Сине-желтый День Свободы

Надежды на быстрое продвижение Украины по пути реформ после оранжевой революции, вслед за ближайшими западными соседями, не оправдались. На авансцену украинской политики возвращаются лица прошлого, а с ними, кажется, и само прошлое.

На слуху провалы оранжевых, их взаимные побаивания. Очевидно, следует действительно признать, что существует проблема качества украинской элиты, способности подняться над собственными поточными интересами, амбициями, проблема отсутствия четкой программы действий.

Вопреки первым красивым и правильным заявлениям новой власти о преодолении электорального притеснения страны, на самом деле, мало что было сделано.

Нужно было стараться интегрировать прагматически настроенных представителей востока (например, Гайдука и К) в новую власть. И не сейчас, и даже не во время прошлогоднего газового кризиса, а сразу после инаугурации Ющенко.

Впрочем, кроме субъективного фактора, были и объективные препятствия для реформ.

Это, во-первых, украинский компромиссный путь решения проблем – резкое повышение роли парламента в результате необходимой, но неуклюже выписанной конституционной реформы. Как следствие, резкое усиление значения парламентских выборов. В результате, страна из одной изнурительной избирательной кампании практически сразу въехала в другую.

А это не могло не сделать украинскую политику популистской со всех сторон (и БЮТ, и "Нашей Украины", и Регионов, и всех остальных), тем более, что маховик популистских обещаний был запущен еще в ходе президентской кампании 2004 года.

Во-вторых, в результате победы Ющенко, к власти пришла действительно широкая коалиция: от социалистов до либералов и правого центра. А это усложнило проблему эффективности решений власти.

Кстати, Украина в этом смысле не уникальна. По опыту третьей волны демократизации (по Гантингтону), которая началась в Южной Европе (прежде всего, в Португалии в 1974), охватила Латинскую Америку, а в 1989 году докатилась до Восточной Европы, известно, что такие коалиции довольно быстро дифференцируются и распадаются.

В-третьих, оранжевые стали жертвой собственных демократических изменений. И тогда, и сейчас можно услышать, что нужно было сразу после инаугурации Ющенко провести досрочные парламентские выборы, чтобы обеспечить демократическое большинство в Верховной Раде.

Да, с политической точки зрения это было целесообразно. Но тяжело представить себе, что тогдашние депутаты заблокировали бы работу Верховной Рады на 30 дней (единственная на то время легальная возможность роспуска парламента!), чтобы сделать возможным собственный самороспуск.

Вместе с тем, накануне парламентских выборов 2006 года, в условиях свободы слова, отсутствия административного давления, политические оппоненты и гражданское общество плотно отслеживали все промахи оранжевых, доносили их до СМИ, а те – до электората.

Демократические механизмы начали работать: Партия регионов вышла на первое место, но большинство украинских избирателей снова верило в силы оранжевой коалиции (и это подтверждалось данными соцопросов относительно восстановления этой коалиции). Но этим шансом оранжевые не воспользовались, и тогда демократические механизмы уже сработали против них.

Очевидно, майдан никогда бы не стал Майданом просто ради избрания Ющенко президентом. Далеко не все, кто собрался на Майдане, были удовлетворены составом оппозиционной команды или самим Ющенко. Так же, как не все были за вступление в ЕС или НАТО и т.п.

Но ожидание победы Ющенко стало верой в возможность изменений, которых так ожидало общество. В этом смысле лозунг "Ющенко – ТАК!" было на самом деле лозунгом "Режиму Кучмы – НЕТ! Изменениям – Да!" Кроме того, оранжевая революция была революцией против фальсификаций, за чувство собственного достоинства.

Если бы Янукович действительно побеждал, а в сентябре 2004 он на некоторое время догнал Ющенко в рейтингах, то попытки протеста быстро были бы изолированы. Даже если бы Янукович отставал только на 1-2%, а "пидрахунок" показал бы его победу в 1-2% (то есть, в рамках возможной социологической погрешности), вряд ли можно было бы что-то сделать.

Не вышли бы массово люди на Майдан – проглотило бы нарушение и международное сообщество (вместе с тем же прагматичным Западом), а бюрократы из международных организаций зафиксировали бы в отчетах: нарушения были, но они существено не повлияли на результат.

Но люди знали, что они победили, так как тогдашняя власть, прибегая к массовым нарушениям, показала свое бессилие даже при условиях административного давления и манипуляционных технологий. Это была, прежде всего, моральная победа оппозиции.

Поэтому революция была такой постмодерно-элегантной в условиях своеобразного карнавала.

Люди победили еще раз, преодолев собственный страх и выйдя на Майдан. Они сломали стереотипы постсоветского пространства: как решат режим и северный сосед, так и будет.

Более того, своей политикой Кремль сам сформировал новое поколение украинских националистов (при всем уважении к Грузии, очевидно, что сопротивление России "революции роз" было намного меньшим). Украинцы же в очередной раз показали, что они являются более зрелыми, чем о них думают заграничные, да и украинские, политтехнологи.

Результатом победы стала свобода со всей ее неоднозначностью. Степень этой свободы можно оценивать по-разному. Скажем, доклад Freedom in the World этого года, изданный Freedom House, признает Украину по результатам 2005 единственной свободной страной постсоветского пространства, не считая Прибалтику.

В соответствии с докладом Nations in Transit этой же организации, Украина немного не дотягивала до балканских "полуконсолидированных демократий" и была вместе с Грузией и Молдовой "переходной страной", оставляя позади "полуконсолидированные автократические режимы" России, Армении, Таджикистана.

Итоги 2006 года, наверное, подтвердят дальнейший прогресс. Ведь и внутренние, и международные наблюдатели практически единодушно (вопреки аутсайдерским заявлениям Литвина, Богословской, Витренко) признали парламентские выборы 2006 года демократическими.

Парадокс в том, что День Свободы на самом деле праздник и для "бело-голубых", ведь теперь Янукович с Ахметовым пользуются плодами демократии.

Скрывается ли здесь опасность?

Да. Возможно, по выражению Ериха Фромма, "бегство от свободы", когда уставшее общество нуждается в сильной руке. Возможно, преобразование Партии регионов в такую олигархическую "партию Колорадо" (времен Стреснера в Парагвае), когда меняется только риторика, а иногда и риторика не меняется, а демократия становится "электоральной".

Но при всех константах Янукович-2006 и Янукович-2004 отличаются. Неоднородна и его команда. Потенциал изменений к лучшему есть и в их лагере. (И хорошо, что БЮТ вряд ли с этим соглашается, так как наличие мощной оппозиции – препятствие для реставрации прошлого).

Но главное, что Майдан дал нам надежду на самих себя. Горбачов принадлежал, по его словам, к "детям ХХ съезда".

Поколение автора вдохнуло свободу перестройки. Нынешние студенты и школьники – вдохнули свободу Майдана.

Автор повяжет в этот день не оранжевый, а сине-желтый платок, так как проведение свободных выборов после Майдана на самом деле стало победой всей страны. И эту историю уже не переписать.

Автор

Алексей Гарань, доктор исторических наук, Киево-Могилянская Академия, для УП