите, где и в какой стране назначение премьера, выдвинутого парламентским большинством, идет мимо главы государства, даже с номинальной властью?

И разве такая система является торжеством демократии?

Но, в конце концов, парламентское большинство плюс БЮТ могли бы построить и такую невиданную в мире конструкцию – если большевики ставили в Украине свой всемирно-исторический эксперимент с "властью советов", почему бы не попробовать поэкспериментировать еще?

Тем не менее, делать все нужно было по регламенту, по законам и по Конституции, то есть с соблюдением определенных процедур, а не на уровне, охарактеризованном репликой Тараса Чорновила журналистам перед голосованием: "Ночью договорились с Юлией Тимошенко. Но я вам этого не говорил. Я ничего об этом не говорил".

И со следующим, уже после голосования, очень искренним и убедительным спичем Леди Ю: мол, никаких договоренностей не было и быть не могло, это вот так сложилось с голосованием и со всем остальным...

Знаете, не зря Мохандас Ганди, которого в Украине знают как Махатму, любил говорить: позаботьтесь о средствах, а цель сама о себе позаботится.

Кажется, он  был прав – ведь когда президентские замечания к закону о Кабмине – 42 пункта, 68 страниц мелким шрифтом, попробуйте, сколько вам потребуется времени, чтобы просмотреть текст! – обсуждаются на парламентском комитете по вопросам государственного строительства за 40 минут и все отклоняются – это типичное deja vu советских времен: не читали и читать не собираемся, но единодушно и гневно осуждаем!

А когда абсолютное большинство депутатов вместо размеренного и уверенного законотворчества срочно "опускает" оппонентов и голосует неизвестно за что и неизвестно как – что это означает?

Что это, хоть и конституционное, большинство боится, что завтра одни ее участники перережут горло другим или что кто-то их всех разгонит, а поэтому нужно как можно быстрее понадкусывать все пироги, или что ли отныне все цивилизованные нормы политической жизни, на которые иногда обращали внимание даже во времена Кучмы, отныне в Украине пошли на свалку, и все будет "по понятиям", как и 12 января?

А если верно последнее предположение, то после "кинутого" Ющенко будем иметь и "кинутую" Тимошенко, а в перспективе – и "кинутого" Мороза.

Собственно, разве не имела продолжения стилистика этого заседания вне зала, когда в одной точке Леди Ю рассказывала тележурналистам, что никаких договоренностей между большинством и БЮТ относительно солидарного голосования не было, а в другой точке Сан Саныч не менее убедительно доказывал, что они таки существовали?

И дело не в добродетелях и недостатках "Нашей Украины" (то, что кричала Юлия Владимировна в адрес этой фракции в зале заседаний – по мнению автора, святая правда), так же, как и не в добродетелях и недостатках БЮТ (все инвективы из заявления Кириленко в адрес Леди Ю и ее фракции – разве это выдумка?), тем более, не в правящей коалиции.

Дело в том, что делать сейчас тем миллионам украинских граждан, которые на голову выше отечественных политиков, и даже если благосклонны к пьесам Леся Подеревянского, то хотят видеть их где-то вне парламента?